- Кто это сделал? – голос Анни нарушает мое единение с самой собой. Почему она меня так раздражает? Перевожу взгляд на Цепа и мгновенно приподнимаюсь на локтях. Парень тяжело дышит, его зрачки сузились, лицо покраснело, он сжимает-разжимает кулаки. Ой-ой-ой. Цеп явно хочет кого-то убить. Ничего, пусть переживает. Меньше надо со своей Анни гулять! – Тетя Смитти, что с ней? – Анн оборачивается к женщине, но та хмурится и качает головой: – Выйдите из комнаты, – роняет она. – Рите нужен отдых. Цеп открывает рот, явно собираясь возразить, но Анни толкает его в плечо и буквально выпихивает из комнаты. Вот надоеда!
Женщина наклоняется к моему лицу,быстро смотрит мне в глаза и нежно гладит по плечу. Кожа отзывается болью. – Все будет хорошо, – тихо произносит она. В чем дело? Я недоуменно касаюсь щек и только тут понимаю, что плачу. Вид Анни, выталкивающей Цепа из комнаты, окончательно выбил меня из колеи. Надо ловить момент. И я решаюсь задать мучающий меня вопрос: – Тетя Смитти, а сколько лет Цеп и Анни знают друг друга? Женщина закусывает губу и начинает втирать мне в кожу очередную мазь. Ей надо было массажисткой работать. – Не могу сказать точно. Я никогда не видела их друг без друга. Носились по всему дистрикту, помогали старикам на работе. У них-то руки слабые, мало фруктов собирают, роняют их часто... Вот ребята и помогали, иногда даже в ущерб своей добыче. У нас же здесь заработок выдается в связи с собранным урожаем... Мы считали их маленькими героями. А они называли друг друга братом и сестрой. – Братом и сестрой... – эхом отзываюсь я. Бешеный стук сердца немного успокаивается. Уже лучше. Ладно, видимо, это все, что знала тетя Смитти. Но думаю, она о чем-то умолчала... Интересно, Цеп так и собирается покорно стоять за дверью? Раньше он бы уже давно снес ее... Словно подслушав мои мысли, дверь вздрагивает и отворяется.
POV Цеп. – Пусти! – я пытаюсь вырваться из рук девушки. Анни буквально висит на мне. В детстве мы часто так играли. Я делал вид, что не могу вырваться из ее объятий или что не могу убежать от нее... Детство. Не могу поверить, что нахожусь в месте, которое связано с моим детством. Я уже думал, что никогда его не увижу. – Анни, в чем дело? – я строго смотрю в глаза подруги, ожидая ответа. На долю секунды девушка отводит взгляд, а потом бойко тараторит: – Тетя Смитти никогда не ошибается. Она явно нас не зря выставила. Тетя Смитти ведь умная, она непременно поможет ей. Я с минуту смотрю на нее, а потом сурово отрезаю: – Но я должен быть рядом. И налегаю на дверь... Конец POV Цеп.
Я не могу сдержать радостной улыбки. Анни за плечом Цепа хмурится. Так тебе и надо. Это МОЙ Цеп. Парень приближается ко мне и нагибается. Преодолевая мои вялые сопротивления, крепко обнимает. Разумеется, задел раны. Я стараюсь не шипеть, но получается плохо. – Прости, – виновато говорит Цеп. Потом отстраняется и весело произносит: – Ну, какого миротворца мне серьезно покалечить? Я невольно улыбаюсь, а парень прижимает меня к себе, а потом приникает к моим губам. На долю секунды я закрываю глаза, а открыв их, вижу отвернувшуюся к двери Анни...
- Так, все, кыш отсюда! – тетушка Смитти толкает ребят к выходу. Цеп пытается возразить, но дверь за ним захлопывается и запирается на щеколду. Тетушка Смитти протягивает мне кружку, от которой поднимается ароматный парок. Надо же! Неужели она настоящая травница? – Пей, это придаст тебе сил, – командует она. Я послушно выпиваю жидкость и откидываюсь на подушку. Теплый напиток мгновенно проносится по горлу, и внутри разливается приятный жар... Пьянящий туман окутывает меня, тело начинают покалывать иголочки, и я отбываю в царство Морфея.
- Ты должна помочь мне! Примени свои силы! – звонкий, захлебывающийся слезами голос. Я останавливаюсь, сердце бешено колотится. Соня. – Соня? – несусь вперед и замираю. Тело моей сестры опутано прочной сетью. Я пытаюсь справиться со страхом. Соня не погибнет. Она не Рута. – Примени свои силы! – настаивает сестра. Откуда она знает? – Соня... – мой голос дрожит. – У меня больше нет сил. – А ты пробовала?! – отчаянно кричит девочка. А потом прямо в мою сестренку со страшным свистом летит копье. – НЕТ!!!!! – я кричу во все горло и отчаянно взмахиваю рукой. Оружие словно врезается в невидимую преграду и падает на землю. Я кидаюсь к закрывшей глаза девочке... и просыпаюсь.
Во всем теле поразительная легкость, от давней боли нет ни следа. – Тетя Смитти, вы настоящая волшебница! – с чувством произношу я. Та с улыбкой кивает, но мое настроение успевает испортиться. За дверью вновь разносится заливистый смех Анни. Надоела уже кадрить моего парня! С ней надо что-то делать. Да и к тому же, внутри разрастается чувство голода...
Я влетаю на кухню. Цеп прихлебывает чай, Анни сидит на другом конце стола и смеется над очередной шуткой... Руты. – Рута! – с облегчением восклицаю я. Девчушка вскидывает голову. – Рита! С тобой все в порядке? – Да, спасибо. – я набираю побольше воздуха и на одном дыхании говорю: – Рута, как Китнисс смогла вытащить всех с Арены? На мгновение лицо девочки искажается, но потом она собирается с силами и произносит: – Сейчас расскажу. Комментарий к Много всего Простите за задержку, универ – это нечто) Да, еще круче, чем школа...(
====== Финал Голодных Игр ======
POV Рута. Когда Рита закрывает глаза, Китнисс медленно поднимается с колен. Ее глаза опухли от слез. В ладони моя союзница сжимает какую-то деревянную безделушку. – Нас трое, – тихо произносит Пит. Как раз в эту секунду я остро ощущаю себя лишней. Китнисс разворачивается в нашу сторону. Ее лоб хмурится, девушка явно нашла решение проблемы. – Да. Нас трое, – каким-то безжизненным голосом отзывается она. А потом выпрямляется, задирает голову и злобно кричит: – Что ты придумаешь сейчас, Сноу? Меня всю трясет. Рита умерла. Она спасла мне жизнь и умерла. – Не стоит его злить, – шепчет Пит, прижимая к себе Двенадцатую. Китнисс сжимает кулаки, опускает глаза на безделушку в своей ладони,и ее лицо мрачнеет. Поднимает лицо и целует Пита. Они должны выжить вдвоем... Я лишняя...
Медленно подползаю к краю крыши Рога. Ноги не слушаются. Внизу с утробными рыками пируют переродки. Просто прыгнуть вниз, и все будет хорошо. Я слишком слабая, чтобы быть победителем Голодных Игр... Просто прыгнуть. – Даже не думай! – пальцы Китнисс хватают меня за запястье. – Вы должны победить... – шепчу я, глотая слезы. Рита с копьем в груди. Цеп с закрытыми глазами и раной в животе... Они погибли, а я жива... Это несправедливо. Китнисс крепко обнимает меня и гладит по волосам. – Я уверена, сойки не хотят, чтобы ты сдавалась... – произносит она. – Тебя ждут дома. Ждут дома... Сердце рушится вниз со страшной высоты. У меня дома братья и сестры. А маме больше некому помочь. – Рута, это не выход, – продолжает Китнисс. – Нас трое, а победителями могут быть двое из одного дистрикта, – напоминаю я. Китнисс улыбается. Затем смотрит вниз. Тело одного из переродков с кровавой отметиной на шее валяется на земле. Они загрызли своего же, когда делили Катона...
- Не смотри, – бормочет Китнисс. Но зрелище слишком жуткое, чтобы я могла спокойно от него отвернуться. Переродок в последний раз прыгает на Рог, его когти проходятся по стенам. А потом его тело изгибается, и он... исчезает. Я не веря смотрю на землю. Ни следа злобных существ, которые только что хотели меня убить. – Они исчезли... – только и могу произнести я. В горле зарождается смех, а из глаз брызжут слезы. – Они исчезли! – я начинаю хохотать. – Исчезли!!! Китнисс притягивает меня к себе и медленно покачивает. – Все хорошо, Рута... Все хорошо. У нее истерика, Пит. – поясняет она. Истерика? У меня истерика?
Напарник Китнисс по дистрикту кладет ладони ей на плечи. – Что теперь делать? – шепчет он. – Я не знаю. Я не знаю, чего ждать от Сноу. Я боюсь, Пит, – признается она. Я тоже боюсь... Я не хотела попасть на эти Игры. Я не хотела, чтобы от меня зависела судьба двух людей. Если я умру, они станут победителями... – Побудь с ней, Пит, – Китнисс резко вскакивает, я пытаюсь подняться следом за ней, но парень мягко хватает меня за плечи. – Не волнуйся за нас, Китнисс.
Не знаю, сколько времени проходит прежде, чем Китнисс вновь поднимается на крышу Рога. (Наверное, мы остались здесь потому, что сейчас на Арене самое безопасное место.) Меня все еще колотит. Чувствую себя маленькой психованной истеричкой. – Есть только один выход, – мягко произносит Китнисс. В мои подставленные ладошки падают черные ягоды. – Съешь их, Рута. Это поможет тебе успокоиться. Я послушно раскусываю ягоду. Кисло-горькие капли касаются моего языка. А потом мир плывет перед глазами. Плачущая Китнисс целует меня в лоб и вытягивает в моем направлении три пальца. – Прости меня. Прости, прости, прости, – ее слова доносятся словно сквозь туман, а потом мир гаснет. Конец POV Рута.
- А очнулась я уже на койке в Капитолии. Китнисс плакала и во всем призналась. Она решила обмануть Капитолий. Дала мне ягоды, которые вызвали у меня летаргический сон. Мое сердце перестало биться, и это зафиксировали датчики специалистов. Для них на Арене осталось в живых всего два трибута. Рута делает глубокий вдох и заканчивает: – Еще несколько минут промедления, и я бы умерла на самом деле.
В глазах девочки блестят слезы. Я не знаю, что сказать. Китнисс – гений. Совершенно безумный, абсолютно ненормальный гений. Она сумела спасти Руту. И безумно подставила себя. Сноу еще больше возненавидел ту девушку, которая сумела вытащить с Арены ТРОИХ!!! Я ведь знала, что она справится... Рута вздрагивает. Бедняжка, как же много она натерпелась... – Китнисс знала, что делает. – сообщаю я. Должна же я хоть попытаться ее успокоить.
Цеп, до этого опирающийся на стену, мрачнеет. Он явно думает о возможной смерти Руты. Во всяком случае я точно не смогу выкинуть ее из головы. Китнисс – сумасшедший гений. Вот. Комментарий к Финал Голодных Игр Дорогие мои читатели! Никто не хочет встретиться в жизни? Живу в Москве, если что) Очень люблю фикрайтеров, а своих читателей, людей со схожими интересами, просто обожаю! В лс пишите о встрече, если что))
====== “А что, если...?” или новая цель. ======
Рута смотрит на меня, и в уголках ее глаз закипают слезы: – Одно хорошо. Я победила в Играх, а значит, больше не вернусь на Арену! – радостно восклицает она. Китнисс тоже так думала... Но вроде ведь репортаж о Квартальной бойне показывали за две недели до Игр? Я оглядываюсь на тетушку Смитти, и та отводит взгляд. Понятно. Рута просто его не смотрела. Наверно, она вообще не вспоминает теперь об Арене. Слишком большое потрясение для маленькой девочки.
Цеп яростно ударяет кулаком по стене: – Сноу – мерзавец! Да и Китнисс хороша... – злобно добавляет он. – Она спасла Руте жизнь, – резко обрываю я. Пусть я и не одобряю Сойку в этом, но как еще она могла поступить? Что еще могла сделать? Парень хмыкает, насмешливо смотрит на меня и скрещивает руки на груди. Ненавижу этот его взгляд. Стараюсь не взорваться, глубоко дышу. Я сегодня на взводе, поэтому спокойствие дается с огромным трудом. – По-другому спасти Руту она не могла, – продолжаю я. Рута часто моргает. Видно, что именно таким приемом она сдерживает слезы. Цеп шагает вперед и быстро целует меня в края рта. – Не сердись, – заискивающе произносит он. Все-таки еще не совсем толстокожий. Но почему-то не сердиться на Цепа сегодня я неспособна. В конце концов, я все-таки не до конца простила ему Анни. – Цеп, смотри, что я купила! – а вот и она. Легка на помине. Девушка залетает в комнату, потрясая непрозрачным пакетом. – Булочки! – радостно восклицает она. – Цеп, твои любимые! Тетя Смитти, ваши песочные пирожные! Рута, печенье с фруктами! Глаза девчушки вспыхивают. – Ой, Анни! Где только нашла? И как только раздобыла? – мурчит она, счастливо вгрызаясь в сладость. Анни улыбаясь смотрит на друзей, уплетающих хлебобулочные изделия. Я же внезапно ловлю себя на мысли о том, что всегда хотела попробовать шедевры Пита. Здесь, конечно, другой дистрикт... Но почему только я осталась без угощения? Зачем это так подчеркивать? Удивляясь собственной наглости, вырываю из рук Анни пакет и заглядываю внутрь. – О, Анни! С шоколадной крошкой, мои любимые! Спасибо! – восклицаю я. Одно печенье отправляется в рот, пакетик с остальными находит приют в моем кармане. Оглядываюсь. Они чуть ли не урчат от удовольствия. Анни гневно шипит. Пожалуй, в таком состоянии я могу их спокойно оставить.
- Рута. Извини, пожалуйста, я пойду погуляю? Подышу свежим воздухом? Брови тетушки Смитти взлетают вверх. Цеп привстает. Они явно боятся меня отпускать. – Все будет в порядке, – бросаю я и выскакиваю из дома. Узкие улочки 11 дистрикта приводят меня к огромному дереву. Я сажусь у его подножия, прислоняюсь спиной к стволу и закрываю глаза. Нужно сосредоточиться. Я ведь снова в мире Голодных Игр,так? Значит у меня должна быть моя сила телекинеза. А я должна ее... активировать, что ли? Что я делала в прошлый раз? Нашла себе цель. После ее исполнения силы и исчезли... Так, что я должна сделать в первую очередь? Цинна. Финник. Боггс. Прим. На этот раз я исправлю всё.
Вытягиваю ладонь вперед и неуверенно шевелю пальцами. Как я делала это в прошлый раз? Знакомая щекотка магии накрывает меня с головой. Я смеюсь от облегчения, когда сухая ветка, на которую я нацелилась, вращается в воздухе. А что, если пойти дальше? Безумная идея, но я мерно качаю пальцем. Ведь людей можно загипнотизировать движущимися предметами? Если достаточно потренироваться?
====== Я. Анни. Цеп. ======
Время протекает незаметно. Где-то час я заставляю предметы мерно покачиваться. Это не так-то легко: заставить ветку двигаться в одном ритме. Она все время норовит замедлиться или ускориться. Потом я слышу знакомые голоса, и тут моя интуиция срабатывает быстрей меня. Я пулей влетаю на дерево, усаживаюсь на дереве и стараюсь дышать как можно тише. – Анни, ты зря так себя ведешь! – такой родной голос заставляет мое сердце биться чаще. – Как – так? – Ты ведешь себя, будто бы ты...моя девушка. Молодец Цеп! Я слышу какое-то странное шипение из губ девушки. Она отворачивается, но через минуту берет себя в руки: – Ну, прости, я больше так не буду себя вести... – мне кажется, или в голосе звенят слезы? Цеп улыбается, порывисто шагает вперед и крепко обнимает девушку. Та вздрагивает и прижимается к его плечу. Глаза Анни плотно закрыты, а плечи мерно вздрагивают. Она точно плачет. Искра сочувствия к бедной девушке на долю секунды прошивает все мое существо. Опомнившись, я сердито трясу головой. Рита, эта девушка собиралась заграбастать твоего парня!
Анни поднимает лицо вверх и тихо шепчет: – Я просто так рада, что ты вернулся. Я ведь верила в твою победу... Теперь по ее щекам совершенно открыто текут слезы. Цеп как-то нервно дергает уголком рта: – А я ведь не победил. – губы искажаются в улыбке, и он заканчивает: – Но вернулся. Девушка всхлипывает и падает ему на грудь. Это мой парень! Гнев заполняет меня с головой.Я чувствую, как взрывная сила пульсирует в кончиках пальцев. Странное ощущение. И безумно приятное. Позволяю ей вылиться, направляя на камни вдали дерева. Тот приподнимается и с силой врезается в дерево, чудом не задев Цепа. Парень вздрагивает и недоуменно потирает лодыжку. Оглядывается по сторонам.
По-моему, он не знает о моей силе. Я не показывала ему ее на Арене. – Анни, извини. Не подскажешь, где можно найти Риту? Ты же лучше разбираешься в девушках... Он хочет найти меня? Анни через силу качает головой. – Извини, я не знаю. Я плохо ее знаю. Парень щурится и медленно переводит взгляд с камня на лицо девушки. – Я поищу ее. Ты не возражаешь? – Нет, конечно. Я с тобой! – вызывается Анни. Хватит к нему липнуть уже!! Цеп улыбается и решительно качает головой: – Я сам ее найду!
Как же я его люблю! – Как хочешь, – девушка обиженно передергивает плечами. Цеп шагает к лесу, а Анни шепчет вслед ему: – Я все равно буду любить тебя. Мне надоело быть невидимым свидетелем. Резко спрыгиваю вниз и приземляюсь прямо перед девушкой. – А при мне не повторишь? Глаза той расширяются,она испуганно сглатывает, но мужественно берет себя в руки: – По-моему, это очевидно. Что??? Заметив мое ошарашенное выражение лица, Анни усмехается и переходит в наступление: – Я люблю его всю жизнь! Мы общаемся всю жизнь! Я мысленно уже похоронила его!! А потом он вернулся – и с тобой! А я осталась без шансов!!! Он никогда не будет моим, потому что я не собираюсь рушить его счастье!!