Внизу собирались зеваки, Лорканн различил Лива, собирающего всех неблагих подальше от горящего и отплевывающегося опасной магией дворца.
Ястреб в руке трепыхнулся, обращаясь действительно птицей, стремясь ускользнуть из когтистого кулака, впрочем, безуспешно. Реакция у Лорканна всегда была отменная, и попросту сомкнуть когти чуть плотнее удалось без усилий.
Наконец когда основной фейерверк закончился, грифон снизился ближе к крыше, опускаясь на нее, стараясь не придушить слишком рано неблагого короля Дома его стихии. Зеваки смотрели, Лив, его кузены, его доброхотистый отец, представители всех Домов и направлений в магии смотрели сейчас на крышу, не имея сил отвести глаз от схватки двух воздушных магов.
Поэтому схватку имело смысл хотя бы организовать!
Лорканн потряс головой, с трудом разомкнул когти, позволяя ястребу рвануться, однако не дал даже отлететь, мазнул лапой по крылу, подрубая, опрокидывая снова на черепицу.
Ястреб рухнул на крышу уже в виде ши, бледного, отползающего, прижимающего одну руку к туловищу, блестящего огненными бликами в полных ужаса глазах.
Лорканн махнул хвостом с шипами туда-сюда, стараясь успокоиться, и тоже обернулся собой — в продранной мантии, слегка оглушенным и все еще не смирившимся.
— Ты бросил мне вызов, король-ястреб! Расплачивайся за свою глупость!
— Ты грифон! Грифон!
Лорканн мог бы поклясться, что каждое их слово было слышно внизу — кто-нибудь из их Дома наверняка постарался, поэтому отшатнувшаяся еще на шаг толпа внизу его не удивила, привлекла только внимание.
— Черный грифон, прошу заметить, черный! — он медленно подходил к поверженному королю. — Черный и злопамятный грифон! Вполне реальный, никакой не сказочный! Ты пытался убить меня! Ты убил белого! Не рассчитывай, что уйдешь с этой крыши на своих ногах!
— Вестник бедствий! И откуда только выполз! Мы искали тебя! Искали! Сколько тебе лет?! — от ястреба полыхало ненавистью почти так же ярко, как со спины — кострищем лорканнова кабинета.
— Достаточно для того, чтобы меня было сложно убить! — Лорканн в два шага оказался поблизости, но бить лежачего не поднималась рука, поэтому он ухватил ястреба за грудки, поставил на ноги и как следует пнул прямо в грудь, ломая пару хрупких ребер. — Очень сложно убить!
Король воздуха отлетел, но сумел смягчить падение воздушной подушкой и поспешил вскочить на ноги сам, превозмогая боль.
— Ничего! Я знаю! Мои слова запомнят! Когда-нибудь найдется герой! Который тебя победит! Ты, вестник бедствий, бойся будущего! — юркнул за трубу дымохода, чтобы выскочить лепреконом из коробочки с другой стороны.
Лорканн встретил короля своего Дома кулаком в лоб, не спеша обошел дымоход, поджидая, пока ястреб снова поднимется.
— Станешь тут вестником бедствий, если тебя с детских лет ищут, чтобы выпустить всю кровь! — перед глазами полыхала ярость, ястреб виделся смутно, толпа внизу ускользала из внимания в принципе. Лорканн не следил за словами, он был чрезвычайно огорчен и зол. — А вам не приходило в голову, что если избавиться от меня, звезды напророчат другого грифона?! Еще более жуткого!
Как по заказу, позади полыхнуло зеленым пламенем — горела вечноживая лоза, чьи ростки способны были оживить и преобразить даже песок пустынь — и в этом зеленом пламени, судя по тени, падающей на крышу и ястреба, очень здорово рисовался придворный маг.
— Более жуткого?! Да ты себя со стороны видел? Исчадие темного мира! Темной магии! Темного рода! Из какого глухого угла ты выполз?!
— Темного рода? — Лорканн задрал голову вверх и расхохотался. С большим облегчением, даже не зло, но король-ястреб побледнел. — Я же говорю — черный, черный, черный грифон!
Разговоры надоели, и что бы там ни желал добавить к сказанному король-ястреб, Лорканн слушать уже не хотел — приблизился так быстро, что колыхнул за собой языки зеленого пламени порывом ветра. Полюбовался полсекунды огромными, отражающими обреченный ужас голубыми глазами короля, ударил его в шею, вбивая кадык внутрь. Подхватил в полете, совсем перед крышей, и не обращая внимания на судорожные хрипы, со всей силы приложил ястреба спиной об черепицу.
Тонкие кости воздушного ши хрустнули, судорога боли помучила напоследок задыхающегося короля, Лорканн не успокоился, ударил еще раз. Король продолжал дергаться, поэтому Лорканн ударил его об крышу опять. И еще раз. И снова. И шестой раз. И седьмой. Замахиваться почти не требовалось, сведенные руки механически поднимали разбитого ши и опускали снова, заливая крышу черной в ночном свете костра кровью.
Лорканн отвлекся на это — он черный грифон, позади пламя, правда, яркое, а вот кровь ястреба тоже смотрится черной. Пусть сама по себе красная. Может быть, это потому, что он столкнулся с темным грифоном? Как он там сказал? Исчадие темного мира?
Над головой сухо неодобрительно громыхнуло, будто в ответ, но Лорканн не слишком отвлекся от мыслей и механического разбивания ястреба об крышу. Противник давно не трепыхался, и, в идеале, сейчас надо было как-то заявить, что король Дома Четвертой стихии теперь он, Лорканн, но грифону было не до этого.
Гроза собиралась все активнее, небо затягивало тучами, ши и так называемые низшие неблагие что-то кричали снизу, пламя ревело позади и в голове Лорканна, не думая утихать, мешая слушать.
Коленям стало мокро и холодно, Лорканн прервался на секунду, чтобы понять, отчего, разглядел залитые чужой кровью штаны, с удивлением воззрился на истерзанное тело в своих руках — черепица, оказывается, была довольно острой. А может, он просто сильно бил. В вышине сверкнула молния, выхватывая всю сцену в черно-белых обводах, отпечатывая под веками.
Собственные руки, измазанные по локоть, черная от крови крыша, мертвое тело ястреба, с застывшим в укоризненном ужасе лицом.
Лорканн замер, будто тоже умер, ожидая грохота грома, готового сорваться вот-вот, но вместо этого услышал отчаянный крик с площади, крик, донесшийся от самой ближней к опасному дворцу фигуры.
— Лор-кан-н! Спускайся оттуда! Лор-кан-н! — маленькая фигурка еще попрыгала на месте, замахала руками. — Сейчас тебя оттуда смоет! Лор-кан-н! Ну давай!
Счастливчик!
Лив!
Друг!
— Лор-кан-н! — Лив попрыгал еще, не надеясь привлечь его внимание сразу. — Спускайся! Лор-кан-н! Там сейчас магическое пламя! Одна молния — и все!
Толпа позади Счастливчика внезапно приободрилась, а Лорканна взяла злость. Он подпихнул тело ястреба, то скатилось по крыше, запнулось о ближайший конек, нелепо перекатилось через себя и спустя пару секунд неприятно шмякнулось на виду всего Двора поодаль от Счастливчика.
Слаженный вздох ужаса странно погрел душу, но Лив опять перекричал всех:
— Спускайся! Лор-кан-н! Быстрее! Надвигается буря! Ты молодец, что заботишься о теле прежнего короля! Мы его похороним с почестями, не волнуйся! Спускайся! Лор-кан-н!
Придворный маг готов был поклясться, что кузены Лива массово закатывают глаза, вполне осознавая, что это была, мягко сказать, не забота!
Как бы то ни было, а вот Лив в своих переживаниях не шутил. Он на самом деле беспокоился за черного грифона, своего придворного мага и друга.
— Лор-кан-н! — имя долетело в три приема, еле-еле, звуки пожирал поднявшийся ветер, толпа подалась назад, в то крыло дворца, где не горела башня мага. — Лор-кан-н! Быстрее!
Грифон наконец сумел подняться, оторваться от черной крыши, сбежал по черепице к ближайшему коньку, замер на мгновение и шагнул вниз, перекувырнулся через себя на протяжении пары этажей, опять вызвав вздох надежды, но уже на уровне пятого распахнул крылья, мягко опустился перед Ливом на четыре лапы и тут же разогнулся, вставая в полный рост.
— Лорканн! — король и друг ухватил его за рубашку с такой страстью, будто грифон грозил испариться. — Лорканн! Срочно во дворец!
Стража, которую явно настропалил Лив, уже оттаскивала тело ястреба, стараясь не коситься на придворного мага, отдельные десятки разделяли толпу полуодетых придворных и разводили в неповрежденные, оставшиеся на приличном расстоянии от полыхающей башни помещения.
Сам король, любивший всех организовывать и раздавать команды, особенно в чрезвычайных обстоятельствах, вроде той же битвы или вот пожара, полностью проигнорировал сутолоку, протащив грифона сквозь толпу за локоть.
И никто не посмел встать у Лива на пути.
Лорканн с отстраненным любопытством оглядывал лица — глаза от него прятали. Наверное тоже не верили, что он грифон. А он все-таки грифон. Все-таки черный. Какой кровавый сюрприз.
— Да не смотри ты на них! — недовольный шепот Лива отвлек не хуже давешнего крика. — Пошли-пошли-пошли, быстрее, Лорканн, за мной!
— А как же стража? — грифон задал вопрос и не узнал своего голоса.
— На то и стража! Не маленькие! Разберутся!
— А твои кузены? — Лорканн не мог бы сказать, зачем спрашивает о них, но что-то дернуло за язык.
— А что, кто-то из них пострадал? — Лив не отвлекался и не оборачивался, так и тащил вперед, не делая передышек, не обращая внимания на запачканную одежду Лорканна.
— А я пострадал?
— О да! И даже очень!
Горячий ответ, выпаленный с чувством, заставил Лорканна задуматься и замолчать. Лив вздохнул с облегчением, но неясно было — оттого, что придворный маг перестал задавать вопросы, или потому, что они вышли к его королевским покоям.
Стража, разглядев измазанного в крови придворного мага за спиной короля, подалась вперед, Лив рявкнул на них, приказывая никого не пускать ни под каким предлогом в течение ближайшего часа, затолкал Лорканна в двери перед собой и закрыл их перед носом удивленных воинов Дома Первой стихии.
Перед придворным магом мелькнули несколько комнат, Лив перестал его толкать только во второй, меньшей и дальней гостиной.
— Так! Так! Лорканн! Так! — смешно пыхтя, обошел его по кругу. — Так! — приподнял руку, рассматривая окровавленную, но неповрежденную ладонь. — Сначала тебя надо вымыть!
И прежде чем маг успел хотя бы удивиться, на него обрушился ушат призванной воды. Под сапогами из пыли сложилась плотная своеобразная бадья, поэтому ковер и обстановка оставались сухими, а вот сам Лорканн пропитывался все никак не заканчивающейся водой — весьма холодной! — кажется, насквозь.
Лив не отводил оценивающего взгляда, и стоило Лорканну вздрогнуть, обхватить себя руками и фыркнуть от холода, король смущенно ойкнул, меняя температуру воды. Личная гроза все никак не заканчивалась, одежда повисла тяжелыми тряпками, хотя вода стала теплой, озноб не проходил.
— Ну вот! Другое дело! — Лив полюбовался на мокрого как мышь, условно жуткого и пугающего черного грифона, удовлетворенно хлопнул в ладоши. — А теперь переодеться бы… Только во что?
Лорканн зябко пожал плечами: вся его одежда догорала в данный момент вместе с покоями — кабинет был очень близко, шансов найти что-то целое и по размеру не существовало вовсе.
— А, ладно! Тебя тут никто не увидит! — шуганул от окошка парочку любопытно заглядывающих птиц. — Заворачивайся в покрывало!
Придворный маг потянул с себя одежду негнущимися пальцами, выходило плохо, все липло к телу, сопротивлялось и не желало его отпускать. Лив хотел помочь, но Лорканн, помня о плачевной судьбе рубашки, мягко отстранил друга. Сейчас это была единственная нормальная одежда, не стоило рвать ее, даже из самых благих побуждений!
— Ладно-ладно, в общем, переодевайся! — похмыкал скептически и ушел в другую комнату.
Лорканн выжал все предметы одежды над магическим тазиком, развесил на спинках стульев и поспешно завернулся в покрывало с дивана. Уселся, зарывшись ступнями в высокий ворс, пытаясь согреться. Не упрощало дело, что волосы липли ко лбу, шее, вискам, периодически с отдельных прядей скатывались ледяные ручейки, холодя грудь и спину.
За окном, однако, было хуже.
Когда Лорканн соизволил обратить на погоду внимание, оказалось, что там, за стеклом, бушует и ярится настоящая черная буря. То и дело сверкали молнии, гром шумел близко, быстрые струи размазывались по окнам, размывая мир до состояния черно-серых пятен.
Едва придворный маг начал различать какие-то отдельные предметы в мешанине темноты, воды и вспышек света, вернулся Лив, аккуратно неся перед собой поднос с горячим чаем, двумя кружками и горкой бутербродов.
— Я не знаю, хочешь ли ты есть, но вдруг хочешь! — вгляделся внимательно. — А от чая тебе отвертеться не удастся! Лорканн! Ну спускайся уже!
— Спускаться?
В руки впихнули кружку горячего чая, которую Лорканн обхватил сразу обеими ладонями.
— Да-да, спускаться! — Лив взял вторую чашку, пересел поближе, похлопал спокойно по плечу. — Сколько можно сидеть на этой убийственной крыше! Что он напал на тебя, вовсе не здорово, нет-нет! Так дела не делаются!
Покачал укоризненно головой, сокрушаясь не столько о гибели ястреба, сколько о его странных манерах.
Холод вокруг Лорканна чуть-чуть разжался, грифон пригубил теплого чая и замер на месте, сосредоточившись на ощущении маленького тепла внутри. От ладони Лива тоже распространялось тепло, просто медленно — покрывало было плотным.
Король-удав сокрушенно вздохнул, и Лорканн понял, что его все это время внимательно разглядывали.
— Лорканн, ну что такого он тебе сказал? Понятно, что ты настолько удручен не безвременной гибелью ястреба! — Лив пересел ближе, стал греть всем своим боком. — Лорканн! Отвечай! Я беспокоюсь!
Отрицать было бессмысленно как то, что Лив был прав, так и то, что Лив беспокоился. А когда король переживал, он мог становиться весьма настойчивым. Лорканн здраво рассудил, что пытку вопросами вот прямо сейчас не переживет и перебил уже набравшего в грудь воздуха Счастливчика.
— Он мне рассказал про белого грифона, признался, что убил своими руками, — маг отпил из кружки, смиряясь все больше, пытаясь отпустить переживание. — Уточнил, что белый грифон был не сыном, а дочерью.
Лив охнул, оценив откровение, приобнял ссутулившегося грифона.
— Ох, Лорканн, не волнуйся, ястреба ты уже наказал, а прошлое не исправить, нет, не исправить, мы как-то с тобой пытались, помнишь? — слабо улыбнулся. — Не переживай, исправить тут уже совершенно ничего нельзя. Зато можно жить дальше и знать!
Придворный маг ощутил теплую волну благодарности и дружеской признательности, полуобернулся к Ливу и прижался, сидя рядом.
— Ну-ну-ну, Лорканн, ничего ужасного не произошло, а ты еще и король теперь своего Дома, очень удачно, что формально, что неформально, ты главный! Никто за тебя ничего не решает, все сам! Ну и я немножко!
Озвучивание поверхностного факта озарило Лорканна пониманием природы бури — он сосредоточился, стараясь взять стихию под уздцы, и, к его существенному удивлению, стихия поддалась. Чернота разошлась, буря поутихла, остался обычный дождь с грозой.
— Вот, видишь, все наладится! Все хорошо! — Счастливчик похлопал его по спине, хмыкнул и добавил уже почти довольно. — И как же здорово, что нет никакого пророчества про черного грифона и белого удава!
Пожал плечо рукой, отставил чашку, а потом завился вокруг Лорканна привычными белыми кольцами, крепко и надежно обнимая в своем исключительно оригинальном жесте признательности.
Грифону стало тепло окончательно, он осторожно откинулся на мягкую спинку дивана, погладил плоскую белую голову на своем плече.
— Спасибо, Лив, ты настоящий друг.
Белый удав легко мазнул раздвоенным языком по щеке, а на засыпающего Лорканна снизошло озарение, чем Лив тоже мог не устроить свой Дом.
Нет, определенно, с цветовыми предубеждениями надо было что-то делать!
========== День Золотого города, первая половина дня ==========
Смена имени, покушение от дорогих кузенов Лива, попытка прежнего короля воздуха призвать черного грифона к ответу — все как-то смешалось в сознании Лорканна, отчего минувший год показался до чрезвычайности насыщенным и долгим. Конечно, событий хватало и так, но смена имени означала также смену статуса. Отныне грифон, как лицо придворное, официальное и аристократически называемое, должен был участвовать во всех масштабных празднествах Неблагого Двора очевидно и со всех сторон заметно.