Возвращаться в воду ей не хотелось, тем более погружаться в нее с головой, но другого выхода она не видела. Если в трюме и были двери или люки, то они ушли под воду, и чтобы выбраться, надо было искать выход под водой. Однако не только холодная вода пугала Эверли, но и опасные обитатели морских глубин, если, конечно, таковые были в тех краях… Да она даже не знала, в каких краях оказалась.
Вздохнув и набравшись не только воздуха, но и храбрости, она осторожно погрузила обе руки в темную воду и начала грести, медленно, чтобы искореженный стол ненароком не погрузился под воду раньше времени. Сначала нужно было подплыть к стенке, а уж затем погружаться в воду целиком и искать в ней проход. Эверли гребла до тех пор, пока стол не столкнулся со стеной. Корабль застонал, а эльфийка поспешила схватиться за края своего «плота», так как от столкновения он изрядно накренился.
Теперь Лундес вновь обратилась к магии. Глянула на свои ладони – они все еще едва заметно светились – и сосредоточилась на своих ощущениях, желая усилить приток силы. Организм ее противился этому: все легкие раны и порезы сразу же заболели, голова закружилась и стало очень холодно, но Лундес предпочла быть защищенной полем, пусть и ослабленной. Что она знала точно, без поля она в эту темную муть не полезет.
Магия постепенно усиливалась, и в какой‑то момент руки принцессы вспыхнули, осветив перевернутый трюм. Лундес широко улыбнулась:
– Отлично.
Она в очередной раз глубоко втянула в себя воздух и медленно погрузилась в воду, чувствуя себя уже значительно увереннее. Ее собственные руки стали для нее подводным светом. Она увидела и затопленные деревянные стены, и проход, куда немедля поплыла. Дышать под водой она не умела, и магия в этом деле не стала ей помощником. Скользнув в дверное отверстие, эльфийка увидела свет и устремилась ему навстречу, на поверхность, не теряя ни секунды. Еще немного усилий, и она сделала свой блаженный вдох морского воздуха, увидела наконец звездное небо, сверкающее в проломанном днище другой части судна. Уровень воды там практически достигал «потолка», а острый кусок скалы помог бы окончательно дотянуться до отверстия. Лундес не тратила время на раздумья. Понадеявшись на удачу, впервые за долгое время, она схватилась за каменный выступ, подтянулась и выбралась из воды. От резкой боли в спине она щелкнула зубами и все же продолжила движение, пока не выбралась через поломанное отверстие в днище наружу. Ее тут же обдуло прохладным морским бризом.
«Уже лучше», – мысленно успокаивала она себя. А ведь все и впрямь складывалось неплохо: вдали виднелись огни побережья, темные мачты раскачивались вдоль берега, были слышны голоса, а дальше чернели покрытые листвой деревья. Лундес задумалась. В Бероне листва еще не успела раскрыться и покрыть леса. Эльфийка хорошо помнила, насколько серым и некрасивым выглядел лес в первый месяц весны. Но на берегу, возле которого она оказалась, было много деревьев с листвой. Неважно, что была ночь. Все было видно при свете многочисленных огней, разбросанных по берегу. А вдали так же легко различимые ночью возвышались гигантские стены какого‑то города. Они напоминали далекую мрачную крепость.
Лундес напряженно посмотрела вниз: теперь ей предстояло доплыть до берега, а значит, нужно было вновь вернуться в воду. И хоть ей и было нехорошо, но она стала осторожно спускаться, пока вновь не оказалась в море. Холодные потоки сомкнулись над ее головой. Перед глазами все кружилось, она с трудом вынырнула наружу и принялась упорно плыть к берегу. Руки плохо слушались, виски будто кто‑то беспощадно сжимал.
Тем временем на берегу появились две невысокие худощавые фигуры. Они намеренно отошли в сторону от пирса, туда, где их сапоги утопали в песке. Оба держали в руках по мечу.
– Нет, нет! Отойдите, отойдите друг от друга! Неправильно! – послышался сварливый голос третьего. Оба мрачно посмотрели на очередного представителя невысокого народца, спешившего к ним по ночному побережью. В одной руке его был фонарь, а другой он активно махал им, при этом что‑то бормоча себе под нос. Что‑то невнятное.
В какой‑то момент он заорал уже во все горло:
– Да разойдитесь же!
Оба глянули друг на друга и стали расходиться. Гном, наконец, прокопался к ним и подошел к тому, что стоял справа от него:
– Эй, Ма́рло! – сказал он, осветив лицо одного из двоих соперников. Им оказался юноша, человек, лет девятнадцати, с темными густыми бровями и непонятного цвета глазами. Твердо глядя на противника, этот парень по‑разному перехватывал меч и пытался понять, как лучше атаковать. – Перестань! Замри.
Гном долго еще качал головой, всем своим видом показывая, что ему стыдно за обоих.
– Что не так? – возмутился Марло.
– Еще дальше! Еще! – гном подтолкнул паренька, а сам странным покачивающимся шагом возник перед вторым и поднес к его лицу фонарь. Эльф, тоже молодой, даже слишком – лет семнадцать. – И ты не забывай о правилах. Думаешь, уши острые, можно правила нарушать? Мой паренек знает толк в драках, так что ты не наглей.
Марло сморщился, переступил с левой ноги на правую и раздраженно сказал:
– Не мешай, дядя Ба́рли. Не мешай, мы сами разберемся!
– А я вижу! – фыркнул гном. – Дуэль они, видите ли, устроили. Хотите сражаться – учитесь сражаться как мужчины, а не как дети. А если не доросли, отдайте мне мечи.
Он встал между ними, поставил фонарь в песок и упер короткие руки в бока.
– Правила? – не понял эльф. – Я знаю правила!
– И я знаю! – тут же сказал Марло.
Гном встал рядом с фонарем. Теперь его контуры были подсвечены. Особенно оригинально светились волоски на его русой бороде.
– Во‑первых, дуэли, если вы не звери, не дикари, не больные колдуны и не на поле битвы, – так вот, дуэли из‑за ссоры никогда не должны заканчиваться чьей‑то смертью. Ясно?
Оба кивнули. Эльфа гном немного смешил, ведь на дуэлях остроухий дрался не раз и знал все, что ему было нужно.
– Второе, – громко объявил гном, одарив обоих суровым взглядом, – правило!
Эльф вопросительно вскинул бровь, Марло хмыкнул, вновь поменяв стойку. Когда бы уже приступить к битве? Не терпелось ему.
Гном же не спешил сообщать второе правило. Он почесал бороду и вдруг спросил:
– А повод какой? Из‑за женщины небось! – И, не дождавшись ответа, продолжил рассуждать: – Нет, женщины – это, конечно, хорошо. Вот это я понимаю. Горячая молодая кровь! Да. Вот тебе, эльф, правда, еще рано. Мой Марло уже скоро станет мужчиной, а ты семнадцатилетний эльф, ты еще… мелочь.
Марло улыбнулся весьма самодовольно. Эльф разозлился:
– Мелочь?! Между прочим, женщина тут ни при чем!
– Вот‑вот, – согласился Марло. – Так что, дядюшка, отойди‑ка, мы сами все выясним.
– Нет. – Гном Барли пробурчал что‑то невнятное – наверное, ругательство – и мрачно спросил: – Так за что же боретесь?
– Он украл мой клад! – заявил эльф, указав на Марло.
Гном распахнул глаза и чуть было не пнул ногой фонарь, тут же спросив:
– Какой клад?! Где?
Молодежь переглянулась и указала на корабль…
– С чего вы взяли, что там есть клад?
– Вот я и собирался это выяснить, а этот… – начал было эльф, но Марло резко перепрыгнул через гнома и с разбегу повалил конкурента в песок.
– А ну, прочь, ума лишился?! – взревел Барли и кинулся разнимать их, но те уже успели сцепиться, как дворовые коты. Они даже рычали почти как животные. Гном присоединился к ним, и его поспешно повалили в песок. Он старался отодрать их друг от друга, да и от себя, а они то и дело поднимали клубы песка, продолжая борьбу.
– Дикие! Дикари! Пусти его! – орал гном сквозь сбитое дыхание, и его тут же засыпали песком. – Хватит! Хватит! Мар! Мар, хватит, ты же мужчина! – все восклицал гном, а потом буквально вцепился в волосы своего ученика. В итоге тот задушил свой гнев и, тяжело дыша, отскочил в сторону. С него посыпался песок. Эльф тоже отошел, но его глаза горели ненавистью. Прокружившись на месте и стараясь успокоиться, он замер спиной к гному и человеку.
– Повернись лицом! – потребовал Мар и вытер кровь с губ, но эльф теперь уже смотрел совершенно в другую сторону и игнорировал любые слова. Вдали, из воды, пошатываясь, выбралась темная фигура и рухнула на колени, проползла чуть‑чуть вперед и распласталась на песке.
– А ну… – Мар занес руку, но тут же замер, посмотрев туда же, куда и эльф: – Там женщина! Дядя!
– Великие, где… – гном осекся и глянул вдаль.
Эльф дернул головой и помчался вперед. Гном и Марло поспешили за ним, но гном заметно отставал, хоть и бежал неплохо.
– Вале́нти! – грозно прокричал эльфу Марло.
До женщины молодые добежали одновременно, затем склонились над ней.
– Она дышит? – спросил Марло.
Валенти медленно опустился на одно колено и коснулся рукой коротких черных волос женщины:
– Эльфийка, – объявил он.
– И что? – проворчал подоспевший гном Барли. – А ну, руки прочь! Дышит?
Марло стал внимательно разглядывать ее и прошептал:
– Какая красота, просто поразительно…
– Они опасны, – перебил его Валенти, и гном с человеком недоуменно посмотрели на него.
– Они? – не понял Марло.
– Они. – Валенти указал на женщину. – Северные эльфы.
Марло покачал головой и заметил:
– Ты тоже эльф.
И тут внимание Валенти привлекло нечто на шее эльфийки. Он потянулся к ней, отвлекая словами других:
– Я не северный эльф, мы совершенно другие.
– Что ты делаешь? – Марло сморщился от отвращения. – Хочешь украсть вещь у беспомощной женщины?
Валенти отмахнулся и коснулся рукой небольшого кулончика в виде белой кошечки, выгнувшей спину.
– Белое золото…
– Она может быть колдуньей! – предупредил Марло. Его глаза сузились в две небольшие щелки.
– И что?! Мы‑то хотим помочь! – тут же подхватил гном.
Валенти уже вновь потянулся к кулону, готовясь сорвать его, как вдруг Лундес пришла в себя и бешено распахнула глаза. Огромная магическая волна вырвалась из ее рук и отбросила всех троих. Эверли быстро поднялась на ноги и круто развернулась, пытаясь сориентироваться.
Марло отступил. Валенти вскочил на ноги, но Лундес вновь развернулась, ловко прижав его к себе и сдавив ему горло.
– Мне ничего не стоит свернуть твою шею, мглистый, – предупредила она холодно, оглядывая замерших гнома и человека. Те замерли.
– Ты знаешь, что я мглистый? – удивился Валенти.
– Это легко определить. Ты еще слишком мал, чтобы понять. Кто вы? – вопрос прозвучал жестко, она требовала немедленного ответа.
Эльф попытался вырваться, но Лундес еще сильнее сжала его горло:
– Думаешь, раз я женщина, то в подметки тебе не гожусь? Юнец… – Она гневно сверкнула глазами, эльф тоже. – Сколько крови на твоих руках?
– Что? – не понял эльф.
– Что? – насторожились Марло и Барли.
– Сколько крови?! – Лундес с трудом сглотнула: она еще не пришла в себя, но ослаблять хватку не собиралась.
Валенти недовольно скорчился, затем мрачно ответил:
– Мало, и потом, они сами того заслуживали. Кто такая? Откуда узнала, ведьма?
– Знаю я таких, как ты. Не раз видела – диких и глупых. В твоих глазах только обида и жажда наживы.
– Ты убьешь меня? – спросил Валенти.
Лундес замерла. Замерли и гном с человеком. Тишину нарушил топот копыт, поблизости замелькали факелы.
– Ты убьешь меня? – повторил свой вопрос Валенти и добавил: – Интересно, какова цена за убийство эльфа? – Он посмотрел на чернеющие останки корабля, что болтались на рифах. – Я знал, что ты какая‑нибудь пиратка или контрабандистка. Сокровища небось охраняешь…
– Ты видишь сокровища? Не пытайся отвлечь меня, – предупредила принцесса, однако хватку ослабила. – А вы? Кто вы двое такие?
Гном и человек в тот момент тоже смотрели на корабль, поэтому отреагировали не сразу. Потом Марло покосился на приближающиеся огни и пояснил:
– Патруль. Отпустите его. Вас посадят в темницу: этот эльф, – он указал на Валенти, – дружок кого‑то из стражников. Вор.
Валенти лишь покачал головой, мол, говори, дружок, говори, а потом поглядим, что будет дальше. Свет между тем становился все ближе. Лундес уже видела, как местная охрана идет к ним по пирсу.
– Сейчас они увидят, и… – Валенти прикрыл глаза. – Пусти. Нам обоим тюрьма не нужна, эльфийка, а то сокровища, что на твоем судне, растащат другие.
– Глупец, – мрачно сказала Лундес, затем толкнула эльфа в песок, недовольно посмотрела на него и заявила: – Так плыви за сокровищами.
Валенти смерил ее ехидным взглядом, после чего развернулся, зашел в воду и у всех на глазах поплыл в сторону корабля. Марло спрятал меч и уже был готов последовать за эльфом, но Лундес его остановила:
– Не стоит. Нет там никаких сокровищ.
Теперь все трое обернулись. Охрана уже подступала к ним по песку. Лундес сощурилась от света факелов.
– Что тут происходит? – обратился к ним один из стражников
– Прямо сборище какое‑то, – подхватил другой. Лундес молча смотрела ни них. Они тоже посмотрели на нее, даже поднесли факел ближе:
– Так‑так. Не поздновато ли купаться, а?
– Какое вам дело? – тихо, без злобы, спросила Лундес.
Ее миролюбивый тон смягчил стражников. Должно быть, они были не в духе и хотели сорваться на ком‑нибудь. Не вышло. В любом случае за купание в море никто никого не сажал. Может, они хотели от нее чего‑то другого, но она просто смотрела на них, устало и безразлично. Ее одежда была покрыта песком, с волос капала соленая вода, кожа была и без того бледная, а уж в свете луны принцесса и вовсе походила на восставшего мертвеца. Но самое главное, что именно восставшим мертвецом она себя и ощущала. Лундес трясло, она устала, и ей было очень одиноко, так что, прикрыв глаза, она понадеялась, что ситуация разрешится без ее участия. Еще она жалела, что использовала магию против эльфа, человека и гнома. Справилась бы и так, а теперь совсем ослабла и опасалась рухнуть без сознания среди незнакомцев.
– Эй ты! – Стражник резко развернул юношу и рывком выдернул его меч из дешевых ножен.
Тот хотел было помешать ему, но гном Барли тихо шепнул:
– Нет. Пусть берут. Оставь.
– Это побудет у нас. Невоенным меч запрещено носить…
Марло не удержался и выступил вперед:
– И что же? А если саа́ги нападут? Мы‑то не за высокими стенами города, как же нам обороняться?!
– Марло, – проворчал гном, но не агрессивно, скорее покорно. – Не надо, не стоит оно того. Они лишь выполняют приказ.
Стражники кивнули в сторону гнома и сказали мальчику:
– Послушай коротышку. Его народ почти весь вымер, а он вот живой тут стоит, значит, умный.
Развернувшись, они зашагали в обратную сторону. Марло какое‑то время угрюмо глядел им вслед, затем потупил взгляд.
Лундес посмотрела на него и тихо сказала:
– Не расстраивайся.
Она тускло улыбнулась.
Гном похлопал парня по спине, а Марло посмотрел в светящиеся глаза Лундес:
– Я видел твою светлую магию, ты из города? Ты ведь не пиратка: в тебе слишком много белой магии.
Она вновь скромно улыбнулась.
– Правда? – устало поинтересовалась она – Мне казалось, что во мне света не осталось. Я маг, верно, но нет на корабле никаких сокровищ.
Барли скривил губы, и тут его осенило. Он гордо сообщил уверенным низким голосом:
– Ты какая‑нибудь волшебница‑посланница. По пути на вас напали враги и разбили корабль. Выжила только ты, и теперь тебе надо попасть за стенки в город, пока враги не узнали, что ты тут среди отбросов.
– Отбросов? – не поняла Лундес.
– Отбросами мой дядюшка называет нас, – пояснил Марло. – Вы, видно, из очень высоких кругов, что даже не знаете о нас.
Эверли нахмурилась. Она все пыталась понять, о чем они говорили, но никак не могла. Ее приняли за важное лицо. Вот только хорошо это было или плохо, сыграло бы ей на руку или нет – этого она не знала. Фредрик учил ее импровизировать на ходу, подыгрывать. Он говорил, что для мага, для стража, для аристократа, в конце концов, это необходимое качество для выживания.