Обещал Эгмонту защищать его несуществующего сына? Или дочь? Сейчас об этом не поговорить, но можно будет завести беседу потом, когда появится время. А пока лучше всего попытаться успокоиться и смотреть, как красиво маршируют вышколенные солдаты Манрика. Смогут ли они так же воевать? Если боевой навык у них чуть выше, чем у южан из Эпинэ, то силы почти сравняются, и это замечательно!
Но боя не получилось, всего лишь недолгая перестрелка, как бы королевские стрелки не пытались показать, что именно они хозяева положения.
— Жалкие трусы, — зло и коротко сказал Никола Карваль.
— Под стать королю, — Альдо был полон боевого задора. — Ричард, — наконец-то жених вспомнил о ней, — ты как? Больше не уезжаешь?
— Нет, я…
Она видела дальнюю прабабку в кошмарном трансе, но сейчас неподходящий момент, чтобы рассказывать об этом, даже Альдо слишком насторожен. Да и к тому же начался самый настоящий бой — королевская батарея взялась палить из пушек и мушкетов. Повстанцы из Эпинэ ответили им пулями и ядрами, собранными на земле. Какой скучный бой! Но Робер предполагал, что уже к вечеру он закончится полным и позорным разгромом повстанцев, и даже приунывший Альдо не стал оспаривать его слова.
Когда на опушку рванули королевские кавалеристы, Робер бросился к Дракко. Рейчел, уже оправившись от увиденного, поспешила следом за ним, чтобы залезть на Сону, хоть приказа не было. Эпинэ схватил Гаржиак, заломив руки за спину, герцогиня забилась в объятиях Альдо. Но почему?! Они должны вмешаться, должны! Какой смысл стоять здесь и наблюдать за тем, как приближается их конец!
Робер был с ней полностью согласен, хотя вряд ли радовался ее рвению составить ему компанию.
— Пустите!
— Альдо, отпусти!
— Нет! — нестройным хором ответили принц и барон. После чего последний решительно добавил: — Нам нужно ждать, а потом уйти в Мон-Нуар. Полторы тысячи конных…
— Замолчите! — вновь в голосе Эпинэ появилась та ярость, что звучала совсем недавно. — Пустите, граф, — добавил он тише.
Гаржиак отпустил его, Альдо — невесту, и на опушке, вроде бы, воцарился мир и покой, по крайней мере, там, где сейчас Борны, гораздо шумнее и страшнее. С усилием вдохнув отсыревший воздух, девушка посмотрела на Альдо, увлекшегося разглядываем рядов противника, и попросила у него зрительную трубу. Но ничего не поняла.
— Или левый фланг Манрика рехнулся еще сильнее, чем правый, — подытожил Гаржиак, тоже передав трубу Роберу, — или перешел на нашу сторону.
Начался ливень, и опушку окутали синие сумерки. Надо было отходить, однако Альдо заспорил, уверенный в том, что левый фланг противника перешел на их сторону, и он собирался принять присягу у новых союзников. Гаржиак остался недоволен этим решением, Карваль промолчал, а Робер вздохнул тяжело и печально.
========== Глава 59. Переломный момент ==========
Если Робер Эпинэ и обещал Эгмонту Окделлу защитить того или ту, что станет его наследником, то у него это получалось отменно. По крайней мере — пока. Рейчел не полностью осознавала происходящее, кроме того, что с Борнами, Темплтоном и Саво случилась беда. Робер тоже понимал это, но уныло молчал, сведя брови, и лишь иногда переругивался с Альдо.
— Мне не нравятся твой капитан и твой граф, — пожаловался Альдо Роберу.
— А мне только капитан, — сочла Рейчел своим долгом дополнить претензию, и поежилась от пронизывающего осеннего ветра.
Она боялась, что вот-вот начнется беспощадный и режущий горло, не хуже тупого ножа, приступ проклятого надорского недуга. Дома, когда хлестали дожди и дули ветра, становилось сыро в замке, и у них с Айрис частенько бывали эти приступы, а сейчас ей срочно нужно в теплое сухое помещение, чтобы не показать никому из присутствующих свою слабость…
Стоп! Рейчел решительно тряхнула головой, и по щеке скользнула прядь влажных отросших волос. Какая мерзость… Рассеянно попытавшись вытереть воду рукавом, она запоздало заметила, что одежда тоже постепенно пропиталась водой. И жаловаться, мечтая о тепле, нельзя, потому что она — воин! Она — Повелитель Скал, а не изнеженная фрейлина с молитвенником…
— Талигойцы! — обратился Альдо к олларовским перебежчикам, сняв шляпу, и Рейчел подивилась его выносливости. Косые струи усилившегося дождя сразу превратили пышные светлые кудри принца в жалкие мокрые пряди. — Я вас приветствую и благодарю. Я Альдо Ракан, ваш законный король. Я вернулся, чтобы занять трон предков, а Талигойе возвратить силу, славу и честь. Мы пойдем вперед от победы к победе. Олларам отпущен лишь один Круг, и он на исходе. Новую эпоху мы встретим в королевском дворце!
Альдо говорил все правильно, но только слишком просто все получилось, неужели, олларовцы замыслили какой-то подвох? Вряд ли кто-то знал об этом наверняка. Шеренга, застывшая перед принцем, медленно расступилась, и им навстречу выехал гордый всадник на хорошем коне.
— Ваше Высочество, армия, которой я имею честь командовать, в вашем полном распоряжении.
Смотреть на него, вглядываться в волевое спокойное лицо и искать в его выражении фальшь у Рейчел не хватило бы силы — она не выдержала и закашлялась. Как больно в горле! Абвении, казалось, последний приступ случился года три назад! От сильного кашля на глаза выступили слезы, девушка прижала ладонь к груди и мысленно взмолилась, чтобы эта пытка поскорее закончилась.
При попытке забраться в седло закружилась голова, и, не подхвати ее подоспевший Альдо, Рейчел обязательно упала бы в жидкую грязь. Подбежавший Робер озабоченно покачал головой, стянул черную перчатку и тронул ее лоб.
— Дикон, ты весь горишь…
— Да?
А она и не заметила из-за радостного волнения и предвкушения победы, что едва стоит на ногах. Поднеся к ее губам фляжку с касерой, Альдо заставил сделать обжигающий глоток, затем сунул поводья какому-то солдату, а Рейчел крепко взял под локоть и повел вперед.
Голова продолжала кружиться, ледяная вода — литься на шляпу, волосы и одежду, а Альдо и Робер — вполголоса переругиваться. Из-за темноты Рейчел не видела Эпинэ, но слышала его шаги и приглушенный голос.
— Я говорил, что не надо было брать ее сюда. Дочери Эгмонта очень слабые и болезненные.
— Но она — мой вассал! И потом… ну она же Сагранну прошла. Я думал…
— Ты не думал.
— Тише ты… Я не хочу, чтобы кто-нибудь услышал…
Рейчел тоже не желала разоблачения и огласки, а потому шла из последних сил, и, когда стала заваливаться на Альдо, Иноходец подхватил ее за руку с другой стороны. Впереди застыла холодная ночь, вокруг звучало хлюпанье воды, и, как сказал Рокэ Алва, их всех ждет долгая осень и ничего, кроме осени.
Ничего… Ракан… Горик… Клятва…
Когда спасительная и уютная мгла заволокла сознание, Рейчел Окделл успела вымокнуть до нитки, а когда очнулась лежавшей в сухой постели, под меховым одеялом, то на миг пожалела, что выжила. Эта ситуация была уже знакома ей, но в прошлый раз царило мирное время, и ей угрожала, казалось, сущая малость — всего лишь быть возвращенной в Надор. А теперь… Где-то тихо говорили о смертях Рихарда Борна и Анатоля Саво, девушка восприняла эти сведения без пылкости и скорби, потому что могла только дрожать под одеялом и стучать зубами.
Ее переодели в сухое, но кто? Через силу Рейчел Окделл провела ладонью по рубашке — она не длинная и без бантиков, так что опасность быть разоблаченной остается минимальной. Дальше размышлять не вышло, поскольку новый приступ сильного кашля заставил ее забыть о создавшейся проблеме. Никто к ней не пришел, и поэтому позже, чувствуя раздражающее жжение в груди, Рейчел смогла забыться слабым и тревожным сном.
Закончилась битва, и они оказались в каком-то замке, их туда привел граф Пуэн — это девушке объяснили Робер и Альдо, пришедшие, чтобы разбудить ее. Принц легонько потряс Рейчел за плечо, она вздрогнула и проснулась. Перевернувшись с бока на спину, приподнялась на локтях, и внимательно вгляделась в осунувшееся лицо Робера. Спал ли он вообще? Судя по покрасневшим глазам — в лучшем случае, совсем немного.
Ее принц выглядел спокойным и веселым, но былой восторг от грядущего более не сиял в голубых глазах.
— Кто меня переодел? — спросила Рейчел, с трудом ворочая языком. Неожиданно навалилась на плечи слабость, заставляя снова лечь, и ей пришлось смотреть на Альдо снизу вверх.
— Я, — отозвался тот, — но ты не бойся, всего лишь сменил твою рубашку. Остальное осталось сухим.
Рейчел сглотнула и торопливо кивнула, потому что стесняться и волноваться не хватало ни времени, ни сил, а Альдо уселся у нее в ногах и безуспешно попытался улыбнуться. Однако широкая и счастливая улыбка теперь не удавалась даже ему.
— Поправляйся скорее, — посоветовал он. — Скоро выступать, а ты в таком состоянии… Нельзя, чтобы кто-нибудь заподозрил.
— Я скоро выздоровлю, — без особой уверенности пообещала Рейчел.
— Я распорядился о лекаре и подходящей еде для простывших — ты не одна, кто заболел. Есть еще пара молодых солдат. Пули их не взяли, а вот дожди… Впрочем, южане не способны терпеть холод, — раздраженно припечатал Альдо. — Но не это главное, а то, что последний год Скал ты встретишь в столице.
И он, придвинувшись, взял в свои руки горячую ладонь Рейчел. Девушка наконец, смогла улыбнуться, веря, что все кончилось хорошо.
— Не стоит загадывать, — резковато сказал Иноходец.
— А я не загадываю, я знаю.
— Знает он…
Рейчел удивленно посмотрела в сторону Робера Эпинэ, буркнувшего последние слова с интонациями старенькой Нэн. Няня всегда ворчала так, после яростных споров с матушкой, относительно эсператизма и абвениантства — едва стихал цокот туфель Мирабеллы Окделльской по каменным плитам пола, Нэн говорила примерно то же самое и тем же голосом. А может, Рейчел сейчас это только показалось, из-за жара.
Но, в отличие от Эпинэ, Рейчел не сомневалась ни в одном сказанном Альдо слове. Если сравнивать его с Вороном, то Алва слишком злобен и равнодушен для благородства, даже если быть честной с самой собой и понимать, что она в обиде на него за то роковое решение относительно яда. Альдо и Рокэ рознятся, как Рассвет и Закат, о которых говорится в материнской Эсператии, потому что другого сравнения им нет.
— Ваше Высочество… Альдо… Я готова сопровождать вас, — хрипло сказала она, и тут же закашлялась.
— Тебе лучше отдохнуть.
Что же, отдохнуть так отдохнуть, к тому же, девушка не была уверена, что сможет твердо стоять на ногах в ближайшие дни. Альдо позвал незнакомый белобрысый теньент, он встал и быстро вышел, а Эпинэ остался.
— Робер, — при Альдо задавать такие глупые вопросы не хотелось, — а где мы?
— Мы в замке Лэ в гостях у Пуэна. У тебя голова не кружится?
— Пока лежу — не кружится.
— Значит, пока лежи. Что-то слуга с бульоном и отваром запаздывает. Леворукий бы побрал эту войну…
— Я не верю в Леворукого, — честно сказала Рейчел.
Иноходец посмотрел на девушку пристально и задумчиво, словно хотел спросить о чем-то, но промолчал и вздохнул. Следовало выказать соболезнование по поводу смерти Рихарда Борна, но Рейчел не смогла подобрать нужных слов, и несколько минут лежала молча, кутаясь в одеяло. Уютно потрескивали поленья в камине, но заполнившее комнату тепло не спешило прогонять колючий озноб.
— Хорошо, что мы победили, — попыталась Рейчел приободрить друга.
— Это не победа, это ошибка, но самое худшее, что после победы мы попали в плен.
— К Манрику?..
— Манрик мертв. Мы пленники то ли судьбы, то ли господина Люра. От нашей армии осталось тысячи две, правда, вполне боеспособных, но к нам пристал генерал Люра, а у него людей вчетверо больше.
— Но десять тысяч это хорошо… почти как у монсеньора… — ушла в воспоминания Рейчел. — Хотя нет, при Дараме у него было меньше. Но и планы у него были гораздо лучше, — вынуждена была признать будущая королева Талигойи.
— Вот именно, — Робер прижал ладони к глазам, резко отнял, и у девушки отчего-то тревожно кольнуло в душе. — Я же могу рассчитывать теперь только на Никола. Люра мне не нравится. Вот скажи, за какими кошками он перешел на нашу сторону?
— Вдруг прозрел и понял, что истинная сила за Раканом?
— Не знаю, Рейчел. Мне бы очень хотелось, чтобы ты вернулась в Сакаци, пусть это и невозможно теперь, ведь мы, скорее всего, проиграем.
— И нас казнят? — поежилась девушка.
Робер развел руками, то ли не желая ее жестоко разочаровывать положительным ответом, то ли потеряв желание говорить дальше.
— А если мы с Альдо уйдем в Гальтару, и он призовет древние силы? Ведь он был очень смелым и сильным человеком…
— Рейчел, ты никогда не думала, почему Святой Эрнани отказался от древней силы и покинул Гальтару? — ответил Эпинэ вопросом на вопрос.
— Никогда не думала, — честно сказала Рейчел.
Ей некогда было думать над поступками святых мертвецов — она постоянно пыталась спасти свою семью и себя, но выходило слабо. Однажды Альдо Ракан обвинил Эрнани в трусости, но Рейчел не привыкла ненавидеть заочно, и потому не согласилась с сюзереном.
— Что же, — тяжело вздохнул Робер, — наверное, это к лучшему.
— Робер! — внезапно позвал Альдо, на миг заглянув в дверь. — Кое-что произошло. Ты нужен и немедленно!
Он нужен… А она нужна кому-нибудь?! Когда захлопнулась дверь за Робером, Рейчел Окделл съежилась, пытаясь прогнать озноб, но смогла только слегка задремать, искренне рассчитывая на то, что лучшее не за горами.
========== Глава 60. Предзнаменования и приветствия ==========
Пока шло выздоровление, Рейчел чувствовала себя большую часть времени усталой и разбитой — не столько из-за постоянного пребывания в постели, сколько из-за снов, зловещих, жутких и опасных. К счастью, она находилась одна в комнате, поэтому никто не пробуждался от тех громких криков, с которыми девушка просыпалась от ночных кошмаров, но это было слишком слабым для нее утешением. Благодаря хорошим еде и лекарствам ее здоровье улучшалось, однако глубокие тени под глазами не исчезали. Альдо, занятый решением каких-то проблем, навестил ее всего два раза, Робер и вовсе не заходил.
Сны забывались сразу, однако последний кошмар привиделся Рейчел накануне отъезда из замка.
Она вернулась в Надор, но какой это был Надор! Груды серых мертвых камней возвышались над травяной порослью и глухими песчаными оврагами, а на месте родового замка мрачно блестела темная озерная вода. Это было ужасно, и Рейчел захотелось закричать в голос, однако усилием воли удалось сдержаться. Что же происходит?
Кто-то несильно, но ощутимо толкнул ее в спину, и девушка увидела, что находится в окружении солдат. Лунный свет лился на их перекошенные злостью физиономии, смуглые и дикие, а лицо стоявшего рядом с ней коротышки скрывали широкие поля шляпы. Но пустое! Она уже поняла, кто он… наверное. Все они стояли между оврагом, через который вело бревно, и скалистым утесом, и в груди у Рейчел слегка шевельнулся глупый страх.
— Ты заигралась с Альдо и разворотила какую-то тварь. Вашу, надорскую. Видимо, она уймется только с твоей смертью, поэтому тебе пора умирать. Прямо здесь, от своего кинжала и на земле, что была за Окделлами.
— Была?! — собственный гневный выдох был едва слышен. — Была?..
Собеседник с невидимым лицом и неприятно-знакомым голосом не успел ответить, потому что с другого утеса прогремело несколько разрывающих зловещую горную тишь выстрелов. Резко обернувшись, Рейчел увидела, как недалеко, по самой кромке оврага, мчится ее дальняя прабабушка. Горик! Да сколько же раз это может продолжаться?!
Бежала Рейчел Горик одна и пешком, преследуемая двумя солдатами, белобрысыми и долговязыми. Дриксы или бергеры? В ночной темноте, пусть и с лунным светом, некогда разбираться, она должна помочь прабабке! И, не разбирая дороги, Окделл со всех ног помчалась прочь от злых камней, пытаясь обогнуть овраг, но от ее разгоряченного сознания не укрылся вкрадчивый шорох скатывающегося вниз песка.
Нужно кричать или Рейчел Горик заметит ее сама?
Если дать о себе знать, то и стрелять будут на звук.