Это спровоцировало всех туземцев Магриба на восстание — арабов, туарегов, пустынных бедуинов.
К концу ноября численность армии рифских берберов Мулей-эль-Аббаса достигла числа 40 тысяч человек (20 000 пехоты и более 5000 конницы), не стоит забывать про поддержку марокканского султана.
Несмотря на неудачный штурм Мелильи, Гусейн Али приказал осадить весь периметр.
Порт, это единственное, что соединяло город с европейской частью Испании.
Случившиеся события привели Испанию в состояние военной лихорадки и скорого возмездия.
Генеральные Кортесы проголосовали за ввод сил Кадисского Корпуса и частей Картахенской Армии в Аль-Риф.
Эту операцию доверили генералу Паскуалю Борбину и генерал-капитану Пабло Эредиа (сыну Гаспара Эредиа).
Адмирал Кристо Мауро приказал прибрежной флотилии канонерок и нескольким фрегатам заблокировать все побережье Северного Марокко от Гибралтарского пролива до Альмейрского залива.
Испанский Алжир весь был мобилизован — силы капитана Батисты были стянуты на границу с рифским Таазом и Фигигом, где наиболее была высокая концентрация сил берберов.
Газеты и патриотически настроенные граждане всех мастей требовали кровавой мести рифам любой ценой.
Этот момент вошел в историю Испанской Империи, когда все ее жители и граждане, независимо от веры, политических взглядов и социального строя объединились в одно.
С самого начала атаки рифских берберов, подлый султан Марокко Мулай Абд ар-Рахман обвинял испанцев в геноциде мусульман Северной Африки и призывал помочь рифским повстанцам весь мир.
Первыми его поддержал Абдул-Меджид Первый, 31-й султан Османской империи. Правда его поддержка ограничилась лишь словами, и молитвой (Османская Империя переживала период реорганизации и временной стагнации).
Вторым были британские Виги.
Остальные воздержались.
Тем временем в порт Мелильи прибыло подкрепление — Эскадра вице-адмирала Альвара Вальду в составе 10 клиперов, 5 канонерок и двух фрегатов, на борту которой находились две пехотные бригады (6000 солдат) и одна артиллерийская бригада (3000 солдат, 50 орудий) Картахенской Армии генерал-капитана Пабло Эредиа.
Кроме войск, в Мелилью прибыла партия груза и провианта — бочки с порохом, питьевой водой, ящики с боеприпасами и галетами.
Главный испанский флот — Эсмерала Да Мадрид (один флагманский парусный линкор, 10 фрегатов и 20 клиперов), управляемый адмиралом Кристо Мауро совершал каботажное плавание вдоль побережья Аль-Рифа.
Также на борту флота находились солдаты Кадисского Корпуса, генерал Паскуаль Борбин и наш старый знакомый генерал-капитан Леопольдо О’Доннелл.
На флагманском линкоре "Иберия", стоя на палубе, адмирал и генералы постоянно совещались насчет дальнейших действий.
Два дня назад капитан фрегатской эскадры обстрелял группу берберов, которые планировали прорвать морскую блокаду испанцев, своей внезапной атакой из марокканского порта Уджда.
Сейчас же корабли флота Эсмерала Да Мадрид шли с юга на север, попутно обстреливая силы берберов на побережье и ища место для десанта.
– Легче было взять штурмом Уджду и оттуда прорвать осаду Аль-Рифа — сказал адмирал Мауро, глядя в подзорную трубу.
– Дон Адмирал! Мы не можем на это пойти! Это означает акт агрессии с нашей стороны в сторону Марокко! – сказал Паскуаль, зорко глядя на пустынные берега Аль-Рифа.
– Мы то знаем, что рифские каиды подчиняются султану! И мы сбросим с него спесь! – сказал О’Доннелл, поправив фуражку.
– Есть идеи, где можно начать высадку десанта? Сеньор О’Доннелл! Как начальник Рифского форта, что вы можете сказать про побережье Аль-Рифа? – спросил Мауро, глядя в подзорную трубу.
– На севере Мелильи, вдоль его границы с Адждиром, рядом с побережьем находится недостроенный Редан (открытое полевое укрепление, состоящее из двух фасов). О нем мало кто знал, поэтому скорее всего он в отличие от других укреплений и пунктов не захвачен маврами! – предположил О’Доннелл.
– Даже если мы высадимся, то между нами и Мелилью стоит огромная армия кочевников и пиратов, они нас разобьют по одиночке! – сказал Паскуаль и добавил — Сеньор Эредиа Младший, если собирается прорывать осаду один вряд ли справиться, даже если он и победит, то потери наши будут очень огромными, на восстановление и транспортировку помощи уйдет время, а берберы быстро залижут раны и вновь осадят Мелилью — бывалый генерал задумался и сказал — Мы можем незаметно высадиться и ударить, если небольшой, но подвижный полк рифов на себя, то тогда есть возможность уже полностью развернуть все батальоны и соединиться с гарнизоном Мелильи! -
План был самоубийственнен.
Отвлекать внимание пиратов и кочевников на их земле — чистое безумие.
Но с точки зрения тактики это была идеальная диверсия.
Добровольцы быстро нашлись — сто конных карабинеров и 50 драгунов.
Все в основном старые ветераны и резервные офицеры, прошедшие жизнь.
Возглавить этот убийственный рейд вызвался О’Доннелл.
Рифский начальник и генерал-капитан чувствовал вину свою, что не сумел убедить колониальное начальство и хотел этим поступком исправить положение.
– Вы точно этого хотите? Вы знаете на что, идете? – серьезно, но грустно спросил Паскуаль у О’Доннелла.
О’Доннелл на миг замер, а потом подняв глаза четко и уверенно ответил — ДА! -
Вооружившись шпагой и револьвером, он вышел из своей каюты во все оружии.
На следующий день планировалась эта дерзкая и опасная диверсия, вошедшая в историю Испании как "Рейд О’Доннелла".
26 ноября 1839 канонерская лодка «Conde de Venadito» вошла в устье реки Оро, бросила там якорь и бомбардировала лагерь берберов, уничтожив несколько вражеских редутов и два десятка пиратов.
Это вынудило берберов сковать все внимание на испанской канонерке, которая быстро отступала в сторону Альмерийского залива.
Пока берберы были увлечены преследованием канонерки, со второй канонерки быстро высадился отряд О’Доннелла (150 всадников и сам доблестный генерал).
Испанские диверсанты планировали прорываться к южному форту "Аль-Риф", желая сковать на себе как можно больше сил берберов, пока десантные отряды Кадисского Корпуса будут наступать на Мелилью.
Тем временем канонерке «Conde de Venadito» удалось пробиться в гавань Мелильи, по пути убив не менее сорока пиратов.
Через телеграф, капитан канонерки известил каудильо Мелильи и генерал-капитана Пабло о плане Борбина.
План вызвал и восхищение и страх за смельчаков.
27 ноября всадники О’Доннелла атаковали вражеский редут берберов на правом берегу реки Оро и прорвались на юг Аль-Рифа.
Это вызвало небольшой переполох среди рифов.
Затем испанцы вступили в бой с конницей бедуинского бея Ибн Баттуты.
О’Доннелл, ловко поигрывая шпагой, одолел воинственного бея, заколов его, на фоне дикой перестрелки между солдатами Ибн Баттуты и испанскими всадниками.
Это заставило временно отступить кочевников.
Стремясь выбить рифов с позиций на равнине у фортов Кабреризас и Ростро-Гордо, О’Доннелл разделил свой отряд — сорок поскачут с ним, а оставшиеся под командованием Хосе Маргалло, примут на себя удар
основных сил берберов.
И это сработало.
Отряд рифских берберов до 3-4 человек, державший север правого берега реки Оро кинулся вдогонку за О’Доннеллом, а основной авангард пиратов (6000 воинов, включая наемников-мавров и туарегов) ведомые самим рифским каидом Мулей-эль-Аббасом, начали преследовать отряд Хосе Маргалло.
Прорываясь сквозь силы и полчища берберов, О’Доннелл десятками терял своих людей.
29 ноября остатки сил О’Доннелла (12 конных карабинеров) были окружены 2-тысячным конным отрядом бедуинов.
Испанцы сражались до последнего вздоха.
Сам храбрый начальник двоих кочевников заколол шпагой, а когда его сбросили с лошади, отстреливался из револьвера на наседающего врага.
Так героически погиб генерал-капитан Леопольдо О’Доннелл, растерзанный бедуинами в степях Аль-Рифа...
Что касается второго диверсионного отряда Хосе Маргалло, здесь ситуация была немного получше.
Маргалло атаковал западный вражеский редут, стремясь пробиться в испанский Наам через марокканский Уджд.
Нескольким всадникам удалось пересечь редут, но сам Хосе Маргалло решил выиграть время — сковать на себе силы рифов западного редута, дав прорвавшимся уйти.
Имея численное превосходство, рифы сделали попытку окружить испанские войска. Маргалло же, думая, что наблюдает ослабление позиций врага, предпринял выбить берберов с редута.
Но в этот момент с севера нанес удар авангард берберов с каидом Мулей-эль-Аббасом.
Маргалло после этого скомандовал к отступлению, но был застрелен берберским каидом, после чего его отряд был полностью уничтожен.
Вся диверсионная рота была уничтожена.
Но им удалось потрепать и растянуть силы берберов и бедуинов (около триста было убито во время рейда испанцев и свыше 10 тысяч погналось вдогонку за ними).
К тому же 4 всадникам из отряда Маргалло удалось добраться до Наама, где их радушно принял капитан Батиста.
Среди 4 всадников, участвовавших в рейде, был молодой лейтенант Мигель Примо де Ривера, будущий лидер социал-демократов.
В начале ноября осаждённые в крепости жители Мелильи вели отчаянную борьбу за выживание. Большие силы рифов захватили пляжи, что сделало невозможным для испанского флота высадить здесь лошадей, войска и снаряжение. Рифы расширили свои окопы вокруг города, прервали все связи между крепостью и отдалёнными фортами и уничтожили все дороги между ними. Только ночные вылазки позволяли осаждённым добывать хотя бы какое-то количество воды, еды и боеприпасов.
Тем не менее, осаждённые держались и шквальным огнём из крепости отражали наступающие авангарды рифов, не давая им занять город. Испанское возмездие часто принимало ужасные формы: так, из осуждённых и каторжан формировались, под командованием кадровых офицеров, отряды истребителей, действовавшие по стратегии «Найти и уничтожить», которые ночью совершали вылазки, и устраивали засады на рифские патрули. Своей жестокостью они напугали даже рифов, а также стали популярны в мировой прессе, которая описывала как их заметное мужество, так и совершенно ужасающую жестокость.