С Броком было хорошо, спокойно и уютно. Баки бы хотелось жить с ним, но предложить подобное он боялся, вдруг Брок не согласится, или у него вообще на их отношения другие планы. Но он же сказал, что любит. Хотя… мало ли что можно сказать. Нужно было подождать, у них и так все закрутилось очень быстро, вот только Баки этого “быстро закрутилось” очень долго ждал.
— Говори, почему нет? — пожал плечами Брок, подхватил с пола джинсы, оглядел комнату в поисках белья, хмыкнул, обнаружив трусы Баки на подоконнике. — Мои все и давно, похоже, в курсе моих трепетных чувств к одному модифицированному снайперу. На Мэй, к примеру, глянь, какая довольная ходит, косится в нашу сторону.
— Я только понять не могу, чего она такая довольная, — Баки попытался поискать свои шмотки, раскиданные везде. — Они вообще все подозрительно довольные. Думают, ты их меньше ебать будешь?
Бросив одежду, Баки снова притянул Брока к себе, провел руками по сильной спине, сжал задницу и с сожалением вздохнул.
— Нам правда уже пора? — возвращаться в бункер не хотелось, но и не возвращаться было нельзя. — А ты будешь со мной жить?
— Пора, — с сожалением ответил Брок, погладил Баки по волосам, ласково коснулся губ лёгким поцелуем. — А насчёт жить, — он немного грустно улыбнулся, чувствуя, как резануло за грудиной, там где билось и любило сердце. — Давай ты спросишь ещё раз, когда мы переживём весь этот пиздец.
Так сильно хотелось ответить «да, конечно буду», но он не был до конца уверен, чем закончится эта неделя, переживут ли ее все.
— Хорошо, — Баки погладил Брока по щеке живыми пальцами, провел по губам, а потом приник к ним своими, подхватил под затылок металлической ладонью, прижался к Броку всем собой. Поцелуй вышел какой-то горчащий безнадегой, словно Баки прощался. — Спрошу.
Одевались быстро. Брок только хмыкнул, обнаружив на Баки свои носки. И снова в бункер, где их, словно птенцы родителей, ждали страйковцы.
У самого дома Брок затормозил, припарковался, но из машины выходить не торопился, задумчиво глядя на починенный кем-то из его ребят забор.
Два дня. Два чертовых дня до того момента, когда он может не успеть что-то сделать. Два дня до предполагаемой смерти самого дорогого человека на свете. Два дня до момента, когда все может рухнуть. Было бы проще без признаний и самого отвязного секса за всю жизнь? До того, как он узнал, что Баки тоже к нему неровно дышит? До вопроса о совместном жилье? Нет, проще не было бы. Собственные же чувства не вырвешь, не спрячешь от самого себя.
— Пойдем, — Баки чувствовал в Броке что-то … беспокойное, какой-то надрыв, и даже отчасти мог понять, почему, но спрашивать не стал. И так уже наговорились сегодня. — Мы булок не купили, мне кофе пить не с чем.
Баки выбрался из машины, хлопнул дверью и пошел поухаживать за Броком как-то машинально, даже не подумав, что Брок может обидеться.
Каково сейчас Броку, который практически держал в руках жизни своих бойцов, Баки не представлял, он просто хотел принять на себя хоть немного того бремени, которое сейчас нес на себе его любимый человек.
— Тут недалеко пекарня есть, — машинально ответил Брок, никак не отреагировав на распахнутую Баки дверь. — У Мэй спроси адрес. Не дело это — кофе без булок.
Шутить не получалось.
Брок и сам понимал, что не дотягивает и где-то отчаянно фальшивит, но банально не мог по-другому. Ему нельзя было показывать слабость перед бойцами, страх, отчаянное желание спрятаться от всего происходящего. Они привыкли, что командир сильный, все может, со всем справляется, а он… он не справлялся.
— Сладкий, все будет хорошо, — Баки встал рядом, на пару мгновений прижав голову Брока к своему животу. — Мы все справимся.
Баки вытащил Брока из машины и потащил к бункеру. Нужно было собраться, и хер с ними, с булками, потом сходит. Нужно было поддержать Брока, написать Стиву, что у него все хорошо, построить детский сад, чем-нибудь его заняв, хоть в настольную игру поиграть, Баки видел там Ужас Аркхема, Монополию и Алиас. А Броку имело смысл поспать. Просто поспать, чтобы уложить в голове все мысли.
Детский сад, как ни странно, не самоубился без пригляда, не разнёс к чертям бункер. Они даже порядок навели от нечего делать под чутким руководством Мэй, душевую отдраили, оружейный склад перебрали, пять коробок пиццы сожрали.
— Вместе с коробками что ли? — спросил Брок, не найдя на кухне следов преступления.
— Коробки выкинули, — попробовал обидеться Глазго.
— Молодцы! — за Брока похвалил Баки и потащил его в койку, чтобы закутать в одеялко, обнять и сидеть рядом, пока не заснёт. Или можно было поговорить. А ещё можно было сделать Броку минет, чтобы тот хоть немного расслабился, раз сумасшедшего траха оказалось мало, чтобы успокоить мятежную душу солдата.
— Хочешь, я тебе какао сварю? — предложил Баки. — Я видел, оно есть.
Баки не знал, какие ещё пляски с бубнами устраивать вокруг Брока, чтобы того попустило.
— Уймись, детка, — немного устало попросил Брок. — Не надо надо мной прыгать. Стреляться не собираюсь, и не надейся. Все наладится, сам же говорил. Я посплю немного и приду кино смотреть. Вы пока решите, какое конкретно, пожрать организуйте. И вообще, — Брок привстал на локтях. — Поиграй с детками на правах второго родителя.
Чмокнув Брока в щеку, Баки пошел развлекать “деток”. С пожрать было не так просто, как хотелось бы, но и с этим, Баки был уверен, они справятся.
— Так, будем играть в Ужас Аркхема! — объявил Баки, представления не имея, что это за игра такая, но название ему понравилось. Монополию он не любил, потому что вечно проигрывал, а для Алиеса нужны были мозги и словарный запас, чем не обладала половина из собравшихся, хотя должно было быть весело.
— Барнс, ты правила эти видел? — спросила Мэй.
— Ща разберемся, — уверенно сказал Баки, но взяв в руки правила, понял, что эта игра тоже не для плоских умов. В итоге играть принялись в Алиас.
Разбились на три команды и каждая угадывала слова по объяснениям одного из ее членов. Надо сказать, заигрались так, что чуть не забыли про ужин, но Баки вспомнил, что на правах второго родителя можно не только играть, но ещё и раздавать задания. Так что ужин соорудили за час, под чутким руководством Баки даже чуть не сварили компот, но не хватило ягод, а бежать за ними никто не захотел.
— Накрываем на стол, — скомандовал Баки, — а я позову командира.
А вот Броку совершенно не спалось. Он минут двадцать покрутился на постели, ткнулся носом в пропахшую Баки подушку, по-девчачьи пообнимался с ней, а потом бросил дурака валять и взялся за планшет.
Только сейчас он подумал, а что станет с нажитым непосильным трудом добром, если он все же не переживет эту неделю? Кому оно отойдёт? Государству? Ну уж нет. Брок был сыт по горло этим государством, а потому через скайп связался со своим юристом и, всё то время пока Баки развлекал детишек один хрен знает чем, обсуждал собственное завещание, распределяя добро среди отряда. Даже Баки — и тому перепала машина, уж очень он хорошо смотрелся за ее рулем.
— Брок? — позвал Баки, краем уха услышав отрывок разговора о завещании. По телу прокатилась ледяная дрожь, а Броку захотелось дать в морду. Но Баки умудрился сдержаться, взять себя в руки и даже постучать.
— Жрать, — коротко сказал он. Брок мог как угодно распоряжаться своим имуществом, это было его дело и его право, но от этого почему-то было очень горько, словно он не планировал выжить изначально. — Твои “детки” знают больше слов, чем я думал.
— На то они и мои детки, — попрощавшись с адвокатом, с улыбкой сказал Брок, выскользнул из комнаты, поймав Баки в объятия, потискал его с тихим стоном, погладил по спине и выпустил. — А чем кормить будете?
— Едой, — улыбнулся Баки. Негодование как рукой сняло. Сильной, властной, нежной рукой. — Жареное мясо и печёные в духовке овощи. Ну и салат, а ты чего хотел? Лобстеров в белом вине?
— Лобстеров я не люблю, так что с мясом ты в самую точку.
Брок обнял Баки за плечи и вместе с ним вернулся на кухню, где бойцы сидели уже за столом с ответственными голодными лицами и пялились на огромное блюдо с мясом.
— Кого ждём? — хохотнул Брок, хлопнул в ладоши. — Давайте жрать. Приятного аппетита.
Страйк, включая и Веласкеса, грянул ответным пожеланием и застучал вилками, ножами и тарелками.
Ужин прошел за непринуждённым разговором, шутками, обсуждениями новых правил ведения допроса, оружия и прочих мелочей, из которых состоит жизнь любых военизированных подразделений. Но о том, что с ними происходит сейчас, все молчали. И Баки тоже не стремился обсуждать эту тему. Ему хотелось прожить эту неделю, чем бы она ни закончилась, вместе с Броком. Быть с ним каждую свободную минуту. Рассказать Стиву, как он счастлив, что у него теперь есть любимый человек. Но… но… но. Слишком много этих “но” было сейчас в его жизни, чтобы просто так взять и огорошить Стива хорошими новостями.
Зато Стив позвонил сам. Стоило всей компании с удобством устроиться на гигантском диване, как в кармане джинсов Баки грозно американским гимном заорал телефон.
— Что-то я даже не сомневаюсь, на кого такая мелодия у тебя стоит, — усмехнулся Брок.
— Он такой один, это да, — рассмеялся Баки и, легко поднявшись, вышел, чтобы ответить. — Да, мой друг, как твои дела? Давно что-то я тебя не слышал.
Баки как мог пытался сложить с себя вину за то, что не звонил Стиву.
— Давно, — отозвался в трубку Стив. — Привет, Бак. Ты мне обещался звонить каждый день — и где оно?
Брок показательно закатил глаза и отобрал у Мэй пульт от телевизора и да, он бессовестно подслушивал.
— Я забыл, — и но голос у Баки был такой виноватый, что любой, кроме Стива поверил бы. — На меня напала любовь всей жизни, и я обо всем забыл. Прости, Стив. Но уже почти все закончилось, через два дня весь этот цирк поедет по домам. Или через три, я не помню. Как твои дела, ты не ответил?
— Любовь? Может ты нас с ней познакомишь? — по голосу было слышно, что Стив рад за друга, но не настолько, чтобы не сердиться на него из-за забытого обещания. — У меня-то все нормально, что может пойти не так? А вот к тебе у меня вопросы и в частности о Джоне Таузиге и счете из больницы. Что у вас произошло?
— Да ничего страшного, — улыбнулся Баки. Он до упора хотел оставить Стива в неведении о происходящем. — Таузиг решил поиграть в электрика. А знаешь ведь, какой из него электрик? Правильно, такой же, как и снайпер. Никакой. А он что, что-то другое сказал, или ушел в глухую несознанку?
— Заявил, что по всем вопросам к его командиру, а до Рамлоу я дозвониться никак не могу. — Стив хмурился, но старался не показывать этого в голосе. Не любил он чего-то не знать.
— Стив, ты думаешь, что я бы тебе не рассказал, будь это что-то действительно серьезное? — Баки подпустил улыбку в голос, но было подозрение, что Стив уже догадался, что произошло что-то сложнее удара током у одного из отпускников. — Все у нас в порядке. А ещё… Я и Брок… мы… Ну, вместе мы теперь.
— Ты и Брок, — повторил Стив, помолчал немного и добавил. — Узнаю, что тайно поженились, выпорю, понял? И ты мне ещё все объяснишь, что там у вас творилось, что Таузиг так рвётся обратно, несмотря на хорошую кормежку и медсестричку, что неровно к нему дышит.
Прислушивавшийся к разговору Брок хохотнул в кулак.
— Обязательно расскажу. До связи, — и Баки скинул звонок. Повернулся к Броку, прижал его к себе и поцеловал. — А правда, давай поженимся. Стив нас может поженить, у него это где-то в обязанностях прописано. Так и на сторону не надо идти, и Стив будет в курсе. Я люблю тебя.
Брок аж воздухом подавился. Вот в эту сторону он вообще не думал, никогда и ни с кем. С Баки боялся загадывать так далеко, а тут такие предложения и так, между делом, словно на футбол вместе сходить.
— Серьезные намерения, — весомо добавил Роллинз и тоже повернулся к Броку, будто и ему не терпелось услышать ответ на этот животрепещущий вопрос.
— Брок Рамлоу, — Баки встал, порылся в карманах, вытащил ключи, а из колечка быстро соорудил подобие кольца, встал на одно колено, — давай поженимся!
А вот это уже попахивало кретинизмом.
Брок нахмурился, поднялся и окинул всю честную компанию тяжелым взглядом, что даже Мэй пробрало. Она тихо ойкнула и спряталась за диванной подушкой, выставив ее наподобие щита.
Не любил Брок дилетантизма ни в чем, тем более в таком важном и ответственном деле, а потому резко развернулся на пятках и вылетел из бункера, и не думая никому ничего объяснять. Он купит нормальные кольца, нормальный правильные кольца и если Баки пошутил, то на член их оба накрутит.
Баки вздохнул, глянул на притихших бойцов и пошел за Броком. Он не шутил, он готов был хоть сейчас под венец именно с Броком. Только его он хотел видеть в своей жизни и кровати, решил это, как увидел этого хищного, сильного, яркого мужика, так захотел присвоить его себе.
— Брок, — Баки подошёл и обнял за плечи, — я серьезно. И не отступлюсь от своих слов. Таким не играют.
— Бак, — Брок не обнял в ответ, не прикоснулся к рукам Баки, а так и стоял сжав в ладони ключи от машины. — Дай мне час, пожалуйста.
— Я все испортил? — грустно спросил Баки, но ответа не ждал, просто отошёл, давая Броку уехать, уйти, сделать то, чего он там хотел.
— Бак, час.
Давно Брок не гонял на таких скоростях, давно не был так по-хорошему взволнован. Баки Барнс, привычный решать все и за всех, и тут решил сам — встречаться, жить, теперь вот и жениться, а ведь они не так уж и вместе. Да, признались друг другу в чувствах, переспали, но свадьба… не слишком ли рано? А вдруг поживут вместе немного, вне бункера и постоянно нависшей опасности, и не сойдутся. Да, Брок любил Баки, безумно любил, давно и безнадёжно. Да, секс был феерическим, но на одном этом не выехать, если характерами не сойдутся. Одному сорок, второму скоро сотня — меняться будет сложновато. Но Брок все равно ездил из ювелирого в ювелирный в поисках идеального кольца.
Баки сидел во дворе и ждал неизвестно чего. То ли Брок приедет и выгонит его к чертям, то ли… Загадывать Баки боялся, хотя мог это делать запросто. Так он загадывал со Стивом конец войны, его свадьбу…
Не зная, что делать, Баки пошел обратно в бункер, разогнал всех, каждому найдя занятие, а сам сел в кухне и схватился за голову.
— Страдаешь? — спросила Мэй, устроившись рядом с Баки за кухонным столом.
— Давай выпьем, если есть, что, — предложил Баки, грустно устроив голову на руках так, чтобы смотреть на Мэй.
— А есть смысл? Ты же не пьянеешь? Давай лучше мороженого наедимся, и ты мне расскажешь, чего тебя в голову стукнуло замуж звать человека, с которым вы почти и не встречались.
— А вдруг завтра мы умрем? — грустно спросил Баки. — Мэй, я… уверен, что ли, что мы должны быть вместе. Как наваждение. Я люблю его. И я всегда все порчу. Там, в поезде, со Стивом, я схватил его щит и облажался, а потом сдох. И сейчас в важный момент я снова облажался. Вот так вот и лажаю по жизни.
Баки грустно слопал ложку мороженого.
— Мудак я, который все гребёт под себя.
— По мне, ты просто сильно загоняешься, — вздохнула Мэй, отправила полную ложку мороженого в рот и зажмурилась от удовольствия. — Тебя что, нахуй прямым текстом послали? Вроде нет. Ну мало ли, куда он уехал. Может, благословения у Кэпа просить. Я, конечно, в это не верю, но вдруг.
— Нет, у Стива не надо, — вздохнул Баки. — Стив охуеет. Но нахуй меня не послали, это да… А расскажи о себе, а? Я твое дело наизусть знаю, как бойцу, характеристику выдам влет, а что ты за человек, Мэй?
Баки не хотелось говорить о них с Броком, слишком было больно и страшно, множество неизвестных…
— А я тебе тоже что-нибудь расскажу.
Мэй заглянула в ведро с мороженым, вздохнула и отставила его в сторону.
— Что тебе рассказать? Родилась, росла, жила, — с улыбкой начала она. — Про армию ты знаешь. Родители умерли очень давно. Живу с плюшевым котом Феликсом и рыбками. А если серьезно. — Мэй подтянула ноги к груди, устроив голову на коленях. — пару лет назад тоже замуж чуть не вышла, но судьба миловала. Ранили меня. — она задрала край футболки, показывая длинный шрам, змеящийся от колена по бедру и выше, до самой линии спортивного бюстгальтера. — Жених решил, что такая карьера мне не подходит. Девушка же должна пироги растить и детей печь. Но я до сих пор здесь, как видишь, и кольца на пальце нет.