— Что случилось? — ее начала бить нервная дрожь от одного его тона.
— Твой маяк встрял в большие неприятности. Если не вернешься прежде, чем он умрет, то не вернешься уже никогда. Ясно?
— Нет!
Что случилось в храме, неужели у Тройна было больше одного кинжала? Лейт стал следующим?
Лейт…
"Инструкции. Быстро."
Тар…
— Начни движение, открой поток и потянись изо всех сил. Позови маяк. Только искренние эмоции, только те, что вас связывают. Если ненавидишь его — ненавидь, если любишь — люби. Часть тебя живет в нем, и нужно просто стать единым целым.
— Я не понимаю, у меня не получается!
— А ты не ной! На Грани ты должна приказывать! Без вот этого вот — "а правильно ли я делаю, а можно ли, а не помешаю ли кому…" Твоя решимость отпугнула мимика. Твой испуг ускорил обвал. Появится уже что-нибудь в ореховой скорлупке, заменяющей тебе голову?
Вой поставил жирную точку в объяснении. Они медленно обернулись.
На гребне скалы вопил анкаурт — огромный, раза в полтора больше Аори. Оборвав вопль посреди ноты, он сгорбился и одним прыжком оказался внизу. Несколько его собратьев выбрались из-за скал и, коротко и утробно рявкая, двинулись вперед. Твари не скрывали своего намерения взять в кольцо свежую, привлекательную добычу.
— Вот тебе и мотивацию подвезли, — пробормотал Веррейн. Не сговариваясь, он и Тарги шагнули вперед, чтобы не дать демонам добраться до Аори.
"Ты привел?"
— Издеваешься? Я проверял, не заметил ли кто, что тут изменяющая энергией разбрасывается.
"Плохо проверил."
— Ну пойди, проверь сам! — распсиховался волколак и зарычал на особо наглого анкаурта. Вся стая отпрыгнула назад, как пугливые котята, но демоны тут же принялись подбираться снова. — Аори, уходи, быстрее.
— А вы останетесь без шансов выжить?
— Если кажется, что шансов нет, то ты просто о них не знаешь.
— Я вас не брошу!
Снова два синхронных мыслеобраза, что-то среднее между шлепком по лбу и емким "дура".
— Демоны не умирают, дура, — конкретизировал свою позицию Веррейн. — Но в ближайшие луны придется тебе обходиться без меня. Ну! Бегом! Спасай того, кого еще можешь!
Аори закусила губу. Сделала шаг назад, бросила жалобный взгляд на звезду, на капитана, снова на звезду…
Лейт, что с тобой? Почему я должна выбирать сейчас?
Спасти того, кого еще можно спасти… Тар, пожалуйста, Тар! Я не могу тебя бросить, не могу потерять, опять! Я никогда не могла тебя бросить!
"Уходи! Иначе все будет зря!"
— Я вернусь! Тар, обещаю, я вернусь к тебе! — она закричала от бессилия.
Эхо забилось в ущелье, запуталось в трещинах скал. Мерцающий в небе огонь разросся, засиял, ослепляя демонов и разбрасывая вокруг хаотичные, похожие на черные клинки тени.
Он угас спустя несколько мгновений. Исчез, будто не было ни его, ни девушки в белом платье.
Анкаурты, как по команде, двинулись вперед. Мелкая, осторожная рысь превратилась в энергичные прыжки. Все новые и новые твари появлялись из-за гребней, сползали по скалам, будто вся Грань собралась в одном лишенном выходов ущелье.
— Ну что, готов навалять кому-то послабее, раз мне не получилось? — Веррейн ехидно покосился на угрюмого беловолосого демона с длинными клинками в руках.
"Ты — следующий".
Волколак ехидно усмехнулся в ответ. Одним прыжком он оказался рядом с капитаном, выпрямился спина к спине, будто снова превратился в человека.
Мрак сомкнулся вокруг. Яростный, полный жажды крови и смерти, звериного воя, ощеренных зубов, темной слюны, жгущей, как кислота, когтей, рвущих незащищенную плоть. И, как бы Веррейну ни хотелось, он так и не дождался просьбы о помощи.
Сознание рядом рассыпалось, и в следующую секунду демоны добрались и до волколака.
Лейт очнулся от прикосновения прохладных пальцев. Они, словно принадлежали слепому, медленно и осторожно изучали его лицо. Очередное нежное касание отозвалось болью, и мгновением позже она вспыхнула во всем теле.
Во рту было солоно. Он закашлялся, выплюнул кровь и с трудом открыл глаза. И, преодолевая боль, схватил своей рукой ту, что испуганно отдернулась от его лица.
— Это ты? — прохрипел он. — Ты вернулась…
— Лейт, что случилось?
Аори непонятно как оказалась на соседнем сидении. Она слабо улыбалась, на ресницах блестели слезы, но у Лейта не осталось сил, чтобы их вытереть.
Она вернулась… Спасибо, боги.
И за ее спиной, за смятым капотом, поднимает руку темная фигура.
Вспышка особенности опрокинула Лейта обратно во тьму, но пуля прошла между ними.
Аори медленно обернулась.
Лысый, оскалив невидимые под банданой зубы, все жал и жал на спусковой крючок, но пистолет не стрелял. Бросив его на землю, он потянулся ко второму, спрятанному в подмышечной кобуре. Не одноразовому оружию, по которому невозможно найти владельца, но безотказному, дорогому и уникальному. Сделанному Арканиумом специально для него.
Глаза девчонки полыхнули темным огнем. Ничего, дорогая, подожди немного.
Лысый видел таких не раз. Перепуганные до слез, замершие, впервые осознавшие, что в жизни есть что-то, кроме балов и мелких склок, они теряли это осознание еще быстрее, чем приобретали. Оставался лишь ужас, у особо алчных или глупых — он не делал разницы — смешанный с вожделением. Своей глубинной блядской натурой они чуяли сильного самца и хотели отдать свои тела его желанию.
Что-то мелкое, темное ударило лысого в лицо. Несильно, будто крохотная птаха. Он отмахнулся, но следом за одним существом на него налетело второе, третье, десятое… Стая окружила его, как комары зажженный в лесу фонарь, они бились в лицо, плечи, грудь. Коготки впивались в бандану, рвали ткань на клочки. Лысый, забыв про зажатый в кулаке пистолет, размахивал руками, пытаясь разогнать мелкую нечисть. Размахивал до тех пор, пока удар в живот не согнул его пополам. Еще удар — и пистолет выпал из пальцев и улетел в темноту.
Лысый попытался заорать, но твари тут же ринулись в рот, забивая и крик, и вдох. Они прижали его к стене, впились в горло, все слетались и слетались, собирались вместе, пока не превратились в черный поток, обвивший руку девчонки.
Она держала его, хрупкая дрянь с темными кругами под глазами. Держала одной рукой, словно щенка, а не сорокалетнего накачанного мужика.
— Кто ты такой? — надтреснутый и одновременно звенящий голос.
Даже если бы лысый и хотел ответить, то все, что он мог издать, — невнятный хрип.
Пальцы девчонки сжались, ногти продавили кожу, и тьма неторопливо потекла в тело лысого. Он захрипел, задергался… Попытался. Сила ушла вместе с голосом, лысый превратился в куклу в руках жестокого ребенка.
— Аори! Аори, стой!
Знакомый всей Астрали голос пробился, как сквозь вату. Баго, так быстро? Как? Он не успел бы уйти.
Его подставили. Под Баго, под изменяющую, замаскированную под ребенка.
Но почему она не слушает приказов?
Стражи окружили их за считанные секунды. Кто-то бросился к покореженному кабриолету, остальные замерли, держа девчонку на прицеле.
— Эвин, сделай что-то! — закричала Лана.
— Что? Убить ее?
Маг, закусив губу, пытался прервать изменение, не дать ему разрушить тело убийцы. Но все, на что его хватало, — удерживать поток, не пускать его вглубь. Нет, он мог бы уничтожить Аори движением пальца, и даже готов был… но если ему выбирать, кто сегодня умрет, пусть это будет не она.
— Да хоть это! — рявкнула Глава Баго.
В два шага оказавшись рядом с девчонкой, она коротко и сильно стукнула ее рукояткой пистолета по затылку. Аори упала без единого звука, и рядом рухнул на колени лысый, хрипя и закрывая ладонями горло.
От тонких не осталось и следа.
— Что с Джоем? — оставив Эвина заниматься лысым и девчонкой, Лана бросилась к кабриолету. Оттуда под руководством Агена как раз достали безвольное тело.
Раз вытаскивают — два варианта. Или ему уже ничем не навредить, или…
— Жить будет.
Парня положили на носилки. Лана присела рядом на корточки, коснулась его лба ладонью и закрыла глаза на секунду.
Особенность молчала — значит, Джою и в самом деле ничего страшного не грозит. Не то, чтобы Глава не доверяла заместителю, но сегодня явно не лучший день для Баго. Именно поэтому они сейчас позаботятся о Джое и безродной девчонке. Время Ори наступит позже.
Она поднялась и махнула ребятам — забирайте.
— С ним что-то не так, — пробормотал Аген.
— Знаю. Все потом, — так же тихо ответила Лана и, отодвинув ближайшего стража, шагнула к застывшему в позе эмбриона лысому. — Эвин, ты отвечаешь за девчонку. Этого и машины — в Дом, быстро.
— К сожалению, нет.
Рыжеволосая измененная появилась невесть откуда. Она с мнимой покорностью развела руками, словно и впрямь о чем-то сожалела. Жест показался Лане знакомым, но мысль тут же улетучилась. Глава Баго не стала ее ловить.
— Он совершил нападение на Глав…ного технического специалиста Астрали, — она едва успела выкрутиться.
Кришта насмешливо прищурилась и кивнула, дав понять, что от нее что-либо скрывать бесполезно.
— Он совершил нападение на изменяющую, — отстраненно возразила она. — Непосредственно Джою он не угрожал. Может, не успел, может, и не собирался. Мы обязательно выясним подробности.
— Ты искажаешь факты. А факты состоят том, что…
— Что изменяющей очень повезло выжить, — Кришта ухитрилась перебить ее, не повышая голоса. — И что никто не поручится, что этому идиоту не понадобится экстренная помощь. Ты готова взять на себя ответственность за его смерть?
— Хорошо, — сдалась Лана. — Аген, ты отвечаешь за транспортировку и дальнейшее сопровождение. Я приеду, как только закончим с Джоем.
— Трое изменяющих уже на пути в Дому Баго, — не отводя взгляда от лысого, прокомментировала Кришта. Тот дернулся несколько раз, как от электрического разряда, и поднялся. Лана вздрогнула, встретившись с ним взглядом — глаза заволокло серой пеленой. — Если нужно больше, сообщи.
— Мне нужен изменяющий-техник твоего уровня. Ты, например. Разобраться, почему не сработала городская система безопасности.
— Он в тройке. Я займусь иным.
Лана кивнула, наблюдая, как лысый дерганой походкой марионетки бредет к замершим у перекрестка машинам. Черным, со значками Арканиума на крыльях.
Следом за ним шел Аген с Аори на руках.
Beyond The Black. Through the Mirror.
3. Bobby Woods. The Moth
За неимением на Астрали прочих заместителей, Владыка бесцеремонно сбросил на Эремерта обязанности по утешению особо пострадавших сторон. Никакого иного слова измененный для этого процесса подобрать не мог, и все больше склонялся к мысли о том, что обморок — самое надежное средство. В бессознательном состоянии пострадавшие были такими тихими, не требовали, не кричали, кое-кто — со слезами на глазах.
Увы и ах.
И, если Лейта еще можно было игнорировать, сдав под плотную опеку Баго, то Аори находилась куда ближе, и засевшая в ее ушибленной голове идея не казалось здравой никому, кроме обладательницы.
Во всяком случае, когда дежурный доложил, зачем она требует встречи, в его глазах светилось то же сомнение в гуманности методов Ланы.
— Мне нужно вернуться на Грань!
Ни здравствуйте, ни пожалуйста. Стоило дежурному открыть дверь, как одетая в серые джинсы и рубашку девчонка выскочила из мягкого кресла у окна, как демон из артефакта, и щит, перекрывший дверь, едва не прищемил измененному хвост. С кулаками не бросилась — и на том спасибо. Прожигать взглядом у нее не получалось. Пока что.
Осмотревшись, Эремерт подцепил когтем стул и устроился на нем задом наперед. Абсолютно не по протоколу в присутствии супруги Главы рода, но пятая конечность диктовала свои правила поведения. Да и на даму растрепанная изменяющая не тянула.
Эремерт коротко вздохнул. Потоки вокруг Аори дрожали, как марево над раскаленным песком. Не будь в палате блокирующего контура — глядишь, и впрямь бы провалилась, куда хотела. После того, как разнесла половину квартала, и себя вместе с ним.
И кто б ее на этот раз вытаскивал, позвольте спросить?
— Возвращайся.
— Очень смешно! Выпустите меня!
— Не раньше, чем объяснишь, что забыла в другой сфере.
— Я не обязана ничего объяснять, — Аори непреклонно сложила руки на груди, но нотка неуверенности в голосе выдала ее с головой.
— Значит, расскажешь без обязанностей, по доброй воле.
Эремерт широко улыбнулся. Хочется ей стоять перед чешуйчатым измененным, как школьнице перед учителем, — на здоровье. Но Аори, насупившись, села на край застеленной койки.
Может, стоило ее ремнями привязать? Как жаль, что любая хорошая идея приходит с запозданием. Впрочем, все еще можно предложить это решение Лане.
— Нет у меня для тебя ничего доброго, и не будет никогда.
— Странно, что ты не научилась выполнять приказы.
— Я больше не в армии.
— Ошибаешься. Теперь ты в ней навсегда.
— Было глупо думать, что я смогу что-то изменить, — прошептала она с таким отчаянием, что даже Эремерту стало не по себе. Не в последнюю очередь оттого, что для него слово "изменить" имело особый смысл.
Справятся ли они с тем, что создали, положившись на волю мира и слепую удачу?
— Знаешь, сколько раз за утро мне звонил Ори? Восемнадцать. И я готов поклясться всеми богами, что во плоти он появится в Арканиуме завтра. В лучшем случае.
— И что?
— То, что ты требуешь отпустить тебя на Грань, а не к человеку, ради которого с нее вернулась.
Аори промолчала, глядя куда-то в угол. Она вцепилась в собственные плечи так, словно пыталась заглушить физической болью внутреннюю, невидимую, и потому особенно опасную.
— Нет ничего хуже, чем изменяющая, которая врет сама себе.
— Я знаю, что с ним все в порядке.
— А с кем-то на Грани, надо понимать, — нет?
Она помотала головой. По щеке скатилась непрошеная слеза, и Аори зло вытерла ее кулаком.
— Веррейн сказал, что демоны не умирают. Это правда?
Отчаянная надежда.
— Правда. Они возвращаются в начальное, невоплощенное состояние, потеряв всю энергию. Восстанавливаются со временем или в случае стороннего вливания. Тебе, кстати, отдельное "спасибо" от охранного отдела за сотню воплотившихся тонких на улицах. Две ночи зачищали.
— На здоровье. Что я еще могла сделать?
— Я бы сбежал на твоем месте.
— Он бы убил Лейта!
— Предпочитаешь сделать это собственноручно?
— Что? Почему?
— Если ты выйдешь из этой комнаты в таком состоянии, на Грань отправятся все окружающие. Если, конечно, рядом снова не окажется Ланы с пистолетом.
— И что мне делать? — она невольно потерла макушку.
— Стабилизатор эмоционального состояния, какой ты носила.
— Его уже не найти.
— Как ни странно, их делают парами.
Аори удивленно подняла глаза… и прикипела взглядом к маленькой черной сережке, почти невидимой на чешуйчатой ладони.
— И я должна поверить, — ее голос сорвался, — что ты специально перерыл вещи Сиэ, чтобы сделать мне приятно?
— А тебе что, приятно?
— Нет!
— Я поручил перерыть ее вещи потому, что эту сережку ты не выбросишь.
Она протянула руку.
— Но ведь я все чувствовала. Мне было и плохо, и хорошо… В чем стабильность?
Эремерт удовлетворенно кивнул, когда потоки успокоились, а с лица собеседницы пропало выражение загнанного, беспомощного зверька.
— Сдается мне, ты понимаешь неправильно. Не эмоций, а состояния. Стабилизатор устраняет возможную угрозу от тебя. Пока ты обычный человек — это украшение, не более. Но оно не дает тебе неосознанно цеплять потоки сил.
— Сиэ потому мне ее и дала, чтобы я ничего не заметила…