Только «братишка» не уходил, хотя его друзья уже разошлись.
Когда уже совсем стемнело, мы неохотно стали расходиться по домам. Со мной пошёл Сашка.
- Коль! – догнал он меня. – Я сразу не сказал. Твоя мама передала через меня, что сегодня задержится на работе. Может, там и ночевать останется.
Я равнодушно пожал плечами: мама уже неоднократно отпрашивалась у меня. Никогда не задумывался, что можно делать на почтамте поздно вечером. Отказывают механизмы?
- Мама просила меня присмотреть за тобой, остаться на ночь. найдёшь мне место?
Я фыркнул:
- «Присмотреть»! Я что, детсадовец? А койку я тебе найду. У нас стоит диван-кровать на летней кухне, там тепло, мы печку топим.
- Спасибо, ты настоящий друг! – почему-то обрадовался Сашка. – Ты во сколько спать ложишься?
- В десять… - недоумённо ответил я.
- Замечательно! – заулыбался мой опекун.
Когда пришли домой, я разогрел ужин, накормил нежданного гостя.
- Как вкусно! – похвалил Сашка, съев всё, что я ему наложил. – Это мама готовила?
- А кто же ещё? Я, что ли? – усмехнулся я.
- Не исключено, - подольстил мне Сашка. – Живёте вдвоём, мог и научиться.
- Зачем? – вздохнул я. – Много ли нам двоим надо?
- У тебя должен сейчас быть хороший аппетит. Ты же растёшь!
- Да, аппетит у меня хороший, но голода не чувствую, как некоторые у нас в классе. После двенадцати уже ищут, что бы пожрать. Кто в столовую бежит, кто в буфет. Я в лёгкую терплю до двух часов.
Сашка покивал, соглашаясь.
- Тебе удобно здесь будет? – спросил я, показывая на диван, застеленный покрывалом. – Сейчас принесу тебе простыни, а подушка и одеяло в ящике, под диваном.
- Вот спасибо! – широко улыбнулся Сашка. – А диван раскладывается?
- Раскладывается! – без задней мысли ответил я, отправляясь в дом.
Устроив гостя, пошёл учить уроки, отказавшись от помощи.
- Ты только отвлекать будешь! – заявил я. Сашка не настаивал, и скоро я опять увлечённо занимался поочерёдно, то физикой, то математикой.
***
Колька заснул, пришёл черёд проснуться мне. Мальчик уже лёг в постель, я немного подумал, лёжа в уютной кроватке, и решил встать.
Потому что, когда я – Колька, этот мир мне привычен до последней шляпки гвоздя в половицах, а когда моё сознание просыпается вечером, всё становится в новинку. И ощущение детского тела, острое зрение, слух, тонкие вкусовые ощущения, всё доставляет наслаждение.
И само растущее гибкое небольшое тело радует, несмотря на недостаток силёнок и синяки на лице.
Но это пройдёт, а молодость останется!
Побродив по комнате, я подошёл к письменному столу и посмотрел, чем занимается Коля.
Да, успехи заметны даже мне. Конечно, ничего сложного здесь нет, но удовольствия, с каким теперь учится Колька, я не испытываю. Так что пусть занимается сам, а я схожу, посмотрю, как там Сашка.
Если бы не он, я бы проник на кухню, и обрадовался чем-нибудь вкусненьким.
Выйдя на веранду, пригляделся. Шторок у нас на летней кухне не было, и всё было хорошо видно.
Сашка был не один, а с какой-то девчонкой!
Вот почему он спросил про диван. Эй! А вам хотя бы шестнадцать есть?! Я уже дёрнулся было, разогнать малолеток, когда вспомнил, что я сам сопливый пацан. Конечно, я хозяин, имею право, но почему-то оробел.
Ничего предосудительного они не делали, даже не целовались, только разговаривали и смеялись.
Но не думаю, что всё на этом закончится. Неожиданно я почувствовал острую зависть к ним, даже кровь забурлила! Всё-таки мне через месяц тринадцать! Гормоны скоро взбесятся.
Я побежал в Колькину комнату, сел в позу лотоса, сделал дыхательные упражнения. Чтобы окончательно успокоиться, вспомнил о недавних неприятностях. Вздохнув, улёгся спать.
***
Утром меня опять разбудило радио. Немного повалявшись, встал и пошёл промыть глаза.
В маминой комнате никого не было, значит, осталась на ночь на работе.
Умывшись, я тут же, в прихожей, выполнил упражнения под диктовку диктора.
Потом, приняв контрастный душ и натянув майку, побежал на летнюю кухню.
Здесь меня ждал сюрприз: у Сашки оказалась ранняя гостья. Я знал её, это была Ленка Зайцева из Сашкиного класса. А сам Сашка жарил яичницу на плитке.
- Привет, Колька! – поздоровался со мной Сашка. – Яичницу будешь, или что-нибудь другое?
- Буду! – недовольно буркнул я, потому что девчонка сидела на моём месте, и я чувствовал себя неловко, оказавшись в трусах и майке перед почти незнакомой девушкой. Но не побежал одеваться, хозяин я, или кто? Подтянул табуретку поближе к столу, и встал на неё на колени, дотянулся до вилки.
- Доброе утро, малыш! – улыбнулась Ленка. – Сань, это твоя воспитательная работа на лице у твоего братишки?
- Не выдумывай, есть тут отдельные личности!
- И как? Отомстил за брата? – неожиданно спросила девчонка. Сашка замялся, поставив сковородку на подставку.
- Коля сказал, что сам разберётся, - нашёлся «брат». Я даже не взглянул на него. На самом деле, не собирался я ни у кого просить помощи. Мне представилось: вырасту, стану сильным, а Семён будет
уже старым и слабее меня…
- Что-то Коля сегодня хмурый и неразговорчивый, - опять завела разговор Ленка. – Сколько его помню, никогда не унывал.
- Есть причины, - коротко ответил Сашка, уминая яичницу.
- На любовном фронте? – догадалась гостья, и я, наверное, покраснел.
- Может быть, тебя стесняется! – пришёл мне на выручку Сашка.
- Что ему стесняться? – улыбнулась девушка. – Он ещё маленький мальчик!
Я терпел, искоса глянув на неё. Сама-то, старше меня года на два! Правда, выглядит уже почти как моя мама.
Сашка догадался вскипятить чайник, мы напились чаю с сахаром, и я, так и не сказав ни единого слова, пошёл собираться в школу.
Сначала погладил форму, что уже стало входить в привычку, собрал учебники в сумку, и вышел из дома, закрыв дверь на ключ. Ключ спрятал под навесом. Сашка с гостьей тоже собрались.
- Мы с тобой? – неуверенно спросил меня Сашка.
- Сам доберусь! – буркнул я. – Выходите, закрою за вами.
«Надо приобретать собаку!» - подумал я, запирая калитку.
Не думайте, что, став «зубрилой», я отказался от беготни с ребятами по двору! Не зря каждое утро теперь чистил и гладил форму. Бросив сумку на своё место, я выбежал на школьный двор, сразу нашлось для нас развлечение.
Во дворе был установлен огромный портал из толстых брёвен, высотой метра четыре, в верхнее бревно были вмонтированы крюки, на них висели канаты, труба, ещё туда вела металлическая лестница.
К порталу приделан бум высотой метра полтора.
На буме мы сражались, сбивая друг друга, из канатов сделали что-то типа тарзанки, привязали снизу палку, один прыгал на неё, вцепляясь в канат, раскачивался, потом, с бума, на него прыгал другой, третий, потом ещё и ещё. И так, гроздью висели и раскачивались, пока могли держаться.
Более старшие пацаны забирались, с помощью одних только рук, по второму канату или по отполированной трубе, наверх, или по лестнице, тоже с внутренней стороны.
Если это место уже было занято, бегали, играя в пятнашки, возле ямы с песком, куда прыгали, на физкультуре, в длину или в высоту. Словом, кто ищет развлечений, всегда найдёт, никто не жаловался на скуку.
Побежали на уроки, только когда прозвенел звонок, толкаясь и с криками.
Прибежал в класс раньше учителя. На месте Толика сидела Валя…
Увидев меня, она встала и дала пройти, потому что мы сидели на первом ряду, за третьей партой, я у стены. Борька сидел на среднем ряду, за первой партой, Валькино место было рядом с ним, но девочка не села на своё место, несмотря на то, что обиделась на меня вчера за что-то.
Оглянувшись, я увидел Олю, она спокойно сидела рядом с Витей. Витя улыбнулся мне чуть смущённо и помахал рукой. Я тоже приветствовал его, на дворе Вити не было, наверняка его опять мучили малыши.
Вошла Антонина Павловна, и все встали, приветствуя учителя.
- Садитесь, ребята, - разрешила учительница. – Фалеева, ты навсегда к Машукову переехала?
Валька встала, смутившись:
- Коля по математике мне помогает, и по физике… Я ненадолго, пока Толя болеет.
- Не знаешь, когда его выпишут?
- В понедельник придёт в школу. Антонина Павловна! Мы с Колей ходим к нему домой, занимаемся с ним, делаем уроки. Он не отстанет!
- Молодцы какие! – улыбнулась классная руководительница. – Тогда начнём урок. Оля, ты хотела исправить оценку на «пятёрку». Что-нибудь решила из задания? Выходи к доске. – Оля поднялась:
- Два примера я решила, но исправлять оценку передумала. Выходить к доске?
- Позволь узнать, почему? – удивилась Антонина Павловна.
- Да так, - пожала плечиком Оля. – Меня вполне устраивает «четвёрка».
Антонина Павловна взглянула на меня, и ничего не сказала.
Место у меня неплохое, прислонившись спиной к стене, я вижу почти весь класс. Может, перебраться на первую парту? Тогда вообще весь класс будет, как на ладони! Нет, там обычно сидят очкарики, или те, кто уже плохо видит. У меня зрение отличное!
Это я к тому, что прекрасно вижу Олю, учительницу, и остальных ребят. Многим всё пофиг, лишь бы не было двоек за год, а то оставят на «осень». А вот некоторые с интересом наблюдают за нашими успехами. Ещё бы! Троечник Машуков пытается выбиться в отличники! И что интересно, у него что-то получается! А вот потенциальная отличница отказывается участвовать в эксперименте.
Это уже интересно! И синяки у меня на лице, и бойкот Борьки…
А позже – уже меня игнорируют две девчонки!
С Олей я так и не встретился взглядами. Интересно, если бы Валька не села сегодня со мной, что было бы?
Но дело в том, что мест у нас в классе больше не было, пустовало место только рядом с Борькой.
- Ну, что ж, - проворчала Антонина Павловна, - Как хочешь, заставлять никого не буду. Начнём урок…
Так как нового уже ничего не давали, учительница решила продолжать закреплять пройденный материал, а мне предложила усваивать то, с чем я ещё не разобрался.
Валя, надеявшаяся списать, или услышать пояснения по поводу решения предложенных примеров, растерялась. Она обречённо смотрела в тетрадь и вертела в руках ручку.
Оторвавшись от своих дел, я посмотрел, над чем задумалась соседка, и, взяв её черновик, очень подробно разжевал решение. Потом поставил знак вопроса, и стрелкой указал на восклицательный знак. Этим я хотел сказать, что, дескать, будут вопросы, обращайся.
Валька, по-видимому, поняла это по-своему, потому что вдруг вспыхнула, и робко улыбнулась.
Я тоже не смог удержаться от улыбки, так забавно она выглядела.
Следующим уроком был урок Русского языка, и я попросил:
- Валь, проверь, пожалуйста, мои упражнения?
Девочка не стала отказываться, и, будто ничего не произошло, внимательно прочитала, что я наделал и простым карандашом подчеркнула несколько ошибок. Я доверял в этом Вальке, по этому предмету у неё всегда были хорошие отметки.
Бывают два типа людей: физики и лирики. Получается, я физик, а Валька лирик. А Олька?
Почему я постоянно о ней думаю? Влюбился, что ли? От этой мысли самому стало смешно.
- Что смешного? – прошептала Валька.
- Да так. Сходим сегодня к Толику? – спросил я. Валька кивнула, слегка порозовев щеками.
А я опять подумал, что она на самом деле неравнодушна к моему другу.
На переменах мы так же носились по двору, а девчонки, если не оставались в классе, снисходительно поглядывали на нас, сидя на лавочках, или стоя в тени деревьев. Они уже считали себя слишком взрослыми для наших детских игр.
После уроков одна из подруг Ольки, Женька Караваева, подошла ко мне, внимательно посмотрела на моё пятнистое лицо, долго решалась что-то сказать, да так и не решилась.
Если бы кто знал, как я надеялся, что Женька предложит мне поговорить со мной об Ольке.
Но этого не произошло, и я, решительно взяв Вальку за руку, пошёл к лучшему другу.
Валя не вырвала у меня свою руку, шла рядом, как будто, так и надо.
- Валь, - решился я, думая спросить о вчерашнем её непонятном поведении, - Ты сегодня придёшь играть в футбол?
- Приду, конечно! – весело ответила девочка. – Надо спросить у Толика, может быть, ему уже можно гулять?
- Спросим, конечно, - ответил я, думая про себя, что Толик для меня всё-таки важнее всех девочек.
Тольки дома не оказалось. Никого не было. Мы позвонили ещё, потоптались на площадке, и Валя предположила:
- Может, в больнице? Пошёл на приём? – я пожал плечами и предложил оставить ему записку.
- Ой, и правда! – обрадовалась Валя, быстро открыла портфель и достала черновик.
- Что будем писать? – поинтересовалась она.
- Приходи на стадион, - предложил я. Валя согласилась, что-то быстро написала, и, вырвав страницу, сложила листок и сунула его между дверью и косяком.
- Ты снова будешь на воротах? – спросил я девочку, когда уже вышли из подъезда.
- Да ну их! – мотнула она косичками. – Лупят изо всех сил! Вся уже в синяках. Я лучше в нападении поиграю. А на ворота поставим Лешего.
Я хихикнул. Лешаев был толстым мальчишкой, ему полезно постоять на воротах.
Дошли до Валькиного дома. Взглянув на моё лицо, не стала приглашать к себе домой.
Ура! Сегодня мама была дома! Я, с разбегу, бросился к ней, в объятия.
- Тише ты! – смеялась мама, обнимая меня. – Соскучился? – Я молчал и кивал головой.
- Ну, иди, накормлю голодного сына.
Я переоделся и прибежал на кухню, где уже на столе меня поджидала тарелка наваристых щей.
- Ну как ты без меня? Саша ночевал с тобой?
- Да, - ответил я, умолчав о гостье. – Ты сегодня будешь дома?
- Буду! – улыбнулась мама ласково. – Как успехи в школе?
- Хорошо! – бодро ответил я.
Наевшись, я отпросился на стадион. Мама засмеялась, погладив меня по стриженной голове:
- Говоришь, соскучился, а сам сбегаешь!
- Мам, я скоро! Когда я побегаю, с уроками легче справляюсь!
- Ты меня удивляешь! – ласково улыбнулась мама. – Сколько я пыталась заставить тебя заняться учёбой, и ничего не получалось. А тут вдруг, к концу года, взялся за ум!
- Потому что стало интересно! – воскликнул я.
- Или?.. – со смехом спросила мама. Я смутился. – Ладно, беги. Тебя, наверное, уже ждут?
- Да, мам, Толя уже выздоровел! – и я убежал, а то мама опять начнёт интересоваться моими подружками.
На стадионе пока гоняли мяч малыши. Вальки среди них не было, наши команды, не в полном составе, сидели на лавочках и обсуждали игру младших ребят.
- Привет! – поздоровался я. – Толька не приходил?
- А он что, уже выздоровел? – спросил Вадька из параллельного класса.
- Да, в понедельник должен в школу прийти.
- Что там от школы осталось? – лениво произнёс Серёжка. – Досидел бы дома, справка о болезни есть, оценки выставлены…
- Может, ему скучно? – удивился я. – Скоро ведь каникулы, все разъедутся в разные стороны. Хоть увидеться напоследок.
- Ну, если только за этим, - согласился Серёжка.
Мы поболтали ещё, я оглядывался вокруг, но ни Вальки, ни Тольки нигде не было.
Тут младшие ребята устали бегать и освободили поле. Мы вышли, разбились на команды и начали схватку.
Когда играешь, ничего, кроме поля, ворот и мяча не видишь. Поэтому двоих своих одноклассников я заметил только, когда разошлись на перерыв. Тут подошли старшие, забрали у нас мяч и заняли поле.
Одноклассниками оказались Олька и Борька. Они о чём-то спорили. Борька пытался всучить Оле какой-то пакет, Оля сердито отказывалась. Потом они замолчали, увидев меня.
Тогда Борька взял пакет в руки и решительно подошёл ко мне.
Я смотрел на него, не понимая, что ему от меня надо. А Борька не отводил глаз, смотрел сквозь очки твёрдо и уверенно. Никогда раньше Борька таким не был.
- Коля! – решился он, наконец. – Я не смогу прийти к тебе на твой день рождения, хотел, чтобы подарок тебе передала Оля, но она сказала, чтобы я сам его тебе отдал. Держи. Тебе он больше пригодится. – Борька вынул из пакета завёрнутую в подарочную упаковку небольшую книгу и протянул мне. Я взял. Отказаться от подарка, предложенного от души? Это уже слишком. Борька ведь не враг мне, просто не друг.