- Система охлаждения - одна из основных на "Нырятеле". Если подобное произойдет, когда мы будем приближаться к ядру...
- Дим Димыч! Брюзжите. Это - всего лишь след застывшего хладона. Да и эксперимент показал, что при нагреве пятно испарится и клапан будет абсолютно чист.
- В результате эксперимента нам не удалось смоделировать закупорку клапана.
- Значит - разовое явление.
- Через месяц старт. А результат предварительного опробования не ясен. Надо провести повторное ультразвуковое сканирование всей обшивки.
- Не успеем, Дим Димыч.
- Надо постараться.
Силухов кривил душой. Его потрясло практическое погружение на "Нырятеле" в Каракумах. Слишком уж точно все соответствовало расчетам. Полторы тысячи километров в глубь Земли, более двадцати часов плавания и абсолютное поведение машины. Даже на поверхность вернулись лишь на пять минут позже запланированного. Но отказ одного из ста двадцати клапанов не давал покоя. Старик слишком хорошо знал, что такое перегрев обшивки всего на сотню градусов по сравнению с расчетной...
* * *
- ...Господин Силухов, не будем далее обсуждать вопрос о возможности постройки Вами "Нырятеля". Вы его построили. Перейдем к технической стороне дела.
Дружелюбный тон Майртона сменился ледяным. Вальяжная поза превратилась в звероподобную. Оперевшись руками о стол, похожий на тигра, замершего перед прыжком, он, не мигая, следил за своим противником.
Какой-то не известный никому человечишко. Выскочка. Абсолютно невероятно, чтобы задача покорения центра Земли удалась всего лишь простому энтузиасту. Сколько подобных обманов уже удалось вскрыть Комиссии Премии Баркли! Не таких...
- Во время путешествия к центру нашей планеты Вы, вероятно, столкнулись с несколькими небольшими проблемами. Одна из которых - давление. Вы знаете, что означает три целых шесть десятых на десять в одиннадцатой Паскалей?
- О да! - улыбнулся Дмитрий Дмитриевич. - Это всего лишь три миллиона шестьсот тысяч атмосфер. Проблема легко решаема при применении центриталона... Это смесь такая, химически чистого мономолекулярного железа и еще нескольких редкоземельных элементов... Если Вы не знаете.
- Знаю. А температура плавления центриталона?
- Немного менее двух тысяч градусов.
- Но именно из этого материала выполнена обшивка "Нырятеля"?
- Да.
- Прошу отметить факт: температура внутри ядра Земли составляет пять тысяч градусов! Как же Вы не расплавились, Дмитрий Дмитриевич? - по лицу Майртона скользнула саркастическая усмешка, но настолько мимолетная, что никто, кроме оппонента, ее не заметил.
- Сейчас на улице тридцать градусов, а в помещении всего двадцать три. Джон, Вы считаете это невозможным? Корпус "Нырятеля" имеет двойную обшивку. Между слоями обшивки закачан "Хладон-1200", специально созданный по моему заказу в лаборатории одного из Пермских заводов. Весьма теплоемкое вещество, с температурой парообразования около пятисот градусов. Именно это вещество и воспринимало всю теплоту, подходящую к кораблю. По мере испарения, с помощью ста двадцати клапанов, отработанный хладон просто удалялся в магму. Расчетный запас теплоносителя на "Нырятеле" составляет около пяти суток при наружной температуре три с половиной тысячи градусов...
- А как же указанные пять?
- Натурные испытания показали немногим более четырех.
- И Вы имели возможность провести подобные измерения?
- Это математический пересчет расхода хладона...
- Прошу отметить еще один факт: господин Силухов пользуется непроверенными данными...
* * *
- Дим Димыч, может, я все-таки один? - примостившись в тени "Нырятеля", Юрка как бы ненароком, но весьма скептически осмотрел своего напарника. Тот неподвижно сидел, побелев от напряжения и уставившись в одну точку. - Не думаю, что это будет простая прогулка.
- Пойдем вместе, - Силухов так и не обернулся, лишь подернул бородой да крепко впился руками в песок.
- Дим Димыч, я - адреналинщик. С пятнадцати лет только и делаю, что рискую своей головой... Где только не побывал в поисках приключений! Лет пять назад чертил на Омеге-три. Ходил прямо в пасть к тамошним паукам... Которые потом вполне дружелюбными оказались... А Вам-то зачем?
- Не могу отпустить тебя одного в таком нервозном состоянии...
Нахально! Юрка остолбенел. Просто перехватило дух. Это он-то волнуется? Посмотрел бы на себя, старикан хренов! Весь белый, застывший, будто соляной столб в пещере.
- Да-да, - добавил Силухов. - Ты уже вторую пачку сигарет за неполные два часа приканчиваешь.
- Ах, это! - Юрка провел ногой по куче окурков, зарывая их в песок. - Извините, но для курящего трое суток воздержания - пытка. Так что я всего лишь запасаюсь продовольствием...
Над пустыней взошло солнце. Скоро все вокруг превратится в адскую сковородку. Старт, назначенный на шесть утра, снова отложили из-за перебоев с подачей энергии во временный бивак членов Комиссии.
Несколько разборных домиков. Их поставили в небольшой лощине между двух довольно высоких гряд. У одной гряды, уткнувшись носом в песок, стоит "Нырятель". Готовый к старту. Комиссия пожелала лично присутствовать. И именно ее нерасторопность грозит поджарить Дим Димыча с Юркой еще до входа "Нырятеля" в раскаленную магму.
С опозданием на два часа добро на старт было получено.
Юрка, начавший было прикуривать тридцать пятую сигарету, выбросил ее вместе с пачкой и стремглав нырнул в люк. Внутри тесно. Даже очень. Ужом проскользнув рядом с реакторной установкой и, лихо кувыркнувшись через голову, парень плюхнулся в кресло перед мониторами состояния установок корабля.
Сзади, пыхтя и отдуваясь, ползет Дим Димыч. Грузно, не торопясь. Еще ни одно посещение внутренностей "Нырятеля" не давалось старику просто так. И по кляксам синяков на его теле можно абсолютно точно сосчитать, сколько раз он это проделывал. Вот и сейчас громкое: "А-а!" - с неким чисто мужским выражением говорило о том, что на его шкуре появилась очередная метка.
- Дим Димыч, что еще?
- Локоть.
- Левый или правый?
- Левый...
Еще одно удивительное свойство Дим Димыча. Присущее всем умным людям. Не повторять ошибок дважды. Ни один участок своего тела Дим Димыч не подставлял дважды. Прошлый раз он сильно ударился правым локтем.
Наконец старик оказался внутри отсека управления. Достаточно одного неловкого движения при попытке получше устроиться - и каблук его ботинка со всего маха впечатался в Юркино ухо.
- А-а! - и, далее, несколько неприличных выражений со стороны Юрки.
- Что? - будто и не заметил произошедшего Дим Димыч.
- Ничего...
- Тогда - вперед!
Тихо засвистела турбина. На экранах дисплеев поползли длинные вереницы отчетов состояния загрузки данных. Быстрота смены рисунков, при которой практически невозможно ничего рассмотреть, заставила Юрку закрыть глаза. Все это - лишь оборотная сторона стариковской педантичности. При заказе программ Силухов пожелал вывода на экран отчета о каждом действии.
Только когда беспорядочное мерцание экранов прекратилось, Юрка открыл глаза. Теперь перед ним сияло несколько диаграмм и что-то похожее на тоннель, раструбом уходящий далеко вниз начерченного овалами шара. Вспыхнули и погасли аварийные лампы. Одиноко загорелось маленькое зеленое табло "Готовность".
- Погнали, Дим Димыч! Командуй.
Силухов осторожно наклонил джойстик управления ходом. Корпус слегка завибрировал. Началось вращение внешних спиралей. "Нырятель" пошел.
Силухов прибавил. Юрка увидел, как вместе с усиливающимся сотрясением, корабль маленькой точкой медленно опустился вниз, скользнув в начерченный на мониторе тоннель.
Подчиняясь гироскопам, зажужжали двигатели коррекции положения кабины управления. Заключенная внутри веретенообразного корпуса сферическая капсула поменяла положение. Пилоты почти не почувствовали, как "Нырятель" повернулся вертикально вниз.
Скорость и вибрация усиливались. Корабль проходил твердую базальтово-гранитную кору Земли.
- Норма, Дим Димыч, - Юрка осмотрел данные дисплеев. - За сотню перевалили!
Силухов, в отличие от первого пробного погружения, не торопился с набором скорости. В прошлый раз на этой глубине "Нырятель" уже несся, выдавая все двести, рискуя повредить зацепы задолго до того, как прорвется в магму. Но при пробном спуске требовалось проверить реальную прочность машины. А сейчас это уже не было тренировкой...
- Прошли первые полста. А, черт! - внезапно перед глазами Юрки погас курсовой монитор.
- Перезагрузи, это от вибрации, - Дим Димыч практически ни как не прореагировал на происшествие.
Когда вокруг все ходит ходуном, трудно набрать нужную команду. Юрке это удалось минуты через три. По экрану поползли загрузочные таблицы, но, даже не пройдя и половины загрузки, компьютер вновь вырубился.
- Давай еще.
Со второй попытки монитор ожил. На экране вновь появилась воронка с небольшой точкой посередине - "Нырятелем".
- О"кей. Заработало. Прошли семьдесят пять километров.
Вибрация резко, будто бы ее никогда и не было, прекратилась. Корабль пробил кору и теперь вышел в плавание по раскаленной магме. Силухов прибавил скорость до расчетной. Теперь "Нырятель" выдавал двести пятьдесят.
- Вот и все, - удовлетворенно крякнул старик, передавая управление автопилоту. - Теперь только ждать. Часов через двенадцать подойдем к внешнему ядру.
- Отметим успешное окончание первого этапа?
- Заодно и покурим...
- Ой, не напоминай, не напоминай...
...Шли вторые сутки плавания. Скорость корабля упала до ста километров.
Не смотря на выдававшие полную мощность генераторы, "Нырятель" с трудом продвигался в твердом внутреннем ядре. Но, даже стиснутый огромным давлением, с температурой обшивки в полторы тысячи градусов он упорно шел к своей цели, оставляя за собой тонкую черту отработанного хладона.
Вдруг, не смотря на отчаянную духоту и жар в кабине, Юрка отчетливо почувствовал, как холодный пот заструился по его спине. До парня дошло, что означают цифры табло указателя хладона перед его носом: "Возможное время полного расхода - двадцать четыре часа". Для всплытия требовалось более полутора суток...
- Дим Димыч, не пора ли нам пора? - стараясь придать голосу как можно более безразличия, обратился он к старику. - Так и хладона не хватит.