Когда умер Фердинанд и вновь начались восстания против испанского владычества в Южной Америке, Батиста быстро трезвеет и записывается добровольцем для отправки на войну.
Но Каракаский Мирный Пакт не дал этому сбыться.
Разочарованный еще больше, буйный карлист продает бунгало и селиться в подсобке местной гаванской церкви, где работает местным сторожем-гуачо.
По выходным целыми сутками пьет в местной портовой таверне, громко всхлипывая в свой мозолистый кулак. В последнее время Хуан изрядно подобрел.
Так и нашли его испанские гвардейцы по поручению секретаря Мануэля.
Опухший, постаревший и растолстевший, Колумбийский мясник поначалу скромно отказывался стать комендантом алжирского колониального гарнизона.
Но все же гвардейцам удалось призвать к его слегка притупившиеся рыцарской чести.
Перед отправкой в Мадрид, растроганный Батиста неожиданно разрыдался прямо во время службы в церкви, затем завещал все свои сбережения сиротам и беднякам Гаваны.
Прибыв в Мадрид, разумеется Батиста принял ванну, посетил цирюльника и купив новый мундир с брюками и фуражкой, предстал перед Рамоном Кабрерой и Доном Карлосом с саблей наголо.
– Рад вашему возвращению! Капитан Батиста! – приветствовал его Рамон.
– Готов вновь служить на благо Испанской Империи! – отчеканил Батиста.
В августе капитан его направили в Тлесмен, где за это время бывшая бейская крепость «Султан-Калесси» стала испанской твердыней "Casa del emperador".
Кабильский бей встретил очень дружественно нового коменданта.
Батиста очень быстро нашел общий язык с Али – оба были воинами, любили охоту и питали страсть к вину.
Также Батисту поприветствовал Ортега Вега (тот самый который захватил Султан-Калесси), будучи колониальным каудильо Испанского Алжира, он предоставил необходимые ресурсы Батисте для создания местного регулярного гарнизона.
В Нааме, на границе с дикими землями Западной Центральной Сахары, населенной дикими туарегами, была построена пограничная таможня с фортом.
Там же сделал свою командную ставку Батиста.
Далее был сформирован колониальный гарнизон Алжира – одна гвардейская бригада ( 1000 испанских карабинеров и 2000 тысячи мадридских жандармов) и две туземные бригады ( 6 тысяч магрибцев).
За создание туземных бригад отвечал Али, который стал командиром и помощником Батисты.
В первую очередь в такие бригады набирались происпанские кабилы и те магрибцы, которые быстро освоили испанский язык и приняли католическую веру.
Не прошло и года, как 6000 магрибцев приняло военную присягу –
" Я живу под Испанской короной! Я ношу испанскую форму! Я говорю
на испанском языке! И я умру, защищая Испанскую Корону! "
Так появились испанские колониальные Аскари – набранные из местных племён войска в Восточной, Северо-Восточной и Центральной Африке и находившихся на службе в армиях европейских колониальных держав.
Испанские колониальные аскари носили высокие красные фески с цветными кистями, на талии — пояса, которые в каждой части были различны. Первыми военными формированиями испанских аскари были пехотные батальоны, позже были сформированы кавалерийские эскадроны и батареи горной артиллерии, также пустынная конница-бедуинов и верблюжьи кавалерийские части.
Командовал этими силами бей Али, который подчинялся Батисте.
Это укрепило влияние Испании в Северной Африке.
НО, тут же родилась новая проблема – спорные границы с Марокко.
Испанская крепость и порт Мелилья в Аль-Рифе с его испаноязычным населением фактически был территорией Испании, незаконно захваченный Кордовским Эмиратом в 927 году.
В 1497 году кастильский губернатор Андалусии Хуан Алонсо де Гусман, третий герцог де Медина-Сидония, узнав, что королевская чета не решается захватить Мелилью, дерзнул взять эту задачу на себя — и получил королевское разрешение. Он начал с того, что поручил оруженосцу Педро Эспиньяну и артиллеристу Франсиско Рамиресу де Мадрид разведать полуостров Трес-Фокас. Согласно Баррантесу, летописцу герцогского дома, герцог повелел собрать – пять тысяч пехотинцев и несколько всадников, и повелел оснастить корабли, на которых они отправлялись, и загрузить их мукой, вином, салом, мясом, оливковым маслом и всеми необходимыми припасами; и пушками, пиками, эспингардами и всеми боеприпасами, также в то путешествие было взято с собой большое количество извести и дерева, чтобы восстановить город. И со всей этой армадой и всеми этими людьми, Педро де Эспиньян, Советник Герцога, по его приказу отправился из порта Сан-Лукар в сентябре 1497 года.
Город был захвачен 17 сентября 1497 года. В 1509 году были заново определены границы сфер влияния Португалии и Кастилии в Северной Африке (Португалия преобладала на Атлантическом побережье, вплоть до Сеуты, оставляя Средиземноморское побережье Африки за Кастилией).
В 1774—1775 гг. оборону Мелильи от осаждавших её марокканцев возглавил испанский генерал ирландского происхождения Хуан Шерлок. Марокканского же султана подстрекали против Испании англичане. Комендант Шерлок и маленький гарнизон крепости с честью выдержали испытания. Солдаты отбивали все атаки на город в течение года, пока из Испании не подошёл флот, который снял осаду. Мелилью удалось отстоять.
И сейчас марвы вновь хотят отбить себе Мелилью.
На вопрос почему они это не сделали во время Пиренейских войн, когда Испания была раздираема войной с Наполеоном и внутренними конфликтами, ответ тоже прост – Междуцарствие между местными каидами (местными вождями).
Мулай Абд ар-Рахман, султан Марроко (30 ноября 1822 — 28 августа 1859) в своем султанском дворце отдал приказ о сборе племен и мобилизации всех мавров.
Но горячого султана остановила мимолетная логика – марокканский корсарский флот в полной негодности, отсутствие модернизации и современной артиллерии намекали на бесславный конец марокканского реваншизма.
Желая прогнать неверных с побережья Аль-Рифа, султан посылает гонца к Мулей-эль-Аббасу – каиду рифских берберов, которые иногда нападают на пограничные форты испанцев.
Рифский каид радостно встретил посланника султана и принял его предложение – начать священный джихад против кастильцев.
Султан начал вооружать рифских берберов всем необходимым – оружием, лошадьми и деньгами, даже несколькими поддержанными кораблями.
В октябре 1839 года, три тысячи рифских берберов атаковало группу испанских инженеров близ Рифского форта.
Это означало начало Рифской войны и грядущей Испано-марокканской войны............
Африканская игра.
Шестнадцатого октября 1839 три тысячи рифских берберов атаковало группу испанских инженеров близ Рифского форта.
Начальник форта, генерал-капитан Леопольдо О’Доннелл отбил нападение кочевников и срочно написал рапорт коменданту Мелильского гарнизона, сеньору Раймонду Барбадасу, об угрозе вторжения рифских берберов.
Но Леопольдо О’Доннелл был проигнорирован. Начальник форта был активистом подпольного Либерального Союза, фракции уцелевших сторонников Марии Кристины и Антонио Кироги.
За свое участие в восстании, Леопольдо О’Доннелл был выслан в так называемый отстойник для офицеров, на границу с рифской пустыней.
Сеньор Раймонд Барбадасу был карлистом и "Рыцарем Сантьяго", поэтому он и отмахнулся от рапорта своего оппонента.
– То же мне, новость! Все северное побережье Марокко постоянно подвергается нападениям разбойных групп, но это же не повод начать войну! – так аргументировал свое решение Раймонд.
Его ответ очень сильно озадачил О’Доннелла.
О’Доннелл, будучи человеком, имевшим серьёзный военный опыт и ясный ум, понимал, что это не просто разбойный рейд.
При обыске убитых нападавших рифов, карабинерами были найдены винтовки американского холдинга Remington Arms и электрические мины Шиллинга, что уже говорило о грядущей войне.
Прибыв в Мелилью, О’Доннелл потребовал у городского каудильо приказ известить правительство в Мадриде о наступлении рифов.
НО каудильо сам тоже был карлистом и жестко прогнал рифского начальника.
Разозленный на предвзятость начальства, он решает сам лично плыть в Мадрид, дабы предстать перед королем и Генеральными Кортесами и уговорить готовиться к обороне.
Тем временем на границе с Марроко со стороны Тлесмена, испанские аскари коменданта Батисты засекли крупные группы берберов и туарегов, которые постоянно передвигались с юга на север, в степь Аль-Рифа.
Али срочно доложил об этом Батисте.
Бывалый офицер сразу заподозрил неладное.
– Мавры снова баламутят воду или песок, нам хватило обороны Мелильи в 1774 году, в этот раз надо быть более готовыми! – сказал Батиста и приказал Али укрепить пограничные линии с Марокко.
Сам комендант решил лично направиться в тлесменскую резиденцию к администратору Ортеге Вега, дабы согласовать военные действия и начать готовить колонию к обороне.
Колумбийский мясник понимал, что убедить наиболее упертых реакционеров, что это непросто разбойные рейды кучки кочевников, а новое страшное наступление, будет изрядно проблемно.
И дело было в Оборонном Комитете, где засели уже выгоревшиеся бюрократы.
В это же время, в Мадриде, Дон Карлос встретился с британским послом от Роберта Пиля.
Правоцентрист предлагал саботировать англо-афганскую войну.
Хитрый ход был таков — проспонсировать Акбар-хана (афганского политического и военного деятеля) и его солдат, дабы помочь выиграть Афганскому Эмирату.
Поражение британцев станет причиной возможной отставкой Уильяма Лэма и политического поражения партии Вигов.
Сказав это, посол спешно удалился.
Через два часа прибыл еще один британский консул от Уильяма Лэма с неожиданным посланием -
2-й виконт Мельбурна просил помочь одержать Британии победу против афганского эмира, взамен он обещал помощь Испании в борьбе против берберийских пиратов.
Консул поклонился и спешно удалился, оставив Карлоса в кратком замешательстве.
Сложив руки на груди, бравый карлист принялся обдумывать варианты действий.
– ТАК! Сэр Пиль взял с меня слово, еще тогда, в саду Букингемского дворца, что поможет нам вернуть Гибралтар в обмен на нашу поддержку лондонских реакционеров. В лучшем случае он снова станет премьером британских островов и выполнит свое подозрительное обещание, аннулировав Утрехтский мирный договор 1713 (договор, положивший конец Войне за испанское наследство, по условиям которого Гибралтар отошёл Великобритании) и возможно заключит некий Пакт между двумя империями......