Дверь открылась в который раз уже за вечер, и на пороге появился огромный человек в сером, который держал огромный узловатый посох. Увидев его, Ада почувствовала прилив ужаса. Такие люди в цирке обычно больно били своими палками. Но гномы наоборот были рады пришедшему. Тот казалось бы пересчитывал их. А Балин передал пришедшему шкатулку.
— Как вы и просили, я сберег ее для вас, мистер Гэндальф.
— Спасибо, Балин, — раскатисто произнес человек в сером и остановил взгляд на девочке. — И что же это за незваный гость?
Под пронзительным взглядом Гэндальфа девочка съежилась. Только теперь она поняла, что делает что-то непозволительное, из ряда вон выходящее. Но услышав объяснение Балина, он почему-то промолчал и лишь покачал головой. А вечер между тем продолжался.
Через некоторое время устав, Бильбо просто опустился рядом с Адой.
— А вы почему не веселитесь с вашими друзьями? — грустно спросил он. Гимнастка почувствовала укол совести.
— Они… они мне не совсем друзья. И мне жаль, что так произошло. Происходит.
Хоббит лишь махнул рукой. Они сидели молча, каждый думая о своем. И лишь когда гномы запели, начиная кидаться посудой, они оба ринулись ее ловить. Несколько тарелок Аде действительно удалось перехватить в силу своей ловкости, но они все равно потом оказались в руках кого-то из отряда. Гэндальф лишь смотрел и улыбался. Увидев свой сервиз в целости и порядке, Бильбо едва не поседел. Выдохнув, он прислонился к косяку двери.
И тут снова стук в дверь.
========== Глава 6 ==========
— А вот и последний, — задумчиво сказал старик, смотря на дверь. Открыв дверь, он кивнул стоящему на пороге гному. Он был гораздо выше всех остальных и шире в плечах. Гэндальфу он был почти по плечо и издалека мог бы сойти за человека, если бы не борода, которая считалась отличительной чертой горного народа.
Войдя в дом, Торин сразу же оглядел Бильбо.
— Так вы и есть тот самый Взломщик? Меч, булава? Каким оружием вы владеете? — глубоким и на удивление приятным голосом спросил гном. Бильбо приосанился.
— Я недурно мечу каштаны.
Услышав это, Торин усмехнулся и сочувствующе положил руку на плечо хоббиту.
— Да вы больше похожи на торгаша, чем на Взломщика. А ты еще кто? — убрав руку, он нахмурился, увидев Аду. Та сглотнула.
— Я… Эм…
— Торин, это наш Взломщик, — смело заявил Кили, придя на помощь младшей подруге. Гэндальф и Торин почти одновременно вскинули брови. — Поверьте, она ловкая, быстрая и неплохо владеет всем, чем нужно. Кандидат от народа, так сказать.
Торин тяжело посмотрел на нее и прошел в кухню. Там его ждала еда. Медленно поглощая ее, гном не торопясь отвечал на вопросы своих сородичей. Глядя на него, девочке также было страшно, ведь только от него зависела ее дальнейшая судьба.
Гимнастка вместе с Бильбо стояли в холле, по возможности прячась в тени. Никто из них двоих не проронил ни слова, пока Торин трапезничал. Однако вскоре черноволосый гном отодвинул тарелку и перевел тяжелый взгляд на членов отряда. Те подобрались.
— Итак, все мы знаем, зачем мы здесь. Нам предстоит тяжелый и долгий путь, который мы пройдем вместе: плечом к плечу, — он посмотрел на хоббита, который уже немного привык к происходящему и даже немного расслабился.
— Дорогой мой, не мог бы ты добавить света? Далеко на востоке, за горными хребтами и реками, за лесами и пустынными землями находится одна уединенная вершина, — Гэндальф достал из хорошо знакомой Аде шкатулки свернутую в несколько раз бумагу и развернул ее. Это оказалась карта. Выглянувший из-за спины старца Бильбо поднес к ней свечу.
— Одинокая гора.
— Ага, Оин прочитал знамение, а знамения говорят, что пора, — вступил в разговор рыжеволосый гном с бородой до самого живота и множеством косичек в ней.
— Воронов видели летящими к горе, как и было предсказано, — ответил тот, что сидел напротив рыжеволосого, рядом с Фили. Ада поняла, что именно его и звали Оин. — «Когда древние птицы вернутся в Эребор, правление Зверя закончится».
Гномы тихонько заголдели, обсуждая это предзнаменование и самого дракона. Никто не скупился на описание острых зубов или громадных когтей. Но Торин поднял руку.
— Это знамение прочитали мы, значит мог прочитать кто-то еще. Откуда эта девочка и что она тут делает? Как именно этот «кандидат от народа» узнал, кто нам требуется?
Гномы замолчали и переглянулись. Им с самого начала не понравилась эта затея с Адой, но она вынудила их. Балин переглянулся с братьями, выжидая, что же те скажут. Торин также посмотрел на них. Гимнастка открыла было рот, чтобы ответить, откуда она узнала, но Фили ее опередил.
— Мы рассказали ей. Так же мы сделали все, чтобы она попала в отряд. Торин, выслушай.
Блондин рассказал всю историю их знакомства и путешествия, немного приукрасив встречу с варгом. Гэндальф молча разглядывал Аду, и на секунду ей показалось, что он знает обо всем гораздо больше, чем делает вид, но спросить напрямую она не решилась. Да и что-то подсказало ей, что тот не ответил бы. Бильбо удивленно поглядывал на нее: такая хрупкая на вид, а уже столько перенесла, и потеря памяти была лишь небольшой напастью.
Когда рассказ закончился, Торин подозвал к себе Аду.
— Что ты умеешь? — спросил он, глядя ей прямо в глаза. Та задумалась, вспоминая всю свою цирковую жизнь.
— Залезу на любую высоту, могу метнуть ножи и дротики… Взламываю замки легкой и средней сложности, при необходимости могу научиться всему, чему скажете, — тихо перечисляла Ада. Торин протянул ей кинжал.
— Покажи. Видишь вон ту разделочную доску? — он указал на прекрасно расписанную деревянную досочку, стоящую напротив них через стол. На ней были изображены цветы и синие птицы, которые Аде отдаленно напомнили соловьев. — Попади в самую крупную розу.
Взяв оружие, она на секунду задержала его в руке, взвешивая на пальцах. Определив центр тяжести, она перехватила более удобным способом и метнула. Кинжал попал в основание внешнего лепестка, который нарисован отогнутым от цветка ветром. Бильбо даже не стал возмущаться: это было бесполезно, все равно сделают по-своему.
Достав кинжал из доски, Ада вернула его хозяину, успев получше разглядеть: простой, немного тяжелее, чем она видела в своем родном цирке, лезвие было очень тонким, что являлось необычной деталью. Взяв его из рук девочки, Торин спрятал его обратно в ножны.
— Неплохо для юной девицы. Что скажешь, Гэндальф?
Тот задумчиво пустил колечко дыма из своей трубки. Гномы снова зашептались, а Кили подмигнул Аде: похвала от Торина многого стоила.
— Я считаю, что они оба достойны похода. Хоббиты легко крадутся в тишине, а девочка ловка и, как мы узнали, немного умеет обращаться с оружием. Они прекрасно дополнят друг друга. И если дракон уже знает, как пахнут гномы, ему совершенно незнаком запах хоббитов, что дает нам несомненное преимущество. Это мое последнее слово, — звучно сказал старик. Никто и не смел спорить, кроме Бильбо.
— Постойте-постойте, я не соглашался. Да и кто обеспечит мне гарантию, что я вернусь домой? — он обеспокоенно оглядел всех находящихся на кухне.
— Если пойдешь, обратно таким как был уже не вернешься. Решай, Бильбо. В любом случае, поход состоится, и от тебя зависит: с тобой или без тебя, — ответил ему Гэндальф.
— Но мы все забываем, что двери в Гору запечатаны давным-давно, — подал голос Балин, молчавший все это время. На это маг молча достал из шкатулки красивый резной ключ и продемонстрировал его Торину. Тот выдохнул
— Откуда он у тебя?
— Его отдал мне Траин на хранение, и теперь он твой, — он протянул его гному.
Ада с интересом смотрела на этот ключ и карту. Теперь, будучи уже полноправным членом отряда, она позволила себе даже сесть за стол. Гномы также не сводили взгляда со своего предводителя.
— Если есть ключ, значит должна быть и дверь? — спросил Фили. Гэндальф кивнул, указывая в карту.
— Эти руны указывают на дверь, которая ведет к нижним ярусам. Но гномьи двери не видны, когда они закрыты. Ответ точно на этой карте, но у меня не хватает знаний, чтобы разгадать их. Дело, которое мы затеяли, требует от нас скрытности и изрядной доли мужества, — он с укоризной посмотрел на смутившихся братьев. — Именно поэтому нам нужен вор и весьма искусный.
Еще немного обговорив детали предстоящего похода, гномы встали, направляясь кто куда. Была уже глубокая ночь, и надо было располагаться на ночлег. Бильбо ссорился с Гэндальфом в своей спальне, не желая идти в поход. Его совершенно не радовала перспектива быть испепеленным, убитым, растоптанным и дальше по списку в контракте, который передал ему старик.
Ада вместе с братьями расположилась на диване. Наговорившись за вечер, все находящиеся в гостиной молчали. Торин и Балин тихонько переговаривались в прихожей. До чуткого уха девочки долетела лишь одна фраза: «За любого из этого отряда я готов отдать тысячу гномов с Синих гор, потому что они откликнулись на мой зов». И услышанное ей запало в душу. Аду тронула неподдельная искренность и теплота, с которыми говорил в этот момент гном.
Войдя в гостиную, он подошел к камину и закурил, о чем-то думая. Через пару мгновений послышалось тихое пение, словно кто-то напевал тихий мотив, как бы настраиваясь на предстоящую песню. Прислушавшись, она поняла, что звуки исходят от Торина и сидящего рядом с ним Балина. Сидящие рядом гномы тоже прислушались.
Мы бредем чрез мглистых гор хребет
В пещеры, где не брезжит свет.
Постепенно гномы начали вставать, присоединяясь к пению. Сначала это был Балин. Трубка Торина дымила, так и не дойдя до рта хозяина. А тому словно было все равно.
Наш путь лежит сквозь тьмы гранит,
Чтобы найти злато в пути.
Затем и остальные. Подчинившись общему чувству, девочка тоже встала.
Ветра стонали в мраке ночном,
Шептали ветви все о своем.
То рьян и ал огонь пылал,
Бушуя с небом наравне.
Перед глазами всплывали образы огромной горы, одиноко возвышающейся посредине не менее большой пустыни. Гномы, которые сначала работали в громадных кузницах, золото, которое переливалось в свете факелов. А затем огонь дракона и долгий путь, который пришлось пройти выжившим в тот день. И теперь Аде стала понятна вся тоска гномов по дому и их боль, а также надежду, которую до сих пор они не потеряли. Пусть их и мало, но пока каждый из них готов стоять за свое дело до последнего, все возможно. И это было ясно всем, кто в ту ночь слышал этот плач по Одинокой Горе, но в то же время клич, который шел из самого сердца и призывал сплотиться, чтобы вернуть свое по праву.
После того, как отзвучала последняя нота, никто не смел произнести и слова. Да этого и не нужно было.
========== Глава 7 ==========
Аде так и не удалось толком поспать: гномы встали раньше и решили уйти с рассветом, прибравшись за собой и оставив мистеру Бэггинсу договор и условия. Именно поэтому сейчас она шла и клевала носом, усердно разлепляя сонные глаза.
— Ты выглядишь помятой. Плохо спала? — Кили внимательно осмотрел девочку.
— Ничего страшного, на привале прикорну.
— Он будет нескоро, — Фили нахмурился.
— Все хорошо, мне не привыкать, — поспешила их заверить Ада. Ей действительно было не привыкать, ведь в цирке их гоняли и в хвост и в гриву. Иногда они и вовсе не спали целыми ночами из-за долгих репетиций, сборов и переходов в другие города. Правда со временем она научилась спать практически на ходу.
Однако братья такого энтузиазма не разделяли. Все же пока было только начало пути, и умереть от истощения или усталости никто не должен был. Для этого гномы даже купили девочке у хоббитов пони. Это была прекрасная молодая девочка по имени Граци, черная, с огромными белыми пятнами и седой гривой.
Гномы тихонько переговаривались, посмеиваясь. Они не хотели пугать местных жителей громкими криками, которые с недоверием и опаской поглядывали на отряд. Хватит им того, что они вообще проезжают через них. И только выйдя в рощу гномы позволили себе говорить в полный голос. Молчали только Торин, Ада и Гэндальф. И если первый просто ушел в себя, Ада стеснялась и чувствовала себя неловко. Маг же просто следил за развитием событий и как будто ждал то, что другим было пока неведомо.
— Как думаете, он струсит? — бросил через плечо один из братьев. По его лукавым глазам было видно, что он что-то задумал. — Ставлю пятьдесят, что нет.
— Да он и пять минут не продержится без своих тарелочек и салфеточек. Пятьдесят, что он струсит, — насмешливо протянул Двалин.
Послышались различные выкрики, высмеивающие храбрость Бильбо и наоборот. Затеялся шумный спор, глядя на который Торин только все больше мрачнел. Видно было, что он хотел передвигаться скрытно, быстро и тихо, но отряд его явно не слушал. Да и маг масла в огонь подливал.
— Ставлю сто золотых, что он пойдет, — важно сказал Гэндальф. Сейчас его ставка была самой высокой. Гномы загалдели, говоря, что это рискованно, и ему в случае чего придется нехило раскошелиться.
Ада смотрела на все это действо и чувствовала, что ей стало нехорошо: ей было противно, что они хотят нажиться на невинном Бильбо. Но, видимо, такова природа гномов, и против этого не пойдешь. Но опять же гимнастка поймала себя на мысли, что забывает, что она находится в совершенно другом мире, где свои обычаи и понятия. Выдохнув, она дотронулась до ноги, которая снова начала ни с того ни с сего саднить. Но она помнила, что это нормально, в цирке девочка получала и не такие травмы. Переживет.
— А ну прекратите, — прикрикнул на отряд Торин. — Совсем ополоумели? Мы должны передвигаться как можно тише, а вы развели балаган.
Пристыженные гномы замолчали. Они молча подъезжали к границе владений хоббитов, и многие уже готовились отдавать часть своего проигрыша, как раздался крик.
— Стойте! Подождите! Я подписал!
Прямо к путникам неуклюже бежал Бильбо, размахивая договором. Увидев его, Ада радостно улыбнулась. Она чувствовала гордость за хоббита, который, несмотря на все страхи и привязанности, смог перебороть себя и отправиться в такое нелегкое дело.
Под веселый смех гномы усадили упирающегося Бильбо на пони. Он размахивал руками и пытался не дать это сделать, но ему не удалось: гномов было не уговорить. Девочка не удивилась бы, если бы существовала поговорка «упрям, как гном». Хотя в этом плане они были правы, ведь верхом путешествовать куда лучше. Однако не успели они проехать и несколько миль, как раздался крик.
— Стойте! Нам немедленно нужно назад!
— Что такое? — недовольно обернулся один из подгорного народа. Ада уже начинала запоминать имена гномов и знала, что этот звался Бофуром.
— Я забыл свои носовые платки.
Мельком закатив глаза, мужчина отодрал было от своей рубашки лоскут, но Ада опередила его. Достав из рубашки чудом там оказавшийся платок, она протянула его хоббиту.
— Держите. Мне он все равно не нужен, — она улыбнулась. Бильбо принял его, улыбнувшись в ответ.
— Благодарю, прекрасная леди.
Услышав комплимент, девочка смутилась. Ее давно так никто не называл. Разве что только Яков, когда та распустит волосы. Он не любил, когда у Ады были собраны волосы, аргументируя это тем, что ей не идет и что так она больше похожа на мальчишку, чем на девушку. Но гимнастке все равно приходилось их собирать, ибо на сцене они могли стать даже опасными.
При воспоминании о Якове и цирке, Ада снова погрустнела. Она скучала даже по вредной госпоже Лейле с ее ненавистными платьями. Единственный, по кому она не скучала, был Карл. Шрам от его хлыста до сих пор мог болеть, хотя это была скорее фантомная боль.
— Что-то не так? — тихо спросил Кили, заметив перемены в настроении девочки. — Устала? Нога болит?
— А? А, нет, все хорошо. Просто задумалась, — она поспешно улыбнулась, не желая никого тревожить. С одной стороны ей было приятно, что теперь у нее есть друзья, которые ее опекают и переживают за ее здоровье, но, с другой стороны, Ада не хотела привлекать лишнего внимания.
Внимательно посмотрев на нее, юноша кивнул, но больше от нее не отъезжал до самого привала. Однако скучать не приходилось: вокруг было невероятно красиво. Шир поражал своими широкими полями, быстрыми речками, убегающими вдаль, лугами с пестреющими на них яркими цветами, светлыми рощицами, густыми лесами и небольшими деревушками хоббитов, которые, к сожалению, отряд обходил стороной. Утреннее солнце приветливо освещало путь, певчие птицы заводили свои трели, а непоседливые животные мелькали то тут, то там. Мир и гармония царили в этом месте. Но всему предназначено кончаться, как и начинаться. Постепенно мягкая зеленая травка, похожая на шкурку ощетинившегося зверька, редела, местность сменилась на более каменистую, животные стали попадаться реже и были более осторожными. Знойное полуденное солнце нещадно пекло, из-за чего путники были вынуждены остановиться, чтобы перекусить и напоить усталых лошадей в ближайшем ручье.