- Разверни, - попросил Борька. Я послушался и снял упаковку.
- Ух ты! – услышал я за своей спиной голос Ольки. И было от чего. Я держал в руках томик Выготского: «Справочник по высшей математике». Боясь спугнуть очарование, я перевернул обложку и увидел надпись:
«Моему лучшему другу Коле Машукову от Бориса Фицмана». У меня почему-то сдавило горло.
Я вскинул голову и посмотрел на Борьку. Тот смутился и хрипло сказал:
- Я всегда мечтал подружиться с тобой. Прости, что так получилось. Эта дурацкая выходка… Мы не хотели, чтобы Сёмка тебя побил…
- «Мы»? – удивился я.
- Ну да, - отвернулся Борька. – Тебе потом Оля расскажет. А я попрощаться пришёл. Перехожу в другую школу. В эту уже не вернусь.
- Почему? – глупо спросил я.
- Потому что ты так хочешь! – с вызовом ответил мальчик.
- Ну, не обязательно… - пробормотал я.
- Обязательно, - вздохнул Борька. – Я слишком много сделал ошибок, меня теперь весь класс презирает. Начну на новом месте новую жизнь.
- От себя не убежишь, - сказал я не свою мысль.
- А я попробую! – усмехнулся Борька. – Ты будешь смотреть, о чём книга?
Я посмотрел и затрепетал от радости: с самого начала было описание аналитической геометрии. Да так просто, что я сразу понял, что так изучать предмет гораздо интереснее. Я стал перелистывать справочник, и забыл обо всём на свете.
- Колька! – потрясла меня Оля. – Что с тобой? – я огляделся:
- А что со мной? – и Борька заливисто рассмеялся. Олька осуждающе посмотрела на нас:
- Вы оба придурки! Со своей математикой… - она замолчала. Я, с сожалением закрыл томик и сказал Борьке:
- Спасибо, Борь, замечательный подарок.
- Я знал, что он тебе понравится. Прощай!
- В какую школу ты переходишь? – спросил я, пожимая бывшему однокласснику руку.
- Лучше не надо, - вздохнул мальчик. – А ко мне, если захочешь, приходите. Сёмка уважает тебя, мы будем тебе рады. – Борис ушёл, а Оля осталась. Я смотрел на неё, и не знал, что мне теперь делать.
Коварство и любовь.
Я сидел дома, за своим столом, и с восторгом читал справочник. Почему у нас не преподают такой интересный предмет? Мне кажется, намного проще высчитывать любую площадь по этим формулам. И даже объём! Подставил в интеграл пределы, и всё быстро решается!
С трудом оторвавшись от справочника, перешёл к школьным заданиям. Тоже интересно. В понедельник уже можно будет отвечать на вопросы, сдавать экзамен. Я улыбнулся: экзамен! Простейшие задания и задачки. Непонятно, как можно было не разобраться с ними?
Я потянулся, улыбаясь.
На стадионе Оля призналась мне, что поговорила с Валей, и они решили дружить с нами вчетвером. То есть, мы с Толиком, и они с Валей. Никаких глупостей, только дружба.
Я пытался спросить, что за «глупости», Оля не дала мне возможности, прижав пальчик к моим губам.
Я до сих пор чувствую её пальчик. Облизал губы и снова улыбнулся, ощущая тепло в груди.
Всё так хорошо разрешилось! И Борька оказался не таким плохим пацаном, просто он запутался. И с девчонками получилось неплохо, и скоро папа придёт с моря, и день рождения скоро!
Тем более, что завтра воскресенье!
- Можно к тебе? – спросила мама, входя. Я удивился: с каких это пор мама спрашивает у меня разрешения?
- Вырос ты уже! – улыбнулась мама, увидев мою удивлённую моську. – Вдруг ты переодеваешься?
- Совсем недавно ты меня купала! – сказал я. Мама легонько щёлкнула меня по носу:
- Всё занимаешься? Когда экзамен?
- Какой там экзамен? Так, собеседование. Сказали, если понравятся ответы, поставят хорошие оценки. Не знаю, правда, как по Русскому языку, но Валя обещала помочь.
- Валя? Это какая Валя? Ты же про Олю говорил? – я счастливо рассмеялся.
- Мы теперь будем вчетвером дружить: я, Оля, Валя и Толька. А Валька, это Фалеева. Помнишь, мы ещё в детстве дружили?
- Фалеева? – переспросила мама, присаживаясь на кровать, - Да, встречаю её иногда. Вежливая девочка, здоровается всегда. Красавица будет.
- Она и сейчас симпатичная, - слегка покраснел я. Мама тихонько рассмеялась.
- Что завтра собираешься делать?
- Хочу с друзьями погулять.
- Это хорошо, - мама почему-то стала серьёзной, задумалась. Может быть, попросить что-то хотела, помочь?
- Мам…
- Ничего, сынок, не буду тебя отвлекать, - мама тяжело поднялась на ноги.
- Устала? – сочувственно спросил я.
- Есть немного, - согласилась мама.
- Надо что-то завтра сделать?
- Пока ничего серьёзного. В магазин сама схожу, встречусь с приятельницами, поболтаю. Отдыхай, скоро огород полоть, наработаешься ещё.
- Да мы с Толькой!..
- Хорошие у тебя друзья, Коля! – мама вышла, а я посмотрел ей вслед и снова углубился в учебники, на этот раз, по физике.
***
Когда Коля заснул, я открыл глаза и потянулся. Хоть я и был днём Колькой, со своим собственным сознанием лучше. Полежав немного, встал с кровати, провёл руками по тощим бокам, впалому животу и довольно улыбнулся: как мне надоело бороться с животом! Начиная с весны худеешь, чтобы летом на пляже было не стыдно, а зимой опять выпирает пузо.
А тут всё наоборот: не мешало бы немного поправиться. Ага, с Колькой поправишься! Целый день носится, как угорелый, когда не сидит на уроках.
Я рад за него, что всё так хорошо разрешилось. Только что-то меня грызёт. Непонятное поведение мамы. Что она хочет сказать мальчику? Явно что-то неприятное, иначе давно бы сказала. Не хочет пока портить ему настроение, что ли? Может, что-то с отцом? Если было бы что-то серьёзное, мама уже сообщила бы сыну. Ладно, пусть пока Колька порадуется счастливой и беззаботной жизни.
Надо чем-то немного помочь мальчишке. Проверю его задания по русскому языку. И повторю стихи: «Скажите, дядя, ведь недаром…» или «Три девицы под окном пряли поздно вечерком…».
А, вот: «Мороз и солнце, день чудесный!».
***
Воскресенье. Всегда любил этот день. Потому что можно поспать подольше, потому что мама дома, можно погулять с друзьями, поиграть во что-нибудь, не только в футбол.
Поспать не удалось. Тело привыкло, что надо с утра делать зарядку, а до этого надо сходить в туалет, почистить зубы, умыться…
Пытался понежиться в постельке, поворочавшись, поднялся, и начал приводить себя в порядок.
Стряхнул с себя остатки сна зарядкой и побежал на кухню, посмотреть, что там приготовила мама.
- Ты что так рано? – удивилась мама, увидев меня. Я, молча, прижался к ней.
- Малыш мой! – ласково гладила мама меня по голове. – Иди, садись за стол.
Горячее пюре, котлеты. Котлеты у мамы всегда получаются восхитительные, пюре очень вкусное.
Вчера, оказывается, был сварен компот из сухофруктов.
Компот я люблю! Особенно с распухшими фруктами.
- Мам! – напомнил я о себе.
- Что, Коля? – обернулась мама от плиты.
- Сегодня ко мне Толик придёт. Гулять пойдём.
- Что, деньги нужны?
- Ну, да. В кино, может, сходим, что-нибудь купим… Давно не гуляли.
- Хорошо. Три рубля хватит? – я чуть не поперхнулся. Три рубля! Ого!
- Да, мам, хватит! – стараясь не показать своего удивления, сказал я. Обычно мне выдавали на расходы от десяти до пятидесяти копеек.
Мама сказала:
- К тебе же девочки придут.
- Девочки? – удивился я. На девочек я не рассчитывал. Думал, придёт Толик, старый друг, с ним легко, как с самим собой. А девочки… Это в школе, или делать уроки с ними хорошо. Или в футбол играть. А гулять с девочкой я ещё не пробовал. Что-то мне подсказывало, что это не так просто, как с другом.
- Ты сам вчера мне сказал, что дружите вчетвером, - взлохматила мне волосы мама.
- Я? Вчера? – глупо спросил я.
- Иди, хоть шорты с майкой надень. Гостей в трусах будешь встречать?
- Ой! – опомнился я, оглядывая себя. Я привык в тёплое время года ходить по двору и огороду в таком виде, Толик тоже не обращал внимания. Хорош бы я был, встретив у калитки Олю в таком виде!
Бегом убежал в свою комнату и покопался в шкафу. Ага, вот эти, песочного цвета шорты вполне подойдут. Ещё футболку, приблизительно под цвет, носки.
Одевшись, я осмотрел себя в зеркале и остался доволен. После чего поскакал во двор. Там меня уже ждал Толька. В обычной уличной одежде.
- Ты куда-то собрался? – удивился мой друг, даже не поздоровавшись. Я даже смутился.
- Ну, так, это… Может, на Набережную сходим? Мороженного поедим… хотя тебе нельзя…
Толька посмотрел на меня странно и сказал:
- Вообще-то, я просто хотел с тобой здесь поиграть, поговорить. Давно не виделись.
- Мне мама денег дала, чтобы мы погуляли в городе… - я почувствовал, что краснею, и тут в калитку громко постучали. Посмотрев в ту сторону, обомлел: Олька с Валей, вдвоём! Нарядные.
- Вы договаривались? – догадался Толька.
- Ну, не совсем, - промямлил я, - предполагал, что девчонки могут прийти, потому и оделся, на всякий случай.
Мой друг с подозрением посмотрел на меня и спросил:
- Я не вовремя, да?
- Толь, ты чего? – горячо зашептал я. – Валя к тебе пришла!
- Нужна она… - но держать девочек на пороге было невежливо, я оставил друга и побежал к калитке.
- Привет! – радостно воскликнул я, потому что был на самом деле рад гостьям. Особенно Оле. Несмотря на прошлую ссору, мне приятно было её видеть, тем более, у себя дома.
- Проходите! – отворил я калитку. – Мама сегодня такой вкусный компот сварила. Будете?
- Нет, спасибо! – отказались девочки.
- Тогда проходите в огород. там у нас лавочка стоит, посидим, подумаем, куда сходить погулять.
Я провёл девочек в калитку, ведущую в огород и поймал Тольку, пытавшегося смыться:
- Куда?! – зашипел я. – Одного бросаешь?!
- Куда я в таком виде?! – шипел в ответ Толька, оттягивая на пузе грязную майку.
- Иди ко мне в комнату и переоденься! – грозно шептал я. В конце концов мы с Толькой были очень близкими друзьями и бывало, переодевались у меня дома, если решали сходить в кино.
Толька сделал кислое лицо, но больше не протестовал. Соскучился, видно, сильно, за время вынужденного безделья. А я… обнаглел и уселся между девочками! Что им и надо было.
- В парк, или на Набережную? – спросил я.
- Нам всё равно, - ответили девчонки. – Можно и туда, и туда. Это же недалеко.
- А где Толя? – заволновалась Валя.
- Сейчас, - успокоил я её. – переоденется, и придёт.
- Он что, домой побежал?!
- Не, у меня переоденется. Мы с ним, как братья.
Валя странно на меня посмотрела, но промолчала. Думаю, она хотела мне сказать, что не вспомнил о нём, когда Толька болел.
Тут вышел Толька, одетый в джинсовые шорты и светло-серую футболку. Нерешительно присел на краешек скамейки, со стороны Вали. валя ему ободряюще улыбнулась:
- Толь, ты не против, с нами пойти, погулять? – Толька, к моему удивлению, засмущался, даже покраснел.
Что-то буркнул в ответ, что мы приняли за знак согласия, и решили сходить сначала в городской парк.
В парке девочки захотели прокатиться на колесе обозрения. Мы отстояли очередь и уселись на скамейку. Колесо крутилось, мы поднимались. Открывался вид на город и Амурский залив, но мне было не до вида, и даже не до девчоночьего щебетания. Мне почему-то было очень приятно сидеть рядом с Олей и прикасаться своей рукой к её руке. Хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше. Потом мы угощали девочек мороженым, я стоически терпел, чтобы Толька не расстроился.
А он не расстроился, ему понравилась прогулка! Даже затащил нас в тир, где все стреляли и ни разу не попали. Зато сколько смеху было!
Были мы и на Набережной. здесь взрослые, да и ребята тоже, уже загорали, наиболее нетерпеливые даже купались. Мы поглазели на яхты, распустившие паруса на акватории залива, сходили к «Океану». Демонстрировался фильм «Высокий блондин в чёрном ботинке». Очередь была громадная. Потолкавшись, решили сходить потом.
Побродив ещё по центру города, устали и решили возвращаться, чтобы, после обеда, встретиться на футбольном поле. Расставшись с девочками, мы с Толькой пошли ко мне домой.
Мамы не было, и мы, переодевшись, сами разогрели себе обед.
- Ну, как? – с чувством превосходства, спросил я. – Понравилось? – Толька кивнул, набив рот.
- Валька тебе нравится? – не вовремя спросил я, и Толька подавился. Я вскочил, и стал бить его по спине.
- Хватит! – сбежал от меня Толька. Я не стал повторять вопрос, и так ясно было, что мой друг не против Валькиной компании.
А вечером была битва среди футбольных команд. Валя играла с малышами, а мы болели за неё. И Оля. Оля не играла в футбол, зато азартно болела, и я старался изо всех сил.
Кто бы мог подумать, что это был самый счастливый день в моей жизни!
***
На другой день мне решили устроить экзамен по математике. Даже не экзамен, собеседование. Но присутствовала не только Антонина Павловна, но и ещё одна учительница математики, Галина Ивановна, и даже директор пришёл послушать! Хотя он преподавал литературу и Русский.
Поставили мне «пять». Потому что давал развёрнутые ответы, пытался решить пример через интеграл.
А по литературе я рассказал кусочек из Лермонтова, «Бородино». Слова лились из меня, и я ничуть не удивлялся, что помню их. Даже предложил прочитать что-либо из Пушкина. Сначала хотел похулиганить, и рассказать «Сказку о царе Салтане», с интригующими вопросами, но отбросил эту мысль и рассказал «Мороз и солнце, день чудесный».
Преподаватели были в шоке, я тоже, хоть и на подъёме.
- Когда ты всё это успел выучить? – крякнул от удовольствия Василий Иванович.
- Пора уже взрослеть… - покраснел я.
Мне поставили за год все положительные оценки, и я, счастливый, прибежал домой, похвастаться перед мамой успехами.
Мама была дома, пришла на обед, и мня, заодно, маленького, покормить.
- Мама! – радостно закричал я, бросаясь ей на шею. Мама смеялась, с трудом отстраняясь от меня, чтобы посмотреть в моё сияющее лицо.
- Что? Кончились твои мучения? – засмеялась мама.
- Какие там мучения! – смеялся я. – Только вошёл во вкус. У меня теперь ни одной «тройки» за год не будет!
- Умница, Коля! Я всегда говорила, что ты очень способный! Садись, покушай.
Я сбегал переодеться и помыть руки и уселся за стол, уничтожая борщ и одновременно рассказывая, как сдавал экзамен директору школы. Мама смотрела на меня с непонятной улыбкой, потом наложила мне второго, вермишель с котлетой.
Когда я уже доедал, выговорившись, мама сказала:
- Коля, нам надо серьёзно поговорить. Откладывать уже некуда. Потом будет поздно, скоро папино судно приходит…
- Ура! – тихо закричал я.
- Подожди радоваться, - остудила меня мама, и я стал лихорадочно вспоминать, чем я сумел провиниться.
- Коля, - решилась, наконец, мама, - ты, кажется, хотел, чтобы у тебя был братик, или сестричка?
Я немного опешил, а потом расплылся в улыбке:
- Мама, так ты…
- Да, сынок.
- Мама! Как я рад! – воскликнул я. – Когда у меня будет братик?!
- Почему именно братик? – удивилась мама. – может, сестричка?
- Какая разница?! – я на самом деле обрадовался.
- Подожди, сынок, - почему-то грустно перебила меня мама, - Ты не понял. Папа в рейсе уже больше полугода, а я на четвёртом месяце…
Улыбка медленно сползла с моего лица, но я всё ещё не понимал эту арифметику.
- Коля, я решила уйти от твоего папы.
- Почему? – глупо спросил я непослушными губами.
- А что? Нет причины? Ты часто его видишь, после того, как папа приходит домой? Сначала друзья, отмечают приход, потом опять друзья, походы, рыбалка, опять пьянки… Да, папа не напивается, как другие, но мне всё равно неприятно. Я ему не нужна, Коля. И ты ему не нужен. Привезёт заграничных шмоток, и уходит к друзьям. А я? Я жить хочу, Коля, понимаешь? Целый год его ждёшь, а он… Ты ещё мал, чтобы объяснить тебе, что между нами происходит, но пойми, ничего хорошего.