В свои девятнадцать Ролан себя подростком давно не считал. Негласное правило заставляло его лишь с большей яростью смотреть на Волфганга и то и дело спрашивать себя: почему есть люди, которым природой даровано всё? Разумеется, никто не спешил ему отвечать.
— Конечно, — как мог спокойно ответил он, стиснув кулак под столом.
— Хорошо. Тогда, полагаю, ты можешь на пару дней покинуть Академию? Хотелось бы видеть тебя на осеннем балу.
Ролан вскинулся. Даже на окраинах ходили слухи о балах, которые давали в фамильном поместье Аркан. Но списки гостей герцог утверждал сам, и на вечер не мог проникнуть никто из непризнанных им людей. И Волфганг наверняка не был приглашён.
— Я могу взять друга? — поражённый внезапным наитием спросил он.
— Почему бы и нет, — герцог пожал плечами, — я доверяю тебе.
— Благодарю! — на радостях Ролан даже отвесил монитору небольшой поклон. Что должно было бы обеспокоить герцога фон Крауза — но у него хватало других забот, и он не заметил ничего.
— Тогда я жду, — только и сказал он и нажал отбой.
Подобрать такой момент, когда Эйлерт останется в одиночестве, оказалось нелегко.
Ролану пришлось выслеживать его несколько часов, молча поскрипывая зубами от вида парочки, которая передвигалась между корпусами исключительно вдвоём.
Волфганг и Эйлерт вместе ходили на занятия. Вместе спускались на обед. Затем вместе отправлялись в библиотеку на двухчасовой перерыв.
И только потом разделялись ненадолго — Эйлерту нужно было готовиться к зачёту по лётному мастерству. Волфганг пару часов проводил в фехтовальном зале в подготовке к турниру.
Ролан достаточно хорошо знал это расписание. Сам он свободное время проводил в разных местах — то засиживался в библиотеке, сравнивая местные книги по истории с теми, которые находились в их семейной библиотеке. Различий обнаруживалось немало.
То занимался с клинком — и в такие дни видел Волфганга, в одиночестве отрабатывавшего стойки. То брал боевой звездолёт и наворачивал круги и спирали под куполом лётного комплекса — сдавать ему ничего не было нужно, он просто любил скорость и крутые манёвры.
Поняв, что раньше этого времени ему Эйлерта не поймать, он попросил Бранта проследить, чтобы Волфганг ненароком не прервал свою тренировку, а сам отправился под купол.
Брать истребитель он не стал. Вместо этого отыскал двухместный «Вихрь», на котором тренировался Эйлерт, и, забравшись на место второго пилота — два кресла в узком корпусе корабля располагались друг за другом — задраил «купол», накрывавший пилотские места сверху.
Эйлерт появился минут через пятнадцать — он что-то насвистывал про себя, на лице его читались усталость и облегчение, причин которым Ролан не знал.
Эйлерт так рад был остаться наконец в одиночестве и добраться до любимого звездолёта, что, откидывая купол кабины и забираясь внутрь, даже не заглянул в салон.
— Привет.
Эйлерт громко вскрикнул, мысленно проклиная себя за рассеянность и обзывая идиотом.
— Как ты сюда попал?! — выдохнул он.
— Я хотел поговорить с тобой.
Эйлерт сделал глубокий вдох, восстанавливая самообладание.
— Для этого есть публичные места, нет?
— В публичных местах ты вечно с «ним», — последнее слово прозвучало из уст Ролана мрачно, как первый раскат грома перед дождём. — Я сдержал своё слово, как положено фон Краузу. А что насчёт тебя, Эйлерт Коскинен?
Эйлерт открыл было рот, чтобы отшить его, но замер, глядя перед собой. Ролан понял, что попал в яблочко, хотя и не знал до конца, что именно так взволновало его визави.
— Что ты хочешь от меня? — спросил Эйлерт. Вопрос этот прозвучал так буднично и спокойно… Он произнёс его ровно тем же тоном, каким говорил с Волфгангом за чашечкой кофе, и в сердце Ролана всколыхнулась злость. Он хотел вышибить это проклятое самообладание из них обоих, и из Эйлерта — особенно. Заставить его смеяться и плакать, как это делают все.
И ещё он хотел знать — насколько далеко Эйлерт готов зайти.
Наклонившись, он протянул руку вперёд, через спинку кресла Эйлерта, и провёл по его плечу.
Сквозь китель было не почувствовать ничего — только как дрожит плечо Эйлерта под его рукой. И это бессилие прикоснуться разозлило Ролана ещё сильней.
Он провёл пальцами к шее Эйлерта и проник в разрез кителя, медленно лаская ключицу. От этого ощущения нежной кожи и тонкой косточки Ролана накрыла такая волна жара, какой он не мог представить себе до сих пор. Кончики пальцев подрагивали, в висках стучала кровь.
— Ты обещал — «ничего позорного», — хрипло произнёс Эйлерт, и Ролан с трудом расслышал его слова за биением собственного пульса.
— А ты бы согласился? — спросил он так же хрипло.
Эйлерт молчал.
Ролан убрал руку и поднёс собственные пальцы к глазам — они всё ещё пылали огнём.
— Я хочу, чтобы ты полетел со мной на Аркан, — немного справившись с собой, произнёс наконец он.
— Что?
Ролан сделал вывод, что Эйлерта накрыло так же, как и его, и эта мысль внезапно до безумия обрадовала его.
— В конце недели дед даёт бал Хризантем, — уже веселее сказал он и откинулся назад, но пальцы от лица так и не убрал. — Ты должен об этом знать.
— В общем… да.
— Так вот, я хочу пригласить тебя. Не беспокойся, Волфганг не узнает, что ты был со мной — никто из Рейнхардтов не приглашён.
Эйлерт молчал. Он думал — в основном о том, что Консул не простит ему, если он упустит подобный шанс. Но ещё и о том, что если поползут слухи об этом визите, их союз с Волфгангом может пойти под откос.
Эйлерт не желал признаваться даже себе, но эта мысль радовала его. И ещё он просто хотел пойти. Потому что впервые в жизни приглашали лично его. И потому что его приглашал Ролан.
— Хорошо, — сказал наконец он, — но я буду в маске. Никто не должен знать, кого ты привёл с собой.
========== Глава 9 ==========
Седьмая планета Аркана — резиденция герцога фон Крауза — встретила гостей белыми клочьями тумана.
С вечера прошёл дождь, и теперь туман лежал на мокрых ветвях старых елей, на нехоженых дорожках старого парка, на шпилях родового замка — игрушечного, никогда не знавшего настоящих наземных боёв.
Фон Краузы гордились своей историей. Гордились тем, что их род не минула ни одна война, и тем, что в каждой из войн Гесории кто-то из Краузов стоял на передовом рубеже.
Эйлерт видел эту гордость в глазах Ролана, когда тот, будто бы невзначай, заложил лишний круг над комплексом мемориальных памятников, украшавших парк, и только затем повернул в направлении дворца.
— Нас уже ждут, — сказал он, опуская на землю звездолёт.
Эйлерт снял шлем и тряхнул волосами, заставляя их разлететься по плечам — а Ролана замереть, разглядывая его. Заснеженные ели, своими лапами придерживавшие холмики снега, были ничем в сравнении с этой ледяной красотой.
Тщетно Ролан убеждал себя в том, что мир наполнен красотой — и нет никакой нужды убиваться из-за того, что именно эта эксклюзивная ледышка предназначена не для него.
Было в Эйлерте нечто помимо простой красоты. Он казался хрупким, как осколок льда, и в то же время прочным, как стальной клинок. Так же блестело солнце в его волосах, а теперь, когда фигуру его обволакивал просочившийся сквозь поднятый купол туман, казался духом зимы, явившимся на землю из старинных легенд.
— Мне нужно переодеться, — сказал он, пока Ролан разглядывал его, — ты помнишь, о чём мы договорились? Никто не должен видеть моего лица.
Ролан кивнул.
— Хотя бы деду я тебя представить могу? — спросил он.
Эйлерт кивнул.
— Тогда идём.
Они выбрались из кабины и, оставив звездолёт стоять на посадочном поле, вместе двинулись в направлении дома. Ролан не смог отказать себе в маленькой слабости — он взял Эйлерта под руку и притянул к себе. Тот не сопротивлялся. Но хотя тело его было горячим и в эти мгновения прижималось к Ролану, лицо оставалось холодным как лёд.
Так они добрались до главного здания — но Ролан свернул в сторону раньше, чем перед ними оказался главный вход, и подвёл Эйлерта к маленькой башенке в несколько этажей.
Эйлерт, повинуясь его жесту, первым прошёл в узкую дверь и обнаружил, что оказался в библиотеке. Стеллажи, протянувшиеся до потолка, были расставлены вдоль стен. Сразу же он заметил несколько книг, которые до сих пор видел только в каталогах редкостей. Руки сами потянулись коснуться корешков, но Эйлерт тут же отдёрнул их.
От внимания Ролана, однако, не укрылся этот жест.
— Хочешь почитать? — усмехнулся он.
Эйлерт промолчал, не желая выдавать своих увлечений и тайн.
Ролан тем временем продолжал:
— Если задержишься здесь на несколько дней, я покажу тебе все книги… И парк, само собой.
Эйлерт не успел ответить, потому что из сумрака библиотеки послышался кашель.
Оба подняли глаза, и Эйлерт увидел перед собой мощного старика с аккуратной седой бородой, вопреки всякому этикету одетого по моде позапрошлых веков.
— Дед… — выдохнул Ролан и улыбнулся.
Вежливая улыбка застыла и у Эйлерта на губах. Он внезапно ощутил себя лишним рядом с этими двумя людьми, близкими настолько, чтоб свободно обнимать друг друга при других.
Ослабив объятия, Ролан отошёл от герцога, но улыбка всё ещё играла на его губах.
— Я хотел познакомить тебя… — сказал он и чуть обернулся, указывая на Эйлерта, — это мой… — он замешкался, — друг.
Эйлерт видел, как густые брови герцога сошлись к переносице, когда тот посмотрел на него.
— Друг, — медленно повторил он. — Эйлерт Коскинен, если не ошибаюсь?
— Да, ваша светлость, — Эйлерт неторопливо поклонился, выражая почтение, — рад увидеть вас воочию. Вы нечасто навещаете нас.
— Я не люблю суету, — ответил герцог, пронзительными голубыми глазами глядя на него. Затем он повернулся к Ролану: — Нам нужно поговорить. Надеюсь, вы простите нас, — он снова посмотрел на Эйлерта, — здесь много книг. Вы найдёте чем себя занять.
Эйлерт растерянно кивнул. То, что он здесь незваный гость, отчётливо было видно в глазах хозяина, но Эйлерт, разумеется, не собирался тушеваться только от того, что кто-то ему не рад. Он просто не понимал, чем успел заслужить такое отношение к себе за недолгих несколько минут.
Ролан, кажется, тоже ничего не понимал. Однако он кивнул и последовал за герцогом.