— Борис Игнатьевич, здравствуйте, — с радостью поприветствовал он шефа не по его сумеречному имени «Йода», а по негласно принятому у них обращению.
Глава Ночного Дозора, пресветлый и мудрый Йода, повидавший за свою тысячу с хвостиком лет больше, чем Скайуокер мог себе вообразить, был маленьким, сухоньким старичком с лысиной на макушке и белыми, торчащими пушистыми прядками на висках. При ходьбе он часто опирался на простую, выполненную из натурального дерева палочку, однако Энакин знал, что та Йоде не нужна. Каждый, кто хоть раз видел Пресветлого в деле, понимал, насколько обманчив его вид.
Скайуокер, вопреки своим радостным предвкушениям, чувствовал себя неуютно. Мудрые, лучащиеся светом глаза Йоды, словно лучи рентгена пронизывали его насквозь. Рядом с ним Энакин невольно начинал чувствовать себя нашкодившим школьником в кабинете у директора. Впрочем, почти так оно и было. Кто его просил не только самому раскладывать пасьянс на рабочем месте, но и закачивать эти простые игры коллегам?! А что делать? Скука… Она заразна! Вот сделали бы его джедаем, так он и не маялся бы подобной дурью, а так… Тут уж, считай, сам Сумрак велел дурака валять.
— Эм-м, Скайуокер юный, не думал я, что скоро так шанс представится тебе, но воле Сумрака противиться не можем мы, — загадочно протянул Йода, в своей излюбленной манере выстраивая предложение. — Знак получил я. Дело это должен тебе поручить я. Кеноби в помощь получишь ты. Справишься — джедаем станешь.
— Что за дело, Борис Игнатьевич? — затаив дыхание, полюбопытствовал Энакин.
— Жену свою помнишь ты бывшую?
Ещё бы Скайуокер не помнил! Ещё бы не помнил ту, по чьей милости он здесь оказался. Ту, которая бросила его. Ту, что сейчас показывали едва ли не в каждом выпуске новостей. Да, супруга Верховного Канцлера Бейла Органы была едва ли не популярней самого Верховного Канцлера. Падме действительно выбрала выгодную партию.
— Да, учитель, помню, — глухо ответил Энакин. Инициировал его именно шеф, и потому номинально он был его учителем. Впрочем, добрая половина Дозора формально считалась учениками Йоды, поэтому «учитель» — ещё одно официальное обращение, применявшееся к Пресветлому.
— Пятнадцать минут назад получил я известие о её гибели. Автокатастрофа. Случайность или нет — задача твоя выяснить. Понял ты меня?
— Так точно, Борис Игнатьевич, так точно… — как во сне повторил Энакин, будучи не в силах поверить в услышанное.
Падме… Они не виделись больше, но он всегда, все одиннадцать лет знал, что она жива и счастлива с другим, ненавидел, хоть и понимал, что нельзя, и любил… хоть и тоже было нельзя. К счастью, любил уже не так сильно, чтобы натворить дел, но все-таки её смерть стала для него неприятной неожиданностью. Пожалуй, было в этом что-то символичное…
Грехи прошлого, из-за которых его не взяли в джедаи, он совершил ради неё, и в том, что шанс исправить положение ему дали, поручив расследовать её гибель, Энакин видел знак. Видел, очевидно, и Йода.
Скайуокер принялся за дело немедля. Кеноби был уже в курсе событий (и когда только успел?), поэтому долго объясняться не пришлось. К месту происшествия поехали на Арту, дабы не привлекать лишнего внимания.
Как и ожидалось, на месте аварии было не протолкнуться: уже ненужные скорые, пожарные, полиция, спецслужбы, наконец вездесущие папарацци и простые обыватели начисто парализовали движение. Арту напарникам пришлось бросить едва ли не в километре, а самим реквизировать чей-то байк.
Используя магию, они все-таки сумели попасть на место происшествия раньше, чем тело успели увезти туда, откуда его потом достать было бы проблематично. Ни о какой некромантии речи идти не могло, все-таки Кеноби и Скайуокер были Светлыми, просто им нужно было проверить тело на остаточные следы магического воздействия.
Едва оказавшись непосредственно там, где всё это случилось, Энакин почувствовал, как ему становится дурно. И дело было вовсе не в слабом, но оттого не менее отвратительном запахе горелого мяса.
Кажется, только сейчас он понял, что всё это правда.
Словно почувствовав его настроение, Оби-Ван сам проверил тело и даже машину на предмет зачарованных деталей. Всё было чисто.
— Энакин, как думаешь, что случилось? Ты же спец по технике! — кивнув на покореженный «Нубиан» премиум-класса, сказал он.
— Не знаю… — как-то слишком тихо для себя самого выдавил Скайуокер. — Машина слишком пострадала, чтобы выяснить причину нужно полное техническое обследование. Оборудование… впрочем, не нам этим заниматься. — Он кивнул на прибывшую группу экспертов, уже начавших эвакуировать «Нубиан». Он помнил эту машину. Они выбирали её вместе, и сам Энакин провёл не одни сутки под её капотом. Странно, что Падме до сих пор ездила на нём.
— Ты прав, здесь справятся и без нас. Пойдем, Энакин, шеф велел, если ничего не найдем, идти прямо к канцлеру. — Ободряюще хлопнув его по плечу, Кеноби направился к байку.
— Погоди, зачем к Органе? — Вот уж чего-чего, а видеть сейчас этого ублюдка Скайуокер не хотел.
— Как это — зачем? Ты что… А, хотя да, прости. Это же твое первое дело. Просто это обычная практика: когда джедаям поручают расследовать смерть влиятельных людей, мы обращаемся к их родственниками с вопросами, не замечали ли они чего-нибудь странного или необычного.
— Но ведь всё чисто!
— Прошло полчаса, Энакин! За это время злоумышленник вполне мог подтереть за собой все следы.
Видимо, наведаться к господину верховному канцлеру все-таки придется. Хотя Энакин скорее считал его Верховным Засранцем, ведь именно к этому типу Падме ушла от него.
Беседа с Органой ничего не дала, так же как и аккуратное прощупывание его магией и сканирование сквозь Сумрак. Свою чересчур популярную жену канцлер не убивал — это факт. Был шокирован её смертью — ещё один факт. Давно уже не любил, а терпел лишь ради репутации и дочери — третий факт.
Всё это только бесило Энакина и не давало никаких зацепок. Отчаявшись что-либо узнать, они с Кеноби уже решили было ретироваться прочь из Сената, где в потайном кабинете их спешно принял Органа, как вдруг Скайуокер что-то заметил. Что-то очень темное, страшное блеснуло невдалеке. Следом за ним это «что-то» почувствовал и Оби-Ван. Напарники пошли по следу и оказались в переполненном коридоре, где тут же заметили… девчонку в ослепительно белом платье, со смешными бубликами каштановых волос на голове. У девочки было бледное, почти в тон платью, лицо. Ее губы едва заметно подрагивали. Это было неудивительно, учитывая, что над ней зависла черная воронка в добрых пять метров.
— Твою мать… — озвучил их общие мысли Кеноби и потянулся к мобильнику, однако Скайуокер опередил его, решив все-таки сегодня вызвездиться и действовать на пролом. Он вложил практически всю силу, что у него была, без остатка, чтобы сбить воронку, но та лишь отлетела в сторону на десяток метров и вновь вернулась к жертве, увеличившись метра на три и продолжив своё жуткое вращение. У Энакина отпала челюсть.
— Идиот! Что ты наделал! Такую воронку непросто снять! Да я в жизни таких штук не видел… эк девчонку прокляли… Надо шефа, всех срочно поднимать! Твою мать… Если её прорвёт, то накроет полгорода! — едва не брызжа слюнями, орал Кеноби. Благо они были в Сумраке, и свидетелем столь некрасивой и несвойственной для обычно сдержанного джедая сцены был один лишь Энакин.
— Но как мы её потом найдем?! Она ж уходит!
— Это дочь Органы.
— Что? — тупо переспросил Скайуокер, невольно оборачиваясь вслед девочке. Черная воронка, казалось, ещё подросла.
— Что слышал, — грубо ответил Оби-Ван, который не мог дозвониться до шефа. — Здесь у нас целый заговор! Сначала погибает Амидала, теперь её дочь прокляли… Так и до канцлера доберутся.
— Её дочь… — повторил Энакин. — Тот самый ребенок, которого я… которого я… Твою ж мать! — в сердцах выругался Скайуокер. Кеноби сочувствующе на него посмотрел.
— Ну не убил же все-таки, — сказал Оби-Ван то, что, наверное, не следовало говорить джедаю. Тут наконец-то Йода взял трубку, а Энакин почувствовал, что в очередной раз накосячил.
*
Кто мог убить жену Верховного Канцлера и проклясть его дочь? Вопрос на миллион кредитов, занимавший в тот день умы не только сотрудников Ночного Дозора, но и Дневного, потому как ими просто не могло быть проигнорировано столь явное нарушение установившегося порядка вещей и, в частности, бросавшая на Темных зловещую тень воронка, что вот-вот грозила прорваться и смести половину города. На минуточку, самого большого города Республики, её сердца…
Уже в открытую разрабатывались планы эвакуации первых лиц и обоих Дозоров, параллельно с этим велась работа по поиску неизвестного Высшего Темного, наложившего проклятие. Попытаться снять злосчастную воронку невиданной мощи не отважился даже Йода. Дочь канцлера, Лею Органу, с огромными предосторожностями перевезли в загородную резиденцию канцлера. Дальше не рискнули — слишком нестабильной стала воронка, увеличивавшаяся буквально на глазах. Рядом на скорую руку оборудовали штаб Светлые, и пока кто-то из дозорных искал возможные пути решения, а кто-то занимался эвакуацией, Энакин Скайуокер был занят совершенно иным делом.
Скайуокер в гордом одиночестве патрулировал полупустые улицы ночного Корусанта. Словно предчувствуя нависшую над ними опасность, люди предпочитали остаться в этот день дома. Впрочем, если Иные ничего не придумают, это их не спасет.
Раньше он бы многое отдал за эту возможность, но сейчас… Сейчас от него просто отмахнулись, отправили на улицы, чтобы не мешался, пока другие занимаются делом. Делом, которое Энакин уже запорол.
Нет, конечно, воронку не удалось бы сбить и без его поспешного вмешательства, но своими действиями он сильно ускорил ее рост, украв у коллег самое дорогое в сложившейся ситуации — время.
Так Скайуокер, раздираемый сомнениями и отстраненно размышляющий, а не развоплотиться ли ему сейчас ко всем чертям, раз уж так накосячил, выезжал на своё первое дежурство.
Машину пришлось взять рабочую, однако это его не слишком расстроило. Кто же знал, что под оболочкой ржавых вёдер «Горсвета» скрываются настоящие звери!
Проехав добрых три квартала и убедившись, что все более или менее разумные Темные поджали хвосты и, словно крысы, давно рвали когти из города, Энакин решил, что довольно с него траурного молчания. Он потянулся к плееру, чтобы включить своё любимое случайное воспроизведение, как вдруг услышал другую музыку.
Это был Зов. Вампир, очевидно, решивший воспользоваться неразберихой, подманивал к себе неосторожную жертву. Первую ли за ночь?
Коротко выругавшись сквозь зубы, Скайуокер нажал на газ и, как в лучшие годы на гонках, помчался на Зов. Он должен был спасти жертву, даже если она всё равно через несколько часов погибнет от прорыва воронки. Джедай он или кто? И плевать, что на воронку он потратил едва ли не все силы.
И всё-таки не стоило идти с голыми руками на упыря, по всей видимости, очумевшего от выпитой крови. Вампиры ненавидят алкоголь, а значит, ему нужно было успеть заехать купить водки.
Зов меж тем приближался, стремительно уходило время, отведенное жертве, но и Энакин был быстр. Выжимая всё из служебного «ведра», он приехал вовремя…
…Как раз для того, чтобы увидеть, как очарованный Зовом подросток медленно, как во сне, сматывает шарф со своей шеи.
Ярость, недостойная джедая, волной захлестнула Скайуокера, увидевшего сквозь Сумрак двух кровососов, решивших вот так подло и просто поужинать подростком. А главное, без лицензии. В последнем Энакин почти не сомневался, но всё же не мешало проверить.
— Ночной Дозор! Всем выйти из Сумрака! — завопил он, выпрыгивая из машины и загораживая собой пришедшего в себя парнишку. Эх, знали бы они, сколько лет Энакин мечтал произнести эту фразу! Но нет, не так он представлял своё первое задание…
Сказать, что вампиры удивились, значит, ничего не сказать: кровососы были напуганы и растеряны, что лишний раз говорило в пользу их виновности. Однако их растерянность не продлилась долго. Они напали, едва только поняли, что Дозорный выжат, словно лимон, и у них есть шанс уйти безнаказанно и даже осушить при этом на десерт Светлого.
Энакин был к этому готов, поэтому первой прыгнувшая на него вампирша со звериным воплем отпрыгнула назад. Да, какому ж упырю понравится, если в него вот так подло, без всякой магии запустят бутылкой «Корусантской»?
Со вторым упырем Скайуокер церемониться и переводить продукт не стал. Вампир этот был когда-то законопослушным, не диким, и, в отличие от своей подружки, регистрационную печать имел. Это-то его и сгубило.
Поворошив для верности мыском ботинка покрытую пеплом одежду вампира, бесформенной кучей лежавшую на холодном снегу, Энакин обернулся назад. Эту схватку он выиграл, пацан был жив… но вряд ли надолго: вампирше, пока он занимался её дружком, удалось уйти.
Ведь она голодна. И всем известно, что вампиру приманить старую жертву проще, чем подцепить новую. Получается, что для пацана он купил лишь небольшую отсрочку на то время, пока она будет зализывать раны. Впрочем, это ненадолго, голод-то сильнее.
— Тебя как зовут? — после недолгого молчания задал Скайуокер вопрос — в сущности, безобидный, однако пацан в ответ дал деру от своего спасителя, только пятки и просверкали.
Скайуокеру ничего иного не оставалось, кроме как, почти уже беззлобно ругаясь, помчаться следом, даже не вспомнив про брошенное авто.
Догнать пацаненка оказалось не так просто. То ли этот мальчишка всерьез занимался легкой атлетикой (что, кстати, хорошо объяснило бы, какого черта тот был на улице, когда уже совсем стемнело — ведь многие спортивные секции заканчиваются довольно поздно), то ли сам Скайуокер стал тем ещё мешком на своей-то офисной работе.
— Стой! — предпринял он отчаянную попытку дозваться до разума перепуганного мальчишки. — Или ты хочешь стать ужином для той вампирши? Ты для неё сейчас как надкушенное яблоко, понял? — заметив, что паренек сбавил темп, Энакин продолжил: — Я могу всё объяснить!
Вот уж действительно, повезло, что на улице никого не было. А то подумали бы что-нибудь не то, начни он «объяснять», а у Энакина и так сейчас сил кот наплакал. Даже на то, чтобы успокоить пацана магией, и то не было.
— Почему я должен вам верить? Вы ведь тоже не человек! Вдруг и вы вампир, и просто… просто не поделили меня с этими? — Мальчишка всё же остановился и, с трудом переводя дыхание, насторожено посмотрел на него.
Не зная, что на это ответить, Энакин с некоторой растерянностью отметил, что глаза у пацаненка синие-синие, а из-под его нелепой вязанной шапки смешно выбиваются светлые вихры. Маленький и щуплый, он оказался куда сильнее и выносливее, чем ожидал Скайуокер. А ещё он был неинициированным Иным.
Причем какая у него была аура! Энакин таких сроду не видел, только в учебнике! Она была не Темной и не Светлой — абсолютно чистой. Такие только у маленьких детей бывают, а этот, несмотря на свой щуплый вид, уже подросток. А потенциал у него какой! Нет, такого упускать точно нельзя — придется использовать остатки сил…
— Тогда ты и сам не человек, — заставив пацана растерянно хлопнуть глазами, сказал Скайуокер и, слегка добавляя тому доверчивости, продолжил: — Я Энакин Скайуокер, работник Ночного Дозора, и я защищу тебя от вампирши. Далеко живешь? — Он протянул пацану руку.
— Я Люк, — после недолгой паузы ответил парнишка, приняв протянутую ладонь. — Живу недалеко. — Он кивнул в сторону стоявших неподалеку пятиэтажек и неожиданно прибавил: — Мы недавно переехали, а так я вообще с Татуина.
— Правда? Земляк, что ли? — совершенно искренне улыбнулся Энакин. — А там на какой улице жил?
Так неспешно и шёл их обычный для двух неожиданно встретившихся земляков разговор, пока они добирались к дому. Скайуокер спешно прикидывал про себя варианты того, что скажет родителям Люка, как тот, словно услышав его мысли, сказал:
— Тетя Беру сегодня на ночной смене, дома никого.
— А родители? — спросил Скайуокер и запоздало прикусил язык.
— Про отца я вообще ничего не слышал, а мать… Мать периодически объявляется. У неё здесь, на Корусанте, другая семья. — Люк с силой сжал кулаки. — Она пристроила меня в приемную семью на Татуине ещё в младенчестве, но, когда дядя Оуэн погиб на пожаре, велела, чтобы мы с тетей переехали поближе. Она здесь какая-то большая шишка.