========== Глава первая, ознакомительная ==========
Хан Нуньен Сингх, в простонародье, а простонародье ныне окружало его везде, мрачно подумал захватчик - просто Хан, задумчиво обозревал мостик военного флагмана. Кирк со сломанными ребрами задумчиво пытался дышать, Скотти задумчиво пребывал без сознания, дочь адмирала задумчиво постанывала и, кажется, никак не могла понять, отчего к ней ещё не бегут медики. Сам адмирал Маркус задумчиво расплескался мозгом по мониторам.
Общая атмосфера задумчивости воцарилась на мостике оттого, что Энтерпрайз никак не желал выходить на связь. Вместо четкого и ясного сигнала, который должен был быть мгновенно отправлен и также мгновенно принят, на мониторе наблюдалась какая-то вакханалия.
Хан сам моделировал этот корабль и знал, черт побери - знал! - что здесь – ну уж здесь-то! - всё работает, как положено! Как положено самим Ханом! А сейчас он, чертов идеальный человек, не может заставить работать обычный – обычный, простейший! – узел связи! Этот треклятый узел уже был демонтирован и смонтирован обратно в спешном порядке, в не менее спешном порядке заменён на запасной, но работать отказывался наотрез. Теперь Хан мрачно и задумчиво сверлил злополучную железку фирменным взглядом «пади предо мною». Проблема была в том, что как раз упасть-то узел упал, да только теперь вообще не поднимался.
Зато ожили вспомогательные датчики, которые – как раз которые! – должны были молчать в тряпочку! Хан злобно дернулся, но проверил показания приборов. А потом дернулся опять, уже не так злобно, скорее удивленно: система сигнализировала, что на борту неизвестно каким образом материализовался ещё один пассажир!
Холодный разум заработал, отщелкивая варианты: телепортация невозможна – щиты активированы; самоубийственное торпедирование членами экипажа – тоже, не зря же он почти сразу отдал команду по кораблю – задраить всё! Все клювы, хоть воробьиные, хоть ястребиные! Да и не стал бы тот чопорный первый помощник идти на столь нелогичный и не оправдывающий себя риск! Шаттлы – ангар нового корабля не открывался ещё ни разу. Криокапсул, из которых теоретически мог кто-то выбраться, он в этом корабле проектировать не стал. А потому что хватит с него криокапсул!
Вывод напрашивался неутешительный – Хан попросту не знал, откуда мог взяться этот неведомый пассажир.
Дополнительный фактор, который поставил будущего властелина галактики в тупик – человек двигался будто наугад, выбирая направление движения, кажется, абсолютно произвольно: поворачивал то влево, то вправо, иногда останавливался, иногда шел назад – так не повел бы себя никто, хоть раз давший себе труд разобраться в ориентировании внутри космического корабля.
Заинтересовавшийся захватчик вывел изображение на монитор – всё равно узел связи до сих пор не пришел в себя, а любоваться на сознательно-бессознательных и унылых людей этого века не больно-то хотелось. Проекция сломала и без того хрупкие логические доводы и варианты: на экране шел, пыхтел, ворчал, изредка поворачивал назад человек в домашнем халате. С полотенцем.
А Хан уж думал, что двадцать четвертый век ничем не сможет его удивить, кроме проклятого нерабочего узла связи! Некоторое время диктатор просто наблюдал, не в силах подобрать какое-либо разумное объяснение происходящему. Разумное, рациональное, прагматичное – раз уж речь не идет о логике! И чем больше наблюдал, тем яснее осознавал, что если не «проводит» неведомо откуда и как возникшего на его корабле человека до мостика, то это развлечение грозит стать вечным.
Тяжко вздохнув, Хан стал отслеживать перемещения смешного и нелепого пришельца в халате, сверяясь с планами палуб по памяти, а с состоянием трижды проклятого узла связи – в непосредственном контакте с вышеупомянутым узлом. То есть сердитый Нуньен Сингх изредка шлепал по бокам блока, но существенных изменений этот самый крайний и самый действенный способ не приносил.
Поэтому великий – несомненно! - диктатор в будущем, в настоящем выполнял функции самого распоследнего диспетчера, энсина, связиста, или как это принято нынче называть?.. Проводил гостя до мостика. Через полкорабля. Под аккомпанемент унылых и задумчивых вздохов унылых и задумчивых офицеров Федерации на мостике. И одного не вздыхающего, но крепко пораскинувшего мозгами адмирала.
Однако и тут не обошлось без неожиданностей. Не со стороны этих предсказуемых жителей двадцать четвертого века, разумеется, а со стороны гостя. Хан задумался и открывал следующую на его пути дверь автоматически, почти не глядя на монитор, когда вдруг осознал, что этот чудаковатый пришелец замер на месте.
Губы его шевелились, но динамик пришлось выкрутить на максимум, чтобы расслышать, что ворчит этот невозможный человек:
- …видимо, я всё же попал к этим мышам, - стоило ли сомневаться, говорит он тоже что-то в высшей степени нелогичное. – И теперь они играют со мной в лабиринт… Эй, вы! – захватчик не ожидал такого агрессивного тона. – Я вас не боюсь! Можете сколько угодно теперь открывать двери впереди и закрывать позади, но я не желаю становиться частью эксперимента!
Хан только успел задуматься над аналогией с крысиным лабиринтом: пустые - пока пустые! - коридоры его корабля могли произвести и такое впечатление на неподготовленный разум, но следующая реплика опять свела на нет все его старания по упорядочиванию информации.
- Проклятые мыши! Я знаю, что вы наблюдаете за мной и шевелите своими противными хвостиками! Приглаживаете свою белую шерстку! Подергиваете розовыми носиками! Ах, какой смешной человечек, идёт, куда ему прикажут! – голос визитера сорвался. По-видимому, нервничал тут не только Хан. – Но! Я! Больше! Не играю в эти игры!
И как тут проводить аналогии? Если этот невозможный гость толкует о крысином лабиринте, относится, по-видимому, к людям, говорит по-английски, но на месте предполагаемых экспериментаторов видит самих мышей? Невозможный человек в халате тем временем сел прямо посреди коридора и принялся мрачно сверлить взглядом информационную панель двери. Меланхолично обмахиваясь полотенцем.
Хан осознал: какими бы нелепыми ему ни казались обвинения в том, будто он – мышь с розовым хвостиком и белой шерсткой, придется доказывать это лично. Что за сумасшедший дом! На всякий случай он ещё раз проверил горемычный узел связи и, уже предсказуемо не добившись никакого результата, обратился к решению других проблем.
Для начала – оглушил вот уже десять минут подозрительно копошащегося Кирка из того, что здесь громко называлось оружием. Оружие! Ха! Продвинутый электрошок! Во избежание неприятных сюрпризов оглушил и остальных живых космофлотцев – никогда не брезговал перестраховкой. Оттащил их во вспомогательное помещение, которое проектировал сам именно для таких целей, и вернулся к монитору.
Ничего не изменилось, разве что обладатель самого нетипичного снаряжения на свете выглядел теперь …сонным? Как, вот как, скажите на милость, можно засыпать посреди коридора военного флагмана, сидя там в халате и обмотав голову полотенцем?..
Полюбовавшись редким зрелищем – такое спокойствие перед лицом неизвестности! – Хан отправился знакомиться со странным пришельцем.
Гость успел пройти достаточно, до того как взбунтовался против чего бы он там ни взбунтовался, но Хану всё равно пришлось вполне себе долго идти до места встречи, периодически сверяясь по информационным панелям – не пошел ли гость ему навстречу.
Человек продолжал сидеть на том же месте, и пока Хан добрался до него, видимо, всё-таки уснул: вздрогнул от звука шагов, протер сонные глаза, растер всё лицо полотенцем, передернул и зябко повел плечами. А потом обратился непосредственно к Нуньену Сингху:
- О, друг, ты тоже попал в лабиринт этих проклятых мышей? – вопрос звучал абсолютно искренне, с неподдельным сочувствием, и захватчик поймал себя на том, что начинает симпатизировать пришельцу. Пусть и совершенно безумному. – Они хотели получить разгадку ответа на Главный вопрос о жизни, Вселенной и вообще Великого Думателя и отчего-то решили, что я могу им помочь… А как здесь оказался ты?
Хан опешил. Великий Думатель? Вопрос о жизни, Вселенной и вообще?.. Этот невозможный человек за полчаса, что пробыл на корабле, уже слишком много раз поставил идеального человека в тупик. Слишком много для того, чтобы не начать его заочно уважать. Впрочем, объект неослабевающего внимания Хана воспользовался заминкой по-своему:
- Кстати, не представился, друг. Меня зовут Артур Дент, я с Земли, - и протянул руку для пожатия, уловив же колебания великого диктатора заметно смутился, но продолжил. – Такой у нас обычай при знакомстве – жать друг другу руки, ну, верхние конечности… Ты меня понимаешь?..
Хан решительно справился с нахлынувшим опять недоумением – это постепенно становилось привычкой! – и протянул руку, чтобы поздороваться. Ладонь Артура была теплой и сухой, рукопожатие – твердым и уверенным. Что бы он там ни городил про мышей, думателей и вопросы, а впечатление производил приятное. По крайней мере, Хан – великий диктатор, непримиримый борец, расчетливый и равнодушный - захотел с Артуром познакомиться поближе. Поэтому представился:
- Меня зовут Хан Нуньен Сингх, и я тоже с Земли, хотя, возможно, это вас… - Артур страдальчески поморщился, и нынешний капитан военного флагмана тоже отчего-то перешел на «ты», - тебя удивит. О каких мышах ты всё время толкуешь?
- О белых, - последовал абсолютно искренний ответ.
К Хану вернулось чувство, будто он сходит с ума. Или попал в сумасшедший дом. Впрочем, Артур Дент заметно повеселел и даже уточнил:
- А что, здесь нет мышей? – растерянно покачавший головой Хан этим простым жестом привел его в совершенный восторг. – Ура! Я-то думал, что это новый способ узнать от меня, что значит сорок два!
Хан был абсолютно точно уверен, что сходит с ума. Прямо сейчас. Иначе как можно объяснить выражение «что значит сорок два»? В попытке вернуть пошатнувшееся мироздание на место неуверенно вымолвил:
- Сорок два – это просто число, как оно само по себе может что-то значить? – и наткнулся, будто на стену, на полный понимания взгляд.
- Ах, да, я же всё время забываю, что новости могут распространяться не так уж и быстро! А пока с Магратеи долетит весть… Тем более, что Думатель сейчас позабыт! Незаслуженно позабыт!
Так, нужно срочно придать беседе хоть видимость нормальности.
- Как ты здесь оказался, Артур? – тон растерявшегося Хана заметно потеплел, но сделать что-то с голосом он пока не мог. Да и не хотел.
- Шел, сигналил автостоп, меня подобрал президент Галактики на своем корабле, который он, кстати, украл! А потом мы путешествовали на невероятностной тяге! Ну и бросает же через эту невероятностную тягу, скажу я тебе! Да и вероятностный двигатель работает совершенно непредсказуемо! – Хан глубоко раскаивался, что вообще задал этот вопрос, но слушал и старался – очень старался! – что-то понять. Совершенный человек уже даже начал скучать по валяющимся в отключке, таким простым и предсказуемым жителям двадцать четвертого века. – Правда, меня ещё ни разу не выбрасывало куда-то на другой корабль, да ещё в одиночестве! Ты не знаешь, есть ли на этом корабле настоящий английский чай? А то на прошлом корабле была только какая-то непонятная жидкость вместо чая, и я уж усомнился – а люди ли они вообще? А потом оказалось, что не люди, по большей части, и всё встало на свои места!
Радостный Артур – похоже, он давно ни с кем не говорил, или говорил, но недружелюбно – уставился на Хана в ожидании. И Нуньен Сингх, гроза и ужас Галактики, чьи когти, фигурально выражаясь, копья, а зубы – мечи, радушно повел своего гостя в ближайший блок столовой.
- Хан… Какое необычное имя! Похоже на девчачье Ханна! А чем ты занимаешься, Хан? – дружелюбный Артур, казалось, действительно интересуется ответом. Будто ему не всё равно, о чем говорить.
Ещё через десяток шагов выжидательного вежливого молчания Хан понял, что да, интересуется, и да – не все равно. Пришлось отвечать. И ответ вышел вполне в стиле их беседы:
- Я захватываю миры. И мое имя вовсе не похоже на девчачье, Артур!
- А зачем тебе захватывать миры? – ему кажется, или этого невозможного мистера Дента и впрямь не удалось даже слегка удивить?
- А разве для этого нужна только одна причина? – Хан почувствовал, что снова обретает почву под ногами. И надежная дюралюминиевая палуба не имеет к этому никакого отношения.
- Ну, я бы понял, если бы ты хотел заставить всех пить чай в обязательном порядке ровно в пять по всегалактическим часам… – и после этих слов он ждет ответа. Наверное, внятного.
Хана спасло то, что они уже подошли к столовой и можно было отвлечь невозможного, нелепого, неправильного, непредсказуемого и восхитительного в своей непредсказуемости человека чаем.
========== Глава вторая, душещипательная ==========
Хан с неким отстраненным удовольствием наблюдал, как Артур Дент почти вожделенно приканчивает чашку синтезированного Эрл Грея. И довольно щурится. И причмокивает. И выглядит в своем халате на удивление органично. Для какой-нибудь совершенно сумасшедшей реальности – органично. Где-нибудь, где можно жить в норах или летать на невероятностной тяге. Но в интерьере стандартной столовой Артур выделялся просто дичайшим образом. Хотя пока – пока, пока, только пока! - и не из кого было выделяться. Впрочем, ни самого мистера Дента, ни чай, который он употреблял, это не волновало. Чай и мистер Дент наслаждались друг другом.
«Никогда не видел более очаровательного зрелища», - промелькнуло в голове захватчика. Впрочем, Нуньен Сингх тут же спохватился – это что, он только что применил слово «очаровательно» к чаевничавшему Артуру? Нужно срочно отвлечься. Срочно!
Не поднимаясь со своего места, Хан обратился к компьютерной сети – подключился через инфопанель стола. Это же его корабль, он сам создавал проекты – тут при должной сноровке и надлежащих полномочиях можно было получить необходимую информационную сводку хоть с элементарной дверной панели.
По жидкокристаллическому экрану побежали символы, захватчик, диктатор, проектировщик кораблей, а сейчас – просто радушный хозяин вывел изображение комнаты, в которой томились Кирк сотоварищи. Кирк сотоварищи предсказуемо – Хан облегченно выдохнул: хоть какая-то стабильность! – пришли в себя и старательно выламывали схемы, надеясь повредить что-то из узлов корабля, а может – и открыть дверь.
Проблема была в том, что даже отчаявшийся на тот момент диктатор сам проектировал этот корабль, предназначенный стать военным флагманом флота. Иначе говоря – под панелями той комнаты, куда он их поместил, прятались только муляжи, а по-настоящему важные узлы и системы дублировались не стандартные три, а предусмотрительные пять раз!
Однако, думал Хан, помрачнев, узлу связи это не помогло.
Артур, до того – да и сейчас! – невозмутимо прихлёбывавший чай из уже второй кружки – а быстро запомнил, приспособляемый! – счел нужным спросить:
- Ты же захватываешь миры, зачем тебе три, кажется, человека? – и никакой задней мысли, осуждения, двойного дна, тайной подоплеки. Мистер Дент интересуется и всё тут. Ни больше ни меньше.
- Они держали меня в плену, а их товарищи до сих пор удерживают в плену мою команду, - голос Хана опять стал ледяным, да и лицо явственно омрачилось. – Криокапсулы с моим экипажем вмонтированы в боеголовки и находятся на борту корабля вон того, самого активного, в желтой рубашке.
Ощущая, как ледяной ком в груди, забытый было за неурядицами с узлом связи и появлением Артура, опять набирает силу и разрастается до прежних, а то и до больших размеров, Хан скрестил руки и прикрыл глаза.
Напротив раздалось шевеление, шорох, шаги – надо же! Первый предсказуемый поступок, мистер Дент! Уходите-уходите, только куда же вы пойдёте?..
Ледяной ком стал ещё тяжелее. Хан по-прежнему не открывал глаз и даже постарался отключиться от окружающей действительности – а то, к чему совершенное создание евгеники прилагало усилия, неизменно удавалось! - так что теплый бок приземлившегося уже не напротив, а совсем рядом – вплотную! – Артура, стал совершенной неожиданностью для совершенного человека. Хан удивленно распахнул глаза и с неприкрытым любопытством уставился на своего гостя.