Но от испуганной и растерянной Марианны ничего толкового добиться не удалось, впрочем, девушка и не винила ее. Баронесса проявила потрясающую силу духа и изо всех сил старалась не показывать собственного беспокойства; держа на руках тявкающую левретку Эвро, Марианна смотрела на цивильного коменданта большими темными глазами и односложно отвечала на задаваемые вопросы.
Наверное, следовало отправить в особняк Эпинэ Джереми, но Рейчел понимала, что здесь он ей пригодится больше, чем там, и поэтому решила, что после допроса съездит туда сама. Или отправит того же камердинера, если не предстоит давать ему иных распоряжений. Ноксу же было поручено принять у теньента Грейнджа задержанных преступников.
Баронесса провела ее в Янтарную гостиную и предложила красного вина, но Рейчел отказалась, не желая замутнять им еще не очищенное полностью от остатков лихорадки сознания.
— Что я должна рассказать, господин цивильный комендант? — она задавала этот вопрос прежде, но тогда Рейчел объясняла Ноксу суть распоряжения и не смогла ответить.
— Все, что запомнили. Как вышло, что в доме никого не оказалось?
— Барон уехал за город, — медленно и устало ответила женщина, — чтобы достать достойное вино и пополнить прочие запасы. Он вернется к вечеру.
— Сколько человек было в доме?
— Я отпустила камеристку к матери, на праздники. И это к счастью. Ваннина верна мне, ее могли бы убить… — голос Марианны дрогнул, словно она собиралась заплакать, и Рейчел понимала женщину.
Какими бы они с Айрис не были твердыми и незыблемыми, какой бы потрясающе-сильной не оказалась бывшая королева Талига, многие женщины имеют право на слабость и заслуженно пользуются им, нужно это помнить… Отчего-то при взгляде на бледную куртизанку стало грустно и почти больно. Неужели женщины действительно настолько беззащитны?
— Монсеньор, — в комнату заглянул солдат, — тут один разбойник орет про вас. Говорит, что у вас на службе.
Рокэ рассказывал про губастого висельника, а может быть Рейчел даже и сама видела его, но воспоминания сейчас отказывались возвращаться в голову. Суть в любом случае оставалась таковой, что негодяй поклялся разыскать убийц герцога Окделла. Пройдя в нужную комнату, превозмогая усталость, Рейчел села в кресла и задумчиво взглянула на смуглого вора.
— Вы помните меня?
Значит, виделись…
— Помню, — равнодушно подтвердила она. — Теньент, этот человек видел тех, кто хотел меня убить, не подумайте плохого. Что тебе известно? — она повернулась к губастому.
— Я его узнаю, если услышу…
— Понятно, — Рейчел досадливо вздохнула и отвернулась от вора. Она зря сюда пришла, но можно это исправить. — Джереми, съездите в особняк Эпинэ и узнайте о самочувствии Первого маршала.
— Да, монсеньор, — камердинер щелкнул каблуками и, как показалось Рейчел, излишне торопливо направился к выходу из комнаты.
Неожиданно губастый с завидным проворством бросился вперед и вцепился в рукав слуги. Тот ошарашенно дернулся, но вырываться не стал.
— Это он платил за убийство монсеньора! — крикнул воришка. — Я узнал его!
— Он говорит правду? — Грейндж шагнул вперед и схватил камердинера за плечо. — Ты платил за убийство герцога?
— В одеяло замотался, чтобы жирным притвориться, но голос подменить забыл! — подпрыгнул от нетерпения висельник.
Джереми побледнел, Рейчел потрясенно взглянула в его лицо и поняла, что воришка не врет, и в груди стало пусто и холодно — она не зря не доверяла мужчинам и Джереми в частности. Подпустила к себе змею, называется, и что теперь с ним делать? Она смотрела на камердинера вопросительно и ждала ответа, впрочем, тот не собирался выкручиваться.
— Монсеньор, этот вор не лжет, — твердо сказал Джереми, — я действительно по поручению генерала Люра заплатил убийцам. Я прошу лишь об одной милости, о разговоре с монсеньором наедине.
— Хорошо, — отозвалась она нерешительно. — Выйдите все!
Грейндж было заупрямился, но девушка велела ему встретить Карваля, если тот соизволит явиться, и теньент ушел. Теперь оставалось сидеть, слушать горькую правду о том, как Люра платил за ее смерть по приказу тессория. Проклятый Манрик! Леонард в Варасте показался им хорошим человеком, но его помешанный на деньгах и выгоде отец отвратителен. По словам Джереми выходило, что Леопольд хотел получить Надор — титул, земли и дорожный откуп. Если бы лже-герцог умер, Леонарда женили бы на Айрис и объявили бы герцогом Надора.
Интересно, знал ли об этом сам Леонард? Вряд ли. А если и знал, то не имел особой радости из-за такого «подарка».
— Фок Варзов сказал, что из крапивного, прошу прощения, семени, вишня не вырастет. И что хватит с него, прошу простить, надорской заразы.
Тварь! В душе Рейчел всколыхнулась волна сильной и очень злой ярости, и захотелось убить. Немедленно. Кого-нибудь. Вцепиться в горло ногтями, разодрать, сломать, раздавить, уничтожить, забить до смерти, заколоть беспорядочными ударами кинжала! Перед глазами заалели пугающие всполохи, и она прикусила щеку изнутри, чтобы держать себя в руках, а затем почувствовала, что впервые за долгое время испугалась саму себя.
Но если фламинго захотели получить Надор таким образом, значит она прекрасно играла свою роль, хотя это не слишком и утешало девушку.
— Джереми, мне сказали, что после того, как я потерял сознание, кто-то стрелял в убийц. Это ведь был ты? — неожиданная догадка стремительно пронзила воспаленное сознание.
— Да, — не стал скрывать камердинер, — и если бы нападали не на Эпинэ, а на вас, тоже стал бы стрелять. Потому что я не люблю, когда охотятся на женщин.
========== Глава 81. Суровость прозрения ==========
— Что ты сказал?!
Рейчел Окделл вскочила, чувствуя, как пылают щеки и бешено стучит сердце. Он знает! Он знает! Абвении, что же делать?! Но вопрос собственной безопасности волновал ее в последнюю очередь, если что-то пойдет не так, герцогиня всегда успеет проткнуть себя кинжалом, чтобы не стать слабой и беззащитной игрушкой в руках мужчин, однако в любом случае позор ляжет на сестер. А это значит, что Джереми не должен жить, он умрет, как Эдвард Окделл и Оскар Феншо…
Не догадываясь об ее мыслях, Джереми неторопливыми шагами пересек комнату и плотно прикрыл дверь. Почувствовал себя хозяином положения? Но не будь она потомком Рейчел Горик, если не найдет достойного выхода из этой передряги.
— Что ты сказал? — повторила девушка вопрос медленно и угрожающе, положив руку на ножны.
Если он подойдет близко, она достанет кинжал и будет защищаться, но может, и не возникнет такой необходимости… Повернувшись спиной к двери, Джереми смотрел на герцогиню очень внимательно, и это начинало пугать, потому что от мужского внимания добра ждать нельзя никогда. Особенно ей… Рейчел судорожно вздохнула, пытаясь избежать удушливой боли в горле. За дверью никого нет, но солдаты и теньент Грейндж могут вернуться…
— Женщине не место ни на коне, ни в бою, — произнес Бич, и на его обычно спокойном лице появилась хищная, несвойственная северянину ухмылка. — Если женщина не знает своего места, рано или поздно ей приходится платить за это.
— Убирайся!
— Нет, герцогиня Рейчел, слишком поздно. Вы слишком громко спорили с вашей сестрой, и она называла вас женщиной, но не мог же я напасть в вашем доме, а поэтому мы поговорим здесь.
Он подслушивал! Мерзкая тварь!
Теперь предатель приближался той же омерзительно-неспешной походкой, и, впав в ступор, Рейчел сначала застыла на месте, затем попятилась назад. Шаг, второй, еще несколько, но Джереми Бич не переставал идти прямо на нее, и его намерения стали слишком понятны, чтобы избежать резни. Рейчел схватилась за ножны, но там оказалось пусто! Куда-то пропал кинжал, а шпагу она не взяла… Спиной девушка врезалась в твердую стену, дальнейшее отступление стало невозможным. Что происходит?!
Джереми подошел совсем близко, схватил ее за плечи и вжал в стену сильнее. Рейчел попыталась оттолкнуть его, но силы были неравны, и она смогла лишь упереться в его грудь ладонями, однако руки бессильно скользнули по гладкому колету. Звать на помощь бессмысленно и равносильно добровольному признанию при всех, что Ричард Окделл — переодетая девица, поэтому придется бороться самой. Выпустив ее плечи, предавший слуга стиснул сильными лапами тонкие запястья, заломил руки жертвы за спину и поволок ее к стоявшему вдоль стены небольшому диванчику, обитому алым бархатом.
Она молча упиралась, отчаянно стараясь вырваться, и даже оказавшись поваленной на диван, не прекратила тщетных попыток, однако Джереми, судя по нехорошему лихорадочному огню в холодных голубых глазах, это только раззадоривало.
— Вы будете молчать, герцогиня Рейчел, — изрек он, удерживая запястья девушки одной рукой, а второй торопливо расстегивая пуговицы на ее камзоле, — потому что не хотите позора. Я рисковал ради Ричарда Окделла, а не предавшей дворянскую честь девки, мне нужна плата. Ваш кинжал я убрал, прежде чем вас разбудить.
— Заткнись! Как ты смеешь…
— Вы посмели куда больше моего, сударыня.
С рубашкой Джереми церемониться не стал, лишь с силой рванул отворот. Несколько отлетевших пуговиц соскользнули с легким стуком на мраморный пол, и, увидев бинты, он коротко усмехнулся, однако не стал их трогать. Холодная рука скользнула по ее открытой шее, по животу, Рейчел передернулась от отвращения, но когда Бич занялся штанами, несколько раз попыталась ударить его головой. Безуспешно!
— Я вас убью, если вы это сделаете! — прошипела девушка, все еще пытаясь вывернуться из хватки насильника, дергаясь в разные стороны, однако бывший камердинер уже не внимал здравому смыслу.
И даже если отпустит сейчас — все равно убьет! Окделлы прощают своим врагам все, кроме предательства и унижения! Девушка сглотнула и закрыла глаза, стараясь не показывать своих истинных чувств, когда ей силой раздвинули ноги и холодные пальцы легли на внутреннюю сторону бедра — это слишком омерзительно, чтобы молчать! Решение нужно принимать быстро, но что она выиграет, если позовет людей и велит убить этого выродка? Можно звать низким голосом и сказать после этого, что Джереми — засланный гайифец, а обеспокоенные покушением на Робера люди не станут разбираться и проверять.
Набрав побольше воздуха в легкие, девушка приготовилась закричать, но тут произошло нечто внезапное, чего ни один из присутствующих в комнате ожидать не мог — дверь беззвучно распахнулась от удара ногой, грохнул выстрел, и мертвый Джереми Бич повалился на нее, придавив своей тяжестью. Какая мерзость! Она напрягла все силы и сбросила его с себя — безжизненное тело с простреленным затылком упало с глухим стуком возле дивана, светлый мрамор обагрила темная кровь. Теперь надо запахнуть рубашку, вернуть на место штаны, застегнуть наглухо колет…
Но Рейчел Окделл вовсе не была спасена, более того, она находилась в ловушке! Потому что спасителем, застрелившим Джереми, оказался не кто иной, как генерал Карваль.
Стоя с пистолетом возле приоткрытой двери, коротышка с деловитым видом перезаряжал оружие и не смотрел в сторону девушки, пока та, пытаясь справиться со страхом и ненавистью, поспешно приводила себя в порядок. Теперь знает и он, но Робер велит своему верному псу молчать, значит, Карваль не опасен.
— Здравствуйте, герцог, — буднично и запоздало поприветствовал ее Карваль, когда Рейчел вскочила с дивана.
— Вы… — она не нашла, как достойно продолжить начатую фразу, чтобы не выдать себя еще сильнее, хотя, возможно, Карваль тоже подумал про причастность Джереми Бича к Гайифе. — Благодарю вас за помощь, генерал.
— Не стоит. Этот мерзавец хотел вас убить, а я его остановил — пусть так думают все.
— Пусть… — эхом откликнулась Рейчел, неожиданно почувствовав себя сильно уставшей. — Не могли бы вы допросить слуг? Я не гарантирую того, что не свалюсь от нового приступа лихорадки.
— Разумеется, — без особого энтузиазма отозвался маленький генерал. — Выздоравливайте.
Вцепившись в поводья и погнав Сону подальше от дома-салона Капуль-Гизайлей, Рейчел запоздало вспомнила, что не дала своим людям никаких распоряжений, однако сейчас ее это волновало меньше всего. Пусть разбираются с телом Джереми Бича, а потом возвращаются в особняк, а ей пока точно не хотелось ехать домой, несмотря на тепло и уютную постель. И, гоня лошадь по пустым, молчаливым и холодным улицам, Рейчел Окделл не переставала беззвучно плакать.
В какой-то момент, неосознанно поворачивая Сону в сторону улицы Мимоз, Рейчел отрешенно подумала, что былое желание жить давно иссякло, растворилось в мутном зеленеющем тумане, должно быть, еще во время осквернения усыпальниц. Но тут же приняла решение не сдаваться и существовать, как Повелительница, пока не разберется с ныне действующей властью Ракана, не приведет в порядок домашние дела и не отдаст все долги. Всем!
Ведь если подумать, то Мирабелла принесла в жертву судьбу старшей дочери исключительно для этого, и, пока у Рейчел Окделл остались силы бороться за других и немного за себя, пока окружающие ее камни требуют крови, она не оставит свой дар. Девушка вздохнула, принимая решения, а потом остановила Сону и задрала голову, подставляя плавно опускающимся с неба крупным узорным снежинкам разгоряченное от остывающего гнева и слез лицо.
Рядом раздался цокот копыт Пегой кобылы, но в этот раз Рейчел не испугалась, потому что на ней ехала не противная маленькая девчонка, а ее дальняя прабабка в начищенных рыцарских доспехах, но без шлема. Остро и мерзко пахнуло цветочной гнилью.
— Ты должна понимать, что эсператисты слепо боятся абвенианства, — Рейчел Горик смотрела равнодушными серыми глазами в холодную пустоту. — Когда они поймут, что ты невольно приносишь Скалам жертвы, чужими руками, они убьют тебя.
Рейчел Окделл устало посмотрела на спокойную молодую женщину, моргнула, и ее личный морок исчез вместе с запахом мертвых лилий. Недавний темный и мутный осадок унизительной боли незаметно рассеялся, уступая место внезапному и очень простому выводу, поразившему ее до глубины души.
Будучи абвенианцами, Повелители Скал и их братья приносили кровавые жертвы на каждый Излом эпох, но после перенесения столицы в другой город и смены веры Эрнани они забыли об этом, поклоняясь выдуманному агарисцами Создателю. Излом не забыл! Каждый раз он вежливо и настойчиво напоминает старшему Надорэа о необходимости платить кровью за то, чтобы родной край Повелителя Скал оставался в целости и сохранности. Алану Окделлу было проще всего — он убил того, в чьих жилах текла кровь Ракана, и это стало отличной жертвой. Поглотив душу Рамиро-Предателя, Изломная тьма осталась довольна.
Но Скалам не понравилось такое отношение Алана к древней крови, и в наказание они забрали маленького Эдварда. И Рейчел поняла, что принести в жертву Рокэ Алву не сможет, иначе Скалы заберут ее семью, поэтому твердо решила признать его невиновным на суде.
«А если наступит тот неприятный день, когда поить Изломный мрак кровью с помощью чужих людей станет смертельно опасно, — решила Рейчел, поворачивая Сону обратно, — то я возьмусь за это сама».
========== Глава 82. Неудавшийся заговор ==========
Общаться по-приятельски с Валентином Приддом оказалось для Рейчел новым и неожиданно-странным, но именно так можно было спасти из Багерлее Рокэ Алву или хотя бы попытаться. И какая же небывалая удача, что Удо Борн согласился им помочь! Он коротко сказал, что в усыпальнице Олларов понял, насколько неправ в своих взглядах и поступках Альдо Ракан, а потому согласен помочь двум молодым бунтовщикам. Но если бы они до этого не додумались, то Удо взялся бы за все сам.
— Но вы и взялись, — справедливо рассудил Валентин, медленно направляясь из одного конца залитого холодным солнечным светом кабинета Удо в другой. — Ведь перчатка в мясе — ваших рук дело.
— Моих. Но давайте не будем об этом.
Откуда столько спокойствия у самого главного заговорщика? Рейчел отдала бы очень многое, чтобы перестать нервничать, вздрагивая от пугающего волнения, но еще не выдался подходящий момент для попытки узнать секрет успеха. Они втроем собрались за письменным столом Удо Борна, заваленном бумагами, и склонились над письмом, что тот писал в адрес Альдо Ракана. Валентин выглядел спокойным и подтянутым, но в светлых глазах сиял чистый незамутненный азарт, а Рейчел нервно кусала губы и время от времени оглядывалась на плотно закрытую дверь.
— Не волнуйся, Дикон, — спокойно посоветовал Борн, — никто не войдет без стука.