Испанские легкие застрельщики и гренадеры использовали тактику истощения португальских защитников, нанося единые удары, прорывая ряды к офицерскому составу.
Конные рыцари Альфонсо полностью размели центр обороны касадоров, что привело к гибели двоих португальских капитанов (Гонсала Васкеса и Мартина Касенда).
Решающий момент наступил, когда пал сраженный шрапнелью капитан португальской армии Дамиро Дега.
Это полностью сломило дух защитников Коимбры.
Они бросились в бегство в сторону портовых доков, в страхе забыв про испанские корабли, которые безжалостно топили всех, кто пытался пробиться из Коимбры.
На этом Коимбра был взят.
Потери португальской армии до 25-29 тысяч убитых, 7 тысяч попало в плен.
Потери испанской армии до 6-8 тысяч убитых.
Взятие порта означало открытый путь на Лиссабон.
Единственное, что стояло между испанцами и столицей Португалии — это Абранишский корпус королевской армии Португалии, командовал которым Энреко Борес, брат погибшего Жорже Бореса.
Гомеш Фрейре де Андраде, на королевском совете у Луиша, выразил абсолютную уверенность в Абранишском корпусе, который в отличие от простого ополчения и касадоров, имел хорошие скорострельные пушки, надежную линию обороны и две бригады хорошо подготовленных гвардейцев.
– Ваше величество! Я уверен, это будет нашей костью в горло кастильскому дьяволу! -
сказал Гомеш Фрейре.
Сам король был готов на все — людские резервы почти на исходе, казна на грани банкротства и также навис призрак голода.
И этот корпус был своего рода дубинкой здравого смысла по голове зазнавшимся испанцам.
– Я согласен на любое условие, только не Иберийскую унию! – сказал Луиш и закончил совет.
Испанцы находились в состоянии эйфории, одержав столько сражений малой кровью и убив много вражеских солдат.
Хотя по заметкам британских журналистов и американских газетчиков, все эти доблестные победы "Рыцарей Сантьяго" были одержаны над слабым и неподготовленным противником.
А ведь так оно и было.
Вооруженные лучшими винтовками и пулеметами, имея артиллерию и быструю конницу, под командованием хорошо обученных офицеров, испанская армия билась против португальской армии, которая в большей степени была укомплектована крестьянами, новобранцами, имея устаревшие ружья и обычные вилы с саблями, лишенной поддержки конных эскадронов и артиллерии.
Но грядущая битва в этой жесткой и хитрой войне, полностью повлияет на условия мирного договора.
Абранишский корпус королевской армии Португалии состоял из 34-тысяч бойцов (20 тысяч пехоты, 7 тысяч нонкомбатантов, 10 стационарных пушек, до 6 тысяч наемников и волонтеров из Бразилии).
Большая часть корпуса состояла из бывалых солдат и опытных военных, что увеличивало шанс противостоять кастильцам.
Сам командир, генерал-капитан Энреко Борес был хорошим тактиком и стратегом, плюс он хотел отомстить за смерть брата.
Он рассчитывал на гордость и самомнение испанского руководства в отношении наступления на Лиссабон.
Также он планировал задействовать все ресурсы и огневую мощь для обороны.
Хуан, хотевший уже быстро взять Лиссабон, доверил эту серьезную операцию Сантьяго Мартинесу, представителя богатого дома аристократов Кастилии.
Новые карлисты и умеренные были возмущены поступком короля, так как Мартинес закончил Королевскую Военную Академию благодаря большой сумме денег и никогда не участвовал в боевых походах.
Мартинес командовал 45-тысячной Южной армией (35 тысяч пехоты и 10 тысяч инженеров, артиллеристов, саперов, до 50 орудий и 20 пулеметов).
Сам аристократ довольно гордо и самонадеянно наступал в сторону Лиссабона, не посылая разведчиков, открыв все фланги и не проверив готовность артиллерии к бою.
31 мая, Южная армия подошла к позициям Абранишского корпуса.
Энреко Борес развернул свою армию в оборонительной структуре, стараясь не дать шанса испанцам зайти с тыла.
Он разместил свою самую боеспособную пехоту, состоящую из опытных ветеранов, иностранных добровольцев и наемников под командованием Фредерика Андуаре, в две линии в этом разрыве и расположил свою артиллерию, чтобы поддержать их.
Мартинес был плохо осведомлен о португальской обороне и сосредоточил свои силы для лобовой атаки по всему фронту. Битва началась с того, что испанская артиллерия открыла огонь по португальским позициям, открывая прорехи в укреплениях.
Затем испанская пехота атаковала португальскую первую линию обороны, где захватила несколько частей бразильских волонтеров.
Португальская пехота организовала себя в квадраты, чтобы смягчить натиск испанского авангарда, но это сделало их уязвимыми для испанских пулеметов.
Португальские стационарные пушки неоднократно стреляли по испанцам, нанося много потерь пехоте.
После этого Мартинес приказал отступить испанцам для перегруппировки.
Это позволило Энреко вновь укрепить первую линию обороны.
Вторая атака и заграждение испанскому авангарду вызвала много потерь с обеих сторон, но испанцы вынуждены были отступить из-за португальской артиллерии.
Первая линия обороны португальцев была частично уничтожена и захвачена, также погиб капитан бразильских волонтеров Фредерик Андуаре.
Мартинес пришел в ярость от упрямости обороняющихся и своих неудач. В третью атаку он отправил все силы и резервы, желая как можно скорее прорваться к Лиссабону.
Битва шла кровопролитной и очень жаркой.
Ядра и картечь рассекали и кожу и кости.
Испанцы нещадно теснили португальцев, подходя ко второй линии обороны, что привело к недосягаемости испанской артиллерии и пулеметов по позициям Абранишского корпуса.
Мартинес приказал затихнуть орудиям лишь только тогда, когда пару снарядов снесло несколько голов испанским пехотинцам.
Энреко и контингент второй линии обороны (до 12 тысяч) полностью окопался и поддерживал основные силы огнем и сталью.
Сигналом к отступлению стала гибель первого гвардейского полка "Рыцарей Сантьяго", что очень ужаснуло Мартинеса, до которого уже пытались достучаться его советники.
Опасаясь военного трибунала за слишком большие потери, надутый аристократ дал сигнал к отступлению.
Видя это, Энреко приказал прекратить огонь и бою.
– Почему? У нас есть шанс добить их! – спросил один из свиты генерал-капитана.
Энреко глядя сквозь укрепления на дрогнувших испанцев, сказал — Мы не такие, как они! -
Эта битва при Порто (название деревни, которая была рядом) прогремела на весь мир, став удачей для Португалии и дурным предзнаменованием для Испании.
Потери Абранишского корпуса составили до 13 тысяч убитых и 6 тысяч раненых.
Потери Южной Армии Мартинеса были до 10 тысяч убитых и несколько сотен раненых.
Испанцы отступили в сторону Коимбры, где разбили лагерь.
Такая ситуация словно дубина огрела и Хуана и военные клики Кастилии.
Потрясенный таким поворотом, король лично выезжает на фронт из Мадрида в сопровождении генерала Вега, оставив за главного в столице секретаря Матео.
Прибыв в Коимбру, где располагался испанский военный штаб, Хуан поздравил Альфонсо Ортегу и Янго Гарча за победы на севере Пиренеев и за взятие Коимбры.
А вот Сантьягу Мартинесу, Хуан грозно вынес вердикт.
Штабные и генералы не знали что ответить.
А генерал Вега, погладив себя за бороду, сурово пробасил — Это непросто военная ошибка! Это измена! Командование Мартинеса ставит под угрозу Южную Армию Гранадского Округа! Интенданта сюда! -
Хуан скрестив руки на своем расшитом белом мундире, полностью согласился с Вегой — Сеньоры! Я требую сюда военного интенданта Альваро де Басана! -
Альваро де Басано был военным интендантом и главой Гранадского Округа, с начала испанского вторжения в Португалию, он обеспечивал поставки и переброс войск по линиям фронта. В данный момент он был в арсенале Коимбры и подсчитывал убытки от битвы при Порто.
Он не особо удивился, когда его вызвали на допрос в резиденцию к королю.
Представ перед штабом и королем, он лихо отдал честь и рапортовался —
Мой король! Согласно сводкам и статистике, наши потери в битве при Порто составляют примерно десять тысяч убитых солдат, из них около двух тысяч не подлежат восстановлению, это гвардейские пехотные соединения и одна рота "Рыцарей Сантьяго". На подготовку и набор гвардии уходит гораздо больше времени, чем на обычные рядовые полки, остальные потери можно восстановить в течение недели, правда это требует некоторых затрат на обмундирование, винтовки, пистолеты, ножи и сабли. Также Южная Армия имеет до сотен раненых, которые на сегодняшний момент мучаются в лагере сеньора Мартинеса, где нет опытного хирурга и медицинских препаратов -
Рапорт конечно полностью громил репутацию Мартинеса.
Генерал Вега, хмыкнув, спросил — Доложите общую картину о Южной армии и ошибках Мартинеса! -
Альваро кивнул и достал из кармана блокнот, где делал важные заметки.
– Вот! Южная армия Мартинеса двигалась вслепую, никаких разведбатальонов не было, также и наличие конной разведки тоже отсутствует, Мартинес также пренебрег традиционной тактикой и атаковал единым строем без деления на полки и роты, что сделало наши позиции хорошей мишенью для португальских пушек, следующая ошибка, он не предугадал размер местности и наши первые ряды были зажаты между огнем врага и нашими стрелками, также гибель элитной гвардии тоже возлагается на его совесть, если такая имеется! -
Вега нахмурился и оскалив зубы, прорычал — Пренебречь воинским уставом, это государственная измена! -