Местные жители в ужасе разбегались от таких освободителей, запирались у себя в жилищах либо старались скрыться в джунглях.
Захватив город либо поселение, жестокий капитан-карлист под видом конфискации насильно отбирал припасы, одежду, оружие и денежные средства.
Это не обходилось без кровавых инцидентов – хозяин кофейной лавки в Кумане отказался отдавать провиант и запасы кофейных зерен прихлебателям Батисты, за что и был заколот штыками.
В Калабосо несколько офицеров капитана разграбило винный погреб и изрядно захмелев, устроило стрельбу по местным индейцам.
Это породило раскол в самой армии Батисты – часть солдат, будучи выходцами из туземцев и креолов, стали дезертировать, а те что были из фракций либералов, вступали в противостояние с офицерами-карлистами.
Это стало сокращать северную колониальную армию. Несмотря на это, капитану удалось отбить множества территорий у революционных банд, всю венесуэльскую боливарию. Некоторые захватывались с проблемными перестрелками, другие брались при поддержке креольской зерновой буржуазии и чилийской церковной элите (данные прослойки и спровоцировали революцию против испанской короны, попутно приняв финансовую и военную помощь от британцев, после разгрома Андской Революционной Армии и революционеров Боливара, боясь смертной казни, вновь переметнулись на сторону испанских роялистов, помогая возвращать территории под контроль Испании и предоставляя припасы и деньги испанцам).
Штурм Каракаса был очень проблемным – несколько бунтовщиков угнало 4 корабля и устроив бомбардировку по городу и порту скрылись в сторону мятежного Маракайбо.
В декабре 1820 года истощенная армия Батисты захватила Каракас.
Как только испанцы вступили на улицы города, большая часть просто разбежалась по закоулкам, несмотря на бешеный рык Хуана, его стрельбу и попытки офицеров-карлистов начать отстрел дезертиров.
К вечеру в подчинении жестокого капитана осталось всего две тысячи человек – четыреста карабинеров, десяток высших чинов-карлистов, около пятьсот кавалеристов и тысяча гренадеров, самых фанатично преданных кастильской власти.
Разумеется с такой силой не возьмешь штурмом Маракайбо, поэтому пыхтя от злости, Хуан Батиста срочно начал писать депешу в Мадрид, где кратко излагал ситуацию и обстановку на фронте…..
За этот промежуток времени пока Рафаэль и Батиста подавляли восстание, в Мадриде Фердинанд провел королевский трибунал над Рамоном Фрейре Серрано и пленными революционерами.
Рамон был выслан на вечное селение на остров Хуан-Фернандес, а 600 мятежников встретили свою судьбу раздельно – одна группа отправлена на каторгу, в рудники Толедо, а другая на строительство железнодорожных путей.
Проведя суд и положив начало модернизации экономики, Фердинанд начал воплощать военные реформы —
первым шагом стал закон » О 4-летней военной службе».
Данный закон был принят опираясь на печальный опыт Пиренейских войн и полную неподготовленность призывных армий. После Венского конгресса по всей Европе стала приживаться посленаполеоновская военная доктрина – современное понятие военной обязанности было изобретено во время Французской Революции. В феврале 1793 года Конвент объявил принудительный набор 300 тысяч человек в армию, которая успешно воевала против профессиональных армий Европы. Но эта система не удержалась во Франции после падения Наполеона. В период Реставрации Бурбонов французская армия комплектовалась добровольцами, а позднее — по жребию с правом заместительства.
Закон » О 4-летней военной службе» должен был дать мощный костяк для создания профессиональной испанской армии, проходящие военную службу служили два в учебке и два на военных учениях, дальше прошедшим службу был дан выбор, продолжить дальше службу став либо кадровым военным в запасе или выбрать обычную мирную жизнь.
Генерал-капитан Франсиско Хавьер и военный интендант Пабло Серилье очень похвалили закон об армейской службе.
Следующей военной реформой стало создание регулярных военных инженерных соединений и техническо-артиллерийских батарей. До этого были лишь наемные специалисты и привлекались местные рабочие для полевого и инженерного обслуживания армии.
Наука и военная промышленность тоже не стояли на месте – Фердинанд поощрял финансирование научных институтов и технологических бюро.
Главным новшеством военных реформ стал переход испанской армии на казнозарядное стрелковое вооружение и использование телеграфной системы взаимосвязи между подразделениями.
Это повышало огневую мощь и мобильность на военных театрах, правда потребляло много ресурсов и боеприпасов.
Также изменились армейские сборы.
Военный комиссар Энрико Альберто, написал новый военный устав испанской армии —
«Теория мобилизационной подготовки армии»
«Народные призывные армии – прошлый век. Современные методы ведения войн и высокий рост производительности сил, прогресс боевой техники, способствуют формирования принципов кадровой армии и создании мобилизационного резерва. Применяя особый вид подготовки для каждого соединения, штаба и корпуса, солдаты улучшают как стратегическую мобильность, так и профессиональную выучку».
Помимо армейских реформ, началось экономическое чудо Испанской Империи – иностранный капитал и инвестиции покрыли весь ущерб, нанесенный Пиренейскими войнами и породили первых кастильских капиталистов. Строительство железнодорожных веток обогатил нескольких групп рабочих, следствии ставших первыми испанскими промышленниками и строителями.
Это привело к росту угольной продукции, открытию сталелитейных заводов в Гранаде и Картахене, и появлению социальной зажиточной прослойки мелкого среднего класса.
Фердинанд постоянно был в разъездах, посещая новые промышленные предприятия, заводы и первые военные инженерные училища, символично открытые в Кадисе.
Секретарь Хосе тем временем ушел в отставку, возглавив новое министерство финансов, новым секретарем универсального бюро стал Эваристо Перес де Кастро Брито, ставленник умеренных абсолютистов.
Неожиданным ударом среди экономических успехов стала очередная военная депеша от капитана Хуана Батисты, которая ужаснула Фердинанда и весь королевский совет.
– Ситуация там плачевная! Один он не справится! – сказал Эваристо Перес, дочитав депешу.
– А что вы хотели, господа, этот колумбийский мясник никогда не мог оперативно выполнить поставленные задачи! – сказал генерал Рэмон Замора, скрестив руки на груди.
– Сейчас не время обсуждать! Силы мятежников истощены! Нужно выслать помощь капитану Батисте! – изложил свое мнение Дон Карлос, ударив кулак об кулак.
– Конечно! Вы же всегда защищаете этого зверя! Господин Карлос! – сердито бросил капитан Бальдомер Гереро, представитель либеральной фракции офицеров.
– Господа, решение пускай принимает его величество! – стал успокаивать совет Эваристо.
Все повернули головы в сторону Фердинанда.
Король задумчиво сидел, смотря на карту, часы, ордена и медали офицеров.
– Сеньор Энрико Альберто, какие силы мы можем выслать на помощь капитану Батисте? – спросил король, глядя на военного комиссара.
Энрико поджал губы и неуверенно ответил, продумывая и анализируя в голове имеющиеся армейские резервы – Мой король! Прошло мало времени с момента проведения военной реформы и перевооружения армии, не могу сказать точно, но с господином Пабло и генерал-капитаном мы точно сформируем отряды для финального боя с мятежниками —
– Завтра и займитесь! – сказал Фердинанд и объявив об окончании совета, удалился на семейный обед.
1 сентября 1822 года была создана Картахенская армия – ядро реформированной новой испанской армии.
Численность ее составила около 9000 человек – одна пехотная бригада (3000 линейных стрелков) и две инженерные бригады (6000 разведчиков, артиллеристов и интендантов). Сбор состоялся 5 сентября 1822 года в Картахене, Фердинанд прибыл в окружении свиты, генералов и советников для инспекции и смотра результата военных реформ.
Построенные в каре, солдаты стояли, гордо вытянувшись, блистая новой синеватой формой и красными фуражками, держа казнозарядные винтовки и карабины, дула и лафеты пушек ярко блестели под жарким иберийским солнцем.
Фердинанд обойдя каждую роту и полк, призвал вершить закон и порядок во имя Испании!
Солдаты гордо и громко приветствовали своего короля троекратным СЛУЖУ ИСПАНСКОЙ КОРОНЕ!
На это событие также приехали иностранные наблюдатели – французский журналист и прозаик Эмиль де Жирарден, португальские газетчики из «Диариу де нотисиаш», британские корреспонденты лондонского «The Times» и американский журналист-поэт Уильям Каллен Брайант.
Новая армия Испании привела в восторг и даже насторожила – Эмиль де Жирарден охарактеризовал это как эффект феникса, возрождение из пепла, замечая что частично в упадке виновата политика Наполеона.
Португальцы хорошо оценили вооружение и форму, при этом тонко намекнули, что всегда будут дружить с Мадридом.
Британские таймс расхвалили Картахенскую армию, заявив что деньги лондонских меценатов хорошую службу послужили кастильскому трону.
Американец Уильям спокойно прокомментировал так – для защиты оружие хорошее, но так ли оно покажет себя в деле?
После смотра и переговоров с наблюдателями, появился вопрос, кто будет командовать этой армией?
Дон Карлос предложил своих кандидатов, комиссар рекомендовал запасных местных капитанов.
Военный интендант Пабло предложил довольно разумную идею – Господа! Данное армейское подразделение обучалось по новому уставу и новой реформе, представитель карлистов в силу старых взглядов не сможет ей командовать, а местные капитаны не имеют технического опыта и навыков, но есть один человек который может возглавить ее —
– И кто же он? – спросил Фердинанд, осматривая генералов и советников.
А этим человеком был Гаспар Эредиа, худощавый, но жилистый аристократ с тонкими усиками и блестящей серьгой в ухе.
Талантливый, любитель вин и балов, фехтовальщик, но крайне важный и надутый, он как раз прослушал военные курсы кадисского инженерного училища.
Отдав честь королю и военному штабу, Гаспар сказал что сочтет за честь возглавить Картахенскую Армию и нанести поражение мятежникам.
– Добираться будете на 4 флотилии трансатлантического конвоя! – сказал колониальный администратор Бланко Эрумо.
Стоить отметить, что и флот также подвергся реформам и изменениям. К моменту формирования Картахенской армии, с верфей Валенсии сошло четыре новых клипера, два как транспортника, а оставшиеся как сопровождающие патрульные суда.
Командование эскадрой доверили вице-адмиралу Вальдесу Каэтано, который несмотря на открытую нелюбовь реакционеров ценился за опыт и участие в бою при Трафальгаре.
10 сентября 1822 года, эскадра 4 флота вместе с десантом отчалила из картахенского порта к побережью мятежного Маракайбо.
Благополучно миновав Гибралтарский пролив, эскадра довольно быстро и без проблем доплыла до Малых антильских островов. Здесь остановившись в Пуэрто-Рико, эскадра пополнила припасы воды и лекарств.
Далее поплыли на юг, к Венесуэльскому заливу.