- Куда мы несемся, будто веды напали? – тяжело пропыхтела Выля, прыгая сразу через три ступеньки, чтоб поспеть за прыткой спутницей.
- Постоишь на стреме, - лаконично объяснила Клима.
- Ты опять задумала дикую авантюру? За Герой будем заходить?
- Нет. Мне просто нужен человек, который проследит, чтобы никто не приперся в спальню, пока я буду копаться в тайнике. И ты, моя «левая рука», подходишь для этого лучше всех.
- А, так весь переполох из-за той рыжей восьмигодки в столовой? Значит, я догадалась правильно, она тоже с нами и, похоже, привела новичка.
- Да, но пока что о ней забудь.
Выля кивнула и сосредоточилась на беге. Климе нравилась эта ее черта – не задавать лишних вопросов и уметь промолчать в нужный момент. Гера бы прицепился, словно полевой клещ, и не отставал, пока все не выяснил. Также Выля была осторожна, сообразительна и крайне сметлива. Но жутко трусила временами, а потому «правой рукой» не могла стать по определению.
Выля осталась топтаться в дверях и поглядывать на коридор, а Клима ловко залезла под свою кровать и отодвинула в темном нутре днища несколько хитро закрепленных досточек. Этот тайник девушка придумала еще четыре года назад, когда начала активно заниматься привлечением сторонников. Матрасы в Институте меняли ежегодно, полы в спальнях – раз в несколько лет. А вот массивные кровати обещали служить еще не одному десятку поколений. Поэтому Клима с помощью башковитого и искусного в ремеслах Геры сделала в своей кровати двойное дно, куда прятала все ценное и крайне запретное. Чего там только не было! Старинные летописи пятивековой давности, сильфийские брошюрки (примерно такого же возраста), плоский медный кулон с древними письменами, целый чулок массивных золотых монет, вырученных благодаря одной удачной и противозаконной авантюре. Клима такими делами больше не занималась, опасно для таланта, можно и утратить. Он дан ей на благо народа, а не для личной выгоды. Самое главное Климино сокровище лежало в плотной картонной коробке, тщательно перевязанной тесемками. Но девушка сейчас пришла не за ним. Она пошарила рукой сбоку и достала узкий острый кинжал с локоть длиной, инкрустированный перламутром, в самодельных кожаных ножнах. Клима удовлетворенно хмыкнула, запихала кинжал в казенный сапожок, задвинула досточки обратно и вылезла наружу.
Неучтенным оружием девушка разжилась два года назад, когда их, еще семигодок, возили на границу, смотреть «взаправдашние» бои, как выразилась Арулечка. Зрелищ им тогда и впрямь хватило на много месяцев вперед, а особо впечатлительным, судя по слухам, до сих пор кошмары снятся. Климе битва тоже не понравилась, но она больше жалела не убитых, а загубленный стратегический план. Ее талант позволял чувствовать слабые места противника и бить по ним. А на границе все было… бестолково. Немного повзрослев и поинтересовавшись дополнительной литературой, Клима поняла, что сражение полностью соответствовало правилам военной тактики. И ей не стоило бы впредь бездумно полагаться на свою хваленую интуицию, не ознакомившись предварительно с теорией, которую тоже не глупые люди писали. Когда битва закончилась, и за воспитанниками перестали так тщательно следить, Клима тайком пробралась на утихшее, омертвелое поле боя и стащила у павших некоторые ценные вещи, включая и этот кинжал.
- Никого, - гордо сообщила Выля от дверей, заметив, что ее обда вылезла из тайника.
Клима нервно кивнула.
- Скажешь остальным, что мне стало лучше, и я вышла погулять в сад. Как стемнеет, спустишься туда сама, якобы беспокоясь обо мне. Поняла?
- Ага. Мел брать?
- При чем тут мел? – переспросила Клима.
- Ну как же! В саду ты наверняка скажешь, что тебе снова «плохо», а для достоверности я должна буду тащить тебя в спальню на виду всего Института. Если при этом у тебя будет румяное лицо, нам никто не поверит! И вообще, Клима, по-моему, ты чересчур таишься. Никто и не подумает, что ты могла кому-то назначить встречу, да еще и политически вредную. Ты ведь у нас известная фанатичка. Поговаривают даже, что ябеда…
- Мое чутье говорит: лучше перебдеть. Пока не время заявлять о себе в открытую, - Клима присела на кровать, сжав пальцами деревянную спинку. – Я еще не готова, Выля. И потому не разубеждай Гульку, когда она сплетничает, что я обо всем доношу учителям. Мне стоило некоторых усилий убедить всех в моей слепой верности Ордену.
- А когда придет время? – Выля тоже села, напротив. – Четыре года прошло!
- Вы с Герой что, сговорились? – Клима властно сверкнула глазами. – Или вы перестали в меня верить?
- После всех знамений и доказательств? – всплеснула руками Выля. – Клима, не городи чушь! С тех пор, как ты нашла кулон и диадему, мы пойдем ради тебя на все!
Клима не стала спорить, она знала о преданности своих союзников. Просто ей захотелось, чтобы Выля напомнила об этом и себе.
…В саду почти на все лето поселился сладкий прохладный аромат – цвела красная сирень. Пестро-малиновые соцветия в темно-зеленой оправе клиновидных листьев приковывали взгляд, на них хотелось любоваться вечно, словно на текущую воду. Клима не слишком любила красную сирень – гораздо больше ее сердце трепетало от свежесорванных ландышей в хрустальных слезинках росы – но всякий раз отдавала должное броской красоте и ненадоедающему запаху неказистых порознь, но роскошных скопом цветков. В сад девушка даже заглядывать не стала. Ее путь лежал мимо, на летное поле, к оружейному сараю. Сейчас там было пусто: уроки завершились, а до назначенной встречи еще оставалось изрядное время. Клима всегда приходила заранее. Она зашла в сарай, поправила кинжал в сапожке и приготовилась ждать. В отличие от многих, Клима любила ожидание. В такие минуты можно остановиться, замедлить бесконечную круговерть событий, задуматься о вечном или просчитать свои действия на несколько шагов вперед. Ожидание – пауза, которая дается для извлечения уроков из прошлого и составления планов на будущее. А вовсе не для пустой болтовни и нервотрепки, как красноречиво пытался заверить ее однажды Гера. Сейчас, например, Клима продумывала, что станет делать, если в сарай принесет кого-то из наставников. Нежелательно, конечно, ну а вдруг?
Надо будет сделать круглые глаза и сообщить, что ее послала сюда какая-то встреченная в коридоре незнакомая наставница. Увидела, да как заорет: «А ну марш в сарай ортоны точить!» Какая наставница? Незнакомая, я же сказала. Как выглядела? Не помню, светловолосая вроде. Или рыжая. Нет, коротко стриженая в лиловом платье. Ха, и пусть они с ног собьются, разыскивая такую! А Климе ничего не будет. Как, впрочем, и всегда. Но не стоит задаваться, ибо можно наделать глупостей.
Снаружи донеслись торопливые неуверенные шаги. Клима насторожилась и прислушалась.
- Она точно придет?
- Точно! – голосишко рыженькой восьмигодки был сердит. Видимо, подружка уже надоела ей со своими вопросами.
- А как она выглядит?
- Ты видела ее! Высокая тощая девятигодка с длинным носом.
- А, вот как ты про нос сказала, я сразу ее вспомнила. Бедняжка, как же ей живется с таким…
Клима терпеливо дослушала все их сплетни до конца. Она никогда не пренебрегала лишними сведениями. А за «длинный нос» перестала мстить еще на третьем году. Хотя до того…
- Доброго вечера, - прохладно поздоровалась Клима, одновременно с этим приоткрывая дверь сарая. Девочки от неожиданности подпрыгнули, а рыжая густо покраснела. – Заходите внутрь.
Воспитанницы устроились поудобнее, если вообще можно было удобно устроиться на низеньких трухлявых лавочках, над которыми точили и маслили ортоны. Клима сразу взяла инициативу на себя.
- Я рада познакомиться с тобой очно, Лейша.
- А разве ты раньше слышала обо мне? – удивилась спутница рыжей.
- Нет. Только твое имя. Но тем приятнее нам узнать друг друга. Не каждый день знакомишься с хорошим человеком. Я верю, Лейша, ты хорошая, и меня не подведешь.
Клима лукавила. О Лейше она знала побольше, чем имя, но говорила настолько убедительно, что даже рыжая девочка, рассказавшая то самое «больше», поверила в Климину искренность. Также Клима сильно сомневалась в Лейшиной лояльности. Она просто увидела, что новая знакомая исполнительна, верна, и активно давила на эти качества. Климино чутье не обмануло.
- Нет, ни в коем случае не подведу! – горячо заверила Лейша. – Даже если я откажусь участвовать в твоей организации, все равно не сдам наставникам. Это было бы бесчестно.
Еще один возвышенный моралист на мою голову, подумала Клима, вспомнив Геру. А вслух спросила:
- Отчего же ты сомневаешься?
- Мне сказали, что ты обда. Я не знаю ведских сказок и слабо поняла смысл этого титула, а еще, отчего обде непременно надо служить.
- Сейчас я тебе объясню, - тон Климы потеплел, голос стал мягче и вкрадчивей. Только ясные глаза настороженно блестели в темноте. – Давным-давно благородные господа основали Орден. А что было до него, как ты полагаешь?
- Невежество? – предположила Лейша, памятуя курс истории.
- Они хотят, чтоб мы так думали, - доверительно сообщила Клима. – До основания Ордена гражданская война не велась. Принамкский край был един. А правили им обды. Обычно обдами рождались женщины (я не исключение), но встречались и мужчины. Видишь ли, Лейша, у каждого человека есть какой-нибудь талант. Кто-то красиво поет, кто-то мгновенно перемножает в уме, кто-то изобретает невероятные штуки. А у обды талант править. Править верно и мудро, особым чутьем улавливать во всем выгоду для своего народа. И если за дело берется обда, оно никогда не будет обречено на провал. Обрати внимание, я не просто пересказываю тебе краткий смысл ведских сказок, я говорю то, что самолично прочла в старинных летописях, найденных в нашей библиотеке. Когда-нибудь, если захочешь, я могу их тебе показать. Итак, на чем я остановилась…
- На таланте править, - подсказала заинтригованная Лейша. Она и раньше слышала обрывки ведских россказней, запрещенных в Институте, но такого полного и понятного объяснения не получала никогда.
- Талант, - с чувством произнесла Клима. – Если его не использовать или использовать неверно, он со временем может пропасть. В этом отношении обдам сложнее всех. Я не стану рассказывать о многочисленных запретах и законах, вам это ни к чему, захотите – прочитаете в летописях. Скажу только, что любое использование таланта обды должно идти на благо ее народа. Иначе талант ослабеет и пропадет. Не зная этого, я едва не утратила его однажды…
- Расскажешь? – с благоговением спросила рыжая.
- В другой раз, - покачала головой Клима. – Сейчас я вернусь к моменту основания Ордена. Дело в том, что обда в мире может быть только одна – та, которая правит. А когда ей настает время умирать, находится другая обда и занимает опустевшее место. Так было всегда. Но пять столетий назад одна легкомысленная обда нарушила часть законов и утратила талант. Она не могла больше полноценно править, но следующей обды не появилось. Почему – загадка. Возможно, нарушенные законы были слишком важны, и высшие силы таким образом покарали Принамкский край. Или это следствие чьего-то злого ритуала. Так или иначе – без таланта обда не смогла долго удерживать власть. Тут же появился Орден и кроваво сверг ее.
- Какой кошмар, - поежилась Лейша.
- Были и несогласные, - продолжала Клима. – Их впоследствии стали называть ведами, поскольку они сохранили тайну изменения материй, колдовства. Орден же от него отказался, положившись на сильфийские изобретения. Веды верили, что обда когда-нибудь вернется, и боролись за нее, несуществующую. Орден как можно скорей постарался про обд забыть. Вот так до сих пор и воюем.
- Но как ты узнала, что являешься обдой? – в вопросе Лейши чувствовался недоверчивый сарказм.
- Однажды я искала в библиотеке книгу по летному мастерству, - начала издалека Клима, почти сейчас не лукавя. Нельзя сказать, что она не замечала за собой странностей раньше, но в полной мере осознала все именно тогда. – И обнаружила на дальних полках старую-престарую стопку бумаг, перевязанных выцветшей от времени лентой и скрепленных крошащейся уже печатью. Язык документов оказался мне незнаком, но я была упорна и жутко любопытна. На расшифровку записей мне понадобилось пять различных словарей и полгода бессонных ночей. Бумаги содержали те самые многочисленные правила обд, а заодно и способ проверить наличие таланта. Я родом из глухой деревеньки в самом сердце орденских земель и тоже не знала с детства ведских сказок, но к тому времени разведала о великом прошлом Принамкского края практически все. И тогда… я ничего не теряла, мне просто захотелось проверить, - Клима достала из сапожка кинжал и обнажила лезвие. – Если вырезать на коже обды этот знак, - острие прочертило на тыльной стороне запястья четыре кровавых полоски: три вертикальных и одну горизонтальную, перекрещивающую остальные посередине, - то сами глядите, что будет.
Поначалу ничего не происходило. А потом ранка сверкнула золотисто-зеленым и за считанные секунды бесследно растворилась. Лейша недоверчиво потрогала абсолютно гладкую, без повреждений и шрамов кожу.
- Это нож такой?
- Выбери любую ортону, - мигом отозвалась Клима. – И я попробую ей, в любой части тела, которую ты укажешь.
Повторили символ ортоной на ноге. Порезы вновь пропали.
- Потом я увидела сон, - сказала Клима, пока Лейша напряженно обдумывала увиденное. – Мне приснились какие-то люди, прятавшие в подвале каменного дома диадему, на которой вместо клейма был изображен этот символ. Позднее, когда мы ездили на границу, я разыскала развалины того дома и нашла в подвале ту самую диадему. Она села мне на голову как влитая, а способности увеличились во сто крат. Через некоторое время мне опять приснился сон. На сей раз я увидела мастера-ювелира, вырезавшего на медном кулоне буквы. Мне ничего не удалось прочитать во сне, но кулон запомнился накрепко. Пару месяцев спустя я откопала его в Институтском саду. Теперь веришь мне, Лейша?
- Чего ты хочешь? Пробиться в совет благородных господ? Или сбежать к ведам?
- Бери выше, - Клима усмехнулась. – Я соберу союзников, низвергну Орден, ведских правителей и положу конец войне. Принамкский край снова будет процветать людям на радость, а сильфам на зависть. Народ устал воевать за пятьсот лет. Лишь искусственная ненависть заставляет рядовых солдат убивать друг друга. Раз у меня есть талант обды – мне по силам все изменить. И я не останусь в стороне. Иди же и ты за мной, Лейша Вый, пусть благодаря тебе в рядах моих союзников станет на одного хорошего человека больше…
Клима говорила и говорила. И обе восьмигодки внимали ей, разинув рты. И неважно, что рыжая подружка Лейши уже слышала однажды подобную речь. Клима учитывала это и никогда не повторялась.
- Я согласна быть в рядах твоих союзников, - осторожно произнесла Лейша. – Но я понимаю, что это очень опасно и к тому же противоречит орденским законам. Орден меня защищает. Но можешь ли дать защиту ты?
Клима лишний раз убедилась, что Лейша Вый отнюдь не глупа, а рыжая-таки умеет разбираться в людях.
- Ежедневно в стычках с ведами погибают сотни орденцев.
- И защищают своими смертями тысячи!
- Сейчас твоя единственная защита – не попадаться, - жестко сказала Клима.
- А если попадусь?
- Не признаваться. Пока мы в Институте – я буду помогать тебе советами и оберегать от рисков. Не брошу тебя и потом, если будет возможность. Когда я приду к власти - а это произойдет, не сомневайтесь – полетят головы, в первую очередь, благородных господ. Ты ведь из их числа? Так вот, если ты поддержишь меня, ни тебе, ни твоей семье ничего не угрожает. При моем правлении у тебя непременно будет высокий пост, в любой сфере, какую выберешь. Таких гарантий пока достаточно?
Лейша медленно кивнула.
- Я верю твоим обещаниям. А чего ты хочешь взамен? Вряд ли обда бесплатно станет раздавать всем подряд защиту и высокие посты.
- Взамен ты поклянешься мне служить, - быстро ответила Клима, опять подмечая, что Лейша крайне сообразительна. – А когда я открыто заявлю о себе – поддержишь. Еще ты должна будешь найти двоих новых и надежных членов для нашей организации, чтобы она росла и процветала.
- Это все?
- Да.
- Тогда я согласна. Каким образом мне клясться?