========== 1 ==========
В те ночи, когда Лестат покидал поместье, отправляясь пиршествовать в деревни рабов, Луи чувствовал себя особенно одиноким. Среди слуг ходили пересуды, что хозяин обзавёлся странным другом, да и сам ведёт себя странно – но никому из них и в голову не приходило, что связывала их отнюдь не дружба, а власть господина над рабом. Как бы ни желал Луи избавиться от Лестата – а порой такие мысли и в самом деле его посещали – он понимал, что останется при этом единственным вампиром, да ещё и неопытным, среди людей, которым никогда не сможет раскрыть свою тайну. А при Лестате не нужно было притворяться, он мог научить хоть чему-нибудь – хотя учил не очень-то охотно…
Перед ним стоял накрытый стол с любимой когда-то пищей, но, увы, Луи не мог взять в рот ни кусочка из этих яств. Вот уже четыре года он не был человеком, и рано или поздно слуги всё поймут – ведь тайное всегда становится явным.
Дверь отворилась, и вошла Иветт – чернокожая рабыня, на которую Луи уже давно не мог смотреть спокойно, каждый раз опускал глаза, чтобы только не видеть пульсирующей жилки на её шее, не поддаваться соблазну. А сейчас соблазн был особенно силён, потому что Луи был голоден.
- Хозяин… - заговорила девушка, и голосок её дрожал. – Вы здоровы?
- Да, здоров, Иветт, - отвечал Луи безжизненным голосом, - не беспокойся обо мне.
«Беспокойся лучше о себе», - добавил он мысленно.
- Хозяин, - девушка взглянула ему прямо в глаза, и Луи пришлось отвести взгляд, - прошу вас, умоляю, отошлите вашего друга. Все рабы его боятся… и вас тоже.
Последние слова она почти прошептала.
- Я сам себя боюсь, - услышал Луи свой голос.
Сейчас он умирал от голода, а Иветт подошла слишком близко. В голове словно взорвалась кровавая вспышка, затмевая разум. В следующий миг он понял, что прижимает ко рту руку Иветт и пьёт её кровь.
А ещё через миг понял, что скулы ему сводит от нестерпимо горького вкуса, и при этом он задыхался, потому что свободной рукой Иветт зажала ему ноздри, не давая дышать!
Оторвавшись от кровавой раны, он втянул ртом воздух, рухнул в кресло, тяжело дыша. Иветт тут же упала в соседнее и провела здоровой рукой по лбу.
- Так я и думала, хозяин, - заговорила она. – Мой дед никогда не ошибался в таких делах. Но я обещаю вам, клянусь всем, что мне дорого – у вас всё будет хорошо, я для этого и пришла. Сейчас я принесу ужин, вы ведь так любили когда-то крольчатину, помните? Только не выходите, пожалуйста, из комнаты, пока я не вернусь. Я быстро, обещаю.
Вернулась Иветт и вправду скоро, и в здоровой руке у неё была клетка с двумя живыми кроликами.
Она что-то подозревает, но пытается ему помогать – иначе поведение служанки было не объяснить. Стоит ли теперь, когда с кроликами покончено, попытаться её разыскать?
Однако спустя полчаса (во всяком случае, стенные часы утверждали, что прошло именно столько времени), Иветт появилась снова, и на этот раз он встретил её улыбкой, заметив при этом, что рука у неё тщательно перебинтована.
- Рада, что вам лучше, хозяин, - заговорила девушка. – Видите ли, среди ваших рабов есть… очень неумные люди, которые считают вас дьяволом. Как только можно быть такими невеждами! Ведь любой добрый христианин знает, что дьявол не может войти в Божий храм – а вы постоянно посещаете часовню, в вашем доме есть распятия и изображения Мадонны! Эти люди неумны, но их много. К счастью, к советам моего деда, шамана и хранителя знаний наших предков, они всё же прислушиваются, а он запретил им нападать на вас, пока не будет доказано, что вы в самом деле продали душу дьяволу. Но я-то знаю, что вы не заключали никаких нечестивых сделок, а стали жертвой колдовства! А колдун, который вас проклял – это Лестат!
Луи едва удержался, чтобы не вскрикнуть. Девушка была очень близка к истине. Вот только ни один белый не назвал бы Лестата словом «колдун».
- Вижу, что я права, - продолжала Иветт. – У вас прямо-таки глаза вспыхнули ненавистью, стоило мне лишь помянуть его имя! Всё это его работа – и смерти в деревнях, и ваше несчастье. Но мой дед положит этому конец. Вы можете ему верить – ведь это от него я узнала о траве… как же она называется… Увы, название я забыла, но её сок совершенно лишён запаха, и при этом у него отвратительно горький вкус. Прежде чем прийти к вам, я намазала этим соком всё тело. Простите, что пришлось подвергнуть вас такому испытанию, но иначе вы просто не поверили бы, что я всё знаю и что я на вашей стороне… Пойдёмте же со мной в дом моего деда, и ничего не бойтесь.
Странно, что помощь иногда приходит оттуда, откуда её совсем не ждёшь. Всю свою жизнь Луи считал рабов дикарями, способными разве что обслуживать своих белых господ – и вот посреди ночи скачет верхом по залитым лунным светом просторам, прижимая к себе Иветт, за чьей всегдашней скромностью и готовностью услужить всё это время таилась не только преданность, но и отвага, а возможно, и мудрость. Хотя ветер порой дул в лицо, наполняя его ноздри запахом крови девушки, никакого желания вонзить в свою спутницу зубы он не испытывал: то ли ужин из «крольчатины» и вправду оказался сытным, то ли были свежи воспоминания о горьком травяном соке, то ли чужое участие и понимание и в самом деле способны противостоять проклятию – этого Луи не знал. Он знал лишь, что сейчас они скачут под сказочной луной в обитель доброго волшебника, что дорогу ему показывает принцесса, посвящённая в тайны светлой магии, а чарам злого колдуна, как и положено в сказках, скоро придёт конец.
Однако всё это лишь мечты, а вот что будет, если по пути им встретится Лестат? Да ещё, чего доброго, захочет перекусить его провожатой?
В таком случае Луи станет драться с ним – насмерть, если вампиры вообще способны умереть. Давно надо было это сделать.
Перед внутренним взором возникла картина: на земле без признаков всякого подобия жизни лежат два вампира, лица у обоих оскалены, с торчащих изо рта клыков стекает кровь, просачиваясь в землю. Рядом, не в силах отвести глаз от жуткого зрелища, замерла Иветт. Нет, если появится Лестат – надо сразу отдать Иветт приказ бежать… который ей придётся выполнить, как рабыне своего хозяина. Но вот много ли послушания осталось в рабыне, которая всего лишь несколько часов назад посмела схватить хозяина за нос?
Луи невольно улыбнулся этой мысли. Кстати, ведь это очень неплохой приём, если дело и вправду дойдёт до поединка с Лестатом…
Но, видимо, удача в эту ночь была на их стороне, потому что с Лестатом они так и не столкнулись. А вот уже показалась и деревня рабов, в окнах хижин до сих пор горят огни, а ворота охраняют стражники с факелами, двое великолепно сложённых мужчин, которые могли бы показаться Луи красивыми, если бы не цвет их кожи.
- Стой! Кто идёт? – прокричал один из дозорных.
- Свои, - отвечала Иветт.
- Свои, вот как? – стражник вгляделся Луи в лицо так внимательно и пристально, что тот уже начал сомневаться, не угодил ли в ловушку.
Однако дозорные расступились перед ними, освобождая проход к воротам.
- Ну что же, - проговорил тот же стражник, - свои так свои. Раз уж Синь так считает, то не мне с ним спорить. Хотя немало и таких, что спорят – прошу вас об этом помнить, когда окажетесь в деревне.
Жилищем Синя, как называли шамана племени, оказалась такая же простая хижина, как и у остальных рабов.
- Как только возможно жить в таком крохотном домишке? – тихо спросил Луи у Иветт. – Мне казалось, что дом шамана…
- А разве у нас есть выбор? – отвечала Иветт. – В богатых особняках живут белые господа, а чёрные рабы довольны и тем, что в дождь есть где укрыться. Так уж в мире заведено.
Неожиданно Луи ощутил укол совести. С тех пор как погиб Поль, он отгородился от всего мира стеной горя, почти не думая о том, что у других могут быть свои трудности, беды и несчастья. А думать о комфорте рабов ему не пришло бы в голову и в лучшие времена. Возможно, настигшее его проклятие было наказанием за гордыню?
========== 2 ==========
Однако, стоило ему ступить под крышу хижины, как мысли о небесной каре выветрились из головы. Потому что жилище шамана было насквозь пропитано запахами сушёных трав, самых разнообразных снадобий, а возможно, и зелий. Интересно, а чеснок в его хозяйстве найдётся?
- Входите, если не имеете дурных помыслов, - молвил хозяин жилища.
- Не имею, - выговорил Луи, у которого от обилия запахов запершило в горле. – Если только жажда крови не затмит мне разум.
Ходить вокруг да около не было никакого смысла. Лучше уж называть вещи своими именами.
- Вы и сейчас чувствуете жажду? – немедленно спросил Синь. – Если да, я распоряжусь, чтобы вам принесли петуха или курицу.
- Нет, благодарю вас, - смутился Луи. – Ваша внучка уже обо всём позаботилась…
- Прекрасно, - чуть улыбнулся Синь. – Что же, тогда перейдём сразу к делу. Мне необходимо задать вам некоторые вопросы, на которые я прошу отвечать честно, потому что это для вашего же блага, хозяин.
Последнее слово показалось Луи совсем неуместным: кто здесь хозяин – это было совершенно ясно. Однако Синь соблюдал все формальности, потому что по закону оставался рабом своего белого господина.
Начал Синь с того, что попросил Иветт выйти, после чего заставил Луи раздеться до исподнего. Очень внимательно шаман осмотрел каждый дюйм его кожи, касаясь то ладони, то груди, то поверхности стопы, для чего Луи пришлось сесть на грубо сколоченный стул…
- У вас холодная кожа, господин, - сказал он. – Это уже хорошо – значит, вы действительно наш хозяин, а не демон, принявший его облик. Ведь у демонов кожа горяча, словно раскалённый песок, и как бы ни пытались они прикрыться одеждой, умный человек всегда поймёт, кто перед ним. Нет на вас и демонических меток – это значит, что сделок со злыми духами вы не заключали. Остаётся предположить, что мы имеем дело с колдовством – а значит, я должен знать всё о том, как вы стали таким, каким стали, о том, что произошло между вами и Лестатом.
- Лестат напал на меня ночью в тёмном переулке, - начал Луи свой рассказ. – Подкараулил меня и вонзил зубы мне в шею. Его зубы способны отрастать до невероятной длины… как и у меня сейчас.
Слова давались с трудом: ведь если рассказывать все подробности, а Синь наверняка этого потребует, то придётся рассказать и об убийстве надсмотрщика, и о том, что он сам дал согласие на превращение в вампира.
- Что же, так я и думал, - спокойно отвечал Синь. – Сейчас вы способны изменять длину ваших зубов по собственному желанию? Или это не зависит от вашей воли?
- Когда владею собой, то способен. Но когда жажда туманит рассудок, то моим телом управляет один только зверь…
- Оставьте эти слова, прошу вас, - нахмурился шаман. – Зверь – это лев, волк или лошадь, они вами не управляют. И скажите, зачем вы доводите себя до такого ужасного состояния, что жажда начинает туманить вам рассудок? Я понимаю, если бы вас заперли в клетке и не давали пить – так и в самом деле недолго лишиться рассудка от жажды. Но вы же не заключённый в тюрьме, а владелец поместья, вам даже не нужно воровать чужую скотину, чтобы добыть кровь – вы владеете собственной!
- Лестат говорил, что такие, как мы, должны маскироваться, а для этого необходимо уметь терпеть жажду и голод, особенно в толпе людей… Чтобы не наброситься на них, как это произошло между мной и вашей внучкой, - Луи готов был в этот миг сквозь землю провалиться.
- Впервые слышу такую глупость, - у Синя даже голос стал резче. – Чтобы не кидаться от голода на людей, нужно быть сытым! Это любому ребёнку понятно. У вас же есть в поместье и скотина, и птица, а когда кончится эта – купите новую! Вы всерьёз считаете, что в вашем светском обществе кому-то есть дело до того, сколько кур вы покупаете, как часто и для чего?
- Но слуги…
- Ваши слуги – чёрные люди, они понимают в колдовстве гораздо больше, чем вы, - отвечал шаман. – Они не станут обвинять жертву колдовства, когда надо обвинять преступника. Почему вы не пришли ко мне четыре года назад, когда всё это случилось? Слуги заметили, что вы от них таитесь, и решили, что ваша совесть нечиста и что вы пошли на сговор с колдуном Лестатом и с тёмными силами по собственной воле. Добродетельные люди от других не скрываются… разве что те, которые очень боятся, что их посчитают порочными. Но что произошло потом, после того как Лестат покусал вас?
- Я долго лежал больным, и за мной ухаживала моя сестра, Лилиана. Однажды в мою комнату проник Лестат – я до сих пор не знаю как, но он это сделал. Моя сестра спала и не заметила его появления – потом Лестат объяснил, что это сила его внушения не давала моей сестре проснуться. И в тот миг он показался мне прекрасным, как ангел! Я знаю, мои слова звучат кощунственно…
- Он показался вам похожим на ангела только в тот миг?
- Не только. Всё то время, пока я оставался человеком. Пока он не превратил меня в себе подобного.
- И он требовал что-нибудь от вас, предлагал вам что-нибудь?
- Предлагал превратить меня в такого же, как он. Обещал, что это избавит меня от боли – ведь я считал себя виновным в гибели моего брата Поля. И… я согласился. Он испытал меня, заставил присутствовать при убийстве надсмотрщика, а потом избавиться от трупа…
- И всё это время он казался вам похожим на ангела?
- Да.
- А сейчас?
- Нет.
На большее его не хватило. Он закрыл руками лицо, чтобы Синь не увидел его кроваво-красных слёз…
Луи колотила дрожь, он ожидал, что за соучастие в убийстве ему будет уготована страшная участь… хотя куда уж хуже, чем сейчас.
- Всё ясно, - сказал Синь, будто врач, собирающийся сказать пациенту, что тот простудился, потому что промочил ноги, гуляя под проливным дождём. – Подчинение посредством приворота. Обычный приём для тёмных колдунов. А дальше всё просто: внушить жертве, что всё это она совершила по собственной воле, заставить её мучиться виной за то, в чём на деле виновен колдун и только колдун. Скажите, до встречи с Лестатом вы думали о том, чтобы стать, как вы это называете, вампиром?
- Нет! Господи, нет! Страшно было помыслить о таком!
- Ну что же, вот и сошлись все кусочки головоломки, - заключил Синь. – Теперь понюхайте вот эту траву – она вас успокоит. Разговор был тяжёлым, я понимаю. Если проголодались – поешьте, не вздумайте забивать себе голову этими суевериями, что такому, как вы, следует быть постоянно голодным…
- Благодарю вас, - Луи впервые за время разговора поднял глаза. – Пожалуй, я не откажусь от ужина, ведь столько всего произошло за это время.
- Тогда я распоряжусь, - улыбнулся Синь, встретившись взглядом с Луи, и глаза у него были очень добрыми и чистыми. – Кстати, не советую вам сегодня возвращаться в поместье. Колдун Лестат по-прежнему обитает в вашем доме, и пока мы не нашли надёжного способа его изгнать…
- Изгнание Лестата я беру на себя, - твёрдо произнес Луи, положив руку на плечо шаману.
========== 3 ==========
В последующие несколько ночей Луи приходилось прилагать все усилия, чтобы скрыть от Лестата переполнявшие его чувства, которые сменяли друг друга едва ли не каждые полчаса. Порой ему хотелось смеяться, словно с души наконец свалился камень, порой его охватывал страх, что весь план сорвётся из-за какой-нибудь мелочи. Почти каждую ночь он уезжал в город, говоря Лестату, что ему нужно уладить кое-какие деловые вопросы со своим нотариусом. Собственно, так оно и было.
Иветт держалась тише мышки, мило улыбалась обоим белым господам, спрашивала, будут ли они сегодня ужинать. Луи при этом позволял себе мысленную усмешку. Скоро весь этот спектакль окончится, и ему не придётся больше разыгрывать отсутствие аппетита, сидя за накрытым столом. Осталась неделя или полторы, по словам нотариуса. Всё-таки деньги в этом мире способны если и не на всё, то на многое.