Я вздохнула, пытаясь унять дрожь в руках и успокоить сердце. Всё будет хорошо. Я не сдамся и использую любую возможность, а пока нужно было немного отдохнуть. Этой ночью я, кажется, успела поспать всего пару часов, а ведь ещё неизвестно, что меня ждёт в замке. Он располагался в отдалении, так что немного времени у меня точно было.
Но стоило только прикрыть глаза, как меня тут же разбудил тихий стук и незнакомый мужской голос.
– Приехали, нэсса.
Дверца распахнулась, впуская морозный воздух.
– Мисс, – поправила я, открывая глаза.
Нэссами зовут титулованных, я же такой не являюсь и вряд ли когда-нибудь стану.
Я потянулась и выбралась наружу, опираясь на любезно подставленную руку кучера, поёжилась, поднимая повыше воротник пальто. Сегодня было куда холоднее, мороз щипал за щёки, а ветер норовил задрать юбку и сыпал холодную снежную крошку за шиворот.
Я огляделась, пока кучер взбирался обратно на козлы. Удивительно, но меня привезли к парадному входу. Слева подъездная аллея, изгибаясь змеёй, вела к воротам. Справа возвышалась белоснежная громадина замка с множеством балкончиков и башенок, пронзающих шпилями хмурое серое небо. Широкая мраморная лестница убегала ввысь множеством ступенек. По бокам от неё на постаментах сидели огромные статуи фениксов с гордо поднятыми головами. Они были похожи на орлов, только хвосты имели длиннее.
Встречать меня никто не спешил, лишь двое лакеев сгружали сундук. Не знаю, что мачеха туда положила, вещей у меня на дорожную сумку, не больше. На меня никто не обращали внимания, и это, кажется, был идеальный момент для побега. Правда, до ворот всё равно было слишком далеко. К тому же они уже закрыты и явно охраняются магией, а перелезть через них я бы точно не смогла, да и до города не близкий путь. Замок приютился на холме между гор, и отсюда я прекрасно видела не только сам город, но и дорогу, ведущую к нему. И это значительно усложняло будущий побег. Да из замка всё видно как на ладони и герцог легко меня увидит. Нет, если и сбегать, то либо ранним утром или поздним вечером, либо ночью.
Значит, оставалось одно – подняться и постучать. Я вздохнула, подобрала юбку и сделала первый шаг. А когда преодолела все ступени и подняла руку, то дверь распахнулась сама. На миг я стушевалась, даже отступила на шаг, чувствуя, как от волнения учащает бег сердце. Что если я встречусь с герцогом прямо сейчас?
Открывший мне дверь высокий и худой мужчина с огромным крючковатым носом удивлённо приподнял кустистые седые брови и посторонился. Я замешкалась, с опаской разглядывая его. Конечно, я надеялась, что меня не поведут сразу же на жертвенный алтарь. Или как там герцог забирает чужие жизни? Но страх всё равно был.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Я не знала точного возраста герцога. Мужчине же на вид было лет шестьдесят и всё на нём от начищенных до блеска туфель до белоснежного галстука-бабочки было новым и дорогим. Только вот выглядел он слишком… человечно. Никакой бледности, о которой говорилось в слухах. Ничего необычного и страшного. Впрочем, не будет ведь герцог сам открывать двери? Даже у мачехи это делала Мэри, а не она сама, а в замке слуг явно больше. Здесь этим должен заниматься дворецкий. Решив так, я облегчённо выдохнула и проскользнула внутрь.
Дворецкий же окинул меня цепким взглядом и на мгновенье недовольно поджал губы. И я его прекрасно его понимала. Кругом были мрамор, позолота и хрусталь, начищенный до зеркального блеска паркет, тяжёлый бархат портьер и живые цветы в огромных мраморных горшках. А тут я в платье с чужого плеча и старом пальто. Пусть по указанию мачехи для меня подшили одно из платьев Кэтрин, но верхнюю одежду пришлось надевать свою.
Впрочем, он быстро взял себя в руки и даже изобразил подобие улыбки.
– Позвольте ваше пальто.
Он протянул руку и терпеливо ждал пока я возилась с пуговицами и узелком на лентах шляпки, а затем указал на юношу, незаметно возникшего рядом. Тот был ненамного моложе меня и смотрел с нескрываемым любопытством. А его тёмно-синяя бархатная ливрея с серебряной вышивкой выглядела намного богаче моего платья.
– Следуйте за Джеком. Он проводит вас в комнату, где вы сможете освежиться после дороги. Ваши вещи вскоре доставят туда.
Я не стала возражать, хотя смысла в этом и не было: переодеваться мне всё равно не во что. Это платье было самым приличным в моём гардеробе, не думаю, что мачеха расщедрилась ещё на одно. Впрочем, я в любом случае не собиралась наряжаться для своего будущего убийцы. От одной мысли об этом у меня всё холодело внутри.
Интересно, а слуги знают о том, что делает герцог? Неужели им всё равно?
Тут я вспомнила недавнюю сцену с девушкой, которую пыталась продать мать. И ведь никто не попытался вступиться, образумить её. Так почему это должно волновать слуг? Он ведь не трогает их.
На короткий миг, когда мы поднялись на второй этаж, ушли достаточно далеко от холла и оказались одни, я чуть было не спросила об этом слугу. Но в последний момент передумала. Да и коридор, в котором в любой момент может кто-нибудь появиться, не лучшее место для подобных разговоров. Для начала нужно осмотреться. Кто знает, может быть, всё не так страшно? Ведь не стал же герцог сразу «выпивать» мою жизнь. Может быть, слухи всё же врут?
Сейчас, как никогда прежде, мне отчаянно хотелось в это верить.
– Ваша комната, нэсса.
– Мисс, – поправила я. Кажется, скоро это войдёт у меня в привычку. – И спасибо, что проводил.
На секунду мне показалось, что Джек хочет что-то сказать, но он промолчал, развернулся и поспешил прочь, оставляя меня одну. Я же не стала зря терять время и толкнула дверь, да так и замерла на пороге. Комната была просто огромной. Тяжёлая резная мебель, мраморный камин, а рядом два кресла и столик со свежими розами в вазе. Ковёр с таким густым и высоким ворсом, что хотелось разуться и пройтись босиком. И среди всей этой красоты мой старый сундук из рассохшихся и почерневших со временем досок. Он смотрелся здесь не менее нелепо и чужеродно, чем я. И всё же комната была слишком прекрасной для пленницы, а именно ею я и себя и ощущала.
Я прошлась по комнате и остановилась возле камина. На нём стояла фигурка Богини Селены-Сауле. Одна её половина имела голубой глаз, светлые волосы и светлую кожу, а одежда была белее снега с голубой каймой. Другая – напротив была смуглой кареглазой и темноволосой, и одежда была под стать облику – чёрная с золотой каймой. Светлая половина протягивала руку вперёд, тёмная напротив заводила за спину. Ведь в ней был нож. Богиня символизировала дуализм. День и ночь. Добро и зло. Тёмное и светлое начало, которое есть в каждом человеке.
Правда, согласно легенде, их всё же было двое. Настолько же похожих насколько и разных. Один разрез глаз, форма скул и носа, одинаковая фигура. Разница лишь в цвете глаз и волос, да выражении лица. Невинное, доброе и ласковое – у Сауле и злое, коварное и лживое – у Селены.
Согласно легенде сёстры постоянно спорили, сманивали людей на свою сторону, и это так надоело их отцу прародителю, создавшему нашу землю, что он навечно соединил их. И приказал следить за людьми по очереди. Сауле он отдал день, ведь была она также светла, добра и ласкова с людьми, как солнце. Селене же досталась ночь, тёмная, холодная и опасная, как и её душа. И с тех пор сёстры больше не виделись, а их вражда продолжается до сих пор. И теперь одна – Светлая Богиня – дарила нам радость и счастье, покровительствуя белым магам. Вторая же – Тёмная – несла болезни, войну и разруху. Её почитали воры и убийцы. Ей подносили кровавые жертвы те, кто жаждал получить благословение на свои чёрные дела.
Где-то дома у нас была такая же, хоть отцу наука была ближе веры, и меня он учил тому же. Потому молиться я не умела, хоть мачеха и старалась позже, водя меня и Кэтрин на еженедельную воскресную службу. Но я так и осталась глуха к подобному, не видя смысла в молитвах, и сейчас задерживаться надолго возле фигурки не стала. Развернулась и вздрогнула, натыкаясь взглядом на незнакомую девушку в простом голубом платье с белоснежным передником. У неё были такие же светлые волосы, как у Мэри, и сердце моё сжалось при воспоминании о ней.
– Здравствуйте, достопочтенная нэсса. Я – Джейн. – Она присела в реверансе, а я от удивления забыла поправить её. Никогда прежде со мной не говорили с таким почтением. – Я буду вашей горничной всё время, что вы проведёте в замке.
Что я проведу в замке? Значит, слуги всё-таки не знают всей правды. Или герцог как-то обманывает их? Была ещё слабая надежда, что меня всё-таки ждёт иная учесть, нежели его невест.
– Вы ещё можете успеть к завтраку, если мы поспешим.
Она шагнула к сундуку.
– Мне не нужна помощь с платьем, – возразила я, за что тут же удостоилась недоверчивого хмурого взгляда. – Я просто хочу немного отдохнуть. – Я улыбнулась и добавила: – Ужасно волнуюсь.
Недоумение, появившееся на её лице, быстро сменилось покорностью.
– Конечно. Как пожелаете.
Она вновь присела в реверансе, таком искусном, что я бы ни за что не смогла повторить.
– И ещё. Тебе не нужно так ко мне обращаться. Я… – «Такая же, как ты» хотела сказать я, но сочла, что это слишком грубо. – У меня нет титула.
– Это не имеет значения, – возразила она с улыбкой. – Все гости герцога равны для нас. Если вы просите, я оставлю вас, но прежде позвольте вам кое-что отдать. – Она подошла ближе и протянула руку, взглянула на меня выжидающе, и я тут же повторила её движение. – Вот возьмите. Если я вам понадоблюсь, просто сожмите его.
И она накрыла мою ладонь своей, а затем сжала мои пальцы в кулак. А затем, сделав ещё один реверанс, практически бесшумно скрылась за дверью. Я же разжала пальцы и не без удивления посмотрела на содержимое: маленький кристалл – его, скорее всего, и нужно было сжимать для вызова служанки – и узкий клочок бумаги. Последний я тут же развернула, пробежала глазами и нахмурилась. Это была записка. Совсем крохотная, всего одна строчка: «Не верьте всему, что вам говорят».
Я еле успела дочитать, когда записка вспыхнула, обращаясь пеплом и оставляя жирный чёрный след на коже. Интересно. Неужели мне повезло так быстро обзавестись союзником?
Желание сжать кристалл, вызвав тем самым служанку, и расспросить обо всём, было настолько сильным, что я с трудом сдержалась. Но спешка в этом деле явно была лишней. Джейн что-то говорила про завтрак. Что ж, если меня пригласят на него, то там я, скорее всего, и увижу герцога. А после уже и буду делать выводы.
Если останусь жива.
Глава 5. Знакомство
Но времени для того, чтобы успокоиться и всё обдумать, мне не дали. Слуга пришёл вскоре после ухода Джейн, постучал, а я не сразу сообразила, что он ждёт разрешения войти. И теперь следовала за ним по коридорам, тщетно пытаясь запомнить дорогу и с ужасом понимая – сбежать отсюда будет не так уж просто. Да я же просто заблужусь!
Я знала одно заклинание, которое могло помочь, но никогда прежде не применяла его. Да и куда бежать? Обратно в город? А оттуда? У меня ведь нет денег даже на дилижанс. Только если прихватить что-нибудь из замка и попытаться продать старьёвщику. Но при одной мысли об этом что-то внутри меня противилось. Одно дело вещи отца, которыми мачеха завладела нечестным путем. И совсем другое – герцога. Я ведь не воровка какая-нибудь. Правда, он собирается забрать мою жизнь, а в борьбе за неё все средства хороши. Да и, кажется, иного выхода у меня всё равно нет.
Поглощённая своими мыслями, я шла, не глядя, и чуть не налетела на спину слуги, остановившегося перед двустворчатой белоснежной дверью. Но он ничего не сказал, лишь кашлянул и распахнул одну из створок, пропуская меня вперёд и объявляя:
– Прибыла нэсса…
– Мисс, – поправила я тихо. – Мисс Эмма Гринвел.
И последний раз одёрнула юбку, пытаясь прикрыть пыльные сапоги.
– …мисс Эмма Гринвел, – повторил он громко.
А я шагнула и замерла. Кажется, ещё совсем недавно отведённая мне спальня казалась огромной, но это комната была ещё больше. Намного больше. С двумя огромными хрустальными люстрами под самым потолком и укрытым белоснежной скатертью столом. Таким длинным, что, я уверена, те, кто сидят на его противоположных концах, ни за что не услышат дуга друга без помощи магии.
В нос ударил запах хвои смешанный со сладким ароматом жаренного мяса и горчинкой цитруса. И я сглотнула слюну. В царившей здесь тишине этот звук показался оглушительно громким, но на меня и без того уже обратили внимание. Их было двое: мужчина во главе стола и женщина по левую руку от него. Женщина сидела спиной ко мне, поэтому я видела лишь её белокурый затылок, оголённую шею и часть спины, затянутую в голубой атлас. Мужчина же сидел в пол оборота. На нём не было ни пиджака, ни галстука, только жилет и рубашка. И он неотрывно смотрел на меня, прожигая взглядом. А я, не зная, куда деть руки и что делать дальше, вцепилась в юбку, нервно комкая её во вспотевших ладонях. Невольно отступила, когда он встал и сделал первый шаг. Нас разделяло не больше десяти шагов, и он преодолел их довольно быстро, остановившись в шаге от меня.
– Чарльз Блэквуд. – Поклонился. – Рад приветствовать вас в своём замке, мисс Гринвел.
Я попыталась сделать реверанс в ответ, заливаясь краской стыда по самую макушку. Я всегда ужасно краснела, становясь красной, словно помидорка.
Когда же он выпрямился, впиваясь в моё лицо пристальным взглядом пронзительно-голубых и прозрачных, словно льдинки, глаз, я внезапно поняла, что это и есть Чудовище. Тот, кому меня отдала мачеха. Только выглядел он совершено… обычно. Его кожа была немного бледной, но совсем не походила на снег, в отличие от волос. Да и Чудовищем я бы ни за что его не назвала, напротив, он был даже красив. Высокий, я едва ли доставала ему до подбородка хоть и не была коротышкой, и подтянутый. С грубыми и резкими чертами лица и тонкими губами. Но ни это, ни горбинка на прямом носу не портили его.
Пока я разглядывала его, поражённая таким контрастом с прозвищем, нэсс Чарльз протянул руку и простоял так некоторое время прежде, чем я сообразила подать свою. Моя ладонь немного дрожала, и, кажется, это не укрылось от его внимания. Он понимающе усмехнулся, отчего на щеках появились ямочки. А я смотрела, не смея отвести взгляда. Когда же он коснулся губами тыльной стороны моей ладони, и вовсе замерла, задержав дыхание. Сердце тяжело билось в груди. Удивительно, но на ощупь он был вполне… живым. А прикосновение губ, прохладных и шершавых, оказалось на удивление приятным и даже волнительным. Возможно, дело было в том, что прежде мне никто не целовал руку, и сравнивать было попросту не с чем.
Но стоило ему отпустить мою ладонь, как я поспешно зарылась ею в складки пышной юбки. Чем вызвала новую ухмылку, от которой моё сердце на миг замерло, и какое-то новое, неизвестное прежде чувство кольнуло сердце.
– Прошу разделить со мной и моей племянницей, нэссой Элизабет Найс, завтрак.
Он указал в сторону стола и проводил меня, услужливо отодвинул стул по правую руку от своего. Как раз напротив племянницы, пристально следивший за нами с салфеткой возле алых губ. Её голубые глаза смотрели пристально и цепко.
Она была похожа на герцога. Только если ему резкость черт даже шла, то её делала страшной. Угловатая и худая с длинным крючковатым носом и таким слоем пудры на лице, что это было видно даже мне. Да и худоба не добавляла ей красоты.
Стоило мне сесть и расправить салфетку на коленях, как за спинкой стула появился слуга.
– Что желаете на завтрак?
Я окинула взглядом стол. Кажется, последний раз я ела почти сутки назад, поэтому была согласна даже на кусочек чёрного хлеба и чашку травяного чая. Но здесь выбор был гораздо лучше: яйца всмятку, хрустящий бекон, поджаренные тонкие сосиски, запечённые картофель, тосты, к которым прилагались масло и джем, а также два вида пудинга. И два дымящихся чайника на выбор. В корзинке лежали апельсины. Я ела их всего раз в детстве и совсем не помнила вкуса. У нас они и летом-то не всегда бывают, а уж зимой…
А в соседней корзинке – веточка с маленькими блестящими бусинами чёрного винограда. Его я не пробовала никогда. Только как-то раз с Мэри из любопытства сделала по глоток вина из запасов мачехи, и еле сдержалась, чтобы тут же не выплюнуть прямо на пол. Жуткая гадость.