— Вот знаешь, — протянул Ичиго после долгой паузы, — Рукия совсем не так беспомощна, как может показаться. Ты бы видел ее в деле! И совсем не безрассудна. Это Ренджи у нас любитель прорваться вперед и не заметить, что все отстали. Да и я тоже увлекаюсь, бывает… Ты не бойся за Рукию, с ней все будет в порядке.
Бьякуя тихонько перевел дыхание, подавив тяжелый вздох. Не бойся за Рукию! Тоже умник нашелся. Будет не просто обидно или больно, а нестерпимо, ужасно, смертельно, если с девочкой что-то случится. Он ведь только что узнал о ее существовании!
— Хорошие у моей… Рукии друзья, — невесело усмехнулся Кучики. — Так о ней заботятся…
Куросаки ничего не ответил, и Бьякуя взглянул на собеседника. Тот отвернулся и, кажется, слегка покраснел; вид у парня был нарочито равнодушный. Глаза Кучики расширились от внезапной догадки: да рыжик не о подруге беспокоится, а за ним, за Бьякуей, ухаживает! Ну да, так и есть: таскается за ним везде, не далее, как сегодня утром, чуть не завалил прямо в снегу, сейчас вот в полотенце кутал, чай горячий принес… Ой, мать твою через оттуда!.. И что с этим кавалером делать?
Бьякуя приложился к кружке, сделал большой глоток, пряча лицо в мятном паре. Уши его отчетливо пламенели, и он надеялся, что за волосами этого не видно. В такой растерянности Кучики еще никогда не был.
========== Часть 7 ==========
Все смешалось в доме Кучики, — подтрунивал Урахара, наблюдая за локальным цирком, в который превратилась жизнь части Сопротивления. Йоруичи периодически пихала дражайшего супруга в бок и предлагала волевым решением балаган прекратить, на что ученый округлял по-детски обиженные глаза и капризно вопрошал, за что жестокая женщина лишает его бесплатного представления.
Между тем, драма набирала обороты. Кое-как начавшие общаться Бьякуя и Рукия не продержались и двух дней: потомственный аристократ строго-настрого запретил нашедшейся дочери выходить замуж за Абарая. Привыкшая к независимости в решениях, Рукия новообретенного папочку до конца не дослушала, залилась слезами и спряталась в недрах скалы так надежно, что даже любящий жених не сразу нашел.
К слову, любящий жених разрывался на части между желанием надавать по морде бывшему начальству за то, что лезет, куда не звали, и смутным ощущением того, что у отца невесты на это есть право.
Куросаки искренне сочувствовал друзьям, но у него единственного хватило терпения выслушать аргументы Бьякуи, и теперь он был частично с ним согласен. Однако даже боевого товарища Ренджи слушать не стал, с порога заявив, что Ичиго на Бьякую запал, а значит, объективно судить не может. Куросаки психанул, и их с Абараем едва разняли Айкава и Старрк. Теперь оба драчуна сидели по своим комнатам и дулись, а Бьякуя искал Рукию, то и дело ловя на себе осуждающие взгляды местной молодежи.
Девушка явно знала ходы в горном хребте лучше, и это позволяло ей с легкостью избегать разговора. В итоге Кучики забрел в такую глухомань, что всерьез начал опасаться никогда больше не выйти к людям. Ему самому было тошно, он ругал себя последними словами и в конце концов пришел к здравой мысли, что начинать надо было не с категорических возражений, а с объяснений. Отвесив себе подзатыльник, Бьякуя свернул в очередной отнорок узкой щели в скале и выпал… ох, ну и запах!
Его визгливо обхрюкала гигантская свинья, он едва увернулся от карающего пятачка, вляпался в продукт жизнедеятельности этого во всех смыслах вкусного животного… короче говоря, нервы Бьякуи не выдержали и он некуртуазно выматерился.
— Это кто тут моим свинкам гармонию нарушает? — пророкотало над его головой. Нечто мощное, огромное воздвиглось за спиной Кучики, словно титан из каменной крошки, сгребло Бьякую за одежду на загривке и приподняло над землей на метр, не меньше.
Наверное, надо хоть раз в жизни почувствовать себя миниатюрным, почти игрушечным по сравнению с другим живым существом, чтобы понять охватившее Кучики офигение. Его, взрослого мужчину, держал на весу, словно неразумного щенка, настоящий гигант. Держал одной рукой, слегка поворачивая в стороны и рассматривая, как некую диковинку.
— Ты кто? — голос великана низким рокотом отразился от сводов пещеры. — Чё-то я тебя не помню.
— Здравствуйте, — выдавил Бьякуя, чувствуя себя не видавшим виды человеком с нелегким жизненным опытом, а нашкодившим сопляком, пойманным с поличным. — П-простите…
— Вежливый, — хмыкнут гигант. Лицо его вдруг преобразилось, довольная усмешка стерла пугающее выражение, сделав этого человека-гору если не приветливым, то хотя бы не устрашающим. — Ну ладно.
Он перенес Бьякую через высокое деревянное ограждение, поставил в паре метров от загона, которого Кучики поначалу не заметил, и обратил все свое внимание на возмущенную свинью. Бьякуя счищал с ботинка навоз и во все глаза таращился на воркующего с животным великана.
А тот погладил успокоившуюся хрюшку по лобастой башке и пошел куда-то в сторону, поманив за собой пальцем. Кучики покорно отправился следом.
В соседней пещерке не воняло дерьмом, стоял столик, на выточенной в камне ступени раскиданы были шкуры, — явно лежанка этого животновода, обычная-то кровать не выдержит! — в разложенном на полу очаге потрескивал огонь, а за столиком сидел… м-да, Бьякуя-кун, не верь не только своим глазам, но и абсолютному знанию, данному свыше. Уж пора было привыкнуть, что императорская администрация извратила все, что он знал о Нихоне, ан нет — не привык пока.
— Бьякуя-кун! — радостно помахал рукой Укитаке. — А мы тут с Ямми как раз чайком решили побаловаться. Какими судьбами?
— Знаешь этого заморыша? — пробасил Ямми, кивая на Бьякую. Тот даже не обиделся — в сравнении с этим Ямми он и был заморышем.
— Ой, ладно тебе, Льярго-сан, не обижай моего кохая! Бьякуя-кун, иди-ка сюда… только разуйся.
Вообще-то, поговорить с самым первым своим сенсеем оказалось приятно и полезно. Укитаке почти не изменился за прошедшие четверть века, все так же щебетал обо всем и ни о чем, благожелательно улыбался и все подливал горячего чая. Бьякуя сам не заметил, как выложил ему все, от женитьбы на Хисане и похорон дедушки до вчерашней ссоры с внезапно обретенной дочерью. Укитаке слушал, сочувственно вздыхал, качал головой и норовил погладить по плечу, как делал это много-много лет назад.
— Ну, Бьякуя-кун, не все так страшно, — вынес он свой вердикт. — Рукия умная девочка, и если ты ей все объяснишь, она прислушается. Только на этот раз начни с того, что не запрещаешь, не против и вообще рад за нее и Абараи-куна. У девочки только-только наладилась жизнь, появились друзья, семья… Вот увидишь, она будет тебя уважать и любить.
— Осталось только ее найти, — пробормотал Бьякуя, глядя в каменный пол. — Извиниться я уже и сам догадался.
— Ну и хвала Великим! — обрадовался Укитаке. — А расскажи мне, как там… дома? — взгляд легендарного капитана и старого друга семьи стал каким-то заискивающим, почти молящим.
Бьякуя смутился и немного растерялся. Пока он говорил о себе, острые темы получалось обходить, но тут… Укитаке понимающе улыбнулся, склонив голову набок.
— Ладно уж, не мучайся, говори как есть. Что там Шун-тян отчебучил?
Бьякуя набрал воздуха в легкие, как перед прыжком со скалы в воду, и сдал бывшего коллегу с потрохами, старательно отводя взгляд. Ему казалось, что сенсею будет горько и неприятно слышать о собственном рейгае, о регулярных запоях возлюбленного, обо всех тех мерзостях, в которых погряз Белый Город и его жители. Однако Укитаке лишь тихонько фыркнул, когда Бьякуя замолчал, и Кучики вскинул на него удивленный взгляд.
— Не удивил, — посмеиваясь, сказал Укитаке. — Про Ниджуро я знаю, Шун-тян еще когда на него наткнулся, все мне рассказал. Я не стал возражать — в конце концов, рейгаи только считаются бездушными созданиями. Любой организм, наделенный мыслительной функцией, есть самостоятельная личность… м-да. Мы с Кёраку еще тогда решили, что он возьмет мальчика под свое крыло. Правильно было бы вообще его выкупить из борделя, но… во-первых, наш драгоценный директор Технологического Бюро моментально сделал бы еще одного, во-вторых, Ниджуро там безопаснее. Шунсуй оплачивает все его рабочее время, так что никто посторонний…
— Так вы общаетесь?! — Бьякуя так удивился, что невежливо перебил сенсея.
— Конечно, — в свою очередь удивился Укитаке. — Отношения на расстоянии, разумеется, дело нелегкое, но ведь не расставаться же из-за временных неудобств!
Бьякуя открыл рот — и захлопнул его, не найдя слов.
— Вот сразу видно, что тебя толком так и не просветили! — сокрушался Укитаке, возясь с закипевшим чайником. — Ты же не думаешь, что вот это все, — он махнул рукой куда-то в свод пещеры, видимо, имея в виду горную систему целиком, — соорудили на коленке из подручных материалов? Как только Яхве приблизился к Нихону, королевская гвардия начала эвакуацию. Ученые, инженеры, дипломаты, контрразведка… многие сюда перебрались. Жаль, королевскую семью не удалось убедить, но у Короля было твердое убеждение, что государь должен быть с народом до конца. Здесь, конечно, тоже не все сразу наладилось — тебе, небось, рассказали, как мы тут делили луг и речку с арранкарами? — дождавшись утвердительного кивка, Джууширо поджал губы. — Мы тогда здорово отвлеклись от основной задачи и упустили время. Но, с другой стороны, не бросать же было целый народ! Ты бы видел, как они тут жили! Пожалуй, досингулярный каменный век и тот прогрессивнее был. И не столько даже в плане всяческих технологий, сколько в плане нравственном… Ну да ладно, дело прошлое… А имперцы нашей проволочкой с умом воспользовались.
Укитаке вздохнул, подал Бьякуе чашку и пригорюнился. Из смежной пещеры доносилось басовитое сюсюканье — Ямми обихаживал свинок. Те отвечали довольным хрюканьем и редкими повизгиваниями.
— Ты вот мне про грязь, про нравы… — протянул Джууширо, невидящим взглядом уставившись на Бьякую. — А это ведь логично. Управлять людской массой, разучившейся мыслить, значительно легче. Тех, кто отключить мозг не способен, как ты или Шунсуй, быстренько прибрали к рукам — предложили службу, подарили идею. Обеспечили вам объект приложения верности. А чтобы не случалось накладок, за вашим здоровьем пристально следят. Ты вот сокрушался, что не замечал всего этого, но задумывался ли ты, Бьякуя-кун, что именно тебе вводили на медосмотрах под видом вакцин и витаминов? Нет, — Укитаке дернул уголком губ. — Притупляющие критическое восприятие препараты разработали еще в досингулярные времена, и за семь тысяч лет их сильно улучшили. Так что не расстраивайся. Айзен и Урахара ребята умные, не тебе первому, не тебе последнему все это из крови вывели. А Шун-тян не алкоголик, просто он хорошо играет свою роль. Киске-кун разработал нейтрализатор сразу же, как мы тут сообразили, что имперцы промывают вам мозги медикаментозно, так сказать. Вот Шунсуй и «бухает» эти нейтрализаторы. Мешает, конечно, со всякой дрянью, но что поделать? Вот выберусь наверх, дойду до коммуникатора — я ему всыплю…
— А вы не боитесь, что ваши сеансы связи отследят?
— Боимся, — серьезно кивнул Укитаке. — Поэтому связываемся редко: на разработку нового шифра для канала уходит время. Все-таки имперцы не дураки, мы это очень быстро поняли. Жаль, что не вовремя. Теперь недооценить их было бы фатальной ошибкой. Но вообще-то, связь ведь не только мы с Шун-тяном поддерживаем. На континенте много наших, тот же Шухей…
— Хисаги жив? Просто все началось… для меня все началось с его рейгая в том самом борделе.
Укитаке усмехнулся.
— Думаю, тебе можно это знать, — сказал он. — Шухей руководит подпольем в Белом Городе, а связь с нами держит через Шунсуя. Кёраку ходит в веселый дом к моему рейгаю и встречается там с Хисаги. Репутации его это, разумеется, не способствует — все же групповуха считается отклонением от нормы, но… чего не сделаешь ради великой цели? Говорят, в древности под видом пьянок и разврата скрывался целый заговор, причем возымевший потом успех.
— Но в борделе был именно рейгай, — возразил Бьякуя.
— А их двое, — отозвался Укитаке. — Шухей и Хикоро. Просто Хисаги-кун свел свои татушки, а радужку ему пересадили. Теперь от рейгая его отличит только полное сканирование, но кто станет проводить такую дорогостоящую и сложную процедуру ради «искусственного» существа? Для этого его сначала надо заподозрить, потом эти подозрения подкрепить доказательствами… Короче говоря, некоторая расслабленность Готея нам на руку. Хашвальт обнаглел. Ему слишком легко удалось провернуть аферу с Императором, и он решил, что все нихонцы уже у него в кармане. Вот наша доблестная полиция и не напрягается: ловит по-тихому воров, бандитов и наркоманов, да и то не слишком активно. На самом деле-то, зачистить Рукон и накрыть производителей можно, и не так чтоб сложно. А наши ведут себя аккуратненько, на рожон не лезут.
— Получается, что этот рей… Хикоро, он на нашей стороне?
— Конечно! — Укитаке вскинул на Бьякую немного удивленный взгляд. — Я же говорил, любое мыслящее существо — это самостоятельная личность. Ты думаешь, мальчику нравилось обслуживать в борделе разного рода посетителей? Не все же похожи на тебя, на некоторых без содрогания не взглянешь. Хисаги-кун говорил, что он прекрасно рисует. Кстати, всех своих клиентов Хикоро зарисовывает и передает портреты нам. На будущее, так, на всякий случай…
Кучики задумался. Выходило, что рейгай был лишь внешней копией живого человека, его личность он не повторял. Это означало, что рейгай Хисаны вовсе не обязательно проникнется симпатией к Бьякуе, да и он сам не факт, что сможет любить эту чужую женщину…
— …когда вернем Нихон, придется менять законодательство, — продолжал между тем Джууширо. — А то получается, что появившееся из искусственной клетки существо как бы в рабстве у естественнорожденных, а это дискриминация, как ни крути. Этак мы снова скатимся на уровень Смутных Веков. Я только опасаюсь, что мы снова слегка затягиваем. Не упустить бы момент, когда можно отвоевать родные земли. Рано или поздно Хашвальт опомнится, заметит, что почти все нихонцы, способные хоть на что-то, ускользают из-под его надзора.
— Укитаке-сенсей, — сипло проговорил Бьякуя, уловив внезапно то, что смущало его в словах бывшего наставника, — а вы тоже думаете, что Император мертв?
— Да я не думаю, я знаю, — отмахнулся Укитаке. — Исида-кун его и упокоил, когда драпал сюда к нам, спасая остатки семьи. Ты вот спроси у Иссина и Рюукена про их жен… Меня не спрашивай — я тебе не стану рассказывать. Не моя это история, не мне и излагать. А вообще, — он вдруг совсем по-мальчишечьи улыбнулся, хотя грусть из глаз не исчезла, — довольно забавно получается. Яхве привел с собой большую армию, цвет мезоамериканского общества, можно сказать, интеллект и душу нации — и не справился выстроить нормальную систему. Если бы не его замашки маньяка, сидел бы до сих пор на троне, пожинал плоды бурной и нечестной деятельности. Но нет — потянуло его на старое… Эх, опять у меня язык длиннее змеиного хвоста. А ты, — Укитаке внимательно и остро посмотрел на бывшего кохая, — держи глаза открытыми. Уляжется у тебя все в голове — мир снова станет понятным и четким. И поговори с Рукией. Обязательно поговори!
— Конечно, — пообещал Бьякуя. — А вы что тут, в подземелье сидите? Может, пойдем наверх? К людям…
— Мы с Ямми дежурим, — важно произнес Укитаке, посверкивая глазами. — У нас ответственная миссия — свинок кормим. Пойдем, я тебе покажу выход, а то ты, кажется, через вентиляцию к нам свалился.
Вполне приличного размера проход обнаружился совсем не с той стороны, откуда в подгорный свинарник попал Бьякуя. Проходя мимо гигантского Ямми, Кучики услышал, как тот ласково разговаривает с разомлевшей под его ладонью хрюшкой:
— Кто тут у нас хорошая девочка? Кто тут у нас толстушка? Кто у нас будет самой вкусной котлеткой?..
Бьякуя содрогнулся, скороговоркой попрощался с Льярго и поспешил сбежать.
Бьякуя опоздал всего на три с половиной секунды. Он быстро шел по коридору и уже видел Рукию через проем — девушка сидела в общей гостиной, в компании женщин и ровесниц, собиравшихся несколько раз в неделю для рукоделия, — когда в поле зрения мелькнул алый хвост и крепкие руки подхватили ее, унося в противоположную сторону.