========== Акт 5. Глава 1. Рим ==========
Рим пах гарью, копотью и палёной кожей.
Авель из-под опущенного капюшона наблюдал за Вендером. Патриций ехал на полкорпуса лошади впереди. Он опустил капюшон на плечи, будто бы демонстрируя прохожим своё возвращение. Однако горожане были слишком заняты собственными проблемами – расхищенным скарбом, шайками хулиганов, примостившимися чуть ли не в каждой подворотне, горящими сараями и сеновалами.
Только раз на лице Хайна мелькнула тень эмоций – когда они въезжали в полуразрушенную триумфальную арку. Всё остальное время он молча и равнодушно взирал на изувеченный город, и языки пламени отражались в его глазах, как в зеркале.
Несколько раз они видели уличные стычки – но в темноте даже катар-талах не мог разобрать, кто с кем дрался. Нападающие и защищающиеся были одинаково оборваны, одежда их если и носила когда-то знаки отличий, то теперь от них не осталось и следа.
Они миновали торговый и ремесленный кварталы. На распутье главной площади Вендер на секунду остановился и огляделся. В прорехах арок под ободами рассыпающихся колон арены мелькали отблески огней. Двери храма Юпитера были плотно заперты, и на ступенях стояли, сидели, а кое-где просто лежали оборванные беженцы всех национальностей. Летний дворец императора, некогда стоявший напротив храма, лежал в руинах.
Окинув внимательным взглядом всю площадь, Вендер повернул коня к воротам, перекрывавшим вход в квартал роз. Двое стражников тут же преградили ему дорогу. Увидев блестящую сталь, фризский скакун встал на дыбы и яростно заржал. Вендер уверенной рукой удержал поводья, а вот стражники с трудом выдержали напор – один из них отступил на шаг назад, но пики не убрал.
- С дороги, - рыкнул Вендер, и Авель увидел, как волны страха, исходившие от энтари, пригнули солдат к земле. Они поспешно опустили оружие, и Хайн продолжил свой путь как ни в чём не бывало.
Уже проезжая мимо ворот, он услышал за спиной два голоса:
- Ты что, сдурел энтари останавливать?
- А кто это был?
- Да чёрт его знает. Но кажется, Вендер Хайн.
***
Больше Авель не услышал от энтари ни слова.
Добравшись до чугунной решётки, он толкнул ворота, и они бесшумно распахнулись. Когда же оба въехали в сад, Вендер развернулся и прочитал короткое заклятье. Створки закрылись и замерцали тусклым фиолетовым светом.
Он сам спешился и отвёл жеребца на конюшню. Авель следовал за ним. Здесь оставались остатки подмокшей соломы. Ни одного скакуна из коллекции патриция в стойлах не было.
По-прежнему не говоря ни слова, энтари привязал обеих лошадей, положил им сена и вышел прочь. Авель осмотрелся, пытаясь обнаружить следы пребывания человека, но, похоже, конюшня была покинута уже давно. Он тоже вышел.
Двери особняка были плотно закрыты и заперты на ключ. То ли мародёры побоялись забраться в усадьбу патриция, то ли квартал всё же неплохо охранялся.
Ключа у Вендера не было. Он оглянулся на убийцу.
Не дожидаясь приказа, эдайн подошёл к двери, достал нож и, покопавшись немного в замке, открыл дверь. Петли скрипнули. На путников пахнуло прохладой.
Он вошёл внутрь и отошёл в сторону, уступая дорогу патрицию. Здесь было так же пусто, безжизненно и темно.
Вендер, явно пребывавший в некоем подобии транса, не стал искать ни свечи, ни огниво, а лишь щёлкнул пальцами. Над головой его запылал ровный светящийся шар бордового цвета.
Авель осмотрел прихожую. Ничего не изменилось. Только завитушки резных комодов покрылись толстым слоем пыли, а зеркала – паутиной.
Вендер прошёл вверх по лестнице и свернул налево, к своей спальне. Авель остановился на балкончике, соединявшем проход между господской частью и комнатами слуг.
Он вспомнил, как впервые оказался здесь. Как, едва оправившись от раны, первый раз шёл по этому коридору. Как в дни, когда он был не нужен патрицию, сидел в одиночестве в своей маленькой каморке, которая тогда казалась ему новой темницей.
Уже у самой спальни Вендер повернулся и вопросительно посмотрел на убийцу.
- Вот мы и дома, господин, - сказал эдайн. - Наверное, мне нужно зайти к себе.
Энтари повернулся и шагнул к нему.
В неверном свете магического пламени он вгляделся в лицо спутника, но ничего не смог разобрать.
- Только недолго, - сказал он, и в эту секунду Авелю показалось, что энтари боится оставаться один.
Эдайн нерешительно приблизил лицо вплотную к лицу энтари и коснулся его губ лёгким поцелуем. В ту же секунду дрожащие пальцы энтари впились в его плечи. Их губы снова встретились, но в поцелуе Вендера не было ни нерешительности, ни нежности. Он будто силился утолить жажду сладким вином.
Это продолжалось несколько минут. Наконец, Авель осторожно отстранился. Ему пришло в голову, что делать в этой пустой комнатушке ему совершенно нечего, и если Вендер желает видеть его при себе – то он вправе требовать этого как господин и рассчитывать на это как друг. Но, в то же время, он чувствовал, что самому ему нужна передышка, чтобы осознать всё увиденное. Хотя бы пара минут одиночества, прежде чем придётся давать ответы на непростые вопросы энтари.
- Я приду, - сказал он почти просительно и, торопливо развернувшись, пошёл направо.
***
Его дверь была открыта – да у неё никогда и не было замка.
Авель вошёл и постоял несколько секунд, привыкая к полумраку – единственным светом были языки пламени, трепетавшие за окнами. Он провёл рукой по застеленной постели и осторожно засунул пальцы под подушку – нож, который дали ему приспешники Флавия, всё ещё лежал там. Он не любил его и не нуждался в нём, но предпочитал хранить под рукой.
Внезапно что-то заставило его замереть. Авель остановился и задержал дыхание – но тишина не наступила. В комнате был кто-то ещё. Гулко билось чьё-то второе сердце.
Он осторожно шагнул, будто бы к двери, но вместо того, чтобы взяться за ручку ,молниеносно наклонился и, дёрнув за то, что попалось – это оказался ворот чёрной шёлковой рубахи – потянул чужака на себя.
Перебирая в воздухе ногами, одетыми в сапоги с господского колена, одетый в такой же неродной ему камзол и бархатные штаны зелёного цвета, перед ним трепыхался очень молодой эдайн.
Авель поднёс его ближе к свету, всё ещё надеясь увидеть лицо кого-то из слуг – но мальчик был ему незнаком. Он то и дело слабо попискивал, и Авель, спохватившись, чуть ослабил хвату.
- Ты кто? – спросил он.
Мальчишка не ответил, но Авель заметил, что он скосил взгляд вбок. «Не дурак», - подумал убийца и усмехнулся сомкнутыми губами, но в следующую секунду зрачки мальчика слабо блеснули. Авель отбросил незваного гостя в сторону и развернулся, но было уже поздно – лезвие сабли с красивым старинным эфесом – наверняка, из оружейной Хайна – упиралось ему в подбородок.
- Отпусти её, - услышал он голос немолодого светловолосого эдайн, стоявшего перед ним.
Авель скосил глаза – места для боя не было. Для замаха саблей, впрочем, тоже.
- Вендер! – крикнул он во весь голос.
Эдайн, стоявший перед ним, чертыхнулся. Он попытался замахнуться для удара, но попал локтем в стену, и удар вышел слабым – Авель легко принял его на плетёный кожаный рукав.
Нападающий отступил на шаг назад, и, пользуясь его замешательством, Авель подтолкнул его ещё дальше, в коридор, откуда уже слышался топот ног энтари. Он выбил из рук пришельца рапиру, согнул запястье и, поймав выскользнувший из рукава нож, приставил его к горлу противника.
- Нет! – услышал он высокий голос за спиной. Второй эдайн – как теперь догадался Авель, это была девушка – набросился на него со спины, слабыми руками пытаясь за куртку оттащить его от поверженного мужчины.
Хайн уже был достаточно близко. Он просто сгрёб девчонку в охапку и, подняв в воздух, оттащил в сторону.
- Я же просил не приводить домой друзей, - сказал он, глядя на Авеля смеющимися глазами.
Убийца вздохнул, не почтив его ответом.
- А ну тихо, - прикрикнул энтари на бьющуюся в его руках девчонку.
- Мы пришли первые! - выкрикнула она.
Вендер перевёл на неё взгляд, в котором всё ещё искрился смех.
- Ещё и в моей рубашке. Вот же наглость.
Второй эдайн, стараясь не двигаться, посмотрел на него. Он, кажется, начинал понимать.
- Врёшь, - сказал он. - Это дом патриция Хайна. Он был пуст, поэтому мы взяли вещи.
- Авель, поговори с ним. Мы друг друга не понимаем.