Ингредиент
Руслан Мехтиев
© Руслан Мехтиев, 2020
ISBN 978-5-4496-8012-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ИНГРЕДИЕНТ
Что делать?
ВОТ ОН – тот самый момент.
Вся моя жизнь закрыта вакуумом, который освещает лишь единственная скудная красная лампочка, горящая светом моих ещё более скудных надежд – начать всё заново.
Мое слабое сердце ищет легких путей – что же мне делать?
Я уже не человек. Не человек, а двуногое бессилие.
Я извивающийся от боли комок нервов! И что же мне делать?!
Я должен что-то сделать с этим! Но что я могу из того что должен? Что я могу?!
Вопрос"что делать?» уже настолько утомил меня, что кажется мне даже смешным.
Я всегда отвечал на него очень просто и коротко – НИЧЕГО.
НИЧЕГО – это самое подходящее выражение, чтобы разъяснить мое положение.
Только сейчас, да, черт возьми, только сейчас я смог собрать свою жизнь из осколков, и только сейчас, я начинаю по-настоящему понимать это загадочное слово: НИЧЕГО.
Страх, одолевавший меня, лишь иллюзия в моём сердце; тайна, ведущая меня в подполье…
Je n’sais plus comment te dire….
(Не знаю как рассказать о себе…)
Я точно не помню, как очутился здесь, но я помню, что еще в самом детстве я невероятно разочаровался в мире. Еще тогда, в детстве, вселенная представлялась мне не более сложной, чем игрушечный дом из «Lego». Я не сомневался, что пресловутое «общество», членом которого мне со временем предстояло стать, окажется не намного увлекательнее и ярче мира моего воображения. Так, незаметно для меня самого, наметился один из определяющих факторов моей жизни. Я боролся со всеми этими факторами всеми своими силами, я бунтовал, но от того все мои разнообразные фантазии с самого начала моего взросления обретали привкус отчаяния.
Предупреждаю! У меня врожденная страсть противоречить; вся моя жизнь была, есть и будет, только цепью противоречий сердца и рассудка.
….Parole-Parole-Parole…
(Слова-Слова-Слова…)
Именно тогда, в детстве, меня и осенило – надо стать паяцем. Это была последняя попытка построить мост между собой и людьми и своей дурной семейкой. Но испытывая перед ней всеобъемлющий страх, я все- таки на окончательный разрыв не решился. Вот так и получилось, что шутовское кривлянье стало единственной связующей ниточкой между мною и миром. Гримаса улыбки не сходила с моего лица, в то время как душу терзало отчаяние. Шутовство стоило огромных усилий, я всегда находился на пределе моих сил и в любой момент мог сорваться.
Да, уж, с детских лет я совершенно не представлял, как живут мои родные, что их заботит, о чем они думают; и в то же время не мог примириться с их унылым существованием. Я так боялся стать похожим на них.
Ecoute – moi…
(Послушай)
Удивляет лишь то, что вся моя семья была ещё причудливей меня самого. То отец кричал на меня, чтобы я не ставил локти на стол за обедом, а сам ставил. То мать отчитывала меня за то, что я громко хлопал дверью, а сама хлопала еще громче. И так далее, я не буду всё перечислять. Воспоминания о детстве мне очень дороги и я не хочу омрачать их грустью. Если не учитывать то что свои школьные годы я не могу назвать, даже нормальными, из-за вечной травли, тогда я жаловался родителям, и слышал от них одно; – «Ты еще созреешь! Впереди тебя ждет еще много счастливых моментов, судьба в любой момент может все круто перевернуть»
У моих родителей, как и у всех людей, был свой «план жизни», действий, убеждений, принципов и так далее, но, как и у всех людей, этот «план» не работал.
В подростковом возрасте я перенёс скандальный развод моих родителей.
Поскольку моя мать страдала алкоголизмом, то по решению суда моей опекой занялся отец. Вскоре мои родители развелись и разъехались. Во всем они обвиняли друг друга: отец постоянно говорил, что это из-за моей матери он погубил свою блестящую карьеру штангиста, поскольку ему пришлось найти настоящую работу. А когда я встречал мать, она, в очередной раз погоняемая алкогольными демонами в крови, стучала по столу и говорила, что это отец довел ее до такого ничтожного состояния. Они еще долго судились и таскали меня по очереди по судам и куда-то еще.
….Parole-Parole-Parole….
(Слова-Слова-Слова…)
Восемь лет я прожил с отцом, на протяжении которых он хорошенько взбадривал меня своими подзатыльниками, якобы за то, что я в чем-то провинился. Я часто разговаривал с отцом, куда больше чем с матерью, он казался мне единственным человеком, с которым я мог бы поговорить. Я спрашивал его о личном, о детском. И как-то раз я спросил его; – «Папа, почему, я чувствую себя одиноким и некому не нужным?». На что он ответил; «Сынок, ты чувствуешь себя одиноким и некому ненужным, потому что так оно и есть. Но когда ты повзрослеешь, ты научился смеяться над всем этим». Почему-то я это хорошо запомнил. Как-то врезалось в память.
Как и любой нормальный отец – мой, пытался реализовать свой несбывшийся потенциал на своем сыне. Несмотря на то, что я с отцом и с матерью всегда были и останемся чужими людьми, между нами всегда была некая неописуемая пропасть, разделяющая нас. Отец часто спрашивал меня: – «Кем я хочу стать, чем хочу заниматься?»
Он говорил: – «В этом мире каждый должен чем-то заниматься». Я же не понимал этого, кто, черт возьми, придумал это правило; каждый должен чем-то заниматься?! Один и тот же вопрос: – «Кем ты хочешь стать? Определись» И как мне надо было ответить ему и сказать, что меня тошнит от этого вопроса?! Странно то, что мой отец спрашивал меня, точнее доставал меня этими тошнотворными вопросами, только тогда, когда мы ходили с ним на рыбалку. Он насильно приучал меня к своему новому хобби. Обычно на рыбалке с отцом мне вовсе не хотелось откровенничать с ним по душам, а лишь только хотелось броситься в озеро и утопиться от скуки. Сколько я себя помню, я всегда скучал; в детстве я страдал от скуки, будучи совершенно не в состоянии ее объяснить, в принципе, как и сейчас.
…Parole-Parole-Parole!
(Слова-Слова-Слова!)
Многие годы меня поучали и поучали, хотя меня никогда ничей совет не интересовал, я просто хотел, чтобы кто-то присутствовал, пока я разговаривал сам с собой, и решал действительно серьезные вопросы. (Хуже всего изображать спокойствие, когда в душе тихонько сходишь с ума)
Я ужасный сын и человек, хотя как человек по большей части странный. Наверное.
Вот и после восемнадцати лет, отец вышвырнул меня из дома, заявив, что я бездельник и, чтобы я брался за ум.
Вот так весь Мир, подсовывал мне свои желания! И я, как идиот, поверил.
Я спасал себя сам – самоанализ, самодисциплина, самообразование, самосовершенствование. Все это, кстати, не помогло, вообще ни капли, не помогло.
Ecoute – moi!
(Послушай!)
Все мое прошлое вспоминается обрывками.
И вот впервые за долгое время что-то проясняется и я возвращаюсь назад.
Что-то начинается, чтобы прийти к концу.
…Parole-Parole-Parole!
(Слова-Слова-Слова!)
Главная и особенная черта состоит в том, что все это вовсе неслучайность; будто все это с самого начала шло так, как и следовало быть.
Я слышу слова песни"Parole-Parole-Parole»
Я узнал эту песню! Да, это же «Dalida & Alan Delon»
Темно. Горячо. (Но почему-то холодно)
Как я попал сюда? Нет! Нет не может быть это безумие!
…Parole-Parole-Parole!
(Слова-Слова-Слова!)
Где-то в глубине моей души вспыхивает минутное колебание, которое безжалостно заглушает мучительный спазм, сотрясающий мой организм.
Нет последовательности – словно так и было.
Все хаотично меняется, принимает форму, и рушится – так всегда и было.
Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд! Этот взгляд. Чей же он?
Spirit сooking
«Дух Кулинарного Ужина»
Душно.
Как же здесь душно, черт побери.
Ну и кто, в очередной раз, забыл включить вытяжку?!
Вечно мне приходится следить здесь за всем этим абсурдным беспорядком.
Но что тут поделать? Все приходится брать в свои руки.
У меня есть долг, рыцарская честь. У меня всегда все под контролем.
Какого черта, из кухни всё ещё доносится эта музыка?!
Много шума из ничего. Что-то, кажется…
– Быстрей-быстрей! Шевелитесь же вы, девчонки! Ну, какого черта так медленно?!
Кипеш доносился снизу, из кухни, я решил спуститьcя туда и навести порядок.
Спустившись вниз по лестнице, я свернул направо через дверь, далее через длинный темный коридор, открыв дверь, я прошёл сквозь клубы пара, и вмиг оказался на кухне.
Ну, и духота тут! Как я и подозревал, источником звука был наш Шеф-Повар Монсар.
Он всегда не в настроении. Всегда ворчит на всех. В данном случае объектом ворчания был, как обычно, его помощник Юрий. Обычно здесь еще орудует второй повар Альфред, но сейчас его нигде не видно. (Или его зовут Александр?)
Месье Монсар вечно всех оскорбляет. Хотя на самом деле я сомневаюсь, что он, таким образом, всех оскорбляет, просто он так специфически общается. Наверное.
Эх, все повара упрямы, эгоистичны и думают только о себе.
Я полагаю, что Шеф-Повар должен быть немного авантюристом. Ведь когда тебе дают людей в подчинение, ты не знаешь, что с ними делать. Из десятков человек на кухне лучшим может быть только один. Это сродни войне. Кухня сумасшедшее место, где всегда что-то кипит. Считайте, что повара кипят вместе с едой.
Вот только здесь есть лишь один нюанс. Очень важный, значимый нюанс.
Главный здесь я! Пусть замолкнут! Я сейчас со всем здесь разберусь!
– Ну, нарезай ты как человек! Быстрее! Душу! Вкладывайте душу в работу!
Так-так-так, по-видимому, они начинают готовить. Но зачем так шуметь, черт возьми?
– Месье Монсар, позвольте спросить, почему вы так кричите? Вас слышно, аж на втором этаже, попрошу вас говорить потише, когда придут гости. – Как только я высказался, мои слова были встречены негодующими возгласами:
– Потише?! Да как я могу быть потише в этой париловке для чертей?! Да, у нас тут заказ на два фирменных блюда, если я буду потише никаких гостей не будет!
– Но все же, месье Монсар, я попрошу вас соблюдать правила заведения. Ах, да и еще, пожалуйста, приглушите музыку. – (Я надеюсь, он не начнет в очередной раз бить посуду на эмоциях)
– Не доставай меня принцесса! Иди лучше делом займись! – Далее последовало какое-то невнятное бурчание, и я решил оставить шеф-повара наедине со своими кастрюлями.
Вопрос разрешен.
Почему он постоянно называет меня принцессой?
Я посмотрел на часы: шестнадцать, тридцать. Чёрт возьми! А официанток всё ещё нет!
Ну, ничего-ничего, у меня всегда всё под контролем. Если что, то я сам лично обслужу посетителей в качестве официанта.
В то время, когда я возвращался по длинному и темному коридору, позади меня раздавились крики Монсара:
– Где мой «руй», черт возьми?! О, боже, ну вы и медлительные! Поживеe! Живее, девчонки! И вы называете себя поварами?! Вы девчонки!
Да уж, Монсар знает, как задать рабочий тон. Он груб и нетактичен, но я уверен, что он находит в этом некое удовольствие, моральное. (Интересно, что такое руй?)
Ах, ну, конечно, чуть не забыл представить вам Альфреда. Это третий помощник повара. Наверное. Почему-то всегда забываю о нем. Незаметный он, какой- то.
Я вышел из кухни, и сразу же встретил Кандида. Это начальник охраны.
Но его робота, за это время еще, ни разу не была осуществлена, так как у нас всегда все спокойно. Мы же приличное заведение, в конце концов.
– Привет, Кандид, как жизнь? Вау, у тебя новый жакет? – Спросил Я, и пожал его руку.
Кандид Йенсен, семидюймовый увалень, его лицо покрыто шрамами, а голова лысая как бильярдный шар. В прошлом он был сержантом в Албанской Армии (или Румынской?) Он прошел много горячих точек, потом тренировал солдат спецназа, пока жизнь не занесла его сюда. Кандид частенько выпивает. Он носит с собой маленькую металлическую флягу и вечно прячет её во внутреннем боковом кармане своего пиджака.
…Parole-Parole-Parole…
Кто там идёт?
Это же посетители! (Я их знаю, я почти изучил их физиономии)
Как обычно, официанток всё ещё нет на месте.
Но ничего я сейчас разберусь, я все решу: я сам приму у них заказ, хоть это не входит в мои обязанности.
– Добро пожаловать, господа, очень рады вас видеть, позвольте ваше пальто.
По правилам нашего заведения, имена гостей не произносятся вслух.
Я провёл их к одному из столиков.
В заведении была тишина. Стоящий посередине рояль, пустовал. Обычно у нас играет живая музыка: разнообразные классические композиции. Но сейчас еще было слишком рано для этого.
Странно, что эти двое всегда приходят, тогда когда никого нет.
Посетители присели за столик, сказав, что уже заранее сделали заказ.
Я заверил их, что он вот-вот будет готов, и предложил отведать бокал изысканного вина, для аппетита и чего-то еще.
Внезапно на меня нахлынуло чувство «дежавю». Ощущение абсолютной нереальности происходящего периодически сопровождает меня всю жизнь. (Но сейчас я занят)
Мигом вернувшись на кухню, я спустился в погреб, и достал бутылочку Шато-Мутон-Ротшильд 1982 года. Проходя мимо, Монсар недоброжелательно посмотрел на меня своим единственным глазом, и сообщил, что блюдо скоро будет готово.
Забыл упомянуть, хотя я не уверен, что это вообще важно. У Монсара отсутствует левый глаз, на его месте красуется повязка, прямо как у пирата.
Как гласит легенда, месье Монсар потерял свой глаз, когда ходил куком на одном военном судне. Сплетники в нашем заведении говорят, что корабль, как раз возвращался после удачной операции. Солдаты умудрились где-то украсть фламинго, и решили попросить Монсара приготовить из него что-то вкусное. Но, каким-то образом птице удалось сбежать, он пустился за ней в погоню. Когда ему, наконец-то удалось ее поймать, Монсар попытался задушить ненавистную птицу, но та клюнула его в левый глаз, и он растекся по его щеке. Однако, он общипал, распотрошил, и зажарил эту дрянную птицу. Говорит на вкус, она была так себе. (Хотя я подозреваю, что это ни черта не было военное судно, а самое обычное грузовое судно, просто все в этом заведении балаболы.)
Ecoute – moi…
Я вернулся к клиентам с бутылочкой Шато-Мутон-Ротшильд.
Пока я наливал этот изысканный напиток, они вели дружескую беседу. Наверное.
– Мы стали крупнейшими производителями альтернативных источников энергии, энергии ветра, энергия солнца, это все чушь для отведения глаз, даже самому не верится, что все так купились на всю эту авантюру с экологией…
– Конечно-конечно, как не крути, все держится на нефти и не может обойтись без нефти.
– Большой адронный коллайдер уже в действии. Проект «Н.О.Й» вскоре начнется.
– «Эффект Манделы», тут сыграет свою значительную роль. Мы должны быть готовы.
– Я всегда готов. Вот только эти проклятые защитники экологии, словно кость в горле.
– Ты не горячись, если вдруг что, воспользуемся подставным лицом, якобы это очередная утечка или что-то вроде того. Все будут видеть только то что предрешено.
– Нужно увеличить поставки, время поджимает.
– Люди утратили веру в старый миф, они испытывает острую нужду в поиске нового. Они жаждут свободы, но до конца своих дней останутся в своих мыслях…
– Свобода? Зачем скоту свобода? Пусть народы пасутся, им ни к чему клич свободы.
– Отличное вино. Да, ты прав. Зачем скотам плоды свободы? Все предпочитают тьму низких истин.
– Ближе к делу! Наше дельце с нефтью мы чуть позже обсудим. Пока что мы будем тянуть время, до тех пор, пока наши акции не вырастут. А пока что у нас в стране иммиграционные проблемы…