Если бы мог, Брок бы закурил, со стоном втягивая в лёгкие горьковатый ароматный дым сигарилл, и с оттяжкой приложил бы прикладом Рассела из Браво за просто фантастическое умение появляться в перекрестье прицела за пару секунд до выстрела. Как ему ещё голову свои же не снесли — было непонятно, как и то, как он задержался в Браво аж на десять лет.
— Рассел, блядь! — рыкнул Брок и прижался спиной к стене.
Не любил он располовинивать отряд, терпеть не мог брать бойцов из других подразделений, пусть с кем-то в связке уже и приходилось работать, но всё равно каждый раз складывалось странное впечатление, что он в команду по борьбе набрал ебаных танцоров и поперся таким составом на соревнование с четкой задачей от начальства взять золото. Ага, тут вернуть бы всех на базу живыми и относительно невредимыми. Ещё и Зимний… Баки Барнс. Хотя с ним проблем как раз-таки было меньше всего.
Висок дернулся болью.
— Таузиг, отходи к пролету. Рассел, на три часа дверь. Барнс, на месте стой, не мельтеши, — тихо в коммуникатор велел Брок, прижимаясь спиной к стене, и скривился от зудящей головной боли, прижал большой палец к левому виску, потёр.
— Есть дверь! — рявкнул Рассел и резко дёрнул за дверную ручку.
Грохнули выстрелы.
Брок словно в замедленной съёмке видел, как из шеи Рассела вырвался ярко-красный, нереальный — словно краски плеснули — фонтан, как боец повалился назад, сжимая в руках дергающую винтовку, стреляя в своих. Как повалился стоящий ближе всех Веласкес, как Таузиг пытался сместиться в сторону, врезался в красные баллоны, падая словно подкошенный. Как дрогнули стены, осыпая побелкой, а около лестницы расцвёл ослепительной вспышкой взрыв, раскидывая баллоны по сторонам, подрывая один за одним. Как Мэй не успела скрыться за одной из дверей, как пламя слизало Глазго и Роллинза. Страх в глазах возникшего перед Броком словно из-под земли Барнса, крепкую хватку его ладоней на плечах и тонкие струйки крови из носа и уголков губ, слабая улыбка… и темнота.
Висок дернулся болью.
— Таузиг, отходи к пролету. Рассел, на три часа дверь. Барнс на месте стой, не мельтеши, — тихо в коммуникатор велел Брок, прижимаясь спиной к стене, и скривился от зудящей головной боли, прижал большой палец к левому виску потёр… и он похолодел. — Нет! — рявкнул Брок. — Назад, сука! Руку от двери и лежать!
Миссия была простая, как четвертак, Баки не напрягался вообще, просто следовал приказам Брока, очень, надо сказать, грамотным приказам. Брок все больше начинал нравиться Баки, и уже не только как командир, хотя и приходилось соблюдать субординацию. И вот сейчас Баки уже сделал шаг в сторону, чтобы занять нужное место, как услышал почти панику в голосе командира и решил сделать единственное, что успевал только он — предотвратить открытие двери.
Баки рванул вперед, сбивая с ног Рассела, закрывая собой, еще не зная, чего они должны опасаться, как дверь прошило выстрелами, укладывая двух бойцов Браво. Трупы. Баки осмотрелся, едва-едва поднимая голову, Брок жив, Страйк жив, только два трупа. Все еще придавливая Рассела, Баки вытащил его пистолет и расстрелял дверь почти в упор, чтобы за ней наверняка никого не осталось.
— Командир? — тихо спросил Баки, когда стихли выстрелы. — Двое мертвы, что за дверью, не знаю.
— Отходим, — задыхаясь, просипел Брок, чувствуя, как колотит, а к горлу подкатывается тошнота. — Назад, все назад! Барнс, гранату в кабинет и отходи!
Брок не знал, что это такое было, что он видел или пережил. До сих пор на плечах чувствовалась хватка Барнса, а открытые участки кожи горели, словно их лизнуло пламенем.
— Выполнять!
Вздернув Рассела на ноги, Баки схватил его за шкирку и потащил за собой, швыряя гранату в странную, так напугавшую командира дверь. Они потеряли двоих бойцов, но все еще были в строю, все еще могли выполнить миссию, да Баки один мог все сделать, но нет, Стив Роджерс слишком ценил своего друга, чтобы позволять ему одному прыгать с мины на мину и подставляться под пули разного калибра. Но здесь и сейчас Стива Роджерса, доблестного Капитана Америки, не было, и на его мнение можно было не оглядываться, а Брок, хоть и ебал Баки (исключительно морально) за неподчинение, никогда об этом не докладывал. Поэтому они и работали вместе так хорошо.
— Командир, что произошло? — спросил Баки, когда они убрались от злополучной двери.
— Отъебись, — прохрипел Брок, дёрнул ворот куртки.
Позиция была не самая удобная, но зато ждать нападения можно было только с одного направления.
Брок все ещё раз за разом переживал увиденное, то, в каком порядке умирали его бойцы, и с этим надо было что-то делать.
Отобрав у кого-то флягу, Брок сбил крышку и отхлебнул воды.
— Перегруппировываемся, — дав себе пару секунд, велел Брок. — Вперёд Роллинз и Барнс, на вас коридор, Таузиг — двери, Мэй и Веласкес — замыкающие. Глазго, Рассел на тебе, двинется в сторону — разрешаю сломать ноги и списать на сопутствующий ущерб. Как поняли?
— Четко и ясно, — хором ответили бойцы.
— Тогда двинули.
Думать было некогда, нужно было выполнять приказы того, кто лучше знает, что делать. Баки, конечно, имел свое мнение по любому вопросу, но высказывал его только в минуты покоя и безопасности, иначе мог подставить вообще всех, а не только Брока. Поэтому и сейчас промолчал по поводу происходящего, уверенный, что уж его-то точно пошлют в самое пекло, ибо суперсолдат, все может. А Баки только этого и надо было.
Прикрывая Роллинза, Баки шел вперед, чутко ощущая опасность, разливающуюся в воздухе, словно дым от мусороперерабатывающего завода. Зловонный и густой.
— Командир, чисто, — отрапортовал Баки. — Дверь кончилась, стрелки за ней тоже. Идем дальше?
Баки посмотрел на трупы ребят из Браво, мысленно перекрестившись, и отвел взгляд, терять своих было больно.
Дальше шли уже спокойнее. Нет, все равно сопротивление встречали и отстреливаться приходилось не раз, но то странное страшное чувство, когда лицом к лицу сталкиваешься с костлявой, больше не посещало.
Когда база была полностью зачищена и бойцы рассредоточились по помещениям, собирая трофеи и потроша компьютеры, Брок позволил себе немного расслабиться, отпустить себя. Он облокотился на стену, сполз на пол, чувствуя, как снова накрывает паникой, слишком реальными были ощущения — кровь, вкус и запах гари, собственный страх даже не за себя и ребят — за неугомонного Барнса, который уж точно смог бы укрыться, но предпочёл умереть… умереть, закрыв его собой.
— Пятнадцать минут и уходим.
— Командир, — Баки присел рядом с Броком, положив металлическую ладонь на его колено, и чуть сжал, — потери всегда бывают. Ты все сделал правильно.
Брок глянул на него, усмехнулся и тут же вздрогнул, отшатываясь в сторону, перед глазами так и встала та картина — бледная улыбка и кровь из носа и на губах.
— Все мы там будем, Барнс, — отворачиваясь, выдохнул Брок. — Рано или поздно все будем.
Терять бойцов страшно. Даже не своих, не из отряда. Ещё страшнее, когда на твоих руках умирает небезразличный тебе человек. И пусть с Барнсом не светило, Брок даже не думал в его сторону, но такого финала уж точно не хотел, не ему.
Страйк был семьёй, большой, совершенно дурной, в которой «не без урода», но семьёй, а Барнс — порнокошмаром, мечтой, горячечным желанием и, скорее всего, первой любовью, да и последней, видимо, тоже. По идее, давно следовало отказаться с ним работать, попросить Фьюри не ставить их в одну связку, даже причину можно было бы озвучить. Но доверить спину этого чудовища кому другому… нет, никогда в жизни. Уж лучше самому подставиться, прикрывая, чем ждать известий о каждой миссии.
— Дурак ты, командир, — вздохнул Баки, оставаясь сидеть рядом.
Только в такие странные моменты, в моменты, когда Брок устало сидел у стены, проворачивая в голове тяжелые мысли, Баки мог присесть совсем рядом, хлопнуть по колену, ощущая близость человека, который был ему небезразличен.
Стив не раз говорил ему, чтобы Баки забыл про Брока, не пара они друг другу, но что сам Стив знал об отношениях, единожды поцеловавшись с той, кого полюбил? Вот и Баки был уверен, что ничего. Поэтому и пытался оказывать Броку знаки внимания. Мимолетные, ненавязчивые, едва заметные, вот такие, как сейчас.
— Давай, соскребай себя в кучу, — еще раз хлопнув по колену, Баки оттолкнулся от стены и поднялся. — Надо заканчивать.
— Без сопливых знаю, — беззлобно огрызнулся Брок, проверил часы и гаркнул, — Восемь минут!
Хотелось обратно на базу, отмыться в душе до скрипа, схватить Роллинза в охапку и пропасть на двое суток, положенных им после миссии, напиться в дрова, так, чтобы не чувствовать ничего, ничего не помнить, выгнать тревожную хмарь из груди, проснуться в каком-нибудь мотеле с очередным странно похожим на Барнса незнакомцем и начать выстраивать себя заново.
Восемь минут. Что можно сделать за восемь минут? Отдышаться, перенабрать обойму, перезарядить винтовку и двинуть дальше и темные коридоры, светя красными огоньками прицелов куда-то вдаль. Восемь минут, чтобы полностью прийти в себя, стряхнуть с брони пыль и копоть, двинувшись дальше по приказу командира. Восемь минут, за которые успеваешь подумать о жизни, отдышаться и снова встать в строй, идя в неизвестность. Восемь минут…
— Командир, — улыбнулся Баки, подавая руку, чтобы помочь Броку подняться. — Восемь минут прошли.
Брок снова хмыкнул, но помощь принял, поднялся тяжело, отряхнул с форменных брюк какую-то грязь и гаркнул.
— Отходим к точке сбора! Смотреть в оба! Не хватало ещё в конце нарваться на сюрпризы. И, Рассел, ты рядом.
Снова гонка со временем, неудобный рюкзак за спиной, перекрестье прицела вместо нормального обзора и тихий шелест шагов. Но никто не выскочил из темноты, не выстрелил в спину отходящему отряду, и до джета добрались в полном составе и в положенное время.
— Вольно, бойцы, — с облегчением выдохнул Брок, когда поднялась аппарель, и джет, гудя двигателями, сорвался с места. — Всем отдыхать. Расчётное время прибытия на базу сорок минут.
Ещё нужно было что-то сказать про погибших, чьи тела лежали на полу, завёрнутые в мешки для трупов, но сил на это определённо не было. Он потом подумает об этом.
— Командир? — Баки нарисовался как из ниоткуда и уселся рядом с Броком. Хотелось его как-то поддержать, раз нельзя было обнять и прижать к себе, раз можно только смотреть, он будет смотреть в оба, только бы Брок был жив. — Не твоя вина.
— Сядь, — Брок хлопнул на сидение рядом с собой, сам откинулся удобнее, щёлкнул креплениями разгрузки. — Мы бы все погибли, если бы Рассел открыл дверь. Все, понимаешь, Барнс.
— Командир, — Барнс плюхнулся рядом, хотя, когда надо, мог быть тихим, как кот, — тебя приложило чем, пока я не видел?
Брок покосился на него, залез во внутренний карман и достал пачку сигарет, выбил одну, покрутил в пальцах, но прикуривать не стал, да и на борту нельзя было.
— Убило бы. Всех. Одного за одним: идиотов из Браво, моих ребят, тебя и меня последним. Так что мы ещё дёшево откупились.
— Не кури, командир, — Баки отобрал сигарету и пачку и, наплевав на правила борта, закурил сам. — Значит, все бы погибли? И что это за глюки такие тебя посетили? Может, тебе по прилету к мозгоправу? Стив говорит, что помогает.
Баки волновался за Брока, тем более, если у того начались галлюцинации во время миссии, или крыша уехала совсем, но сам стал перебирать в памяти миссию от начала и до конца, даже планшет взял, на который шли все записи от каждого бойца, чтобы убедиться, что у Брока все в порядке с головой. Терять такого командира не хотелось. Еще больше не хотелось терять человека, который был ему дорог. Очень дорог.
Пыхнув сигареткой, Баки ткнул в тот момент перед дверью, где Брок на какие-то секунды выпал из боя, это было хорошо видно из записи самого Баки, который в тот момент смотрел на него, повернувшись не только головой, но и камерой.
— Ты об этом? — спросил он, давая планшет Броку.
— Об этом, — подтвердил Брок. — Рассел, придурок, к двери потянулся. — Брок бросил злой взгляд на затихшего чуть поодаль бойца. — Открыл бы, и его положили бы, а он всех нас. Сам знаешь, палец со спускового крючка он не убирает. А вообще… не слушай этот бред. Прилетим, рапорт подам и в отпуск уйду. Наплевать.
— Погоди, — Баки затушил сигарету о металлическую ладонь и сунул окурок в карман, — ты тут как в трансе. Может, тебя чем-то психическим приложило?
Баки не нравилось, что там себе надумал Брок, а еще больше не нравилось, что он тут действительно был как в трансе, он влез в настройки и стер эти пару секунд из памяти планшета, оставив только у себя, перекинул на телефон и стер из памяти своей камеры. Двух секунд никто не заметит, кроме него самого и Стива, а тот не будет просматривать рядовую миссию, даже с потерями.
Про транс, или что там было, думать не хотелось. Увидел ли он будущее или просто начал сходить с ума — не важно. Вернувшаяся головная боль противно запульсировала в висках.
— Напьюсь сегодня с Роллинзом, — не открывая глаз, оскалился Брок. — Напьюсь, потрахаюсь. В общем, отдохну как человек. Чего и тебе желаю.
— Потрахаешься тоже с Роллинзом? — усмехнулся Баки, которого подобная перспектива вечера у Брока не радовала. Ревновал он, но как выказать свою симпатию условному начальству, Баки не знал. Да и, похоже, не ждали его с его признаниями. — Волнуюсь я за тебя, командир.
Баки положил живую ладонь Броку на колено и чуть сжал, хоть так выказывая приязнь. А иначе как? Поцеловать в каморке, которая по недоразумению считалась его кабинетом? Так в морду дать может, вернее, не может, но Баки подставится, если Брок изъявит желание ему вломить. А как иначе?
Уже давно Баки засматривался на Брока, на этого сильного, красивого, яркого мужика, который одним своим присутствием зажигал в Баки огонь. И вот сейчас, не просто уставший после миссии, а явно подавленный, он вызывал смешанные чувства, в которых симпатия смешивалась с тревогой и ревностью.
— Джекки у нас по девочкам, — фыркнул Брок, расслабляясь, чувствуя, как от ладони Барнса по бедру, вверх по телу поднимается живое тепло, рассеивая всю мерзость. — Знаешь, по миниатюрным таким, на одну ладонь посадишь, второй накроешь. Не похож я на девочку, боец, конституцией тела не похож, — зевнул. — Отдыхай, золотко. Мне ещё тебя Роджерсу сдавать в целости и сохранности.
— У него своих дел полно, чтобы меня под расписку принимать, — хохотнул Баки, представив, как его сдают Стиву и реально требуют расписаться в документах. — Меня ж признали вменяемым и самостоятельным. Еще миссий десять назад.
Гладить Брока было приятно, а что тот не собирается спать с Роллинзом, было еще лучше. Вот только оставались еще мальчики, которых предпочитал Брок, и это нервировало.
— А может со мной выпьешь? — предложил Баки, не убирая руку с колена Брока. — Стив не пьет, а мне не с кем совсем. Поддержи бойца в трудную минуту.
— А бойцу оно зачем? — открыл один глаз Брок. — Чтобы цедить вкусную выпивку, компания не нужна. Это набираться лучше с кем-то, чтобы было кому такси вызвать и домой дотащить, а ты не пьянеешь. А хотя, — он точно об этом ещё пожалеет, уже жалеть начал. — Поехали что ли с нами. Погуляем тебя, по барам хорошим протащим, раз ты уже взрослый мальчик и Роджерс тебя от груди отлучил.
Рядом приглушенно хрюкнул Таузиг и сразу же сделал лицо кирпичом.
— Ура, папа взял меня в пивнушку! — проорал, хотя и очень тихо, Баки, сжав колено Брока, и выпустил. — Только я не по бабам. Но красивое люблю.
И очень выразительно посмотрел на Брока. Он не верил, что ему перепадет, не верил, что Брок может обратить на него свое внимание, а, тем более, выказать его. И почему-то Баки во всем этом винил Стива, слишком тот за ним следил, хотя Баки уже давно работал один.
— Только Роджерсу не спали, — расхохотался Брок. — А то трахаться ближайший год буду только с ним и преимущественно церебрально. Короче, — он сел удобнее. — Приземлимся, у тебя два часа на помыться-побриться, сдать амуницию и, если что, передумать.