Исполинская тварь напоминала помесь тюленя и выдры – вот только от кончика носа до кончика хвоста в ней было не менее тридцати футов в длину и не менее восьми футов в холке. Мощные лапы-ласты оканчивались огромными когтями. Огромная голова, покрытая иссиня-черной кожей, напоминала голову касатки, но острые клыки скорей походили на волчьи, - только в несколько раз больше. Могучую шею обрамлял воротник из длинных острых игл, как у огромного ежа. Длинный хвост, также усеянный иглами, нервно бил по бокам. Чудовище еще раз посмотрело на двух людей и, взревев, с неожиданной для такого огромного тела, прытью кинулось в атаку.
-Берегись!- крикнула Соня, отпрыгивая в сторону и обрушивая ятаган на переднюю лапу. Острый клинок разом отрубил кусок ласта, заставив чудовище яростно взвыть. Джону повезло меньше – обезумевшее от боли чудище, заметалось, хлеща вокруг себя хвостом. Один такой удар задел Джона - с такой силой, что северянин отлетел к стене. С трудом он поднялся, шипя от боли – на его счастье острые иглы на хвосте твари застряли в коже куртки, лишь неглубоко вонзившись в его тело. Сжав зубы, он с силой выдернул застрявшие в коже шипы и, не обращая внимания на заструившуюся кровь, снова кинулся в атаку. Меж тем чудовище, протяжно ревя, скачками надвигалась на мечущуюся Соню, отчаянными выпадами удерживавшую тварь на расстоянии. Но страшные челюсти клацали рядом с ее лицом и, хотя Соня несколько раз вонзала меч в огромную пасть, это только разозлило чудовище. Удар могучей лапы опрокинул Соню на землю и, хотя меч пробил ласт насквозь, клинок застрял в кости, а в следующий миг сильный толчок опрокинул девушку на землю. Жуткая тварь нависла над Соней, распахнулась чудовищная пасть, уже готовая сомкнуться на ее теле, когда чудовище вдруг взревело, замотав головой, словно бык стряхивающий назойливую муху. «Мухой» оказался Джон Сноу: воспользовавшись тем, что чудовище отвлеклось, он запрыгнул ему на спину и вонзил меч в жирный загривок. Второй рукой он вцепился в пучок игл и, не обращая внимания на острую боль, пронзившую его руку, раз за разом погружал валирийский клинок в тело чудовища, стараясь поразить жизненно важные органы. Но, хотя каждый удар клинка высвобождал целые фонтаны крови, толстая кожа и еще более толстый слой жира мешали нанести смертельный удар. Тогда Джон, выпустил загривок и, сжав тело твари ногами, выпрямился, держа меч обеими руками и с силой вогнал его в налитый кровью глаз. Монстр, взревев, поднялся на дыбы, шатаясь и тряся головой и Джон, не удержавшись слетел на землю, едва увернувшись от топчущихся рядом с его головой могучих лап. В этот миг, Соня, наконец, выдернув ятаган из передней лапы, изо всех сил наотмашь рубанула по открывшемуся перед ней мягкому брюху. Толстая кожа расселась широким разрезом, из которого на воительницу вывалились жирные внутренности. Чудом увернувшись из-под обрушившейся на нее туши, Сон прокатилась по земле и вскочила на ноги, готовая продолжать бой, несмотря на то, что ее меч остался в теле твари. Однако сейчас он ей бы не понадобился - на арене, в луже крови лежал издыхающий морской монстр, с распоротым брюхом и мечом в глазнице. Соня выпрямилась во весь рост и с вызовом осмотрела ряды скамей, задержавшись взглядом на Вамматар. Почти сразу рядом с ней встал, пошатываясь, залитый кровью Джон Сноу.
И тут же вся арена взорвалась приветственными криками победителям.
Вечером Джон и Соня получили королевский ужин: окровавленное, лишь слегка обжаренное сердце убитого ими зверя, оказавшееся на удивление сочным и вкусным. С аппетитом уплетая свою долю и запивая ее медовой брагой, Джон обратил внимание, что почти все соседние камеры пусты.
-Всех сожрала арена,- мрачно сказала Соня, когда Джон указал ей на это,- королева Вамматар не скупится для своих богов.
-Каких еще богов? – насторожился Джон.
-Ристалище недаром названо в честь Кольги,- пояснила Соня,- это старшая дочь Имира, хозяйка северных морей. Все кто погибает здесь, обрекаются ей в жертву.
-А те, кто выживает?- невольно спросил северянин. Соня посмотрела на него как на слабоумного.
-Не выживет никто,- сказала воительница,- один из стражников выболтал мне по пьяни, что будет дальше. Как только мы оправимся, нас снова выставят на арену и заставят драться друг с другом. Победителя Вамматар лично заколет на алтаре Кольги, вместе с остальными, кто выживет.
Джон выругался –он и раньше не особо рассчитывал выбраться отсюда живым, но тогда оставалась хоть какая-то неопределенность, а значит и надежда. Теперь и она растаяла без следа.
- А если мы откажемся сражаться?- после недолгого молчания спросил он.
-А нас и не спросят, - невесело усмехнулась Соня,- у этих колдунов есть одно паскудное зелье из мухоморов и спор черного лишайника. Тебе насильно вольют его в глотку и через десять ударов сердца ты будешь готов мне горло перегрызть. Как и я тебе.
-И что же, мы ничего не сможем сделать?! – воскликнул Джон. Соня искоса посмотрела на него, пожала плечами и снова приложилась к полному бурдюку.
Однако судьба все же дала им шанс. Из болтовни стражников Соня и Джон узнали, что их бой откладывается: королева Вамматар внезапно отбыла на юг с небольшой свитой, в некое Королевство именуемое Пограничным. Ожидалось, что ее не будет несколько дней – и этого времени Соне и Джону хватило, чтобы придумать план побега.
Для начала, когда им вместе с едой принесли еще по бурдюку браги, Джон и Соня вылили ее в отверстие в полу, предназначенное для естественных нужд. Остаток Джон вылил себе на голову и повалился на лежанку из соломы, притворившись спящим. Соня с неменьшим усердием принялась изображать пьяную, открыто домогаясь до молодого стражника, явно неравнодушного к прелестям воительницы.
-Я же знаю, что мне не выйти живой отсюда,- заплетающимся языком говорила она, цепляясь за прутья решетки,- так неужели ты откажешь смертнице в такой малости, Лайхо? Или я тебе не нравлюсь?
-Рыжая перестань,- стражник воровато оглянулся, боясь, что его услышат,- не хочу я.
-Не ври,- пьяно расхохоталась Соня,- не хочешь это?
Непослушными руками она принялась расстегивать на себе лиф, грязно ругаясь на не поддающиеся пальцам застежки. Наконец бронзовый нагрудник упал на пол и вырвавшиеся на свободу полные груди упруго качнулись перед обалдевшим стражником.
-Не нравится?- лукаво сказала Соня, прикрыв руками округлые полушария,- а если так?
Она потянулась к поясу и ее юбка упала последовала за нагрудником, оставив воительницу в чем мать родила. Соня небрежно отбросила ногой одежду, но и сама покачнулась, едва не упав на пол.
-Меня уже ноги не держат,- сообщила она, усаживаясь на свою лежанку,- ну, хватит, не мучь меня. Или не видишь, что я вся горю от страсти?
Стражник, отбросив всякую осторожность, уже возился с ключами. Наконец, лязгнул замок и он, обезумев от похоти, ворвался в камеру, расстегивая на ходу штаны. Соня притянула его к себе, опустив руку к его паху. Стражник застонал, наваливаясь на Соню сверху, не заметив, как ее рука, легла на свисавший с его пояса короткий меч. Не успел стражник понять, что к чему, как Соня резко черкнула лезвием ему по горлу.
-Вставай,- запачканная кровью Соня выскочила из камеры,- времени мало!
Джона не нужно было просить дважды – он уже стоял у двери, жадно следя за тем, как Соня подбирает ключи. Наконец дверь с лязгом отворилась и Король Севера выскочил наружу. Двое пленников устремились по коридору, останавливаясь возле тех камер, где еще оставались пленники. Подобрав ключи и осторожно расталкивая спящих бойцов, Соня и Джон быстро объясняли, что к чему. Отказавшихся идти с ними не было - все уже хорошо знали, чем закончится их бои на арене.
К караульной комнате подошло не менее двадцати бойцов – лучшие из лучших, выдержавшие множество боев. В основном это были варвары – асиры и киммерийцы, лютой злобой ненавидящие гиперборейцев. Разъяренная толпа ворвалась в караулку, где коротали время за кувшином вина несколько стражников. Все они были при оружии, в отличие от гладиаторов, у которых на всех был только трофейный меч Сони. Нескольких варваров гиперборейцы успели убить, прежде чем воины растерзали их голыми руками.
-Быстрее,- поторапливала их Соня,- скоро и остальные почуют, что к чему.
Рядом с караульной находилась оружейная комната, где бывшие гладиаторы расхватали оружие себе по вкусу. Джон взял Длинный Коготь и короткий кинжал с широким лезвием, Соня - ятаган и небольшой метательный топорик. После этого беглецы устремилась к воротам. Стоявших там стражников вырезали быстро, однако поднятый ими шум поднял на ноги все Ристалище. Послышался громкий топот, шум и громкие приказы, затем где-то вдалеке раздался топот лошадиных копыт.
-Надо спешить,- сказала Соня,- пока они не позвали колдунов.
Но не успели они отойти от ворот и двадцати шагов, когда сзади в их ряды ворвался стальной клин гиперборейских всадников. Воинственные крики, проклятия и предсмертные вопли смешались с топотом копыт, которыми гиперборейские кони топтали беглецов, пока их всадники рубили и кололи. Варвары не оставались в долгу, но лишь немногим, включая и Джона с Соней, удалось оторваться от погони и затеряться среди бесчисленных строек Сариолы.
-Теперь куда?- тяжело дыша, спросил Джон. Через его щеку тянулась длинная царапина, в сапоге хлюпала кровь, но серьезных повреждений вроде бы не было. Соню тоже покрывала кровь, но не ее, а гиперборейская.
-Без лошадей к горам нечего и соваться,- сказала она,- этот путь перекроют в первую очередь. Бежим к морю!
Сариола уже была на ногах: всюду слышался топот конских копыт, приказы командиров и крики испуганных обывателей, попавших под горячую руку. На счастье Джона и Сони остальные беглецы кинулись прорываться сообща и гиперборецы, не разобравшись, кто устроил побоище, кинулись за ними. Варвары пытались уйти в горы, тогда как Соня и Джон, пробираясь самыми темными закоулками спускались к берегу.
На счастье беглецов порт еще толком не был обустроен: море, остановившееся у предгорий, затопило все низины, но многие скалы и холмы продолжали торчать над водой, создавая неудобства для кораблей. Именно поэтому суда оказались разбросаны на несколько миль вдоль берега. Соня и Джон выбрали стоявший на отшибе иббенийский китобой, бросивший якорь над затопленным оврагом. Над ним возвышался скалистый утес, до которого Соне и Джону пришлось добираться вплавь. Дождавшись темноты, они спрыгнули на палубу и, пробравшись в трюм, спрятались в пустых бочках, предназначенных для сбора ворвани.
Наутро, так никем и не замеченный китобой покинул порт, унося Джона и Соню из Страны Колдунов к богатым китовым пастбищам восточных областей Студеного Моря.
========== Посол ==========
Перед его глазами мелькнул пол из черного мрамора и он едва успел повернуть голову, чтобы не расквасить нос, когда его бесцеремонно вытряхнули из вонючего бочонка. От удара тело сотряслось так, что, казалось, из него вышибли все кости. Однако, переломов, похоже, не было, и он уже захотел подняться, когда тяжелый сапог опустился ему на шею.
-Моя королева,- послышался над головой глумливый голос,- у меня для вас новый дар.
Извернувшись, Тирион приподнял голову и встретился взглядом с пылающим торжеством глазами сестры. Серсея была одета в черное платье, украшенное узорчатым серебром на плечах. Изрядно отросшие светлые волосы венчала корона с изображением льва. Рядом с ней стоял человек в черной хламиде со знаком десницы на груди: Тирион ранее редко пересекался с Квиберном, но сразу узнал расстригу-мейстера.
На брата Серсея смотрела с глубочайшим отвращением, словно на ядовитое насекомое.
Карлик ответил ей почти равнодушным взглядом: после всего, что он испытал на эуроновской «Молчаливой» презрение старшей сестры было последним из того, что он мог испугаться. Весь путь до Браавоса он проделал в грубо сколоченной клетке, подвешенной на мачте, прямо перед каютой Эурона. Кормили его раз в день, выдавая пинту воды и миску бурой жижи, пахнущей рыбой и омерзительной на вкус. Чуть ли не каждый пират, проходя мимо клетки, считал своим долгом как-то уязвить Тириона: тычком или уколом ножа – и насладиться ядовитой бранью карлика. Пиратов это веселило: они корчили рожи, издавая какие-то хрюкающие звуки, однако Тирион ни разу не слышал, чтобы с их уст сорвалось хоть одно слово. Разговаривал с ним лишь Эурон, не уставая расписывать Тириону, что с ним сделает Серсея, как только он попадет ей в руки. Тирион, впрочем, не оставался в долгу, рассказывая, что Серсея сделает с самим Эуроном, как только он перестанет быть ей полезным. Самого Эурона эти перебранки только забавляли, а карлику помогали отвлечься от невеселых мыслей о будущем.
Тирион надеялся, что в Браавосе их задержат, а его освободят, однако Эурон поступил хитрее: не доходя до Браавоса около двух миль, Железный флот встал на якорь в уютной бухте, а в Вольный Город отправилась одна «Молчаливая», с которой предусмотрительно сняли чуть живую Яру Грейджой. Когда ладья прошла между ног Титана, Эурон приказал запихнуть Тириона в бочонок – связанного и с кляпом во рту. Тирион чуть не задохнулся во время пребывания в бочонке, который трясли, толкали и перебрасывали с лодки на лодку. Когда его, полумертвого от пережитых испытаний, наконец, извлекли, он уже ехал с Эуроном на закрытой со всех сторон лодке, меж извилистых каналов Браавоса. Самого города Тирион, впрочем, так и не увидел: Эурон и ехавшие с ним два головореза, не давали карлику сделать и шагу. Они же снова запихнули его в бочонок - к счастью, на этот раз ненадолго, чтобы вскоре вытряхнуть пред царственные очи любимой сестрицы.
-Вы снова доказали,- процедила Серсея, не сводя взгляда с брата,- что вы верный друг Короны. И вы достойны великой награды – королевского дара.
-Я надеюсь, что мне недолго осталось ждать,- в наглой усмешке послышались нотки раздражения,- давно пора закрепить наш союз браком.
Его сапог наступил на ухо Тириона и карлик невольно вскрикнул от боли.
-Дайте ему встать,- Серсея повысила голос, - и оставьте нас.
-Я…
-Несмотря на все его преступления, Тирион Ланнистер и брат королевы, - отчеканила Серсея,- и свой приговор он примет стоя. Вы получите, что желает ваше сердце…как только я вернусь в Вестерос. А пока ступайте.
Над ухом Тириона послышалось недовольное ворчание, но сапог Эурона все же убрался. Небрежно вздернув карлика на ноги и выдернув кляп из его рта, король Железных Островов поклонился и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
-Ты все также любезна, сестрица, - Тирион осторожно пощупал распухшее ухо,- разве так разговаривают с единственным союзником и будущим мужем? Джейме, кстати, знает?
-Ты тоже не изменился,- ответила Серсея, наливая вино из кувшина в два бокала пригубив из одного и отдавая второй Квиберну. Мейстер поднес бокал к губам Тириона и тот жадно отхлебнул, чувствуя как силы возвращаются в его тело.
-Тебе всегда нравится такой тип женщин верно, маленький братик,- Серсея только что не мурлыкала, наслаждаясь своей властью,- заморская шлюха забывшая свое место.
-Только эту тебе не запугать, не избить и не заточить,- усмехнулся Тирион,- тебе она не по зубам, сестрица. И это ты сейчас за морем, а Дейнерис - в Вестеросе.
-Возможно,- процедила Серсея,- но ты-то здесь.
-Я десница королевы и ее полномочный посол,- заметил карлик,- то, что сделал твой головорез, не улучшит отношений между Дейнерис и Морским Владыкой. И с Железным Банком тоже.
-Того что банк не знает, ему и не повредит,- усмехнулась Серсея.
-Вот только банк знает,- неожиданно послышался голос от дверей. Серсея и Квиберн как по команде вскинули головы и даже Тирион выгнул шею, стараясь разглядеть нового гостя. Им оказался лысеющий мужчина, средних лет, в черном одеянии с кружевным жабо. Рядом с ним стояло два рослых воина, увешанных оружием с ног до головы.
-Несторис,- Серсея явно оказалась застигнута врасплох,- я не ждала вас…
-С вашей стороны было весьма любезно развлечь нашего гостя, - сказал агент,- но сейчас мы и сами можем оказать ему достойный прием. Я сам сопровожу его.
-Это маленькое чудовище убило моего сына и отца! - прошипела Серсея.