— Ваше Величество, — к ним подошел Мевен, — приказ выполнен. Конь доставлен в Ноху генералом Карвалем.
Два дворцовых конюха привели спокойного и настороженного мориска, но Карваль настроения Альдо совсем не разделял.
— Мой государь, считаю своим долгом доложить, что этот жеребец опасен. Он злится и может напасть.
— Зачем вы его привели? — охнула Катарина, прикрыв рот ладонью.
— Я выполнил приказ, — объяснил коротышка.
Велев всем посторонним уйти с площади, Мевену проводить Катарину на террасу, а Рейчел — следовать за ним, Альдо направился к Моро. Тот тряхнул головой и недовольно прижал уши, коню не нравилось происходящее, как не нравилось оно Катарине, Карвалю и самой Рейчел, но на все просьбы остановиться и одуматься он отвечал решительным отказом. У внутренних ворот замерли часовые в сером.
Уверенно взлетев в седло и разобрав поводья, Альдо собрался было ехать, но тут Моро попятился, яростно мотнул головой и начал страшный поединок с всадником, вскидываясь на задние ноги и желая сбросить его с себя. Но Альдо держался, у него все получалось, однако тут с головы замершей на террасе Катарины сорвалась вдовья вуаль и полетела по ветру в его сторону. Неловко дернувшись в седле, Альдо заставил тем самым коня упасть на спину и оказался под мориском сам.
— Альдо!
— Создатель, только не это!
Перекатившись по жаждавшим крови камням и королю, Моро встал, стряхнув с себя седло, лопнула подпруга. Альдо остался лежать, как когда-то остался лежать умирающий Эстебан. Но он не должен умереть, не может! Повсюду раздавались шум и крики, в глаза неумолимо било беспощадное слепящее солнце, Альдо скреб руками камень. Она нужна ему!
Нужно искупить свою вину! Рейчел рванулась вперед, но ее схватил в охапку Мевен и оттащил на безопасное от метавшегося по кругу Моро расстояние.
— Пустите! Я помогу ему! Альдо! — она продолжала биться в сильных руках, пока не грохнул выстрел, прервавший весь шум.
Только грохот выстрела из пистолета Эпинэ, стук упавшего лошадиного тела на камни, ярко-алое на безразлично-сером. Все закончилось, опасность миновала, но как же Альдо?! Рейчел рванулась, желая подойти к нему, но Мевен не отпустил и лишь вопросительно посмотрел на Робера. Как он сюда попал, как узнал?..
— Монсеньор, — к Иноходцу спешил Карваль, — во имя Создателя, зачем вы приехали?
— Разве непонятно? — мертвым голосом спросил Робер. — Чтобы убить лошадь. Уведите отсюда герцога Окделла и госпожу Оллар.
========== Глава 93. Крушение надежд ==========
Грохнул одиночный и страшный выстрел, и Рейчел Окделл, резко рванулась из рук Мевена, высвободилась и бросилась прочь из помещения, обратно в пустой двор. Теперь на серых равнодушных каменных плитах алела кровь, они насытились ею и были спокойны. Мертвый Альдо лежал с простреленной головой, рядом на корточках сидел Робер, вертя в руках пистолет, и на осунувшемся лице Иноходца застыла маска мученика.
— Эпинэ! — крикнула она отчаянно и звонко, но ее даже не заметили, пока она не подбежала и не толкнула его, вставшего и усталого в грудь. — Что ты сделал? Как ты мог?!
А как она могла? Именно из-за ее дерзких и вызывающих слов Альдо решил доказать свои силу и мужество любимой женщине, и вот чем все закончилось, а ей даже не дали с ним проститься… Насколько же велика может быть человеческая подлость и трусость… Но Робер не должен был так поступать, ведь они друзья и Ракана можно было бы вылечить! Для чего ее удерживали около часа вдали от умирающего жениха, чтобы никто не смог изобличить заговор?! Карваль наверняка подтолкнул мягкотелого Эпинэ к этой мысли, а тот и рад стараться, чтобы угодить своей бешеной солдатне…
— Он приказал, Рейчел, — подняв голову, Робер посмотрел ей в глаза, голос Иноходца звучал твердо, глухо и строго. — Последний королевский приказ.
Последний приказ… Теперь она свободна еще и от Альдо, но стоить эта свобода будет дорого. Рейчел молча уткнула лицо в сложенные ладони, но не позволила себя снова увести — ей необходимо остаться здесь до тех пор, пока не справится с потерей. В душе не возникло ни единого намека на острую душащую боль, как на суде или при известии о смерти матери, но холодная пустота заволокло все внутри. Должно быть, все слезы Рейчел уже выплакала.
Совсем рядом испуганная и ошеломленная Катарина вполголоса разговаривала с Иноходцем, и тот утешал ее тем же траурным голосом, однако трауром Альдо уже не вернуть. Наследник Ракана погиб, потому что на каждом Изломе остается лишь один Ракан и один Повелитель из своей семьи — при таком положении вещей отец не должен был умереть. Это все так глупо и так страшно… Однако сильной скорби по из-за смерти Альдо Рейчел не испытала, лишь мучительное сожаление об опрометчивых словах, и, если бы была эсператисткой, как раньше, то непременно бы съела себя поедом. Только вера в древних богов выручала девушку.
Развернувшись, Рейчел пошла прочь, к Соне. Как добралась до дома и что делала целый час в кабинете, девушка не помнила, и очнулась от своего забытья лишь, когда услышала шаги и приглушенные голоса. Нужно велеть слугам, чтобы ее все оставили в покое, потому что нужно смириться с потерей и прийти в себя, но пока ходят под дверью и разговаривают, добиться этого будет невозможно! Раздраженно посмотрев на разделявшую ее с незваными визитерами дверь, девушка скривилась и сдавила ладонями горячие виски. Еще не хватало очередной горячки…
Нужно уезжать из Олларии, собирать реликвии и отправляться на поиски Рокэ. Поговорить с Катариной о Слове Четверых, она ведь точно знает… Стало труднее дышать, Рейчел с усилием вдохнула воздух. От Ракана — меч, от Скал — Щит, а какие реликвии у других Великих Домов? Нужно добраться до библиотеки, вряд ли Хуана и Антонио интересовали книги с древнегальтарскими преданиями, они бросили здесь самое ценное, но Рейчел Окделл это только на руку.
Надо будет сначала отправиться в Надор и искать Щит там, Рейчел не сомневалась, что Женевьев Эпинэ-Окделл сумела спрятать древнюю реликвию от вездесущего и подлого мужа, но вряд ли она оставила записки. Могла знать Рейчел Горик, но эту тайну дальняя предшественница унесла с собой в могилу.
— Монсеньор, — в дверь заглянул камердинер, — прибыл граф Лаптон и настаивает на немедленной встрече.
— Пусть заходит, — раздраженно ответила Рейчел.
После этого разговора она напишет несколько писем и будет потихоньку собираться в путь, в этом городе ей делать нечего. Но сначала — визит к Катарине.
— Я могу уделить вам не более получаса, — сказала она нетерпеливо, когда Лаптон вошел. — Вина?
— Сожалею, но вынужден отказаться, — толстый гимнет-капитан подал Рейчел бумагу, украшенную печатями.
Что это еще за глупости? Рейчел недовольно взглянула на гостя, но тот оставался бесстрастным и молчаливым, поэтому пришлось распечатать пакет без дополнительных объяснений. Вчитавшись в строки, она почувствовала болезненное ледяное удушье, перехватило дыхание, как когда-то давно, на уроке в Лаик, и текст пришлось перечитать.
«Именем Его Величества Карла Четвертого приказываю взять под стражу и доставить в Багерлее Ричарда Окделла, обвиняемого в государственной измене, соучастии в убийстве Его Величества Фердинанда Второго, покушении на жизнь регента Талига и Первого маршала Талига герцога Алва, расхищении государственной казны, соучастии в многочисленных убийствах и прочих преступлениях. Арестованного надлежит содержать под строжайшим надзором, исключающим как возможность бегства, так и возможность самоубийства.
Совет Местоблюстителей Трона:
старейшина Совета Провинций Талига барон Кракл,
супрем Талига барон Кортней,
экстерриор Талига барон Вускерд.»
— Я надеюсь, вы будете благоразумны, — произнес Лаптон, когда Рейчел опустила бумагу и метнула в него полный ярости взгляд. — Мне не хотелось бы применять силу.
— Жалкий предатель! — Рейчел торопливо провела ладонями по бокам, но шпага и кинжал остались в ее спальне. — Трус!
— Не вам обвинять других в предательстве, — Лаптон посторонился и в кабинет вошли несколько человек.
Одним из них оказался неумытый Салиган. Какая гадость, он даже недостоин того презрения, что Рейчел испытывала к Фердинанду… И он посмел сказать что-то про мародерство и оплошность в Доре!
— Меня там не было! — вспыхнула она.
— Тем хуже, — хмыкнул Салиган, — пренебрежение должностными обязанностями, знаете ли, чревато. Вы натравили на меня Карваля, так что визит за визит, так сказать. Лаптон, скажу вам по секрету, этого господина лучше всего перевозить в мешке, как его четвероногих родичей.
— Неумытая дрянь! — резко ответила Рейчел, не желая ни бросаться на Салигана, ни вступать с ним в споры.
Тот снова хмыкнул, но отвечать ничего не стал, а девушке ничего не оставалось, кроме как позволить солдатам взять себя под руки и вывести из кабинета, а потом из дома. Все было кончено, но рассчитывать на неведение хоть кого-то о тайне Ричарда Окделла до сих пор можно.
Путь до Багерлее, в закрытой карете, оказался долгим, и никто из сопровождающих не сказал ни единого слова. Рейчел тоже молчала, желая удержать внутри себя ту слепую необузданную ярость, которая порой затуманивала ее разум слишком сильно, и опасалась, что на первом же допросе это станет невозможным. Сколько еще она сможет сдерживать себя?
Старая тюрьма встретила Рейчел Окделл длинным путем под конвоем в сторону корпусов с лучшими камерами, но ей больше всего хотелось бы, чтобы ее заперли в ближайшей одиночной комнатушке и оставили в покое. Только приходилось двигаться вперед, через силу переставляя ноги, слушать глупое и добродушное увещевание коменданта Багерлее, что здесь герцогу Окделлу плохо не будет.
А где ей будет хорошо? Странная мысль, но ответ на этот вопрос оказался простым: либо в могиле, либо рядом с Рокэ Алвой, потому что третьего варианта быть не может. Она поклялась его защищать, два раза, и она исполнит эту клятву, вот только для начала придется вырваться из этих стен…
— Вам повезло, герцог, — добродушный и бесхитростный комендант вторгся в ее мысли, — Робер Эпинэ просил за вас, поэтому ваше заключение пройдет вдали от тесноты с другими мятежниками.
Робер? Он, должно быть, арестован тоже… Зачем просил, лишь из-за того, что она — женщина? Эпинэ считает, что она не может за себя постоять?! Рейчел многое бы отдала за возможность находиться в заключении хоть с кем-нибудь, дабы не сойти с ума от одиночества и томительной неизвестности, но воспоминание о том, что именно из-за нее погиб Альдо, не позволило попроситься в комнаты к остальным. И отвечать на реплику коменданта девушка не сочла нужным.
Закрылись двери, зазвенел на другой стороне замок, заскрежетал ключ, и Рейчел Окделл, еще совсем недавно чувствовавшая себя совсем свободной, глухо застонала от туманной безысходности.
========== Глава 94. Спасение добродетелью ==========
Проскучать в дворянских тюремных комнатах пришлось недолго — уже на следующее утро к Рейчел пришел комендант Багерлее и вежливо поздоровался, после чего сообщил, что после завтрака герцог Окделл будет препровожден во дворец вместе с другими заговорщиками, и что по приказу следует надеть на нее ручные кандалы. За эту необходимость он извинился отдельно, после чего оставил ее. Принесенная вскоре вода для умывания оказалась ледяной, но после бессонной ночи это обстоятельство лишь сыграло в ее пользу — удалось немного проснуться.
Еда оказалась отменной для тюрьмы, повара работали на совесть, но шадди варить не умели, и все-таки Рейчел выпила коричневую бурду до последнего глотка, потому что ей предстояло быть бодрой. Когда решается твоя судьба, просто непозволительно клевать носом. Пришедший кузнец сковал ей руки блестящими металлическими кольцами соединенными легкой цепью, после чего солдаты вывели Ричарда Окделла из камеры во двор, где уже приготовили закрытую карету.
Вассалы и Робер ссутулились в ней, изредка волком поглядывая друг на друга, но никто ничего не говорил, по крайней мере до приезда во дворец. Оглядываясь по сторонам, Рейчел с горечью видела отсутствие гербов Раканов и портрета Альдо — конечно, она не любила этого человека, но готова была стать достойной женой для него. Жаль, что последние услышанные им от нее слова были полны презрения и ярости, ведь даже самоуверенный и лживый Ракан не заслуживал такого. И такого конца в целом…
— Твари, — с болью выдохнула она, глядя на старый портрет марагонского бастарда в пыльной раме, который поторопились притащить сюда. — Как они посмели повесить сюда это… этого…
— Ричард, — нарочно повысил голос Эпинэ, — не хочешь сесть?
— Нет, — огрызнулась Рейчел, больше всего желая, чтобы он перестал с ней разговаривать, как с маленькой девочкой. — Повелители Скал садятся и встают, когда считают нужным.
— Короли Талига милосердны и снисходительны, — экстерриор Вускерд подобострастно посмотрел на задумчивого Франциска, от которого не осталось даже праха, — особенно к тем, чей разум помрачен болезнью или же дурной наследственностью. Тем не менее, предупреждаю Ричарда Окделла…
— Заткнитесь! — прорычала девушка. — Вашего ублюдка я признаю в последнюю очередь!
— Молчите, Окделл! — Карлион может проболтаться о том, что она девица, но теперь все равно, нечего бояться, когда разрушена вся жизнь, — из-за вас… Вашего предательства…
— Вы не имеете… — охнула Рейчел, и удушье крепко схватило за горло, поэтому с губ сорвались лишь хриплые стоны.
Кто-то схватил за плечо, звякнула рядом цепь, заставили усесться, и чуть ли не силой вручили стакан с водой. Рейчел глотала прохладную жидкость, пытаясь прийти в себя, кашляла и думала о том, как она устала. О, насколько сильна выдержка Повелителей Скал! Но когда поддержка извне иссякает, когда камень обтачивают жизненные невзгоды, то становится вовсе не до терпения и ложного эсператистского милосердия!
Карлион скулил рядом о том, что его вынудил глава Дома и покойная Мирабелла, а потом о том, как Ричард Окделл угрожал ему и прочим своим вассалам, и о прочей выдуманной ереси. Этот выродок хотел защититься перед обвинителями, но только Рейчел чувствовала себя настолько обессиленной, что не сказала ни слова в ответ. Знал бы только он о ее тайне — и ее бы решительно разболтал, чтобы спастись… Дэвид отстаивал правоту Дома Скал, Берхайм же обвинял Рейчел и Рокслеев в тайном сговоре, в том, что они подняли руку на Фердинанда. Феншо заявил о том, что мятеж подняли Окделлы, Эпинэ и Рокслеи, но протестовать у Рейчел уже не осталось сил. Зажав уши скованными руками, насколько это было возможно, девушка сжалась на стуле и мелко дрожала, ожидая, когда мучительный приступ отступит окончательно. Наконец она сдалась и опустила руки — пусть галдят, сколько душе угодно, как базарные торговки в знойный день.
— Хватит! — Робер неожиданно сжал ее плечо, и снова тоненько звякнула железная цепь. — Вы опозорены не больше, чем мы, так уймитесь наконец. Кракл, вы собирались что-то читать, так делайте это поскорее, у Окделла слабое здоровье и ему нужен покой.
— Отведите меня к моему государю, — глухо промолвила Рейчел, но у нее все смешалось в голове и хотелось сперва попрощаться с Альдо, а потом отправляться следом за Рокэ. — Я должен. Я требую проводить меня к нему.
— Вы не вправе ничего требовать! Вы — государственный преступник!
Девушка вяло дернула плечом. Нет, значит нет.
— Сейчас вас отведут в Малую Тронную, где уже собралась Посольская палата. Дипломатам следует убедиться, что основные сторонники узурпатора находятся в руках местоблюстителей трона. В присутствии послов Золотых земель вам зачитают предварительный обвинительный акт, после чего вас возвратят в Багерлее. Разумеется, если вы поведете себя разумно. В противном случае мы будем вынуждены принять соответствующие меры.
— Я не желаю отвечать за выходки герцога Окделла! — испугался Берхайм. — Он убил короля, я уверен, а еще помогал узурпатору осквернять гробницу, но я к этому отношения не имею.