Хозяин Олег Павлович, подошёл, когда увидел, что Брок отказался от чая, и тихо спросил по-русски, все ли нормально. Баки улыбнулся и кивнул, успокаивая его, что все в порядке.
— Ты пугаешь хозяина, — Баки рассмеялся. — Возьми чаю, он вкусный.
С чаем у Брока обычно особо не складывалось, кофе он любил и ценил намного больше, но отказываться не стал, зачем обижать человека. Вон, даже распереживался, подошёл узнать, все ли ок. Но выпечку Брок пробовать все же отказался. Это Барнс всегда ел, словно у него в желудке чёрная дыра.
Из ресторана они выползли, Брок уж точно идти мог только вразвалочку, как старая толстая гусыня, только через полтора часа.
— Как хочешь, но я за руль не сяду, не помещусь на водительском сидении.
— Как хочешь, — Баки улыбнулся, садясь за руль. — Давай ещё куда-нибудь съездим? Не хочу в бункере торчать. Может, погуляем в Центральном парке, а потом зайдём в кофейню с привычными булочками?
Баки не расстраивался, что русская кухня не впечатлила Брока, он прекрасно понимал, что любая кухня на любителя, но теперь хотелось как-нибудь погладить Брока по шерсти, отвести и накормить чем-нибудь вкусным.
При упоминании еды Брок громко застонал, откинув голову на подголовник.
— Погулять я только за, но давай о жратве не будем ещё дня два?
В кармане принятым сообщением завибрировал телефон. Брок глянул на экран — Лукас Монте. Только сейчас пришло осознание, что о Лукасе он не вспоминал ни разу, не думал об отменённом в тот день свидании, не сожалел об этом совершенно.
— Ответь, — почти потребовал Баки. — А ещё лучше, давай заедем к этому парню, чтобы ты ему в глаза все сказал.
Баки догадался, что это тот самый парень, с которым его так удачно перепутал Брок в ту ночь, сейчас казавшуюся безмерно далёкой.
— Если бы меня бросили по телефону, я бы этому человеку ногу сломал.
Выходить из машины и светить мордой Баки не собирался, незачем бывшему любовнику видеть нынешнего. Баки был абсолютно уверен в раскладе, но все же хохотнул.
— Или сейчас думаешь, как мне от ворот поворот дать?
— Не трави душу, а, — попросил Брок.
Расставаться, рвать отношения всегда для Брока в разы сложнее, чем убивать, сложнее даже, чем весь последний пиздец его жизни. Но Барнс был прав, по телефону такое не говорят, да и вышел Брок из того возраста, когда мог бояться чего-то такого. Ну что Лукас сделает? В морду даст? И пусть, прав будет.
— Давай и правда в «Коломбину» заедем. Поговорю с ним, чтоб по-человечески все было
Баки кивнул, сжал колено Брока и вырулил со стоянки ресторана. Он чувствовал, как Броку сейчас было тяжело, что тот парень, кем бы он ни был, был Броку дорог, поэтому Баки молчал, давая Броку возможность подготовиться к встрече.
До ” Коломбины” доехали быстро, Баки припарковался почти у входа.
— Вперед, герой-любовник, — невесело хохотнул Баки. — У тебя пятнадцать минут, потом пойду выяснять, что с тобой случилось.
— Не сосусь ли я с кем в подсобке? — хмыкнул Брок, выбираясь из машины.
Благостной сытости как ни бывало.
В «Коломбине» пока было тихо. Рабочий день ещё не начался, и если бы охранник не знал Брока, то пришлось бы звонить Лукасу и просить его выйти, а устраивать разборки на улице, да ещё и при Барнсе, Броку не хотелось. Он и так накосячил с этими недоотношениями.
— Я и не думал, что тебя увижу снова, — улыбнулся Лукас и отставил бутылку с ликером в сторону. — Не заходишь, не звонишь, не пишешь. Нашёл другой бар или другого бармена.
— Нашёл, но не бар. — Брок сел на высокий стул, достал пачку сигарет и перед ним сразу появилась пепельница.
— Жаль, мне с тобой нравилось. Но я был удивлен приглашением на свидание, если честно.
— Почему? — не понял Брок.
— Тот парень, что был с тобой в прошлый раз, очень явно дал понять, что ты не про мою честь. На себе тебя уволок, это было даже мило, — Лукас с улыбкой коснулся ладони Брока. — Ты ведь с ним?
Брок кивнул.
— Тогда и вали к нему. А то потребую прощальный секс, как возмещение ущерба.
— Ну что? — спросил Баки, когда Брок вернулся. Он не волновался, не переживал, потому что был уверен в выборе Брока, иначе что это за отношения, когда не доверяешь друг другу? — Парень сильно расстроился?
Баки сжал колено Брока, как только тот сел в машину, погладил, отчего-то не решаясь поцеловать.
— Бак, мы оба взрослые люди, — сказал Брок и сам потянулся за поцелуем, ласково коснулся губ, вплёл пальцы в волосы на затылке Баки, погладил шею. — Куда теперь? В парк?
— Давай в парк, — кивнул Баки. — Погуляем за ручку где-нибудь, где мало народу, поваляемся на траве, перепачкаемся, если очень захотим, а под вечер снимем где-нибудь номер и потрахаемся, чтобы твоих гоблинов не пугать.
Паркуясь, Баки чуть не сбил взявшегося из ниоткуда бомжа, вышел из машины, чтобы узнать, что случилось, но бородатый грязный мужик, увидев Баки, улепетывал во все лопатки, таща за собой гремящую сумку. Царапин на машине не было.
— Все хорошо, моя принцесса, — рассмеялся Баки, обняв вылезшего из машины Брока, — Я прогнал дракона.
— Я тебе двину, детка, — беззлобно огрызнулся Брок, вывернулся из объятий. — Но потрахаться я только за.
Купив у самого входа корм для белок, Брок видел, как зажглись интересом глаза Барнса, они двинулись по тропинке, уводящей вглубь парка. Говорить особо не хотелось, да и не о чем, не травить же очередные байки из прошлого? Можно, вот, конечно, потискаться под деревом, но Брок не был любителем публичных проявлений симпатии.
Наплевав на все и всех, Баки взял Брока за руку, переплетя их пальцы. Брока хотелось касаться всегда и везде. Целовать, наплевав на всех вокруг, да и всех-то тут тоже особо не было — разгар рабочего дня. Баки дёрнул Брока на себя, обнимая жадно, гладя руками по спине.
— Всю жизнь мечтал пройти за руку со своим мужчиной по улице, и теперь, когда у меня есть такая возможность, мой мужчина мне не даётся.
— Ты как старшеклассница, — усмехнулся ему в губы Брок, снова утягивая в жаркий голодный поцелуй.
Рядом с Баки и он сам себя чувствовал подростком с бушующими гормонами, бьющим через край желанием быть близко, прикасаться даже без интимных намеков, лишь бы не сомневаться в происходящем.
— Ты смотри какая скотина, — расхохотался Брок, когда выхватившая из его пальцев орешек белка вскочила на ветку и громко оттуда его обругала на своём беличьем языке.
— Белочка, — улыбнулся Баки, — хочешь, я тебе ее поймаю?
Баки понимал, что с ухаживаниями у него как-то странно выходит, но можно было учиться в процессе.
— Только белочки нам в бункере не хватало, ага, — в голос расхохотался Брок, очень живо представив себе как его бойцы садятся в кружок вокруг кухонного стола и с умильными мордами кормят рыжую нахалку. — Докармливай и трахаться поехали.
— Gospodin naznachil menia ljubimoj zhenoi! — завопил Баки, подхватил Брока на руки и закружил, чмокая в нос.
Мимо проходила влюбленная парочка вполне себе гетеросексуальной направленности, девушка смутилась, а парень на такое действо смотрел во все глаза, Баки даже успел показать ему фак и картинно поцеловать Брока. Пусть видят, как могут быть счастливы два мужика.
========== 7 ==========
Целоваться они начали ещё у двери в комнату первого попавшегося мотеля. Брок не смотрел на количество звёзд или цену номера. Было наплевать, волновали только смешинки в глазах Баки, его рука на заднице и собственный член, больно прижимающийся к ширинке джинсов.
— Давай, детка, — выстонал Брок, лишь с третьего раза правильно попадая ключом в замочную скважину, пихнул дверь ногой.
— Да, — шептал Баки, уже сдергивая с себя одежду, — сейчас, сейчас, погоди.
В номер ввалились уже в расстегнутых у обоих джинсах, чуть не рухнули, пока закрывали дверь. Баки тяжело дышал, быстро избавляя их от одежды.
— Боже, как же я тебя хочу, — Баки принялся целовать Брока везде, куда доставал, пока стаскивал с него одежду, забывая про свою. — Люблю тебя…
По телу прокатывались щекотные волны возбуждённой дрожи. С Барнсом… Баки Броку не надо было ничего доказывать, гнаться вперёд, стараясь самоутвердиться, быть сильнее, когда хотелось ощутить именно силу партнёра, оказаться в уверенных руках, и самому знать, что не выпустят, не дадут сомневаться. И то, как Баки мял его, гладил, выцеловывая узоры, как вертел из стороны в сторону, нисколько не умаляло мужественности.
— Бак, — взвыл Брок, схватив его за задницу. — В душ! Быстро!
Баки подхватил Брока, утаскивая в небольшую ванную, засунул под душ, принимаясь намывать и ласкать одновременно. Все внутри пело от близости Брока, от возможности касаться без свидетелей, от радости, от желания.
— Мой, — прошептал Баки, — только мой.
Тугие водяные струи били по плечам, спине, заливали лицо, нос, не давая нормально вздохнуть, увидеть любовника перед собой, но Брок уже знал Баки на ощупь, каждый изгиб идеального сильного тела, каждую частичку кожи, знал и безумно любил, плавился от прикосновений. Но руки жили своей, отдельной от мозга, жизнью, они гладили, вспенивали мыло, намывая любовника, поторапливая его быстрее оказаться в постели.
Обернув Баки огромным белым полотенцем, Брок толкнул его обратно в комнату, уронил на кровать.
— Покатаешь меня, бравый солдат?
— А ты, значит, готов к приключениям? — рассмеялся Баки.
Он раскинулся на кровати, поглаживая свой член, закусывал нижнюю губу и ждал действий Брока. Баки хотелось знать, что Брок хочет с ним сделать.
Брок взлетел на постель, оказался на Баки, вжался в него всем телом, дурея от жара кожи, от странной смеси запахов дешёвого мотельного мыла и самого Баки, от контраста горячей кожи и холода металлической ладони, тут же сжавшей его ягодицу.
— Ш-ш, — шикнул Брок, притёрся твёрдым членом, застонал в губы Баки. — Не двигайся… я сам.
Убрав руку Баки с задницы, Брок выдавил на свои пальцы побольше смазки.
Баки издал нечленораздельный звук, задохнувшись. Раз Брок хотел сам, пусть сам, Баки не мог противится ему.
Брок закусил губу, сосредоточенно, никуда не торопясь, растягивая себя. От одного взгляда на тяжёлый, с бордовой от прилившей крови к головке член Баки рот наполнялся слюной, хотелось наклониться, собрать языком прозрачные капли смазки, распробовать их, насадиться до горла, обхватить губами толстый, перевитый венами член, но Брок держался, пихая в себя сначала один, потом два и три пальца, растягивая тугие стенки, проворачивая в себе.
— Я сейчас с ума сойду, — простонал Баки, глядя, как Брок растягивает себя. Это было просто невозможно возбуждающим зрелищем, таким Брок был открытым, даже каким-то ранимым. Как он смотрел на Баки, или закрывал глаза, чтобы снова открыть их, пьяные от желания.
— Как же я люблю тебя, мой хороший, — пробормотал Баки, поглаживая бедра Брока, не стремясь ничего сделать, позволяя Броку играть по его правилам..
Длинно хрипло выдохнув, Брок обхватил ладонью член Баки, сжал у основания.
Член был идеальным, как и сам Баки, в меру длинным, но ужасающе толстым, с красивой бордовой головкой, прозрачными вязкими каплями смазки на вершинке. Его хотелось ощутить в себе, насадиться, прочувствовать на своих условиях без чужого навязанного ритма.
Перекинув ногу через бедра Баки, Брок прижался к его груди, правой рукой направив член в себя.
Длинно выдохнув, Баки обнял Брока, прижал к себе, чувствуя, как член обхватывает узкое, жаркое. Хотелось ворваться, перевернуться, подмяв Брока под себя, но Баки позволял ему делать все, как он хочет.
Цыкнув на любовника, Брок оттолкнулся от его груди, сел удобнее, полностью опустившись на член, замер прислушиваясь к себе, своим собственным желаниям, и плавно повёл бёдрами, не торопясь приподнялся и медленно опустился обратно, со стоном принимая дюйм за дюймом.
Острое удовольствие ударило под рёбра, концентрируясь в солнечном сплетении, но Брок не торопился, двигаясь мучительно медленно, растягивая кульминацию.
— Ты… — Баки хотел найти эпитет и не мог. Брок был всем. Он был сбывшейся грезой, тем, о ком мечтать было боязно, потому что Баки мог просто утонуть в своих фантазиях и не выплыть из них.
— Хочу… как же хочу тебя… — Баки гладил бедра Брока, прихватывал за талию и любовался этим невероятным мужиком.
Брока вело и от слов, и от прикосновений Баки, от того, как тот мелко подрагивал, стараясь сдержаться и не поддавать бёдрами, навязывая свой ритм. Но долго он так не продержался, слишком хорошо и остро было, слишком желанна близость. И Брок сорвался, задав такой ритм, что чуть сам не слетал с члена Баки.
Не двигаться, когда твой любовник скачет на тебе как на родео, было выше сил Баки. Он подавал бёдрами, сразу идеально поймав ритм Брока.
Удовольствие поднималось от паха, разливаясь в груди, заставляло поджиматься пальцы на ногах. Тело пело, полнилось жаром желания, любовью к партнеру.
Баки обхватил ладонями задницу Брока, погладил между половинок, задевая свой член, и начал вбиваться сильно, часто, как Брок не мог физически, хотя и был тренированным мужиком.
Брок заорал, забился на члене, лихорадочно сжимаясь. Слишком сильно, ярко, хорошо, настолько слишком, что сдерживать голос не получалось. Брока выгнуло, выкрутило раз, другой, третий. Судорожно хватая ртом воздух он задрожал, изливаясь, пятная Баки спермой, и упал ему на грудь, прижался крепко-крепко, сливаясь с ним окончательно.
Конвульсивно дернувшись последний раз, Баки расслабился, чувствуя послевкусие оргазма, ощущая его всем собой. Он нежно погладил Брока по плечу, аккуратно вышел из него и переложил так, чтобы можно было гладить, обнимать, целовать, прижимать к себе. Брока хотелось не просто любить, хотелось жить им, отдавая все, что есть.
— Брок, у нас есть поле? — вдруг спросил Баки. Ему в голову пришла странная идея. — Картошки, к примеру. Кукуруза не подойдёт.
— Чего? — не понял Брок. Послеоргазменную негу как волной смыло, оставив недоумение. — Какое поле, какая картошка? У тебя от ебли крыша поехала?
— Вроде нет, — задумался Баки. Хотя, надо отдать Броку должное, от него крыша реально улетала в дальние дали. — Хотя от тебя и могла. — Баки чмокнул Брока в нос. — Я просто подумал, что полСтрайка пинает хуи, ожидая, когда тебе придет озарение, как они убьются. А если их вывезти убирать картошку, или репу, или ещё что-то такое, то это и тренировка, и все видны. Ну как можно убиться на поле картошки?
— Побойся бога, детка, откуда у ЩИТа поля с картошкой? — Брок все равно не понимал толком, куда клонит Баки. — Можно, конечно в другой штат скататься, к фермерам, но сейчас все техникой убирается. Да и кто доверит толпе дуболомов, видевших картошку только в супермаркетах, ее сбор? Если тебе скучно, то так и скажи. Отправим тех, кому уже бояться нечего, по домам, а оставшихся на природу вывезем.
Знал бы Брок, что творилось в голове Баки, никогда бы туда не лез. Тоже мне — гениальный мыслитель.
— На природе много опасностей, — задумчиво сказал Баки. — Просто в Союзе на картошку посылали солдат и студентов, чтобы дурью не маялись, а были при деле. Вот я и подумал, что это самое безопасное, чем их можно занять. А с тобой мне не скучно.
Баки перелёг так, чтобы посмотреть Броку в глаза.
— Мне никогда не было и не будет с тобой скучно, — очень серьезно сказал Баки. — Ты лучший человек — кроме Стива, — кого я встречал в жизни. А полем картошки надо обзавестись.
— Ага, и дать бойцам потенциальное оружие — лопату. Вспомни Веласкеса, чуть не убившегося, споткнувшись. Представь, что сдуру можно с лопатой сделать умеючи, — фыркнул Брок, потянулся, почесал заросший чёрными волосами живот. — Да и осталось всего-то до тебя два дня, продержимся. Следующий Глазго.
Телефон в кармане джинсов пиликнул будильником, напоминая, что вечер все ближе и ближе и пора возвращаться в бункер.
— Лопату — это ты загнул, — рассмеялся Баки. — Ладно, подумаю насчёт поля. Ты же не против, если я расскажу о нас с тобой Стиву?