<p>
Когда Карти подала закуски, Лана все-таки немного повеселела. Она то и дело шутила и мило склоняла прекрасное личико набок. Не будь Атэ капитаном тайной стражи, вряд ли он заметил бы, как при этом сжимают её маленькие пальчики край кружевной скатерти. Атэ улыбался ей в ответ, как улыбался всем, кто был приветлив по отношению к нему, но мысли его то и дело возвращались к операции, назначенной на вечер.</p>
<p>
— Спасибо, — выплыло из тумана незначительных слов, когдa Карти уже вносила десерт.</p>
<p>
Атэ недоумённо поднял бровь. Лана тихо улыбнулась.</p>
<p>
— Ты хотел поужинать раньше. Я поняла, что вечер проведу без тебя. Но ты, по крайней мере, не ушел молча. Спасибо.</p>
<p>
Атэ прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Как часто случалось, ему захотелось войти в транс, чтобы случайно не ляпнуть лишнего, но он знал, что это было бы подло.</p>
<p>
— Такое чувство, что передо мной сидит маленький я, — сказал он тихо.</p>
<p>
Лана улыбнулась пустоте между ними.</p>
<p>
— Я знаю тебя с твоего первого крика. Конечно, перед тобой ещё один ты. Только без иты.</p>
<p>
Атэ сглотнул.</p>
<p>
— Тогда ты знаешь, что я уйду не только на один этот вечер. Дело… обещает быть сложным.</p>
<p>
В воздухе повисло тягостное молчание. Нет. Этого она не знала. Лана прикрыла глаза.</p>
<p>
— Атэ… — сказала она тихо. Она тоже всегда следила за голосом, хоть в этом и не было нужды. — Αтэ… Я могу уйти сама.</p>
<p>
Αтэ стремительно сжал в ладони её руку. Взгляд его стал жёстким.</p>
<p>
— Лана, нет, — он на секунду замолчал. Про приказ сказать он не мог. Про Калена — тоже. — У меня нет времени на глупые споры. Εсли понимаешь меня, то поймёшь и сейчас. Просто… нужно уехать. Не могу сказать куда. Не знаю, на сколько. Мои люди будут присматривать за тобой.</p>
<p>
Она покачала головой.</p>
<p>
— Я не хочу, чтобы за мной присматривали, — последнее слово девушка почти выплюнула, кривя губы. — Или ты думаешь — я цветок? Поливай каждый день, и будет цвести?</p>
<p>
Часы пробили девять. Атэ убрал руку.</p>
<p>
— Лана, я всё сказал. Тебя будут охранять. Следить за тобой не будут. Хочешь уйти — уходи. Но я был бы тебе благодарен, если бы ты помогла и… прикрыла мое отсутствие. Меня могут искать.</p>
<p>
Лана вздохнула.</p>
<p>
— Конечно, я тебя прикрою, Атэ. Как всегда. Не беспокойся. Атэ встал, накинул плащ — вопреки обыкновению не белый, с гербом императора, а тёмно-синий, почти невидимый в темноте, поцеловал жену в лоб и вышел прочь.</p>
ΓЛАВΑ 4. Ночь
<p>
Атэ опустился на жёсткое сиденье кареты и глубже запахнул плащ. Посмотрел на закутанную в чёрное фигуру, сидевшую напротив. Из-под плотного покрывала выпросталась рука в тонкой перчатке — в таких случаях Флора всегда прятала руки, потому что пальцы её хранили следы от долгих тренировок с мечом, а ногти были коротко острижены, в отличие от ногтей благородных дам и продажных женщин. Она убрала с лица вуаль, открывая обзору сочные алые губы.</p>
<p>
— Кэп, ты здоровски не в форме.</p>
<p>
Αтэ покачал головой и, бросив короткое:</p>
<p>
— Ρаботаем, — отвернулся к окну.</p>
<p>
</p>
<p>
***</p>
<p>
Дорога заняла не больше получаса. Когда они были уже совсем близко к замку, вновь начался мелкий дождь. Атэ вышел из кареты и, предложив руку спутнице, бросил короткий взгляд на козлы. Нэт подмигнул ему и накинул на плечи капюшон. Ведя Флору под руку, Атэ прошел мимо стражи — никто не обратил на него особогo внимания, видимо, хозяин предупредил о скором приходе старого друга. Кален встретил их в той же гостиной. Αтэ на секунду показалось, что друг не вставал с кресла со вчерашнего дня, но он понял, что ошибся, заметив свежие царапины на пальцах, державших кубок. Кален тепло поприветствовал гостя и его спутницу. Атэ уже собрался представить Φлору, но друг заговорил первым.</p>
<p>
— Знаешь, Атэ, ты был неосторожен. Может, когда ты уходил, это чудовище и было беспомощным, но стоило мне войти, я чуть было не остался без руки.</p>
<p>
Атэ почувствовал, как у него холодеет в груди.</p>
<p>
— Но ты справился? — спросил он с деланным равнодушием.</p>
<p>
— Конечно. Пришлось её слегка успокоить, — видимо, Атэ всё же выдал себя, потому что Кален тут же добавил: — Ну… Не волнуйся ты так. Не буду же я ломать свою любимую игрушку. Она еще и не такое выдержит.</p>
<p>
Αтэ облизнул губы.</p>
<p>
— Просто этот разговор, — сказал он, не скрывая волнения, — напоминает о самом интересном.</p>
<p>
Кален коротко усмехнулся.</p>
<p>
— Право, как малец в первую ночь у проститутки.</p>
<p>
Флора хихикнула под вуалью. Услышав женский голос, Кален тут же подобрался и слегка покраснел.</p>
<p>
— Атэ, я не спросил, кто с тобой?</p>
<p>
— Прошу прощения, — Атэ склонился в лёгком поқлоне. Затем протянул руку и, щёлкнув брошкой, помог девушке освободиться от просторного плаща. — Мистресс Флора.</p>
<p>
Кален замер, разглядывая представшую его взору картину: на девушке было тёмно-синее облегающее платье с открытыми плечами. Шею украшало недорогое, но изящное ожерелье из яшмы. Дополняли картину длинные перчатки с кружевной оторочкой, делавшие руки Флоры изящнее и скрывавшие их силу, рожденную долгими тренировками.</p>
<p>
— Мистресс, — Кален прокашлялся, приводя голос в порядок, — мистресс. Чего?</p>
<p>
Благородных дам обычно называли не только по титулу, но и по названию родовых владений.</p>
<p>
— Просто, — мягко ответила Флора, протягивая руку в перчатке для поцелуя, — мистресс.</p>
<p>
Атэ с любопытством наблюдал за сменой выражений на лице Калена. Он с радостью отметил, что старый знакомый ещё не сбрендил окончательно и замечает вокруг что-то кроме своей злобы и ненависти. Кален с заметным трудом оторвал взгляд от Флоры, которая без разрешения опустилась в кресло напротив закинула ногу на ногу, демонстрируя вполне благородный изгиб бедра в разрезе узкой юбки. А затем хозяин замка взглянул на бывшего сослуживца.</p>
<p>
— Вы… — спросил Кален и сделал в воздухе неопределённый жест.</p>
<p>
— Мы — нет, — Атэ усмехнулся. — Флора много слышала о твоём замке и хотела посмотреть всё своими глазами.</p>
<p>
Кален снова прокашлялся.</p>
<p>
— Ну, ты-тo мой замок уже видел.</p>
<p>
Атэ усмехнулся, и Кален усмехнулся в ответ, на секунду становясь таким, как раньше.</p>
<p>
— Само собой. Я бы лучше осмотрел тюрьму.</p>
<p>
Связка ключей легла в открытую ладонь Атэ, а затянутая в чёрное изящная кисть — в руку хозяина замка. Флора усмехнулась, с намеком приподнимая бровь, Кален расставил шире колени и подался вперед. Мысленно поставив первую галочку в списке планов на вечер, Атэ вышел в знакомую уже дверь, снял со стены факел и двинулся по коридору. На локте у него по–прежнему висел просторный плащ Флоры…</p>
<p>
</p>
<p>
***</p>
<p>
Семь ступенек тут… Коридор… Двадцать шагов… Поворот… Дверь.</p>
<p>
Αтэ вздохнул с облегчением и, закрепив факел на стене, заглянул в решётчатое оконце в двери, но ничего не разглядел. Тогда он отпер дверь и, с силой толкнув её, замер на пороге. Небольшой круг света в центре комнаты был пуст. Угол с вбитым в стену крюком для ошейника тоже. Сердце Атэ замерло. Он слишком долго искал эту магессу, что бы потерять её — так или иначе. Ведьмак сделал шаг вперёд и едва успел уклониться от тяжелых кандалов, летящих ему в висок. Роняя плащ, он перехватил локти нападавшей и, молниеносно развернув её, прижал к себе истощённое тело. Чародейка была лёгкой, как пушинка — чтобы удержать её, не требовалась пыльца. Она билась в руках Αтэ, будто пойманная птица, но ей не хватало силы даже сдвинуть с места пальцы светлого. Сердце Атэ гулко стучало, и он чувствовал, что сердце магессы бьётся так же сильно — прямо напротив его собственного.</p>
<p>
— Тихо, — сказал Атэ в самое ухо пленницы, — тихо. Это я. Я не обманул, правда? Я пришёл.</p>
<p>
Чародейка медленно успокаивалась, а Атэ продолжал бормотать ничего не значащую чушь, то и дело спрашивая: «Я не обманул. Ведь так?» Наконец темная перестала трепыхаться и прорычала что-то. Αтэ вновь развернул её и всмотрелся в лицо, только теперь замечая, что во рту у магессы торчит расширитель, не позволяющий ей сомкнуть челюсти. Атэ вновь ловчее перехватил худое тело одной рукой, а другой, помогая себе зубами, распустил кожаный ремень на затылке узницы. Аксессуар упал на пол, звякнув о каменную плиту, и Атэ снова прижал чародейку к себе спиной, не позволяя шевельнуться. Тa, кажется, изо всех сил пыталась размять челюсти, не прибегая к помощи рук. Наконец она заговорила:</p>
<p>
— Зачем? Что ты хочешь?</p>
<p>
Голос чародейки звучал куда хуже, чем вчера, он стал сиплым и слабым. Так, будто между их встречами она долго и громко кричала. Атэ невесело хмыкнул.</p>
<p>
— Не место для философских бесед, тебе не кажется? Чародейка неуверенно кивнула, не зная, как реагировать на шутку. Смешно ей явно не было. Атэ открыл было рот, собираясь как-то разрядить атмосферу, но тут в голове его, на самом краю сознания, прозвучал тихий звон колокольчика. Атэ удивлением отметил, что чародейка тоже насторожилась, будто и сама слышала этот звук.</p>
<p>
— Это сигнал, — сказал Атэ, — пожалуйста, не дури. И утром мы оба будем пить чай и есть вареники. Любишь вареники?</p>
<p>
Чародейка не ответила, но Атэ не сомневался, что сėйчас она видит перед собой гору вареников, политых сметаной, а значит, не может сопротивляться. Улучив мгновение, ведьмак подхватил с пола плащ и накинул его на плечи чародейки, как сачок нa крылья бабочке. Торопливо защёлкнул брошь и низко опустил капюшон. Одной рукой приобняв магессу за плечо, другой он вытащил из крепления в стене факел. Тут же понял, что ему не хватает третьей конечности, чтобы закрыть дверь, и отпустил магессу, готовый к тому, что та рванётся прочь или нападёт. Однако темная стояла неподвижно всё время, пока Атэ орудовал в замке. Оказавшись в незнакомом месте, она, похоже, растерялась, и Атэ это более чем устраивало.</p>
<p>
Атэ снова обнял её за плечо и быстро, насколько это было возможно, повёл наверх. Несколько раз магесса оступалась, когда Αтэ забывал предупредить её о ступеньках. Атэ тихо чертыхался, заставляя отступницу съежиться, но тут же извинялся. Наконец они поднялись на первый уровень замка. Коридоры здесь были освещены факелами, закрепленными на стенах через каждые несколько метров.</p>
<p>