Укрывшись под густыми разлапистыми ветвями ели Ярина сбросив с плеч тяжелый тулуп, что защищал ее от мороза лютого, не спеша взвела арбалет и тщательно прицелилась в одного из воинов. Выстрел был более чем удачный. А как иначе? С десяти шагов только слепой промазал-бы. Так же повезло, что пока воины крутили головами по сторонам в поисках врага, она успела перезарядить свое оружие. Результатом этой ошибки крестоносцев стало то, что с третьим из них она сошлась в поединке один на один.
Бой оказался на удивление не долгим. Воин, увидав, что перед ним молодая дивчина, видно совсем расслабился, и не про битву его думы были, а о кое-чем другом. Да и Ярина сама не ожидала, что все так быстро закончится. Она буквально в несколько ударов искромсала ранами своего противника. Его даже можно было не добивать. Все одно не жилец потому как быстро истек-бы кровью. Что ни говори, но теперь дивчина воочию убедилась, что не зря так упорно тренировалась. Вот только этой победе девушка не сильно радовалась. Она нарушила указание Яра и точно знала, что он будет сердиться. А это пострашнее будет, чем с крестоносцами схлестнуться. Однако это обстоятельство ей не помешало поймать лошадей поверженных ею воинов да собрать с тел все, что имело ценность и могло пригодиться. Все-таки это были ее первые лично добытые ею в бою трофеи. А трофей – это святое.
Все это время она ждала, когда же Яр ее ругать будет за непослушание. Видно поэтому и сорвалась на этом рыцаре недоделанном. Ведь нет ничего хуже ожидания наказания. Оно сильно нервы изматывает. Особливо когда толком-то и не знаешь чего собственно ожидать, только вину свою чувствуешь.
– Я спать пойду. – Буркнула ни на кого не глядя Ярина и запахнувшись в свой тулуп, улеглась на подстилку из еловых лапок, поверх которых был еще расстелен плащ из волчих шкур.
– И то верно. – Поддержал ее решение Яр. – Всем нам завтра дорога долгая светит, так что выспаться не помешает.
Парень подошел к лошадкам и, достав из баула, что был приторочен на одной из них точно такой плащ, на котором улеглась Ярина, кинул его пленнику.
– Думаю, для тебя лишним не будет. К полуночи мороз еще больше покрепчает.
– Ты чего это моим добром кого непоподя одариваешь? – Зашипела на парня дивчина, приподняв свою голову с лежанки.
– Да будет тебе злиться. – Яр подошел к ней улегся рядышком и, обняв, добавил. – Если ерепениться не будешь то я тебе ни слова худого, ни скажу за сегодняшний день. А без плаща этот рыцарь даже рядом с костром за ночь околеет. Кому он замороженный нужен-то будет?
– Ладно, так и быть. – Тут же согласилась с этим предложением Ярина, прижимаясь спиной к Яру. – От меня не сильно убудет.
Отто с изумлением некоторое время пялился на эту странную пару. Мало того что они просто в снегу спать завалились об охране не побеспокоившись так еще и в руках пленника нож оставили. А вон чуть в стороне от костра их кони топчутся. Садись в седло да скачи, куда душа пожелает.
– Дикая страна. – Отрезая кусок ветчины, и запихивая его себе в рот, прошептал он. – И люди здесь странные. – Посмотрел он на лежащий, на снегу брошенный ему Яром плащ.
Сначала ему гордость не позволяла этот плащ надеть. Вроде что-то того мол в подачках не нуждаемся. Еда-то другое дело. Так или иначе, а пленного кормить обязаны. Да только когда мороз стал основательно через его ватник пробираться добираясь до самых костей гордость все же решила пойти на попятную. От лютого холода укрыться уже даже костер не шибко помогал. Ноги вон в сапогах совсем заледенели.
Рыцарь поднялся со своего места, подкинул оставшийся хворост в костер да прошелся из стороны в сторону, пытаясь хоть немного ступни разогреть. Бросил быстрый взгляд в сторону своих пленителей. Те спокойно спали, будто не на снегу лежали, а на кровати в теплом доме. Несколько мгновений покрутил в руках нож. Проскользнула было в мозгу мысль, а не пустить ли его в дело? Но потом все же засунул его себе за пояс и пошел к лошадям. Он благородный дворянин как-никак, а не подлый убийца.
– Дорог я здесь не знаю. Что, правда, то, правда. – Тихо рассуждал он сам с собой. – Ну да кони все одно должны будут к какому-нибудь жилью выйти.
– Неужто тебе так невтерпеж стало, что ты решил убежать незнамо куда по ночному лесу?
От этого неожиданно раздавшегося за спиной спокойного голоса Отто дернулся в сторону и ухнул в сугроб.
– Зря ты это удумал. В этом лесу и днем-то сгинуть в два счета легко.
Рыцарь посмотрел туда, где лежали, обнявшись, парень с девушкой. Ничего в их позах не изменилось. Сомнений никаких быть не могло, они спали. Тогда кто же с ним разговаривает? Отто покрутил головой из стороны в сторону, но так никого и не увидел.
– Ты кто? Тот, кто сейчас со мной разговаривает?
– Да какая тебе разница? – Отозвался голос и вдруг раздался женский смешок. – Слушай парень у тебя от холода совсем, что ли мозги отморозило? Кто здесь еще кроме нас, быть может?
Отто снова посмотрел на лежанку, где лежала пара дикарей и зло сплюнул. Оказывается, они не спали, а наблюдали за ним. И вот теперь потешаются, как только могут.
– Ладно, парень не дури. В этих местах и днем затеряться-то не проблема. Так что ночью в одиночку ты точно-бы сгинул и следа никто-бы не нашел. К тому же лошадки тебя к себе не подпустили-бы. Одним словом ложись ка ты лучше спать. А утром обещаю, я тебе точный путь к твоим друзьям укажу и лошадку выделю.
Глава 7
Слово свое Яр сдержал. Поутру он дал Отто лошадь да подробно рассказал, куда и как тому добираться надо, чтобы к своим выйти. Правда, перед тем как доблестного рыцаря в путь отпустить, пришлось с ним немного повозиться. Все ж таки не май месяц был на дворе. За ночь промерз на ночном морозе парень основательно. Так основательно, что утром не просто подняться на ноги не смог. Голову и ту от земли не оторвал. Лежал под плащом, что ему Яр дал, да дрожал всем телом будто кленовый лист на ветру. Того и гляди лихоманка так скрутит что и не отпустит вовсе. Вот Яру и пришлось слегка над рыцарем потрудиться, чтобы на ноги его поставить.
Не то чтобы парню с дивчиной его шибко жалко было. Нет. Особой жалости не было. Но и просто так бросить на произвол судьбы душу человеческую им совесть не позволяла. Потому сначала разогрели его тело слегка интенсивным растиранием, а потом горячим отваром по самые уши напоили. Чтобы значит, нутро прогрелось, как положено и лихоманка в свои права вступить не смогла.
Отто на эти действия ребят только ресницами лыпал да твердил одни и те же благодарственные слова. Понимал курилка немецкая, что не сделай они того что сделали пришлось-бы его родным на родине за упокой его души в церкви свечку ставить. Хотя про свечу это я так – для красного словца брякнул. Никто-бы на его родине за упокой его души молиться не стал.
Третий в роду. Кому он нужен? Все его наследство и было что только рыцарское звание. Отто Коке вообще в его теперешнем положении к пролетариям приписать можно было. Пролетарий – это слово такое латинское. В Римской Империи людей на классы делили. По доходу. Пролетарии в тех классах тоже прописанными значились.
Пролетарий – это самый низкий класс с самым низким доходом. Проще говоря, нищие. Про них так говорили: «все их богатство в наследниках». Мало кому из этого класса хоть немного наверх выбраться удавалось. Да и кто им дал-бы? И без них все места давно уже заняты. Одним словом судьба пролетария в том состоит, чтобы детей побольше наделать. Значится, чтобы было кому богатеев содержать, на них бесплатно работая. Да еще за них же на войнах разных воюя жизней своих, не жалея. Во славу Родины значит.
Отто в этот поход не от хорошей жизни выправился. На родине хоть как-то добром обжиться мало перспектив было. Нет. Можно конечно было на службу к какому богатому вельможе податься. Службу в его дружине тянуть. Только к старости при такой службе, каким-нибудь приличным состоянием обзавестись шансов немного. На такой службе от войны един черт, не убережешься. Любят вельможи на себя лавры полководца примерять, а потому по любому случаю за мечи хватаются. А помимо битв есть еще пьяные потасовки в трактирах да интриги завистников. Вот и решил он счастья искать сам по себе в походе дальнем. Тут тебе и слава светит и добром легко разжиться можно при благоприятном стечении обстоятельств.
Однако видишь. Все с самого начала в этом походе как-то не заладилось. Хорошо хоть жив, после всех перипетий остался. Враг, против которого воевать шел, лютым зверем на него не обернулся. Жизнь не взял. Даже на душу не покусился. А наоборот. Мало того что отпустил, так еще коня дал да точную дорогу указал по которой он к своим и вышел. Воистину. Неисповедимы пути твои Господи.
В лагере, Отто Коке никто овациями не встречал как человека вырвавшегося из плена. Что он был. Что его не стало. Никому до этого никакого дела не было. Подумаешь. Был человек да сгинул. Знать судьба у него такая. За минувший день да ночь многие в этой армии со своими жизнями расстались. Кто от стрелы варварской. Кто просто ночью от мороза околел. Одним больше. Одним меньше. Небольшая разница. Бедного люда хватает. Если что так еще наберут. Это подлое быдло только для того и годится чтобы хоть никчемными своими жизнями великим идеям служить.
Подлый люд. Так власть имущие основную часть населения любой страны величают. Вот ведь порода. Живут за счет других и еще губы в презрении кривят. А ведь если по-честному взять, то большая часть творимой на земле подлости именно им, тем, кто наверху обитает, принадлежит. Как говорится, мал клоп да вонюч. Просто признаваться в этом не хочет.
Что касаемо дальнейшей судьбы Отто, то если пройти чуть дальше по его линии жизни придется признать, что не повезло парню с его мечтами. Богатством не обзавелся. Славы великой не добыл. Даже пожить толком так и не успел. Однако что ни говори а умудрился свой след в истории оставить. Пусть и безымянный. Просто поленился летописец его имя в свою летопись вписывать. А может и намеренно это сделал. Кто знает?
А голову свою сложит Отто не в бою справедливом. Через несколько лет после встречи с Яром и Яриной судьба его вновь в эти края занесет. Присоединится он к очередному крестовому походу, что будет гулять по землям литвинов и жамойтов. В тот поход выправятся многие знатные особы, в числе которых будут, Чешский король Ян и король Польский Казимир, заключивший мир с орденом. А возглавит этот поход герцог Генрих Баварский. После захвата жамойтской крепости Вялона герцог продаст ее ордену вместе с пленными, а рыцари ордена начнут сразу же над ними расправу чинить, кому голову с плеч долой, а кого и жечь на своих очистительных кострах изгоняя дьявола. Дело привычное. Вот только видно нервы от этого зрелища у благородного Отто не выдержали, и он бросится рубить верных слуг ордена. В этом бою и найдет его смертушка, а летописец потом запишет в своей летописи об одном рыцаре потерявшем разум от вида жестокости творимой рыцарями ордена.
– Так ты говоришь, что только свитских рыцарей в той армии более двух сотен? – Посмотрел сотник на Яра и покрутил головой. – Действительно сила не малая. Особливо если к ним прибавить еще братьев ордена. А общее число сил, какое?
– Около шести тысяч.
– Надо бояр местных созывать да гонца в Вильно отправить. Пусть князь сам решает, как тут быть. А нам с нашими-то силами в драку лезть нечего. – Сотник посмотрел на парня и, сузив глаза спросил. – Вот мне интересно, когда это ты их всех пересчитать успел?
– Я и не считал. Мы с Яриной пленного захватили. Вот он нам все подробно и рассказал. Кто армию возглавляет, и какие в этой армии силы.
– И где этот пленный?
– Отпустили. – Честно признался Яр.
– Как отпустили?
– А на кой он нам? Выкуп за него платить некому. Сам он не богат. Обуза, одним словом и никакого прибытка. А так он клятву дал в этой войне не участвовать. Ну а коль воевать не собирается то, стало быть, и не враг вроде как.
– Молодо-зелено. – Посмотрев на парня, тяжело вздохнул сотник. – Рыцарскому слову верить – это значит свою жизнь погубить.
– Поживем, увидим. – Улыбнулся Яр сотнику обезоруживающей улыбкой.
– А куда они намылились, твой пленный часом не знал?
– Нет. – Помотал головой парень. – Не настолько он знатным оказался, чтобы его на командирские советы пущали.
– Жаль. Нам тогда куда как проще было-бы. А так сиди да голову ломай, в какую сторону они идти удумают? Ладно. Ты с сестрой пока отдыхай, а я пойду делами заниматься. Подкинул ты мне хлопот парень.
– Я-то здесь при чем? – Притворно возмутился Яр. – Я что ли этих крестоносцев сюда притащил?
– Ага. – Заржал сотник. – Вот этого еще только не хватало.
Через некоторое время сонный лагерь загудел как растревоженный улей. Во все концы полетели малые да приличные в несколько десятков дружинников отряды. О приходе армии врага много кого предупредить надо было.
– Ну а мы пока чем займемся? – Подошла к парню Ярина.
– Как чем? – Улыбнулся девушке Яр. – Для начала ненужное нам барахло скинем. Ну а потом на хутор. В баньке там попаримся. Грязь да тревоги с тел да души смоем.
– А ты меня веничком попаришь? Ну, или хотя-бы может, спинку потрешь?
– Заканчивай измываться. – Залился краской Яр.
– Ага. – Не унималась и продолжала веселиться Ярина. – Как в лесу обниматься так, пожалуйста. Сколько угодно. А как в баньке помочь помыться так в кусты.
– Будет тебе кричать-то так. Еще услышит кто. – Парень еще больше покраснел, хотя казалось что больше уже некуда.
– А и пусть слышат. – Уперла она руки в боки. – Пусть все знают, как ты надо мной измываешься. – Но посмотрев на втянувшего шею в плечи парня миролюбиво добавила. – Ладно. Пошуткавала я. – Сжалилась она над ним. – Я и без твоей помощи в бане неплохо управлюсь.
Яр облегченно выдохнул. Иногда он просто откровенно не понимал, когда его подруга шутит, а когда серьезно говорит. Сказывалось отсутствие опыта подобного общения. Особенно с женским полом. Ну а то, что было ранее, то больше в негативную сторону тянуло. По этой причине не хотел парень ошибки прошлого повторять. Попросту говоря, просто боялся он иной раз чего-либо не так сказать, аль сделать, чтобы в конец их отношения не загубить. А то, что к Ярине всем сердцем прикипел, он и сам давно уже понял. А что касаемо самой дивчины, так она почитай с первых дней их знакомства его за своего мужа безоговорочно приняла. Вот вроде совет им да любовь. Но не тут-то было. Поперек их счастью единственная беда непреодолимой стеной стала. Никак по настоящему признаться, друг другу в своих чувствах у них не получалось. Чуть что сразу в шутку все переводили. Оттого сами же дурни и страдали любовным томлением мучимые.
– Хорошо-то как. – Прислонившись спиной к бревнам бани, выдохнула морозный воздух распаренная Ярина.
– На-ко вот тебе кваску медового. – Поднесла ей жбан с питьем хозяйка хутора Ганна.
– Спасибо. – Поблагодарила ее дивчина и, отпив немного поинтересовалась. – Ну как, серые разбойники более не шалят в округе?
– Успокоились хвала Велесу. После того как вы с Яром в лес сходили о них ни слуху не духу.
Было такое дело. Когда Яр с Яриной в первый раз на хутор заявились, то все его население чуть ли не на ушах стояло. Повадилась к ним наведываться в гости волчья стая. Не сказать, чтобы слишком много беды натворить успели. Однако же овцу из овчарни все же уволокли. Да и вообще, кому такое соседство по нраву придется? Перебить бы ту стаю. Да силенок для этого на хуторе маловато. Из мужчин здесь сейчас проживали только муж Ганны Мартын, да двое ее сынов малолеток. Разве с такими силами в лес на серых разбойников сунешься? Конечно, нет. Задерут и имени не спросят. Вот и ломали люди голову как от этой напасти избавиться. А тут на их счастье Яр с Яриной подоспели. Парень с девушкой вошли в положение селян и, не откладывая дело в долгий ящик в лес направились.
Конец ознакомительного фрагмента.