– Вот и хорошо, – сказала она. – Я бы сильно удивилась, будь это не так.
– Жаль, что я не мог этого сам увидеть. Слышал, вы были великолепны.
Его даже не пригласили на вечер Дома Ди, где прошел поединок, который он инициировал. Дом Ди был очень избирателен относительно тех, кого было должно считать достойными членами Невидимого Мира. Они постарались донести до Лорана, что чужаки, которые даже не родились в Невидимом Мире и имели нахальство решить, будто достойны права основать Дом, в списки их гостей не войдут.
– Они – снобы. – Сидни пожала плечами, выражая этим движением свое презрение ко всему Невидимому Миру. – Однако снобы, признающие силу. Думаю, с этого момента вас будут приглашать всюду.
– Вы усилили свои охранные контуры, приняли все меры предосторожности? – спросил Лоран. – Я слышал, что во время этих штук происходят неслучайные несчастные случаи. Мне бы не хотелось, чтобы с вами произошло что-то подобное.
Она улыбнулась.
– Даже вы не знаете, где я живу. Все будет хорошо.
– Я серьезно. Не хочу показаться параноиком, но у меня есть деньги. Много денег. Если выбор стоит между арендной платой или вашей безопасностью, то знайте: я сочту вашу безопасность частью деловых расходов. Покупайте все, что вам может понадобиться – и я возмещу затраты, или дайте мне знать, что вам нужно, – и я позабочусь, чтобы это у вас было.
– Я помню, сколько вы мне платите за то, что я вас представляю, Лоран. И мы сейчас сидим в апартаментах с пятью спальнями в Верхнем Ист-Сайде. То, что у вас есть деньги, – не секрет.
– Сидни!
Лоран выглядел настолько встревоженным, что Сидни поверила в его искренность.
– Если моя личная безопасность будет связана с непосильными для меня расходами, я дам вам знать. Но не сомневайтесь: мне хочется дойти до самого конца. Я не собираюсь умирать – ни случайно, ни на дуэли. Цель – добиться того, чтобы вы по окончании всего этого стали основателем Дома, а для этого мне надо остаться в живых. Я приняла меры предосторожности, и я в этом разбираюсь.
Он еще какое-то время пристально на нее смотрел, но потом кивнул:
– Ладно.
– Ну, и какой наш следующий шаг? – спросила она.
– Я уже над этим думал. И моей первой мыслью было нацелиться именно сейчас на сильные Дома, – сказал Лоран. – Убрать их с дороги до того, как произойдут перемены и дуэли будут идти до смерти одного из участников.
– А второй? – поинтересовалась Сидни.
– Что стратегия должна быть тоньше. Если Дом сильный, это еще не значит, что у него сильный защитник. Многие старые Дома слишком обособлены, чтобы нанимать защитника, и от этого страдает их магия. Так что я намерен продвигаться вперед несколько иначе.
– По-моему, это разумно, – согласилась Сидни. – Дом Ди – один из старейших и влиятельных Домов, однако чары у Брайса были просто смехотворными. Если вас интересует мое мнение…
Лоран кивнул:
– Конечно.
– У вас есть время. Посмотрите, что будет происходить на этом этапе, и только потом решайте, кого вызывать в следующем. Наблюдайте за результатами, за видами использованных заклинаний, за тем, кто выходит из борьбы. Союзы между Домами также будут меняться. Ваш телефон уже несколько раз пищал, пока мы разговариваем… Думаю, что немалая часть сообщений – от глав Домов или других защитников, с приглашениями на коктейли, обеды, вечера, где они смогли бы побольше узнать о том, кто вы такой, и совпадают ли ваши взгляды на магию с их собственными.
Лоран посмотрел на экран своего телефона, пролистал сообщения, кивнул.
– Да, вот они, ожидаемые хитрости. Но не рано ли им интересоваться моими взглядами на магию?
– На самом деле – нет. После вчерашнего их волнует не только станете ли вы Домом. А что может стать с магией, если вы победите.
– Например что? Я заставлю всех платить за право ею пользоваться?
Он со смехом отмахнулся от такой идеи.
– Дело в том, что вы могли бы. Победитель Поворота возглавляет Невидимый Мир. Если им станете вы, то у вас будет право решать, как применяется магия и кто сможет ею пользоваться. Вы пришли со стороны: может, вы будете заинтересованы в открытости. Некоторые Дома сочтут, что это отлично. Другим эта мысль будет настолько противна, что им захочется, чтобы вы сами себя представляли, и тогда вас можно было бы убить, когда начнутся поединки до смерти.
Его передернуло.
– Но если люди обнаружат, что ваши мысли совпадают с их собственными и что вы можете поработать вместо них во время поединков, выбивая из состязания тех, кто думает иначе, тогда, возможно, они решат, что лучше вас поддержать, а не бросать вам вызов.
Не все Дома встречались друг с другом в поединках. Поворот не был предназначен для того, чтобы выжечь землю Невидимого Мира, – только чтобы немного его встряхнуть. Некоторые союзы должны остаться союзами. Судя по тому, что она успела увидеть, Лоран умел мыслить стратегически. И если он сосредоточится именно на этом, у нее будет время подумать о дальнейших действиях в связи с тем, что Иэн Мерлин находится в Доме Просперо, и стоит ли рассказывать обо всем этом Шаре. Теперь кое-какие ее собственные планы нуждались в коррекции.
Лоран оперся на столешницу.
– Майлз Мерлин был у руля все то время, которое я пробыл здесь. И о Невидимом Мире, магии и всем этом я знаю только то, как это устроил он. Это, вероятно, наведет кого-то на мысль, что я буду рад сохранить статус кво… и, честно говоря, сейчас я согласен, чтобы они так и думали.
– Но?.. – уточнила Сидни.
– Меня называют чужаком. Словно это титул, только позорный. Потому что я не родился в каком-то из Домов. Вчера Дом Ди даже не пустил меня на порог – и никто не встал на мою защиту. Я – единственный из состязающихся в этом Повороте, чья кожа темнее белой, – и готов поставить все деньги на своем банковском счете до последнего доллара, чтобы стать первым темнокожим, которого назовут Домом. Я хочу получить власть. Не буду делать вид, будто это не так. Но существует еще одна причина, по которой я в это ввязался. Есть такие ребята, каким был я, – и они тоже должны оказаться здесь. Пусть я не могу открыть для них весь Невидимый Мир, я могу открыть мой собственный Дом и дать им место. Так что, конечно, я пока подожду и посмотрю, а когда все станет яснее, стану решать, кого вызывать следующим.
– Ладно, хорошо, – сказала она. – И еще об одном я прошу вас подумать: что делать с Греем.
– Я же говорил…
Она оборвала его:
– Я помню, что вы говорили. Чтобы я его не трогала. Я не прошу это изменить, но вам стоит помнить, что в какой-то момент дуэли будут на смерть. А сразиться с Домом или соискателем можно всего один раз.
– Так что было бы лучше сделать это пораньше и попробовать выбить его, чем отложить на потом и, возможно, убить. – Лорана это заметно огорчало. – Мне это не нравится, но я понял. Я об этом подумаю. Я больше ничего не обещаю, но я об этом подумаю.
– На большее я и не рассчитывала, – отозвалась Сидни, хотя на самом деле это было не так. Ей хотелось навести его на мысли о том, что в результате его собственного успеха вызов может сделать Грей – и как самому Лорану следует поступать в этом случае, но, похоже, для такого разговора время еще не настало. – Сообщите мне о следующем вызове, когда решите, кому его сделаете.
Когда создавался Дом Теней, было использовано немало разных заклинаний. Одно из таких заклинаний выглядело как ангел.
Ангел Вод, венчавший фонтан Бетесды, окруженный красным кирпичом Бетесда-Террас в Центральном парке. Шагающий вперед, с раскинутыми крыльями и протянутыми руками, с лилией в одной из них. Сидни стояла лицом к воркующим голубям, усевшимся рядком на крыльях скульптуры.
Скульптура сама по себе не была магической. Она стояла тут и до создания Теней: была поставлена в честь чистой воды, как символ свежести и непорочности. Когда Сидни об этом узнала, то просто пришла в бешенство: после того, как скульптурой завладели чары, создавшие Тени, управляющие исходящей оттуда магией, она уже не была ничем подобным.
Будь это изображение связано с чем-то помимо Теней, Сидни считала бы его прекрасным. Однако зная, что оно собой представляет, – даже когда заходящее солнце подкрашивало нежной акварелью небо и облака позади него, – она едва могла заставить себя на него смотреть.
Тем не менее, чтобы разрушить заклинание, необходимо было знать, как оно работает. А для этого мало было просто смотреть на эту скульптуру.
Сидни обошла вокруг фонтана так, чтобы он все время оставался в ее поле зрения. Тени окутывали его плотнее, чем что бы то ни было в этом парке, но эффект был едва различимым. Фотограф или художник – человек, работающий со светом, – мог бы это заметить, однако большинство простаков вряд ли что-то уловили бы. Эта магия была очень хорошо скрыта.
Она произнесла слово, чтобы закутаться в воздух, словно в плащ. Его слоги разбивались и падали тихим дождем. Она вытянула руки в зеркальном отображении скульптуры и потянулась вглубь магии, заключенной внутри.
Темная медь и тлен, ощущение свернувшейся крови между пальцев: именно это она и ожидала обнаружить. Магия Теней. С ней она знакома. Ее она может разрушить.
Она вдохнула, выдохнула – и погрузилась глубже.
Магия обвилась вокруг нее, словно канаты, словно колючая проволока, – удерживая, дергая, впиваясь когтями. Жадная. Еще какое-то заклинание, вплетенное в магию Теней. Еще какое-то заклинание, пытающееся вытянуть магию из нее. Пальцы стискивали ее сердце, шарили внутри.
Сидни выдавливала слова сквозь сжатые губы, рассекая воздух, разрывая связь с магией, которая текла в Ангеле. Она выдохнула проклятье. Следы того, второго, поискового заклинания остались привкусом желчи на языке. Боль, тупая и тянущая, затаилась под ребрами.
Она прищурилась и снова обошла фонтан, на этот раз – в противоположном направлении. Возможно, Шара знает про эти вторые чары. Что это – еще одна проверка? Сможет ли Сидни их обнаружить? Расскажет ли об этом, если да? Однако в инструкциях, которые давала ей Шара, – в планах Теней – скульптура не фигурировала.
Возможно и такое, что Шаре не известно про это второе заклинание… и это следовало обдумать.
Ходили слухи (Сидни сама слышала: в своей первый месяц вне Теней она училась жить в обычном мире, а во второй – старалась как можно больше узнать о Невидимом Мире), что с магией происходит что-то не то. Крошечные чары не удавались, или требовали нового наложения, или получались не совсем такими, как задумывались. Лишь слухи, но их было достаточно, чтобы она уверилась: в этих перешептываниях таится истина.
Шара ничего про такое не говорила.
Что было вполне понятно, если проблема действительно заключалась в заклинании, закрепленном в Ангеле. Магия, выходящая из Теней, будет нормальная, а потом, здесь… Сидни взяла себя в руки и снова потянулась внутрь, на этот раз осторожнее, чтобы замереть прямо перед этой жадной, скрытой сущностью. Достаточно близко, чтобы ощутить таящуюся под ней пустоту.
Что бы это ни было, но именно здесь все искажается.
Лоран встречался с Греем три раза в неделю, рано утром, для пробежки в Центральном парке вокруг водохранилища. Грей увлекся здоровым образом жизни года три назад: говорил, что хорошая физическая форма поможет сделать их магию сильнее, здоровый дух в здоровом теле и все такое. У Грея постоянно возникали идеи насчет того, что можно сделать, чтобы улучшить свою магию, сделать ее сильнее. Часть из них была немного странная, но бег ему показался достаточно безобидным, и хоть про раннее утро он бы так не сказал – Лоран приходил и бегал.
Они задавали достаточно умеренную скорость, чтобы можно было разговаривать.
– Как прошел твой первый поединок? – спросил Лоран.
– Неплохо. Тоже соискатель, какой-то троюродный или сводный брат из семьи Морганов, пожелавший основать собственный Дом. За что-то разозлился на Миранду и решил отыграться на мне. Кстати, мне станет намного проще, когда все наконец поймут: ей наплевать, если я проиграю. Но магию и место выбирал я – и применил чары развертывающейся карты, так что победил.
– Славно. Что будешь делать дальше?
– Хочешь украсть мою стратегию? – Грей рассмеялся. – Собираюсь вызвать один из великих Домов. Показать, что к чему. Победа продемонстрирует всем, что со мной шутить не надо. А ты?
– Сначала стратегия. Встречи. Разговоры за рюмкой. Всякие предварительные перетасовки, а уже потом буду решать. Ты и сам знаешь.
– На самом деле – нет, – сказал Грей. Они пробежали мимо обрывков желтой ленты, ограждавшей место преступления. – Меня на такие никто не приглашал.
Лоран попытался загладить свой промах. Грею всегда нравилось ощущать себя в гуще событий.
– Ну, наверное, все решили, будто знают тебя достаточно хорошо, чтобы действовать напрямую. Ты ведь здесь родился, а я чужак, если ты не забыл.
– Верно, – согласился Грей, глядя через плечо на черный провал между деревьев. – Конечно, все дело в этом.
– Что там произошло? – спросил Лоран, кивком указывая на темный промежуток между деревьями.
– Слишком плохо видно, не могу сказать, – ответил Грей и пробежал несколько шагов спиной вперед, чтобы лучше рассмотреть место преступления, однако им видна была только потрепанная оградительная лента.
– Ты не слышал про ту женщину, которую убили и забрали у нее все кости из кистей рук? Может, именно здесь ее нашли.
– Ха, – отозвался Грей. – Может, и так.
– Жуть, да? Непонятно, кому надо красть кости из пальцев? Дрянной сюжетец в духе взрослого издания братьев Гримм.
– Похоже на то, – согласился Грей, разворачиваясь нормально.
– И возвращаясь к стратегии, у тебя советов не будет? – спросил Лоран. – Кому мне доверять и все такое?
По лицу Грея он понял, что задал правильный вопрос.
– Трудно ошибиться, следуя за победителем, – сказал Грей.
– Ты о Мерлине?
– Это старейший дом. Такая история – это власть и репутация. К тому же Майлз знает все секреты, все, что происходит.
– А мне казалось, твоя семья его ненавидит.
– Его ненавидит Миранда. Для меня это очко в его пользу.
Лоран рассмеялся.
Они закончили круг и перешли на шаг.
– И еще одно, – сказал Лоран. – Я подумал, что было бы разумно бросить вызов друг другу сейчас, пока все еще идет спокойно.
Грей закашлялся и сплюнул на землю.
– Какого хрена! Спокойно? Если у тебя слишком много проигрышей, ты не проходишь дальше. Один из нас может выбить другого. Забудь.
– Забыл. – Лоран приложился к своей бутылке с водой. – Вообще все так дико.
– Дико или нет, но тебе стоит принять решение поскорее и прекратить выдавать вот такие дерьмовые идеи. – Грей хлопнул друга по плечу и повернул к своей станции метро. – Колесо Фортуны вращается!
Лоран стоял на месте, пока прохладный ветер не высушил его влажную от пота кожу. Колесо Фортуны действительно вращается – и не всегда оставляет людей наверху. Иногда оно проезжает прямо по ним. Стряхнув оцепенение, он зашагал домой.
– Мне сегодня ничего не было, Генри? – спросила Сидни, войдя в вестибюль своего дома.
– Было, мисс.
Остановившись, она удивленно приподняла бровь. Сидни очень редко заказывала что-то с доставкой. Ее адрес был известен только двоим, и она сомневалась, что Шара станет пользоваться почтовой системой, так что вопрос она задала скорее по привычке, не ожидая утвердительного ответа.
– Вообще-то это не что-то, а кто-то, мисс. Она сказала, что вы не предупреждены о ее визите, так что она сядет здесь и подождет.
Сидни перенесла центр тяжести на пятки. Она определенно не ждала гостей. Ее охранные чары не были потревожены, но не все неприятности создаются магически. Защитить Генри будет проще, если она окажется ближе к нему.
– Она?
– Точно, мисс. Вон там.
Статная седовласая женщина была одета во все черное, идеально подогнанное по фигуре. Помада у нее была такой же яркой, как у Сидни, и хотя время оставило следы на ее коже, власть и красота впитались в ее плоть и кровь. Она поднялась со стула с царственным величием.