Кости ломило, в ушах стреляло, голова гудела, во рту образовался мини-филиал Сахары, а в закрытый глаз настойчиво светил яркий дневной свет.
И будь проклят тот гад, который вчера не задернул шторы.
— Мать моя Моргана, заавадьте меня кто-нибудь…
— О, проснулся! — в поле зрения чудом разлепленного глаза замаячила неприлично довольная и омерзительно бодрая физиономия гостя.
— Скорее, воскрес, — прохрипел Грюм. — Будь человеком, задерни шторы, и, Мерлина ради, говори шепотом…
— Что, плохо тебе, красна девица? — без тени сочувствия заржал Илья. — Вот хороший ты мужик, Ал, но сразу видно — русской крови в тебе чуть меньше капли. Какая-то жалкая бутылка вискаря — и ты труп!
— Если ты сейчас не прекратишь голосить, трупа будет два, — страдальчески морщась, пообещал Грюм. — Слушай, там где-то в шкафу должно быть атнипох… антихоп… тьфу ты, зелье, короче! Принеси, а?
— К лешему твою бурду! — Илья на мгновение исчез, а затем снова появился с огромной трехлитровой банкой какой-то мутной жижи в руках. — О! Лучшее лекарство от всех болезней имени птички Перепил, держи!
— Что это? — Грюм с подозрением заглянул в банку.
— Натуральный русский рассол!
— Из птички?
— Из огурцов! Пей давай, полегчает… Быстрее пей, у нас с тобой куча дел!
— Каких еще дел? — булькнул рассолом Грюм.
— Не помнишь? Стратегически важных для государства, — патетично заявил Илья и добавил: — Твоего.
Грозный Глаз не впечатлился.
— Пошло оно к фестралам, я на пенсии.
— Да ну? А кто вчера орал, что ради отечества всяким старым козлам бороду на колпак намотает?
Грюм поперхнулся рассолом.
— Чего?!
— У-у, эк тебя приложило…
***
Но самым экстремальным это утро оказалось для Тёмного Лорда, который после ночных посиделок с новоявленными родственниками спокойно дрых в отведенной ему комнате.
— Ава!
Звонкий детский возглас раздался прямо над ухом, а в следующую секунду Том буквально кубарем слетел с кровати, обнаружив рядом с собой круглощекую физиономию с хитрющими зелеными глазенками и шрамом-молнией на лбу.
— Твою мать! — Тёмный Лорд дважды протер глаза прежде, чем вспомнил, где он, кто он и что с ним. — Ты еще что здесь делаешь?
— Ту-ту! — заявил Гарри Поттер и, жизнерадостно улыбнувшись, протянул к нему пухлые ручонки. — У-у-у…
— Не приближайся! — угрожающе предупредил Том, на всякий случай отходя подальше.
Воспоминания о незабываемых ощущениях от срикошетившей Авады были еще слишком свежи в его памяти.
— А? — ребенок явно расстроился, умильно нахмурив бровки, и снова потянулся в его сторону. — Атю!
— Эй, кто-нибудь! — Том, нашаривший на тумбочке булавку-переводчик, поспешно прикрепил ее к вороту рубашки и выглянул в приоткрытую дверь. — Сюда!
Откуда-то донесся дробный топот, и в коридоре появилось маленькое лохматое нечто, сердито уставившееся на слегка опешившего Тёмного Лорда.
— Ты кто?
— Я? — существо сдвинуло брови под густой челкой. — Я — Тихомир! Нянь. А ты чего вопишь? Ребенка разбудишь!
— Этого? — уточнил Том, ткнув пальцем в сторону кровати, нагло оккупированной вышеупомянутым ребенком.
— Ой, — существо заглянуло в комнату и растерянно заморгало, — а как он тут оказался?
— Это я у тебя хочу спросить, как он тут оказался! — начал закипать Том, но его раздраженное шипение никого не впечатлило.
— А я чего? Я ничего! Я отошел-то только на пять минут… — продолжая ворчать себе под нос что-то про слишком нервных гостей, Тихомир щелкнул пальцами, подняв радостно захохотавшего Гарри Поттера в воздух и отлевитировал в соседнюю комнату, оставив Тёмного Лорда в состоянии глубокого фейспалма.
Но на этом утренние сюрпризы для него не закончились.
Сначала у подножья лестницы, по которой Том тихо-мирно спускался и никого не трогал, на него налетела рыжая девица с желтыми змеиными глазами.
— Ребенка не видел? — с ходу рявкнула она, забыв поздороваться. — А Тишку?
— Наверху. Оба…
— Убью! — ласково пообещало очаровательное создание и вихрем унеслось вверх по лестнице.
— Ну-ну, удачи, — буркнул Том себе под нос, невольно передернувшись.
Потом на кухне, куда он заглянул в поисках Кощея или хотя бы Василисы (которые, вроде как, намеревались сегодня заняться избавлением мелкого Поттера от крестража), обнаружилась жуткого вида старуха, увлеченно кромсающая ножом какие-то травы.
— Чего тебе, милок? — здороваться в этом доме явно было не принято. Как и знакомиться. — Ежели пожрать, то глянь в холодильнике, я еще завтрак не готовила.
Есть Том не хотел, но в холодильник из любопытства заглянул.
Лучше б не заглядывал…
Куча каких-то банок с подозрительным содержимым, кусок сырого мяса, кастрюлька с надписью «ЯД!» и как апофеоз — отрезанное человеческое ухо на верхней полке.
— Что это? — очень спокойно спросил Том у старухи, обнаружив последнее.
Та заглянула через его плечо.
— Как что — ухо! Не видал, что ль, никогда? У тебя тоже такие есть…
— Я имел в виду, что оно здесь делает?
— Лежит.
— Зачем?
— Чтоб не испортилось.
Логично, ничего не скажешь. Тому стало как-то не по себе.
— И вы предлагаете мне съесть что-то из этого? — осторожно уточнил он.
Старуха покосилась на него с несколько странным выражением.
— Ну, если очень хочется… А вообще, холодильник с едой рядом, этот — для зелий и ингредиентов.
За соседней дверцей картина действительно была другая — сыр, колбаса, маггловские йогурты, яйца… Сразу стало как-то легче.
Но не успел Том отойти от местных оригинальных порядков и эксцентричности обитателей, как в кухню влетела запыхавшаяся Васька.
— О, вот ты где! А я тебя везде ищу! — обрадовалась она при виде него и, схватив за руку, поволокла в библиотеку.
Там, толком ничего не объяснив, сунула ему в руки запыленную, явно очень старую волшебную палочку, грохнула на стол перед ним думосбор и велела сбросить в него (Вот прям щас! Немедленно! Чё глазами хлопаешь, начинай давай, времени в обрез!) все воспоминания, связанные с созданием крестражей.
А сама унеслась в неизвестном направлении.
***
— Итак, мистер Дамблдор, давайте уточним еще раз — вы прибыли в магическую Русь для встречи с господином Кощеевым? — Горыныч улыбнулся обаятельной улыбкой голодного удава.
— Да!
Дамблдор был спокоен. Совершенно спокоен. А пробегающие по кончикам пальцев искры и навязчивое желание убивать еще ничего не значат.
Горыныч улыбнулся еще приветливее.
— Прекрасно. Встреча была назначена вами заранее или вы прибыли без предварительного уведомления?
— Послушайте, — сквозь зубы процедил Дамблдор, — несколько дней назад вы сами прислали мне письмо, в котором обещали устроить мне эту встречу!
— Боюсь, вы что-то путаете, уважаемый. В письме я лишь сообщил вам о том, что господин Кощеев вернулся на родину. Об организации переговоров там не было ни слова, — Зиновий Всеволодович развел руками.
— Так организуйте их сейчас! Вызовите сюда этого вашего Кощеева…
— Вызвать? — в голосе Горыныча появились вкрадчивые интонации. — Мистер Дамблдор, а на каком основании?
— На том основании, что в его доме находится мой подопечный!
— И у вас есть этому доказательства? Помимо того пергамента с результатами якобы проведенного вами ритуала, подлинность которого, как и легальность, еще нужно подтвердить? Нет? Тогда простите, но максимум, что я могу для вас сделать — это проинформировать Константина Алексеевича о вашем прибытии.
— Ну так информируйте, — почти прошипел Альбус, испепеляя его взглядом. — Надеюсь, для этого вам не понадобится еще трое суток?
Горыныч тяжело вздохнул.
— А это, мистер Дамблдор, будет зависеть от того, как скоро господин Кощеев сможет ответить. Если, конечно, сочтет нужным. Чаю?
========== Там в облаках перед народом… ==========
— Ну-с, кажется, все готово, — Васька потерла руки, оглядев начерченную на полу в библиотеке пентаграмму, расставленные по ее периметру свечи — двенадцать белых и одну черную, копошащегося в импровизированном манеже из гробовых досок Гарри Поттера и полуобморочного Тёмного Лорда.
Ему, бедняге, на этапе подготовки пришлось не сладко.
Сразу после того, как он сгрузил в думосбор бесценные эпизоды из своей бурной молодости, пробегавшая мимо Вася заявила, что теперь ему нужно пересмотреть все серии этого ужастика и раскаяться.
Том в первый момент аж подвис.
Вот так просто? Взять и раскаяться? Мол, ай какой я был нехороший, такую кучу народа положил, артефакты основательские попортил и все в таком духе?
Затем, решив, что попытка не пытка, честно попробовал. Затем еще раз. И еще…
А потом (спустя где-то час бесплодных мучений) пришел Кощей и, поинтересовавшись причинами пробуксовки, отвесил ему подзатыльник. Как оказалось, раскаиваться надо было не в многочисленных злодеяниях, а конкретно в факте разделения души. И в целях оптимизации процесса красочно описал, что именно Том со своей душой сотворил и как эта самая душа могла бы выглядеть в данный момент, будь она материальной.
При виде сотворенной Кощеем иллюзии скорченного окровавленного и жалобно скулящего младенца Тёмному Лорду откровенно поплохело. Не то чтобы он за свою жизнь не видел и более мерзких вещей, но себя-любимого с ними раньше как-то не ассоциировал.
Сам он не знал, можно ли считать возникшее чувство ужаса и паники раскаянием, но Кощей сказал, что сойдет, а потом велел подождать еще полчасика — только, чур, в обморок не падать! — и куда-то слинял.
И вот теперь Том, у которого перед глазами все еще стояла жуткая картина с ободранным ребенком, медитировал на огонь свечей и думал, что такого дурака, как он, еще, конечно, поискать надо…
— Как самокритично! — фыркнула между тем Васька, каким-то неведомым образом ухитирившаяся обойти все его ментальные блоки, и ненавязчиво пропихнула внутрь круга. — Дядь Кость! У нас все готово!
Возникший спустя несколько секунд в дверях Кощей критически оглядел ее художества и закатил глаза.
— Вася, тебе заняться было нечем? Это что еще за наскальная живопись?
— Как? — возмутилась Василиса. — А антураж? А атмосфера?
— Угу, изгвазданный мелом пол и закопченный потолок — романтика! А черная свечка, я так понимаю, смелое дизайнерское решение? — поднял бровь Кощей.
Васька подбоченилась.
— Ну, во-первых, это красиво, — тоном профессионального искусствоведа сообщила она. — А во-вторых, белых не хватило.
— Минутку, я что-то не понял, — отмер Том, растерянно оглядываясь по сторонам, — это разве не часть ритуала?
Кощей посмотрел на него, как на клинического идиота.
— Криво нарисованная звездочка и свечки?
— И вовсе не криво! — надулась Вася.
— Твои художественные таланты мы обсудим потом, — Кощей округлил глаза. — А сейчас предлагаю перестать страдать фигней и заняться наконец делом. Ты, — он указал на Тома, — возьми мальчика на руки.
— Что?! — Том покосился на манеж с забавной смесью ненависти и опасения. — Я — его?
— Нет, блин, он тебя, — съязвила Васька. — Бери-бери, не бойся. Он не кусается.
Однако, не успел оскорбленный в лучших чувствах (особенно в чувстве собственного величия) Тёмный Лорд сделать шаг к манежу, как заметивший его Гарри радостно улыбнулся во все девять с половиной молочных зубов и… исчез с тихим хлопком.
А в следующую секунду Том едва успел инстинктивно подхватить появившегося прямо в воздухе перед ним ребенка, тут же потянувшего к нему ручки.
— Авва!
— Воу, — Васька моргнула. — Стихийное мерцание, однако. Неплохо для его возраста, похоже, сильный пацан растет!
— Потомки Певереллов другими не рождаются, — хмыкнул Кощей. — Но некоторые умудряются с возрастом все растерять.
— Слушай, а ты ему понравился, — умилилась Василиса, глядя, как малыш пытается ухватить Тома за кудрявую прядь волос, а тот упорно сопротивляется, держа его на вытянутых руках. — Смотри, как тянется к тебе…
— Еще бы, — фыркнул Кощей. — Маги в этом возрасте отлично чувствуют энергию и ауру, а тут мало того, что кровь родная, так еще и якорь… Так! — он вдруг спохватился. — Хватит болтать! — он глянул на находящегося в состоянии легкой паники Тёмного Лорда. — Значит так, ты…
— Дядь, его зовут Том.
— Ну да… Держи ребенка по-человечески. Еще ближе. Вот так… Теперь закрой глаза. Закрой, кому говорю! Молодец. Чувствуешь что-нибудь?
— Меня сейчас стошнит…
— Душу, фиалка ты моя впечатлительная. Ты должен почувствовать ту часть своей души, которая находится в мальчике… Теперь позови ее…
— М-м… как?
— Желательно, про себя. Что, не выходит? Конечно, мы же только ломать мастера! Ну, ты уж напрягись, сынок, напрягись. Иначе придется мне тебе помочь, только, боюсь, ощущения тебе совсем не понравятся…
И то ли эта «радостная» перспектива возымела эффект, то ли связь между осколками души наконец установилась, но маленький Гарри Поттер внезапно замер на руках у Тома, а сам он как-то странно дернулся и вдруг резко открыл глаза, успев заметить легкое золотистое свечение, на миг окутавшее мальчика, а потом плавно перетекшее на него.
— Ну, вот и чудненько, — Кощей удовлетворенно ухмыльнулся. — Мои поздравления, ты снова стал счастливым обладателем цельной и существующей в единственном экземпляре души.
— Что? — не поверил Том, уставившись на Кощея круглыми глазами и даже не замечая, как интуитивно покачивает захныкавшего вдруг Гарри. — Как цельной? А остальные крестражи?
— А ты что думал, это тебе мозаика? — хихикнула Васька. — Каждый кусочек отдельно приклеивать собирался? Душа — она ж от природы к целостности стремится.
— То есть… — Том растерянно заморгал. — Вот так раз, и все?
— Ну, можешь еще свечки задуть и желание загадать, — великодушно разрешил Кощей.
И пробормотав напоследок что-то про помешанную на спецэффектах молодежь, куда-то исчез.
— А, не обращай внимания! — легкомысленно махнула рукой Василиса. — Дядь Костя еще помнит те времена, когда магия творилась одним только намерением, на сырой силе. А посохи, палочки, словесные формулы и прочая мишура, это все потом пришло, с запада, кстати. Ну, ты, в общем, осваивайся, чувствуй себя, как дома, а я пошла…
— Куда?
— Да кладбища глянуть надо, а то маман второй день названивает, спасу от нее нет!
Она сделала страшные глаза и тоже умчалась.
Оставив Тома стоять посреди пентаграммы с хныкающим Гарри Поттером на руках.
***
— Сколько можно? — Альбус уже даже не злился, он был просто в бешенстве, — сутки прошли! Когда ваш Кощеев соизволит принять меня?
— Не стоит так нервничать, мистер Дамблдор, — секретарша Машенька (в этот раз дальше нее Великому Чародею проникнуть не удалось) обаятельно улыбнулась. — В вашем возрасте это может быть вредно для здоровья. Хотите чаю?
— Вы издеваетесь?
— Нет, что вы! — Машенька наивно похлопала ресницами. — Просто я слышала, что в вашей стране частые чаепития — это норма…
— А еще в моей стране нормой считается пунктуальность, — скривился Дамблдор. — Но, очевидно, вам это слово ни о чем не говорит! Повторяю, я хочу знать, когда я наконец смогу побеседовать с Кощеевым? Или хотя бы с вашим начальником?
— Зиновий Всеволодович уехал по делам, я ведь вам говорила, — вздохнула Машенька, — когда вернется — не сказал. А Константин Алексеевич вам обязательно ответит, вы не волнуйтесь, правда, я не знаю, когда… А хотите, я вам пока организую экскурсию по столице? Знаете, у нас чудесные достопримечательности!
Дамблдор прикрыл глаза и сделал глубокий вдох.
— Послушайте, я не развлекаться сюда приехал. У меня, между прочим, масса дел! Меня в школе ждут, а я вынужден тратить время впустую, выслушивая ваши бесконечные отговорки!
— Мистер Дамблдор, миленький, так ведь вас же тут никто не держит! — радостно сообщила Маша. — Вы можете в любой момент вернуться к своим делам, а когда придет ответ от Константина Алексеевича… Правда, вы знаете, у нас иногда бывают проблемы с почтой… Ну там, письма теряются, голуби не долетают до адресатов…
— Бардак! — сквозь зубы процедил Альбус.