====== Совсем, как по книге...к сожалению. ======
POV Цеп.
У меня плохое предчувствие. Я знаю, что скоро умру. И знаю, что на этот раз навсегда. Лучше тебе не привязываться ко мне, Рита! Ты достойна счастья! – Прости меня, – за что она извиняется? Я ведь так люблю ее. Люблю и хочу сберечь от этой боли. Я молчу, еле сдерживая слезы. Такое ощущение, что кто-то внутри меня режет мое сердце на маленькие кусочки. Я знаю, что сейчас причиняю тебе боль. Но я лишь хочу, чтобы ты смогла жить дальше без меня. Прости меня, Рита, если сможешь... Я люблю тебя. Конец POV Цеп.
Мы осторожно шагаем по песку, Финник выставил вперед трезубец и крутится по сторонам. Китнисс вскинула лук. Пит и Джоанна тащат на себе изобретателей, при этом Мейсон поддерживает и ношу Пита, так как парень все еще хромает. Никого нет. Возле Рога Изобилия нет ни одного профи. Пит с облегчением усаживает Бити и тяжело дышит. Потом вынимает из его руки бурый от крови цилиндр и вручает его Вайресс: – Почистишь? Та улыбается и кивает. После того, как мы ее поняли, изобретательница выглядит умиротворенной. Вайресс окунает катушку в воду, и ее губы шевелятся. Песенка? Видимо, женщина уже успокоилась.
Пит садится на корточки и чертит кинжалом на песке круг, поделенный на секторы. – Китнисс! – окликаю я. – Вайресс! Сойка не реагирует, продолжая рассматривать рисунок Пита. Я подскакиваю к ней и грубо дергаю за плечо: – Вайресс погибнет! Мы должны спасти ее! Некоторое время Китнисс рассматривает меня, потом кивает и поднимается. Нежно касается плеча Пита и оглядывает нашу компанию. Ее взгляд останавливается на Вайресс. Нет, Китнисс, этого недостаточно! Девушка пожимает плечами и вновь возвращается к прежнему занятию. Кончик ножа Пита аккуратно выводит в одном из секторов: “молнии”.
Медлить нельзя. Нужно спасать Вайресс. Я кидаюсь к изобретателям. Что-то слепит мне глаза. С вершины Рога прыгает профи. Короткий сдавленный стон Вайресс – и из раны на ее шее толчками вытекает кровь. Блеск наступает на меня, а потом ко мне стремительно несется топор. – Нет! – знакомый голос сзади, и я лечу на землю. Цеп с неизменной улыбкой падает на песок. Под его телом собирается кровь. – Нет! Цеп! Только не ты!
Стрела вонзается Блеску в висок, а топор убивает Кашмиру. Слишком поздно. – Цеп! Прости меня! – я кидаюсь к парню. – Как видишь, мне не судьба выжить на Голодных Играх, – слова с длинными паузами вырываются из его рта. – Я все равно найду тебя! – обещаю я. Парень улыбается: – Знай, что я всегда буду любить тебя. А потом он закрывает глаза.
Бум!Бум!Бум
Четыре пушечных выстрела сообщают мне, что моему парню уже нельзя помочь. Подбежавшая Китнисс с болью смотрит на меня. – Я тебя предупреждала! – кричу я, ни капли не стесняясь своих слез. – Ты этого хотела? Из груди рвутся все новые всхлипы, я оседаю на песок. Сойка подхватывает меня, а Мэгз с жалостью гладит по голове и утешающе шевелит губами. Из-за своего горя я не замечаю кипящего вокруг сражения. Пит, Финник и Джоанна ожесточенно наступают на Брута и Энорабию. Наконец двое профи сдаются под натиском и бросаются в джунгли. Наши союзники кидаются за ними. Трусы! Только в спину бить и могут!
- Прости меня, это я во всем виновата, – шепчет Сойка. Тяжело дышащая Джоанна приземляется рядом с нами и глотает ртом воздух. – Удрали, – сообщает она. – Зато мы знаем, чего ожидать, – пытается утешить нас Пит. – Почти все секторы уже разгаданы, и мы можем пересидеть опасность. Китнисс улыбается в ответ на его слова. Но видимо, распорядители ни на секунду не выпускают нас из виду.
Земля под ногами начинает кружиться, ноги Китнисс разъезжаются. Все вращается перед глазами, я не могу разглядеть лиц своих союзников. Да что там союзники – даже джунгли не увидеть! Песчаный ветер режет глаза, к горлу поднимается тошнота. Это когда-нибудь кончится?
А потом внезапно соленая вода накрывает меня с головой. Сообразить я ничего не успеваю, горькая пучина уже тянет меня на дно. Воздуха нет. Я изо всех сил машу руками, пытаясь подняться на поверхность. Не зря папа учил меня плаванию. Помогает мне и пробковый пояс. Я жадно глотаю воздух. Грудь горит. Главное – ни обо что не стукнуться головой.
Перед глазами все плывет, я смотрю на островок. Китнисс и Пит, Джоанна и Финник стоят на ногах, также оглядываясь по сторонам. Мэгз уже плывет к ним, зачерпывая воду, как настоящий профессионал. – Ты как? – кричит с берега Китнисс. Сил говорить нет, я поднимаю большой палец. Внезапно лицо Сойки мрачнеет. – Бити! – негромко замечает она. Проследив за направлением ее взгляда, Финник бросается в воду. Полуживой изобретатель качается на волнах в противоположной стороне от меня.
Я поворачиваю голову и плыву к Вайресс. Глаза несчастной плотно закрыты, в руке она сжимает почищенный цилиндр. Я так и не смогла тебя спасти! Аккуратно вынимаю катушку у нее из ладони. Сердце щемит, когда я смотрю на Цепа.
Джоанна помогает Мэгз вылезти на берег, Финник и Китнисс в две руки достают Бити. Союзники вопросительно и понимающе смотрят на меня. Сжимая катушку в ладони, я подплываю к неподвижному Цепу. Глаза юноши плотно закрыты, но я все равно вспоминаю неизменный огонек в них. Наклоняюсь вперед и касаюсь лбом его лба. Закрываю глаза. Мы часто так делали. – Я все равно тебя найду, – голос опасно вибрирует. – Я люблю тебя. Челюсти планолета неподалеку от меня поднимают в небо Кашмиру и Блеска. Как только я отплыву в сторону, точно так же заберут и Цепа.
Я разворачиваюсь и плыву к островку. Китнисс помогает мне выбраться на берег. Бити кашляет, из его рта потоком льется вода. – Вайресс? – первое слово мужчины, когда он открывает глаза. Мы все молчим, к глазам подступают слезы. Я так старалась ее спасти, что потеряла самое дорогое, что у меня было.
- То есть любая из этих дорожек может вести к двенадцатичасовому сектору, – заканчивает Китнисс. Видимо, этот разговор прошел мимо меня. Действительно, а что нам делать дальше?
====== Говоруны ======
Наша компания кружит по островку, Китнисс вглядывается в деревья джунглей.Все растения до боли похожи друг на друга, я даже трясу головой. Нужный “двенадцатичасовой сектор” найти сразу не удается. И вообще не удается. – Лучше бы я вообще молчала про эти часы, – вздыхает Китнисс. – Ладно, пошли, пить хочется, – грубовато обрывает ее Джоанна. – Какую тропу выберем? – мы как раз останавливаемся перед развилкой. Компания косится на меня. Я-то здесь при чем? Судя по всему, мой обалделый вид убеждает союзников, что выбрать путь я не сумею. Китнисс пожимает плечами и уверенно сворачивает направо. Перед густой пеленой зарослей трибутка замирает. Ее руки слегка подрагивают. – По-моему, это участок обезьян, – заявляет Пит. – Сейчас они все попрятались.
При одном упоминании приматов я вздрагиваю. Перед глазами проплывает неподвижное тело морфлингистки. Долго мы тут будем еще стоять? Словно подслушав мои мысли, Финник уверенно вскидывает оружие и углубляется в заросли. Китнисс следует за ним, я присоединяюсь к Сойке... Пит делает шаг вперед, но Мейсон уверенно окликает его: Тебе нужно изготовить новую карту. Старую вода унесла. – Джоанна срывает с ближайшего дерева широкий лист и протягивает его Питу. Тот вскидывает голову, провожает взглядом силуэт Китнисс, потом пожимает плечами и садится на песок. Я же прекращаю наблюдать за этими двумя и спешу за Эвердин и Финником. Если уж я сунулась на эти Игры, то пусть уж меня подстерегут все опасности!
Финник вновь и вновь машет кинжалом. Китнисс со вскинутым луком вертится по сторонам, изучая ветки деревьев. Я сжимаю в руке клинок, присоединяюсь к Финнику. Горло пересохло, я сглатываю. Трибут смотрит на меня: – Подожди немного, ладно? Я сейчас, – он расчищает ствол от лиан и окликает Китнисс: – Трубка еще у тебя? Сойка кивает, отрезает лиану от пояса и протягивает инструмент союзнику.
Как только пальцы Одейра касаются трубки, Китнисс вскрикивает и падает на колени. Ее лицо перекошено от боли. – Китнисс! – я бросаюсь к девушке, хватаю ее за плечи. Та не реагирует. Только лоб покрывается испариной. – Китнисс!! – я отчаянно трясу Сойку, пытаясь вывести ее из состояния транса. Это срабатывает. Эвердин вскакивает, с силой дергает плечом и кидается в заросли: – Прим!! – каким ужасом наполнен ее голос. – Прим!! Я кидаюсь за ней, но Финник оттесняет меня в сторону: – Не думаю, что ты справишься, – грубо бросает он и, вскинув оружие, бросается на звук рвущихся лиан. Знаю я, чем все это кончится.
Именно поэтому я игнорирую слова Одейра и, выждав некоторое время, стремглав несусь в заросли. Лианы больно жалят кожу, я отодвигаю несколько длинных лоз в сторону и выскакиваю на поляну. Первое, что я вижу – окровавленный мох и четкий след ног. А потом уже слышу отчаянный вопль: – Энни!!! Делать больше нечего, и я бегу на звук. Финник бегает вокруг дерева, а на верхней ветке заливается противная птица. Китнисс хватает воздух ртом, пытаясь отдышаться. Поднимает голову и и спускает тетиву.
Птенец издает последнюю ноту и падает на песок. А потом я слышу вопль, от которого кровь застывает в жилах. – Рита!!! – знакомый с детства голос. Вопить так может только один-единственный человек на свете. Лерка. – Лера!
Руки Китнисс хватают меня за пояс: – Рит, это неправда. Ну нет! Этот звук Капитолий точно разузнать не смог бы. Я отмахиваюсь от Сойки, локтем заезжаю ей в живот ( Китнисс глухо охает) и несусь на выручку лучшей подруги.
- Рита!! Лиана обвивает мою руку, но я свирепо обрываю ее. Сейчас меня ничего не остановит. – Лера! Звук достигает наивысшей точки, когда я выбегаю на полянку. Оглядываюсь по сторонам, пытаясь отыскать подругу. В следующее мгновение к моим ногам медленно планирует простреленная птица. – Ус-пе-ла, – с присвистом произносит Китнисс, покачивая луком в опущенной руке. – Это все неправда, Рита.
- Говоруны повторяют только то, что слышали, – выдыхает Финник. Лицо Китнисс бледнеет, и она медленно оседает на песок. Я непонимающе смотрю на нее, все еще пытаясь прийти в себя после вопля Лерки. – Гейл! – кричит Китнисс. Финник хватает девушку за локоть, но та увлекает его в заросли за собой. – Энни!!! – до меня доносится крик Финника.
Вопли разрывают на части. Сердце колотится. Отчаянный визг Китнисс вонзается мне в уши. Я медленно поднимаюсь, ноги противно подкашиваются. Кое-как добредаю до Сойки. Китнисс сидит на песке, зажав уши руками и зажмурившись. Пит с другой стороны зарослей шевелит губами. Финник рядом с девушкой мотает головой, все время повторяя одно и то же слово.
Что происходит? Я бросаюсь к союзникам с другой стороны густой завесы зарослей, но всем телом врезаюсь в прозрачное стекло. Плечо отзывается болью, а я моргаю. – Рита!!! Нет. Только не это. Соня. Но она не может быть на Играх. Только не она. Это же Капитолий, а не Россия. Неужели ее притащили сюда из-за меня? – Рита!!! Сердце падает с огромной высоты. Цеп.
А потом меня накрывает новый вопль. – Рита!! Мама. Папа. Соня. Лерка. Олег. Цеп. Сколько ужаса. Сколько страха. Сколько боли. Вся эта какофония звуков и эмоций обрушивается на меня. Последнее, что я вижу перед тем, как потерять сознание – медленно садящихся на ветки выше меня говорунов.
Сухонькая ладошка Мэгз слегка касается моей щеки. Я открываю глаза. Китнисс трясется мелкой дрожью в руках Пита, Джоанна что-то терпеливо разъясняет Финнику. Лица обоих – белее мела. Я видела и читала об этом сотни раз, но даже понятия не имела, насколько это страшно. Мэгз садится на корточки и заглядывает мне в глаза. Ее лучащийся взгляд обегает меня с ног до головы. Обожаю эту старушку. У нее такие добрые глаза, морщинки-лучики...
- Все будет хорошо, Китнисс, – шепчет Пит. – Ты этого не слышал, – хором отзываемся мы. Бросаю взгляд на Китнисс, но та, кажется, даже не обратила внимания на “наш унисон”. Девушка все еще смотрит в пустоту. В принципе, как и Финник. И я, наверное.
Не могу поверить! Я даже представить не могла, насколько же это страшно! – Рита!! Дикий вопль Цепа все еще звучит в моей голове.
====== Энни Креста и Финник и давайте немного узнаем про Вайресс. ======
Пит покрепче прижимает к себе Китнисс, та, дрожа, шепчет: – Это была Прим. Только в Капитолии. Птицы просто запомнили голос. Пит что-то втолковывает ей, но я уже отключаюсь.
– Цеп? – мой голос дрожит, я неосознанно подаюсь вперед. Он поводит плечами: – Прости, мы знакомы?
- Эй! – грубый окрик Финника выдергивает меня из пелены сновидения. Я приподнимаю голову и несколько раз моргаю. Мне просто нельзя спать. Слишком много плохого происходит во сне. Непонимающе смотрю на трибута, но тот уже отворачивается и сердито хмурится. Мэгз ловит его ладонь и успокаивающе поглаживает. Вот сейчас реально не поняла. Что я сделала-то?
- Представляете, мятежи по всему Панему! Кому такое понравится? – внезапно громко вопит Джоанна, запрокинув голову прямо к небу. Ну, точнее, возможному месту нахождению камеры. Зрачки Китнисс расширяются, и она изумленно смотрит на Мейсон. Мой любимый момент!! Сейчас я даже благодарна Одейру. Кстати, насчет Одейра...
Подхожу к трибуту, останавливаюсь напротив него и набираю побольше воздуха в легкие. Тот приподнимает бровь и с вызовом смотрит на меня. Ну что я ему сделала? – Финник, – в горле внезапно встает комок. Все мое существо отказывается произносить следующие слова. Я замолкаю, во взгляде трибута явственно проявляется насмешка. Вот ничего не скажу этому придурку. Добрые глаза Мэгз вновь проливают на меня доброе тепло, и я выдыхаю. – С Энни все будет в порядке. Обещаю, – стараюсь сказать это как можно тверже.
Выражение лица Финника меняется, он поднимает голову. Я невольно поеживаюсь под этим пронизывающим взглядом. А потом трибут моргает: – Честное слово? – у него даже голос изменился! Боль и тоска отражаются в тоне Одейра как натянутые струны. Я ничего не могу сделать кроме судорожного кивка. Как же он ее любит все-таки!
Финник вскакивает на ноги и приближается ко мне. Нависает и окидывает пристальным взглядом с ног до головы: – А откуда ты знаешь про Энни? – свистящим тоном осведомляется он. Ну вот что я на это отвечу? – Это долгая история, – язык мой – враг мой. Мне же просто захотелось его утешить! – Откуда. Ты. О ней. Знаешь, – рубит предложение Одейр.
Его напарница вцепляется в локоть Финника, тот косится на нее и на один короткий миг закрывает глаза. – Финник, я смотрела все Голодные Игры, – выкручиваюсь я. Кажется, это помогает. Ну, или помогает лихорадочный шепот Мэгз. Во всяком случае, Одейр отшатывается от меня. Сглатывает – кадык дергается. – Извини, – за все Игры ни разу не слышала у трибута такого тона.
- Рита! – рядом с нами внезапно вырастает Джоанна. – Финник, что случилось? Рита, ты сказала про Энни? – Как ты узнала? – очумело смотрю на трибутку я. Та касается плеча Одейра. Пальцы Джоанны пробегают по коже трибута, словно стряхивают невидимую пыль, и с каждым ее движением Финник дышит все медленнее. – У него всегда такая реакция, когда он слышит о ней, – кратко поясняет Джоанна. – Все будет хорошо, Финник. С ней все будет хорошо.
Одейр сжимает кулаки и тут же морщится. Видно, ногти врезались в кожу. А наш Финник отличается мазохизмом... Мэгз слегка привстает и силой наклоняет к себе голову Финника. Ладони старушки обвивают его за шею, Финник закрывает глаза и я с удивлением вижу... слезу, прочертившую себе путь по щеке трибута. Ну вот, уж с кем-кем, но с Мэгз я Финника оставить не боюсь.
Мейсон больно стискивает мое плечо, я шиплю от боли, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы: – Никогда не разговаривай с ним об Энни, – шипит Джоанна. – Если бы только знала, какую боль это ему приносит... – Но я сказала, что с ней все будет хорошо! – пытаюсь оправдаться я. Мейсон хмурится: – А ты откуда знаешь? Я никогда не начну учиться на собственных ошибках.
- Рита! Действие первое, явление третье. Те же и Китнисс. Сойка переводит взгляд с Джоанны на меня: – Слушай, – она виновато смотрит на Мейсон. – Займись Финником, ладно? – С ним Мэгз, – отмахивается Джоанна. Попытка Китнисс нейтрализовать Мейсон оказалась бесполезной. Взгляд Джоанны перемещается на меня, я чувствую, что не могу пошевелиться. А Мейсон-то многогранная личность. Но этот ее взгляд просто ужасен...если направлен на меня.
Мэгз за спиной Джоанны глухо кашляет. Мейсон вздрагивает, наклоняется. В руках трибутки оказывается несколько ракушек: – Я за водой, – сухо поясняет она. Китнисс испуганно трясет головой и неосознанно хватает ее за руку: – Не ходи. Эти птицы... – Ну, мне-то на них наплевать. Я не то, что вы все. У меня не осталось любимых, – в голосе женщины читается тоска и боль. Потом она с досадой выдергивает ладонь и скрывается в джунглях.