- Понятно. Куросакура, теперь твоя версия. - Увидев недоумение и даже обиду на лице Виль, я пояснил: - Возможно, Куросакура знает что-то, чего не знаешь ты. Опять же, другр не любят алефси - из-за противоположных стихий, я полагаю - а мне нужна максимально разносторонняя картина.
- У нас про другр говорят, что они упрямы и непреклонны, как скалы, в которых живут, а жизнь у них столь же ровная и распланированная, как их тоннели. - Куросакура улыбнулась. - Это не совсем точно, как и считать араманди вспыльчивыми, но в целом близко к правде. Думаю, про другр у тебя уже есть своё мнение, я же лишь добавлю, что не всегда мы ладили, были между нами и войны. Другр - сильные бойцы, а делить оказалось нечего: нам не нужны горы, другр не нужны пески, а мир выгоднее войны. Между собой племена араманди тоже воюют, как и кланы другр: для араманди война - это возможность показать силу и мастерство. Погибшие… В большой пустыне мало оазисов, она не может прокормить всех, а смерть в бою лучше, чем от голода или жажды. Правда и про наших магов: сильные едва доживают до семидесяти лет, тогда как воины живут и сто, и даже полтораста лет… Про наш кодекс тоже рассказывать нет смысла: основы ты сам знаешь и понимаешь, хоть и чужак, а о мелочах мы сейчас не говорим. Про алефси наш народ знает очень мало - только на западе, где горы другр становятся совсем низкими, подходит пустыня к северной равнине, но леса там не растут, и алефси бывают очень редко. Между нашими народами нет вражды и нет дружбы… Можно сказать, вообще ничего нет: слишком мы разные. Говорят, что алефси переменчивы как ветер, и просачиваются везде, как сквозняк. Народ найрисси… - Куросакура издала странный звук, а её воротник неприязненно дёрнулся. - Да, они - вода, и это всё, что араманди о них знают. Никто не помнит точно, сколько веков араманди не видели найрисси, и предпочитают не видеть их ещё два раза по столько же. Другр конфликтуют с алефси, араманди конфликтуют с найрисси - таков порядок вещей. - Я мысленно отметил, что схема стихий всё-таки европейская, крестом, а не китайская звезда. Продолжим!
- Кэт, а ты что скажешь? - Мой карточный перевод был очень приблизительным, не хватало слов, да и времени подобрать карты не было, но я старался.
- Ма-а-астер(*)… - Протянула Кэтлин с придыханием. - Да, алефси - это воздух. Мы живём в лесах к северу от гор этих… Другр. - Она явно хотела сказать что-то другое, но в последний момент передумала. - Другие считают нас непостоянными, но мы просто следуем за будущим, которое должно воплотиться. Поэтому наши стрелы разят без промаха! - Она явно привычным жестом огладила торчащие из тула стрелы - судя по разной форме оперения и хвостовиков, я бы предположил, что и наконечники разные. - Наши шаманы способны призывать видения будущего, они видят далеко… Очень далеко… Но чем дальше смотришь - тем сложнее разглядеть детали, так что и шаманы порой ошибаются, как это было в отношении тебя! Алефси живут долго, и магия здесь ни при чём. Часто бывает, что алефси надоедает быть магом, или воином, или шаманом, или лекарем, и он меняет путь - алефси способны преуспеть в любом деле! Наши поселения - в живых деревьях, которые не сбрасывают листья круглый год: магия наших шаманов хранит их и от мороза, и от засухи.
* - Английское слово master имеет весьма много значений, в частности, существительное “хозяин”, прилагательное “главный” и глагол “владеть”. Точный перевод требует контекста, которого в данном случае не хватает.
- Так, а что ты говорила про “нужен хозяин”? - Перебил я её самовосхваление.
- Алефси постоянно видят вспышки будущего - то на миг, то на день, то на год вперёд - никогда нельзя сказать заранее. Они всегда касаются лично алефси и позволяют понять, что для него будет лучше. Потому-то другие народы и считают нас непостоянными: если сейчас мы видим, что на месяц союз будет хорош, а через минуту понимаем, что за год от союза будет больше хлопот, чем пользы - зачем нам такой союз? Такие метания мешают сосредоточиться, поэтому алефси, выбравшие свой путь, присоединяются к какой-нибудь из гильдий… И уходят из неё, когда решают сменить путь. Пока алефси в гильдии - он связывает себя печатью, и тогда благо гильдии и благо алефси сплетаются воедино в видениях, помогая не сойти с избранного пути. Уходя из гильдии алефси разрывает эту печать.
- То есть, ты можешь уйти от меня, если тебе надоест? - Перебил я её. - Просто разорвав печать?
- Не могу. - Кэтлин спокойно помотала головой и перевернула правую ладонь. На её внутренней поверхности слабо виднелся зеленовато-серый узор, как будто проступивший насквозь с тыльной стороны. - Эту печать нельзя разорвать. Мне было редчайшее из видений: я узнала всю свою судьбу, и моя жизнь была связана с твоей. Поэтому я выжгла печать сердца и своими руками убила всех в своей гильдии - иначе печать разума не смогла бы занять должное место. - Я аж передёрнулся от таких откровений.
- А что про другие народы?
- Я не хочу говорить про другр, и не думаю, что могла бы сказать что-то, чего ты не знаешь… Или не узнаешь у неё. - Она на удивление нейтральным жестом мотнула головой в сторону Виль, только поморщившейся от такого обращения. - Я мало что знаю про араманди, она правильно сказала: мы слишком разные. Нарисси, народ моря, вроде бы живёт на крайнем севере, где почти не бывает лета, но мы их тоже не видели уже очень давно - нам нечего делить, они живут в ледяных водах моря, а мы - в тёплых лесах на суше.
- Поня-а-а-атно… - Задумчиво протянул я. Вроде всё… Блин, аж пальцы сводит - столько колодой шуршать. Стоп! Не всё! - А что за история про дракона?
Кэт явно помрачнела, но ответила без колебаний.
- На прошлое летнее солнцестояние шаман призвал видение. Оно было смутное и мрачное, всё, что он сказал - что грядёт Дракон на юге, и мир не будет прежним. Совет гильдий решил, что этого нельзя допустить, и Дракона следует убить. Мне в тот же вечер было другое видение: нечто страшное летело на огромных крыльях, а потом я увидела тебя и всю свою будущую судьбу. Я узнала, что мне надлежит сделать и куда пойти, и что лишь с тобой я обрету силу и могущество, а иначе моя жизнь будет короткой и бессмысленной. Утром я насыпала яд в чашу главы гильдии, и он умер. Самые молодые сразу же ушли из гильдии, а старшие стали спорить, кто станет новым главой, и многих убили. Я же тайно пообещала поддержку каждому из тех, кто, как я знала, должен был остаться в конце, а потом заколола их всех отравленным наконечником стрелы в упор. Так я получила своё прозвище и полностью очистилась от печати разума. От печати сердца нельзя избавиться так просто, поэтому я украла у лекаря самые сильные эликсиры - видение показало, какие - и сожгла руку до кости, а потом вылечила её.
Ощущения от её спокойного рассказа трудно передать словами… Меня, что называется, пробрало до самого нутра.
- Почему ты рассказала это мне? - Наконец сформулировал я вопрос.
- Видение сказало мне не лгать тебе. Ты взял ответственность надо мной, теперь моя жизнь и душа в твоей воле. Если ты отменишь мою печать - я умру, но мой дух продолжит служить тебе и после моей смерти.
Вот только прикладной некромантии мне не хватало! Ещё раз передёрнувшись и покосившись на всё ещё ошарашенных Виль и Куросакуру, я заставил себя успокоиться. Вот эта… Это… Мать, я и слов-то таких не знаю… В общем, Кэтлин намерена служить мне до самой смерти, и даже после. Не уверен, что мне нравится перспектива, но, пожалуй, в живом виде она будет… ну не лучше - “лучше” и это вместе не ставятся никак, но “менее хуже” тоже сойдёт. Правильно Виль ругалась: алефси - психи, и все те слова, что она сказала, и ещё по-русски в три этажа с загибами.
Комментарий к Глава 12, в которой герой узнаёт новые и неожиданные подробности о мире и его обитателях.
Познакомимся поближе с новым персонажем. Правда, няшечка? ;-)
========== Глава 13, в которой герой узнаёт ещё больше, но на этот раз - и о себе тоже. ==========
- Ну зачем мне тебя наказывать, если они, как ты говоришь, были моими врагами? - Этот спор меня откровенно достал. Уже стемнело, а Кэт пристала, что “предатель должен быть наказан”, и непременно прямо сейчас.
- Нельзя начать что-то новое, не покончив со старыми долгами! И я не могу сама дальше определять меру наказания. Это обязанность повелителя. Ты должен меня связать, выпороть и обозначить своей, иначе это сделает печать служения… И так будет гораздо хуже… для всех, с кем я связана. - Вот ведь манипуляторша чёртова, сразу просекла моё слабое место… Связать, говоришь? Я задумчиво оглядел высокую и неправдоподобно тонкую - явно очень гибкую - фигуру, “одетую” только в верёвки, туго и явно болезненно перетягивающие крест-накрест торс и двумя поясами - живот и талию. Кэт оказалась ниже, чем я думал сначала: её высокие ботинки с необычной круглой подошвой добавляли примерно десять сантиметров роста, скрадывая нечеловечески длинные и узкие ступни, но даже босиком её подбородок был выше уровня моих глаз.
- Куросакура, прости, что беспокою так поздно. - Я перешёл на японский.
- Да, учитель? - Судя по голосу, она тоже не спала, и ей это тоже не нравилось.
- Скажи, пожалуйста, ты знаешь шибари(*)? - Услышав мой вопрос, Куросакура поперхнулась.
* - Японское искусство связывания, имеющее много разных применений.
- Да, все араманди знают шибари в той или иной степени. Связать пленника и допросить в поле. - Отвечала она очень осторожно, старательно не акцентируя внимание на других аспектах шибари.
- Тогда помоги мне, пожалуйста, связать эту дуру, а то она никому спать не даст. - Всё-таки абсолютная неспособность местных понимать чужие языки иногда очень на руку: можно смело говорить гадости прилюдно, и никто не узнает - ну, если следить за выражением лица и интонацией.
- Да, учитель! Только возьму верёвку погрубее! - Я полностью разделял энтузиазм Куросакуры, и уже через полчаса Кэт была увязана до состояния аккуратного брикета - неспособная пошевелиться и едва дышащая, но при этом нигде ничего не было опасно пережато: не хватало ещё с проблемами из-за застоя крови разбираться.
Пока мы с Куросакурой увязывали Кэт, в ведре рядом отмокали розги - ну, как розги… просто несколько тонких прямых веток, срезанных с ближайшего куста и ошкуренных до полной гладкости. Немного подумав, я добавил финальный штрих: плотно завязал Кэт глаза и заткнул рот кляпом.
- Это тебе поможет! Лежи и думай о своих прегрешениях! - “Ласково” прошептал я слегка вздрагивающей алефси, а потом очень аккуратно и тщательно заткнул и завязал ей уши. Кажется, в BDSM(*) это называется сенсорная депривация…
* - Bondage, Domination and Sado-Masochism, если кто не знает. Одно из очень популярных применений шибари, как нетрудно догадаться.
Несколько раз от души вытянув её вдоль спины и пониже, я счёл свою воспитательную работу законченной, и отправился под бочок к Виль, смотревшей на это с явным неодобрением, но молча.
- Всё! Она нас не видит, не слышит, и ничего не скажет! - Удовлетворённо сообщил я жене. - И, самое главное - она получила своё наказание. А теперь давай спать! Ну или спать, если тебе так больше нравится. - Прокомментировал я внезапно обнаруженное под одеялом полное отсутствие ночной рубашки.
***
Утром Кэтлин пыталась возмущаться, что наказание-де было совершенно недостаточным, и что там остался последний пункт, но настолько неубедительно, что даже не понимающая ни слова Куросакура едва сдерживала смех: мечтательно-отсутствующий взгляд, припухшие, явно искусанные губы (кляп за ночь куда-то исчез, хотя все верёвки остались на месте), общая благостность на лице и недвусмысленные покраснения в тех местах, где никаких верёвок не было, говорили сами за себя. Поразительная гибкость и изобретательность!
- Если тебе не понравилось - я могу придумать что-нибудь другое. - Я задумчиво смерил взглядом Кэт и стоящие рядом деревянные козлы, на которых мы обычно пилили дрова. - Что-нибудь такое, после чего ты не станешь считать себя недостаточно наказанной. - Я специально выделил последние слова голосом, подпустив холодка. Это Виль мне жена и ровня, а Кэт сама согласилась на очень подчинённую роль. Кто сказал, что я не могу быть плохим “мастером”? От моих слов она заметно вздрогнула, но не отступилась.
- Нужно последнее… Ты должен… Я… должна быть твоей… - Видимо, по моему лицу было видно, что я думаю об этой идее. - Иначе магия печати сожрёт меня!
- И как же? - На всякий случай уточнил я, хотя ответ был очевиден.
- Fuck me!(*) - Подтвердила она мои подозрения.
* - В английском “fuck” не является столь нецензурным словом, как его принято переводить на русский - просто грубое, излишне прямолинейное, максимум - непристойное.
- У меня есть жена.
- Это… Это нужно сделать! Это же печать!
- Объяснишь это Виль. Сама. Уговоришь - сделаю. Не уговоришь - сама виновата. - Я протянул Кэтлин колоду и демонстративно сложил руки на груди, как только она её взяла. Надо будет ещё две взять, для Виль и Кэт.
- Я не смогу! В колоде нет нужных слов! - Казалось, Кэт готова расплакаться, но я был абсолютно уверен, что на самом деле она уже бешено просчитывала варианты.
- Придумай что-нибудь. Зачем мне в команде та, что даже не может нормально договориться с остальными? А если вам придётся действовать без меня? Что, поругаетесь и друг друга прирежете? Очень ценная команда! - Похоже, я угадал с тоном и мотивацией: мрачно кивнув, Кэт уселась прямо на землю и стала листать колоду, скидывая чуть ли не каждую вторую карту. Посмотрев на это занимательное зрелище, я повернулся и уже сделал несколько шагов в сторону огорода - еда сама не вырастет, ей нужна помощь, как был остановлен криком Кэт:
- Мастер! А как остальные слова достать?
- Что? - Обернулся я, не поняв вопроса. - Это стандартная колода, сделанная другр. Куросакура говорит, что все колоды одинаковые, во всяком случае, у араманди слова ровно те же, только начертание чуть-чуть иное. Какие ещё “остальные слова”?
- Которые вчера были… Когда ты нам переводил.
Я постарался вспомнить, что же вчера было. Ну да, я переводил, на полном автомате выдёргивая из магического футляра нужные слова… нужные, а не те, что были в колоде! Я задумчиво посмотрел на собственные пальцы. Они скромно промолчали в ответ. Вернувшись за колодой и собрав скинутые карты, я уже привычными жестами раскидал давно знакомый “пасьянс”: прямоугольник двадцать на четырнадцать, двести восемьдесят карт, по числу “счётных” дней в году. Посмотрев на футляр и старательно сосредоточив все мысли на другом, я выдернул ещё одну карту. Пальцы совсем слабо, но узнаваемо - теперь, ожидая этого, пропустить было трудно - закололо магией, а я с интересом уставился на новую, двести восемьдесят первую карту, которой просто не могло быть, с чем-то неразборчивым вместо синего слова. Неудивительно, что у меня вчера пальцы болели - ощущения, будто я эспандер жму, пусть и не очень тугой. Выдернув ещё пару карт, я задумчиво собрал остальные.
- Идём. - Не оборачиваясь скомандовал я Кэт.
Мы нашли Виль и Куросакуру возле теплицы - дварфы делали отличное стекло, но возить его было непросто, тем более в такую даль, так что затянута она была чем-то вроде полиэтиленовой плёнки: вполне пропускающей свет, но очень мутной.
- Виль, сколько я вчера достал карт, которых нет в колоде? - Она удивлённо на меня посмотрела.
- Разве можно достать то, чего нет? Я просто подумала, что у тебя колода больше… - Когда до неё дошло, она посмотрела на меня большими глазами.
- Ага, именно. Куросакура, сколько ты насчитала карт, которых нет в обычной колоде? - Пару раз моргнув, она дала более точный ответ.