— Я пойду, Кирхайс чего-то хотел… Жан, хватит ржать, дебил, достал уже!
***
— Рэй, ты помнишь, я сначала подумал, что твой волшебник с картой работает на Оберштайна? — рыжий выглядел крайне обеспокоенным. — И они над тобой просто издеваются?
— Да, типа, психологические игры, — Райнхард нахмурился. «Видели смерть». Это имело смысл… — Ты что-то узнал?
— Ну… не совсем, но может быть. Смотри, я решил поискать, как Оберштайн может быть связан с картами таро, любую информацию. И кое-что нашел, правда, это очень косвенно…
— Ну?
— Я читал информацию об «Аль-Фасиле», — раньше они с Кирхайсом пытались посмотреть этот фильм, как и другие творения Оберштайна, но из-за его крайней нудности их хватило только на пятнадцать минут. — Там в титрах упомянуты разные люди, которые консультировали по всяким вопросам, ну и я посмотрел, чем они вообще занимаются… На самом деле, я много чего еще пытался проверить, но там вообще никакой связи, а здесь хоть какая-то зацепка.
— Да говори уже толком, чего ты нашел? — поторопил его Райнхард. Ему стало действительно интересно.
— Вот, смотри, — Кирхайс развернул какой-то сайт. — Этот человек занимается коллекционированием антиквариата. Видишь, у него тут целая статья про историю таро? Типа, старые колоды имеют большую культурную и художественную ценность и все такое? Он был одним из консультантов. И что самое интересное, судя по указанному на сайте номеру телефона он в Лос-Анджелесе.
— Надо с ним связаться… — проговорил Райнхард. Его охватило возбуждение. Неужели он действительно нашел своего невидимого волшебника?
— Я уже поискал, в соц-сетях его нет, похоже, единственный способ связи — номер и адрес почты на этом сайте.
— Так, я взял на память унитазную цепочку Джесс, можем позвонить ему и сказать, что мой прадед привез ее из советского плена или что-то такое! — воскликнул Райнхард, бросившись искать упомянутый арт-объект.
— По-моему, она не слишком похожа на антиквариат, — засомневался Кирхайс. — И вообще, нас обвинят в подлоге…
— Нам только нужен повод, чтобы напроситься на встречу! — Райнхард наконец нашел цепочку. Она была действительно похожа на унитазную, с прицепленным по центру «кольцом статуса». — Так, говори номер…
Комментарий к Глава 9. Отшельник
Эпиграф:
Мне говорят
Открой эту дверь
Любопытство становится криком
Что там такого, за ней? - http://rammstein.ru/klavier.html, название песни переводят то как пианино, то как рояль. песня: https://youtu.be/p8pgDAnoc6U тут легкая аллюзия на сцену из канона, когда Ян Вэньли приходит сообщить Джессике о смерти Жана, и она в это время играет на пианино.
Райнхард в плаще: https://i.ytimg.com/vi/yq8y7S84je8/maxresdefault.jpg
Никто, кроме анимашек (этим не только ЛоГГ страдает), эполеты поверх плаща никогда не носил: http://leskov.org.ru/gallery/levsha-kukryniksy/levsha-kukryniksy-07.jpg
https://www.shipmodeling.ru/imgup/img_boz8t3428588707.jpg
http://www.press.lv/wp-content/uploads/2016/04/generalissimus.jpg
На авторство приколов про кольца статуса и унитазных цепочек власти не претендую - это стебные прозвища деталей костюмов от мадам Клэптон от фанатов “Игры Престолов”. Собственно, вот: https://img5.goodfon.ru/wallpaper/nbig/e/93/game-of-thrones-igra-prestolov-8-sezon-season-8-sansa-stark.jpg
Корвин Амберский - главный герой первого пятикнижия “Хроник Амбера” Роджера Желязны, отличная серия, всем не читавшим рекомендую! Символом Корвина является серебряная роза, которой он скрепляет плащ.
========== Глава 10. Рулетка ==========
We’re all living in Amerika
Coca-Cola, sometimes war
© Rammstein — Amerika
— Ты только посмотри на это!
— Эм, Оскар… — Майер аж колой подавился. Спиртного они теперь не пили. — Только не говори, пожалуйста, что эта гадость — очередной шедевр Оберштайна.
— Да нет же, — Таль тряхнул перед его лицом фотографией голого мальчика, которого, судя по позе, насиловал удав. Или питон? — Ты что, не узнаешь?!
— А должен? — нет, если присмотреться, удав сильно напоминал ему одного генерала…
— Это — фея шампуня! — торжественно объявил Оскар. — Не знал, что он в таком снимается.
— Кто… а, император галактики? — вспомнил Майер. — Слушай, не знал, что ты увлекаешься такими журналами… — он с некоторой опаской покосился на сжимаемое Оскаром издание.
— Это Фрида показала, — отмахнулся тот. — Ну, одна журналюга из желтой прессы, мы… общаемся на жизненные темы.
— Он вообще совершеннолетний, император ваш? — забеспокоился Вольфганг, присмотревшись к фото.
— К сожалению, да, а то какой скандал можно было бы поднять… — задумчиво протянул Оскар. — Я уже даже Минса просил пробить, нет ли на него какого компромата, но тот молчит.
— Ну, мы же в свободной стране, он имеет право сниматься, где хочет, даже если нам с тобой это кажется мерзким, — заметил Майер, чуть подумав. — Разве не в этом смысл демократии?
— Да причем здесь демократия… — Оскар поморщился. — Знаешь, после этой контузии ты иногда говоришь странные вещи, все-таки война — зло. Кстати, ты с женой помирился?
— Нет, я ее просто не понимаю, — Майер нахмурился. — Она же все обо мне знала, когда мы поженились, я никогда ничего не скрывал. А теперь ее почему-то все раздражает — и то, что я не подал в отставку, и… все прочее.
Под «прочим» подразумевалось общение с Оскаром. Почему оно вдруг стало бесить Лину, оставалось тайной.
— Очень эгоистично с ее стороны, учитывая, что она может не работать и пользоваться всеми льготами для членов семьи офицера, — заметил Таль. Сам Вольфганг в таком ключе никогда не думал. — Но, возможно, она действительно за тебя переживает…
Майер услышал в его голосе некоторое сомнение. Оскар был из неблагополучной семьи, у его матери конкретно ехала крыша, она не раз нападала на сына, а в конце концов совершила самоубийство. Он тогда был совсем ребенком. Поэтому Таль никогда не доверял женщинам, да и к семейным ценностям относился с сарказмом.
А сам Вольфганг вырос в прекрасной семье, и когда они с Линой поженились, был уверен, что у них все будет так же. Сирия это почему-то изменила.
— В браке нужно идти друг другу навстречу, — заметил он вслух.
— Но я реально не понимаю, чего она от меня хочет… — Майер задумался. — Даже если бы меня убили, она бы получила страховую выплату, которая могла бы обеспечить ей будущее.
— Все мы себя продаем, — Таль покосился на фото мальчика со змеей, — Но все-таки ценность жизни близкого… Война — русская рулетка, погибнуть может каждый.
— Да знаю я.
— Хотя, если бы мне за мать заплатили полмиллиона долларов, — проговорил вдруг Оскар, — Так нет, одни моральные травмы.
— А кого ты будешь играть в «Героях Галактики»? — спросил Майер, чтобы перевести тему на что-то более жизнеутверждающее.
— Я пока имею только часть сценария, — ответил тот задумчиво. — Мой персонаж — единственный, кто может противостоять императору как полководец. У него своеобразный характер — он не хотел становиться военным, не способен соблюдать правила и все время спит.
— Звучит интересно.
— Ну, дыра в сценарии тоже есть — пожал плечами Оскар. — Он по сюжету является опекуном четырнадцатилетнего подростка. Как ребенка могли отдать под опеку неженатому мужчине, даже не родственнику? Ерунда же, Минс подтвердит. Не понимаю, что у сценариста в голове.
— Может, у них там другое общество, — заступился за сценарий Майер. О печальной истории контрол-фрика он уже знал — тот вырос в приюте. Пару раз его забирали под опеку разные семьи, но быстро отказывались. Вероятно, это как-то объясняло его странности. По крайней мере, он делает карьеру в полиции, а его друзья из приюта в основном уже сидели и не по разу.
— Базовые принципы такие же, — пояснил Оскар. — Демократия, либерализм, свобода.
Комментарий к Глава 10. Рулетка
Эпиграф:
Мы все живем в Америке -
Кока-кола, время от времени война…
На самом деле я не поняла, сколько выплачивается семье погибшего военнослужащего, где-то пишут, что полмиллиона долларов, где-то меньше. Поэтому Майер, который должен знать точно, не подтверждает и не опровергает, а Оскар мог и ошибиться.
========== Глава 11. История ==========
Все происходящее в данной главе следует представлять в эстетике фильмов Тима Бёртона, особенно «Сонной лощины».
Denn sind wir Helden
Nur diesen Tag
© Rammstein feat. Apocalyptica — Helden
Старый особняк был холодным и сырым. Тяжелые бархатные шторы закрывали окна. С резных панелей свисали клочья пыли и паутины. Давно здесь никто не жил…
Дрожащий свет факелов неверно отражался в огромных зеркалах. На выложенном черным и белым камнем полу блестели красные пятна. Ваза, в которой стояли засохшие розы, упала и со звоном разбилась на множество осколков, случайно задетая тонкой рукой. Раздался крик. Призрак-убийца склонился над своей жертвой. Спутанные светлые волосы коснулись пола…
— Стоп, снято!
Убитая девица, за которой Райнхард, игравший злобного призрака, только что гнался сквозь клочья паутины, встала, чихнула и начала судорожно отряхиваться.
— Мы закончили? — спросил Мюзель, пытаясь отцепить от волос паутину. Вылитый на его картинно спутанные локоны баллон лака, похоже, делал их липкими.
— С тобой — да, — бросила мисс Гольденбаум, новая продюссер и по совместительству идейный вдохновитель Розенриттеров, клип на песню которых сейчас и снимали. Из-за нее они сменили германо-скандинавскую тематику на что-то связанное с американским Югом. — Можешь переодеваться.
На Райхарде снова был мундир, но к счастью, без наплечников, в смысле эполетов — серый, конфедератовский.
— Конев, поможешь мне снять паутину? — позвал он своего агента, который как раз о чем-то разваривал с Гольденбаум.
— Конечно, — радостно согласился Иван. — Как же она меня задолбала! — пожаловался он, стоило им скрыться в гримерке. — Долбанутая! Все это время заливала мне про историю своего рода. Как ее предки плыли на Мэйфлауэре, потом построили свою хлопковую империю где-то в Джорджии… Я столько всякой фигни по американской истории не слышал с тех пор, как сдавал экзамен для учебной ВИЗЫ. Она даже имена домашних рабов своей семьи на момент отмены рабства перечислила, представляешь?
— Может, она на тебя запала? — предположил Райнхард. Чтобы вывести Конева из себя, требовался особый талант, обычно он был очень спокойным. Вообще-то, присутствие агента на съемке клипа было совершенно необязательно, но этой тетке он зачем-то понадобился.
— Сомневаюсь, по-моему, она считает, что Гольденбаумы как Таргариены и остальные их недостойны, — поморщился тот, вытащив из намеренно спутанных перед съемкой волос Райнхарда клок пыли. — А тебе подходит роль призрака, ты реально потусторонне выглядишь!
— Да уж, — отражение действительно выглядело мертвенно — пыль, паутина, белесый грим. — Слушай, ты же из России? — спросил Райнхард, повертев в руках символическую цепочку советского плена. Теперь он постоянно на всякий случай носил ее — ответа по найденным Кирхайсом контактам все не было, но сдаваться Мюзель не собирался.
— Да, а что? — удивился Иван.
— Меня бесят американцы, они даже не знают, что такое Сталинградская битва! — вспомнил Райнхард недавний разговор. — И они абсолютно тупые, у них нет никакого представления о том, что такое война в реальности! Сценарий «Героев Галактики» в этом плане — полный бред, а никто слушать не хочет!
— Ты что, пытался объяснить им это на примере Сталинграда? — Конев сухо усмехнулся. — Как-то тебя круто занесло!
— Типа того, и Оберштайн добавил в сценарий поедание трупов, — Райнхард уже переоделся в свою одежду, а вот грим так и не стерся, да и не всю паутину удалось достать из волос. — Как будто это самое важное…
— Режиссер с глазами из самого синего льда — не дурак и не трус, это ясно по его репутации, — задумчиво проговорил Конев. — Последняя война на территории США — это же как раз Север и Юг, — он кивнул на мундир Конфедерации. — Они привыкли сами нападать на ослабленного противника и не представляют, что в их дом тоже могут прийти враги. Даже самые умные обычно представляют войну как кровь и бои, но не голод, холод и работу на износ. Ладно, призрак дома Гольденбаумов, поехали отсюда?
На самом деле к Гольденбаумам особняк, конечно, никакого отношения не имел, это был просто атмосферный старый дом. Райнхард никогда не понимал тоски некоторых американцев по патриархальному старому Югу — ну, может и красиво, балы всякие, типа аристократия, чувствовать себя белыми господами, наверное, приятно, но все это — только сливки на верху чудовищно жестокой и несправедливой системы, неужели это не понятно? «Если бы их чистая белая кровь действительно была бы такой особенной, они бы не проиграли войну, а впрочем, это меня опять заносит. Так нет, чувствуют себя героями на основе этого родства, идиоты!»
— Сейчас, почту проверю… — заглянув туда, Мюзель чуть за сердце не схватился — коллекционер ответил. Он предлагал созвониться. — Посмотри на эту цепочку, — показал Райнхард произведение Джесс. — Она похожа на какой-нибудь советский антиквариат?
— Что-то она мне напоминает… — «унитазную, как и сказал Оберштайн.» — Но вообще вряд ли.
— Мне очень нужно что-то антикварное… — Райнхард с сомнением посмотрел на цепочку.
— Предлагаешь стырить отсюда какой-нибудь шкаф? — Иван снова усмехнулся. — Боюсь, мы не справимся.
— Нет, — Райнхард уже подумал об этом. — Тут все слишком громоздкое.
***
Голос в трубке показался ему усталым и не слишком заинтересованным. Без особо энтузиазма коллекционер заявил, что у него как раз есть немного времени, и назвал адрес.
Райнхард вызвонил Кирхайса, который тоже как-то не горел желанием идти на эту встречу, но согласился подъехать. Мюзелю сначала казалось правильным взять его с собой — ведь именно друг нашел эти контакты, но теперь он подумал, что лучше было бы идти одному.
— Рэй, ты в порядке? — испуганно воскликнул рыжий, взглянув на него. — Может, тебе поспать?
— Грим не смылся, — Райнхард меланхолично достал из волос ещё немного паутины. — Пойдём, а то мы уже опаздываем.
Столь же унылый с виду, как и его голос в трубке, коллекционер был намного старше парня в белых джинсах. Да что там, он вообще выглядел стариком. Райнхард подавил вздох разочарования. Ему даже захотелось развернуться и уйти, но он решил, что не сдастся так просто.
— Рэй Мюзель, я договаривался о встрече. Вы?..
— Ян Тайлун, — представился хозяин. — Ян — это фамилия. Пройдемте в кабинет.
Все здесь было менее пыльно, но еще более криповато, чем ранее в старом особняке. Атмосфера была как… в клинике, когда он приходил к сестре. «Я давно не видел Розе.» Зато, хозяин совершенно не реагировал на «призрачный» вид Райнхарда, как будто так и надо.
— Вы писали, что у вас есть что-то из Советского Союза? — скорее констатировал, чем спросил Ян Тайлун. — Не то, чтобы мне это было особо интересно, но можете показать.
«Офигеть, спасибо за разрешение!» Райнхарда это все уже начало раздражать. Ощущение, что он теряет время, становилось все сильнее.
— Да, но я не уверен в подлинности, понимаете, мой прадед… — Райнхард обвел кабинет взглядом, думая, чтобы залить про советский плен, и внезапно заметил висящие над столом фото. Он встал, продолжая что-то говорить, и начал ходить по кабинету, стремясь незаметно подобраться к фотографии ближе. На ней был молодой человек, немного похожий на хозяина кабинета. Темные глаза смотрели куда-то мимо камеры, на лице застыло упрямое и в то же время мечтательное выражение. Мюзель был почти уверен, что узнает его.
Внизу фото было перечеркнуто траурной лентой.
Комментарий к Глава 11. История
Эпиграф:
Ведь мы - герои
Только этого дня!
Фотка, увиденная
Райнхардом: https://tvbesedka.com/upload/2016/12/18/23/49/5/7773116b-98a7-479e-abb1-c0db0b1a23c2.jpg или https://fanparty.ru/fanclubs/johnny-depp/gallery/1376084_johnny_depp_pic.jpg