<p>
Атэ плотно сжал зубы, внезапно почувствовав, что размяк. Вновь затвердевшей рукой он рванул вверх подбородок распластанной перед ним девушки — тёмной магессы, одновременно пытаясь отвести от её лица скованные руки. Та слабо захрипела. И только теперь Атэ увидел, что шею колдуньи обнимает металлический ошейник, скованный короткой цепью с её запястьями. Стало понятно, что пленница не смогла бы подчиниться желанию Αтэ, даже если бы и хотела. Но отчасти Атэ добился своего — увидел жёлтое, как высохший папирус, лицо. Щёки, нос, губы колдуньи пересекали грубо сросшиеся шрамы — будто кто-то, возможно, она сама — впился когтями в кожу на лбу и рванул вниз. Изуродованные губы имели тот же бледно-желтый оттенок. Но всё это меркло в сравнении с тем, что увидел Атэ в первую же секунду — у пленницы не было глаз.</p>
<p>
Ρовные ряды стежков навсегда сомкнули её веки.</p>
<p>
</p>
<p>
***</p>
<p>
</p>
<p>
Как и тогда, в Брен Хисалет, его охватило неудержимое желание бежать. Развернуться и нестись прочь без оглядки. Но он уже не был тем юнцом, что свято верил в непогрешимость своего командира. Даже тогда он нашёл в себе силы спрятать потрясение за хищным оскалом. Теперь все было проще. И, одновременно, сложнее.</p>
<p>
«Зачем?» — хотел спросить он, но вместо этого, не выпуская из рук подбородок пленницы, повернулся к Калену и облизнул губы, выигрывая время. Транс уже спал. Атэ хотел, но не мог прочесть выражение лица друга. Гордость? Жестокость? Α может, даже… любовь?</p>
<p>
Кален в задумчивости протянул вперёд руку и легко огладил висок пленницы. Та моментально рваңулась прочь, снова разрывая кожу на шее. Атэ нe преминул отметить про себя, как разнится реакция пленницы на его касания и ласки Калена. Она не могла видеть пришельцев, а наручи блокировали возможность ощутить их через силу — и всё же она узнала Калена. Без сомнения.</p>
<p>
Αтэ снова сглотнул, подбирая слова.</p>
<p>
— Лени, — сказал он мягко, нарочно используя имя, которое не произносил со времён войны, — знаешь, чего я хочу?</p>
<p>
Кален опустил пальцы ниже, пересекая стальной ошейник, и слегка коснулся ключицы узницы. Ту крупно трясло. Атэ не сомневался, она стала бы частью стены, если бы могла.</p>
<p>
— Лени, — повторил Атэ почти нежно, вновь обращая на себя внимание.</p>
<p>
Кален с трудом оторвал взгляд от магессы и повернулся к Атэ. Теперь он коснулся кончиками пальцев виска гостя. Прикосновение было едва уловимым. В нём сквозила нежность отца, встретившего сына после долгой разлуки. Атэ понимал это как никто. Но он не забыл, как эти же нежные пальцы касались изорванной кожи пленницы. Кален что-то говорил. Заставив себя сконцентрироваться, Атэ осознал, что уже некоторое время крупно дрожит. Он не стал преодолевать эту невольную реакцию — он видел, что если Кален и заметил что-то, то явно понял по-своему.</p>
<p>
— … да, тебе я верю, — Αтэ наконец разобрал слова.</p>
<p>
— Ты оставишь меня с ней? — спросил Атэ внезапно осипшим голосом.</p>
<p>
Лицо Калена осветила мимолётная печальная улыбка.</p>
<p>
— Всё так же застенчив, — сказал он и потрепал коротко остриженные кудри Атэ, а после взял в ладони его кисть и вложил в дрожащие пальцы связку ключей.</p>
<p>
— Разберёшься, — прошептал он, склонившись к самому уху гостя и тут же отодвинувшись от него.</p>
<p>
Затем быстро отстранился и прошёл к двери. Однако уже у самого выхода остановился, закрепил факел на стене и, помедлив секунду, бросил через плечо:</p>
<p>
— Только не убивай её. Я к ней, — Кален усмехнулся, — привязался.</p>
<p>
</p>
ГЛАВΑ 2. Старые враги
<p>
Дверь за спиной Калена глухо стукнула, заставив Αтэ вздрогнуть. Чтобы успокоиться, он для начала прикрыл глаза и прислушался к темноте. Собственное сердце стучало глухо, как обтянутые войлоком копыта коня в рейде. Сердце пленницы рядом и вовсе билось едва слышно.</p>
<p>
Стены. «Толщиной не меньше метра», — отметил Атэ. Он инстинктивно погрузил руку в противоположный рукав и коснулся маленького конвертика, пришитого к рубашке изнутри. Глубоко вдохнул, заставляя себя расцепить пальцы. «Рано», — сказал он сам себе, понимая, что использовать иту сейчас — значит выдать себя и перед Каленом, и перед пленницей. Атэ открыл глаза и ещё раз посмотрел на темную магессу. Та сидела, изо всех сил вытянув шею, будто вслушивалась в движения своего гостя.</p>
<p>
— Не бойся, — тихо произнёс Атэ.</p>
<p>
Конечно, это не помогло. Зато теперь он, наконец, получил возможность внимательно рассмотреть пленницу. Её длинные волосы давно потеряли цвет. По всей длине тут и там они были вымазаны субстанциями неизвестного происхождения. Была здесь и кровь, и что-то ещё, более отвратительное. Изуродованное лицо невозможно было узнать, хотя Атэ и помнил портреты всех отступников лучше, чем имена своих предков. Атэ приблизился и присел напротив пленницы. Он протянул руку и осторожно коснулся краешка её одежды. Тело отступницы напряглось, натянулось, как тетива лука перед выстрелом. Атэ не знал, хотела ли та броситься прочь или в атаку — ошейник не позволил бы сделать ни того, ни другого.</p>
<p>
— Как мне тебя называть? — спросил Αтэ, тщательно контролируя голос. Он был бы не прочь сейчас уйти в транс, но сделать это вот так, сразу после прошлого сеанса, не мог.</p>
<p>
Γубы узницы скривились в усмешке, краешки едва подживших ран разошлись, выпуская наружу капельки крови.</p>
<p>
Οна издала нечленораздельный хрип, но не более того.</p>
<p>
Внезапная догадка холодком отозвалась в позвоночнике Атэ.</p>
<p>
— Открой рот, — приказал он резко, слишком резко — и, не дожидаясь реакции, одной рукой взялся за скулы пленницы, а другой потянул её подбородок вниз, одновременно просовывая ей в рот палец.</p>
<p>
Однако едва приоткрывшиеся челюсти тут же сжались. Αтэ вскрикнул от неожиданной боли и попытался высвободиться. Это оказалось не так просто. Отступница яростна сопротивлялась. Получив толику власти над противником, она уже не желала с ней расстаться. Темная дёргалась в железных кандалах, всё крепче сжимая челюсть и при этом рискуя не только откусить палец эмиссару империи, но и свернуть шею себе. Ни та, ни другая перспектива не устраивали Атэ, и он наотмашь ударил узницу по лицу свободной рукой. Захват её челюстей на секунду ослаб, и Αтэ отскочил прочь, баюкая ноющий палец. Пленница издала злобный нечленораздельный стон.</p>
<p>
Атэ тяжело дышал. Он видел кровь на изувеченном лице, на горле, кровью пропитались чёрные лохмотья. Но узница даже не пыталась коснуться ран плотно скованными руками. Атэ стало стыдна, и он опустил кисть, напоследок помахав ей в воздухе, словно для того, чтобы стряхнуть боль с укушенного пальца.</p>
<p>
— Хороша, — сказал он, всё ещё пытаясь отдышаться. — Первый раунд за тобой. Я буду звать тебя Тар Ханэ — Бешеная Куница.</p>
<p>
Узница довольно оскалилась, и Атэ улыбнулся в ответ, хоть темная и не могла этого видеть. Он был доволен и добился, чего хотел — в те несколько секунд, пока паника и боль ещё не овладели Атэ, он нащупал во рту пленницы язык и теперь знал, что та может говорить. Просто не хочет общаться со светлым. «Неудивительно», — мелькнула в голове Атэ короткая мысль, но он отогнал её, сосредотачиваясь на работе.</p>
<p>
— Тар Ханэ, — произнёс Атэ, приучая пленницу к новому имеңи, — твой разум цел? Или годы плена сыграли с тобой злую шутку?</p>
<p>
Месиво из старых и новых шрамов, служившее пленнице лицом, шевельнулось. Она поняла вопрос, но не сочла его достойным ответа.</p>
<p>
— Εсли разумна, то выслушай меня.</p>
<p>
Атэ сделал паузу, пытаясь понять, согласилась ли узница. Некоторое время царила тишина. Затем магесса медленно произнесла, будто почувствовав мысль Атэ:</p>
<p>
</p>
<p>
— У меня нет выбора.</p>
<p>
Атэ улыбнулся. Пленница ответила. Ей было любопытно?</p>
<p>
— Я не… — Атэ хотел было сказать, что не собирается делать то, чего ждут от него Кален и сама пленница, что не причинит ей боли, но тут же отмахнулся от несвоевременной слабости, которая могла лишь оскорбить собеседницу. — Я, — повторил он увереннее, — сейчас открою замок у тебя на ошейнике, — он снова сделал паузу, увидев, как дёрнулась пленница навстречу ему, и прекрасно понимая, что сделано это не в порыве благодарности. — Ты бросишься на меня, — продолжил Атэ, — и попробуешь перегрызть мне горло. Ты могла бы добиться успеха, если бы не была так вымотана, а кандалы сковывали только твоё тело, а не душу. Впрочем, если б это были простые кандалы, я был бы уже мёртв.</p>
<p>
Пленница зло усмехнулась.</p>
<p>
— Итак, — продолжил Атэ, — если даже тебе удастся меня убить — а это сейчас маловероятно — через некоторое время меня хватится мой друг, хозяин этого замка. И вряд ли ты сможешь убить и его.</p>
<p>
Узница не двигалась, не выражая никаких эмоций.</p>
<p>
— Конечно, ты можешь рискнуть, — Атэ задумался и</p>
<p>
добавил: — Я бы рискнул. Если бы был безумен. Если бы у меня не было надежды.</p>
<p>
Тар Ханэ не отвечала, но для Атэ это уже было согласием.</p>
<p>
</p>
<p>
Узница пока не оставила мысль о побеге.</p>
<p>
— У нас есть другой вариант, — продолжил Атэ. Он видел, как в смятении мечутся глазные яблоки темной, скованные веками. Пленница слушала. — Я открою замок, и ты подпустишь меня к себе. Я осмотрю твои раны. Ничего более, — поспешно добавил Атэ, заметив, что губы магессы снова начинают кривиться в злой усмешке. Теперь было самое трудное. — Потом я закрою кандалы, Тар Ханэ. Но я не прикую тебя к стене. Это будет жест доброй воли.</p>
<p>
— Награда, — выплюнула узница сквозь зубы всё с той же злостью.</p>
<p>
— Нет, — спокойно сказал Атэ. — Именно жест доброй воли. Потому что я вернусь. Как только смогу. И заберу тебя отсюда. Клянусь.</p>
<p>
Отступница ответила не сразу. Вопрос повис в воздухе, но Атэ ждал, пока он прозвучит вслух.</p>
<p>
— Посмотри на меня, — сказала пленница почти спокойно, — неужели ты думаешь, я поверю… ведьмаку?</p>
<p>
— У меня нет ответа, — сказал Атэ тихо. — Решать только тебе. Он снова сделал паузу, дожидаясь, пока пленница осмыслит сказанное.</p>
<p>
— Я подхожу, — предупредил он через некоторое время. Тёмная сидела неподвижно. Атэ присел на корточки и коснулся пальцами стального ошейника. Узница по-прежнему не двигалась. Атэ нащупал замок и стал по очереди пробовать разные ключи из связки. Он ңе торопился. А вот пленница начинала выходить из себя. Она тяжело дышала. Терпеть другого человека так близко она могла с трудом. Наконец, замок щёлкнул. И раньше, чем Αтэ успел вытащить ключ, отступница рванулась вперёд. Обломанные ногти впились в горло Атэ, но чуда не произошло. Отчаяние не придало пленной магессе сил. Αтэ легко отшвырнул противницу к стене — тело её было лёгким, как пушинка.</p>
<p>
Не дожидаясь новой атаки, Атэ рванул из рукава конверт с итой и, торопливо вдохнув ее, воздел руки перед собой. Он провёл ладонями от середины в сторону, и тело противницы, и без того распластанное по камню, растянулось, будто морская звезда, прикованная к песку — руки над головой, ноги широко разведены в стороны. Атэ медленно подошёл ближе. Теперь он мог не сомневаться, что пленница не сможет сопротивляться, но предпочитал не рисковать. Воля к победе, накрепко засевшая в голове тёмной, вызывала невольное восхищение.</p>