− Какого хрена тебе надо?
− Мы славно порезвились в последний раз.
− Я не в настроении смотреть порношоу.
− А я пришел по делу. Я тут поговорил со шлюхами, что работали на тех же точках, что и Карен. Выяснилось, что она дружила с парой. И хочешь узнать, что они мне рассказали? Нет? Что ж, похоже перед исчезновением у нее появилось много бабок. Понимаешь? Они не сказали, откуда у нее деньги, но она хвасталась ими направо-налево. И не говори, что ты ничего об этом не знаешь.
− Мы к тому времени уже не были близки. Ее дело, откуда у нее деньги.
− Давай-ка поговорим о сверкающем драндулете, на котором ты ездишь.
− А что с ним?
− Джеки…
Райан угрожающе смотрел на меня, разминая пальцы.
− Ладно. Хорошо. Машину получил в подарок. Она мне ее купила.
− Да. В Отделе Транспортных Средств44 тачку зарегистрировали на твое имя за восемь дней до того, как Карен нашли мертвой. Думаешь это мелочь? Думаешь, это никак не связано с тем, что с ней случилось?
− Не понимаю, как покупка машины может…
− Я про деньги, ты, уебок. Откуда она их достала?
− Не знаю. Во время последней встречи я пытался выяснить, откуда деньги, но она убежала. Мы даже подрались из-за этого.
Райан покачал головой. Затем сел на матрас рядом. Я отполз к стене.
− Джеки, каждый день открывается все больше нежелательных для тебя деталей. Лучше скажи мне про деньги.
Он схватился за край одеяла и приподнял его так, чтобы видеть все мое тело. Я ударил его по руке. Райан встал с ухмылкой на лице.
− Выпить есть чего?
− Господи, ты сам когда-нибудь выпивку покупаешь?
− Только когда рядом нет такого друга как ты.
Райан отправился на кухню. Он вернулся с бутылкой «Южного» и двумя стаканами. Райан разлил выпивку и протянул один мне. Сначала я не хотел его брать, но он держал его у меня перед носом до тех пор, пока я не сдался.
− Я у тебя в долгу. Спасибо, что оставил меня в мотеле.
Я ничего не ответил, просто смотрел за спину Райана в окно – любовался бездонной ночью. Казалось, эта черная пелена будет там вечно. Какое-то время Райан пил виски маленькими глотками, затем тактично прочистил горло.
− Я тут кое-что ночью на улице видел. Думаю, ты сможешь мне помочь.
− Правда?
− Я видел тебя с каким-то типом в черном «Ягуаре».
− Черный «Ягуар»? Не помню.
− Да-да. Вы пару минут разговаривали, потом ты сел к нему, и вы поехали в Беверли-Хиллз. Обычно тебя так не снимали.
− Ты продолжаешь следить за мной?
− Я вкладываю в работу душу. Кто это был? Куда вы поехали?
− Если следил, то сам знаешь.
− Патрулю в Беверли-Хиллз показалось подозрительным, что я преследую такую дорогую тачку, и он остановил меня. Пока мы разобрались, я уже потерял тебя из виду.
− Боже, далеко же ты забрался, если даже свои копы тебя не узнают.
− Осторожнее, Джеки.
− А тебе, блядь, самому не смешно?
Райан пожал плечами.
− Они хорошо скрываются. Отвечай на вопрос.
− Блин, парень хотел, чтобы ему отсосали. Мы припарковались на Бульваре Закатов, я отсосал, и мы разбежались. Вот и все.
− Имя? Описание?
− Я обычно не заглядываюсь на их лица, понимаешь? Почему бы тебе просто номер не пробить?
− Я пытался – никаких следов. Номера были липовые. Так что хотелось бы узнать побольше.
− Что я могу тебе рассказать? Если хуй его покажешь, может и узнаю.
− Что ж, попробуем. А что за дырка к тебе приезжала? Где-то в девять.
− Ты так долго там торчал?
− Я уже сказал, что это мое личное расследование.
− Она могла придти к любому человеку в этом доме.
− Но она пришла к тебе. Что-то слишком много бабок крутится вокруг этого места, странно это. А раз творится что-то странное, да еще здесь, мои деньги говорят, что здесь замешан ты.
− Я работаю на одно агентство. Они ее прислали. Я не ничего о ней не знаю.
− Похоже, она тебя хорошенько отпользовала.
− Это да.
− И какие услуги ты ей оказывал?
− Трахал.
− Давай, Джеки, расскажи. Трахались как парочка собак? Гав-гав-гав. Так? Только не говори, что ты просто попрыгал сверху.
− По-разному.
− Как?
− Господи. Да стоя, на столе, в кровати, она сверху скакала.
− Уже лучше. А как она сосала? Глотала или ты ей на сиськи кончал? Обожаю, когда сперма у баб по щеке стекает.
− Может хватит уже, Райан?
− Готов поспорить, я знаю о ней больше тебя.
− Да уж наверное.
− Ты видел только ее пизду, а я знаю, как ее зовут и где она живет. Видел на чем она приехала? Бумер, восьмая серия. Я пробил номер через Отдел Транспортных Средств. Она малибу-бейба, живет в привилегированном районе. Как тебе такая информация, Джеки? А?
− И что? Это просто моя работа.
Я, конечно, был не прочь узнать ее адрес, но мне претила сама мысль расспрашивать мерзкого жиртреста.
− Что если я пробью ее номер, а ты позвонишь и спросишь, не желает ли она порезвиться нахаляву? А я бы заснял все на камеру?
− Иди нахуй.
− Эта сучка явно богатая.
Я откинулся головой на стену и закрыл глаза. Я услышал, как Райан налил себе еще выпивки. Мне хотелось стать популярным, чтобы у меня были личные адвокаты и телохранители, которые выставили бы его за дверь.
− Наверное ты прав. Такие аферы нужно тщательно планировать.
Я молча лежал с закрытыми глазами. Через некоторое время Райан ушел.
***
Раннее утро. Шторы плотно занавешены. Сигаретный дым и жуткая тишина снаружи. Свет выключен, я лежу на спине. Я пытался услышать хоть какое-нибудь движение – полицейскую сирену, выстрел. Хоть что-нибудь, напоминающее о том, что вокруг целый мир и я часть его. Хотелось чем-то заглушить чувство одиночества.
Мои руки, бедра, живот, все было покрыто спермой. Фотография девушки с ломом в заднице валялась на матрасе. Я уже сбился со счета, сколько раз дрочил на нее. Мой член обмяк. Я сунул под язык пять таблеток Лоразепама, пришлось час ждать, пока он подействует. Я уже не смотрел на фотографию, но ее образ глубоко отпечатался на моей памяти – тяжелая белая плоть девушки и черный лом, вставленный ей в зад. Если бы у меня не было таблеток, я бы не смог устоять перед искушением попробовать ее тело. Я детально представил ощущения. Наверняка оно холодное, гладкое и неподвижное.
Я уснул за час до рассвета.
Глава семнадцатая
Рекс вел автомобиль, он был на взводе. Казалось, его ноги хотели бежать, но мощная энергия удерживала его на водительском сидении «Порше». Смеркалось. Мы ехали за желтым светом фар по плохо освещенным улицам в самой заднице Бербанка. Мы врубили громкую музыку и опустили крышу кабриолета. Ветер дул вокруг нас, прямо как во сне. Прямо сцена из какого-нибудь подросткового фильма – двое школьных приятелей отрываются после выпускного бала. Но в нас не было той безбашенной наивности. Я жил в сумеречном мире. А настроение Рекса каталось на американских горках, от одной крайности к другой.
Мы ехали за героином. Вернее, Рекс ехал. Я отправился за компанию, ну и попробовать тоже. Снаружи проплывали целые ряды обшитых вагонкой домиков. Они выглядели чистыми и ухоженными, но я хорошо знал, как их обитателям тяжело сводить концы с концами. Небольшие пыльные лужайки с высохшими эвкалиптами, ограды из проволочной сетки, высотой до пояса, маленькие машины, стоявшие на небольших подъездных дорожках. И повсюду дети, родители выгоняют их играть на улице, чтобы хоть часок отдохнуть перед ужином.
Машину заносило на поворотах. Рекс ехал очень быстро, но не потому, что мы спешили на встречу. Для него это был единственный способ заглушить внутренний страх.
− Это круче, чувак, гораздо круче. Я вот-вот взорвусь.
− У меня дома есть успокоительные.
− Не сегодня, простых успокоительных недостаточно.
− Протиаден не работает?
− Работает, чувак, работает. Почему по-твоему я сегодня на движухе? Оглядись, блядь, вокруг. Вверх. Вниз. И добавить нечего.
− Перестань его принимать.
− Какая разница. Работает ведь.
Он выставил руку так, что его рукав задрало назад. На внутренней стороне предплечья было несколько синяков. Напоминали следы от уколов, я здорово удивился.
− Тебе нужны иголки по-острее.
− Да, чувак, это мне и нужно. Острые иглы, большие пачки герыча, что-нибудь такое, что высосет мне мозг подчистую. Мне нужно много, чувак, много всего, и одно главное. Я просто хочу это прекратить.
Я уже думал выразить сочувствие. Но не успел. Рекс свернул за угол и ракетой устремился по улице, усеянной пустыми парковками. Она казалась полностью заброшенной. Рекс орудовал рычагом переключения скоростей и тряс головой как полный псих. Казалось, у него под кожей завелась личинка, которая пыталась прогрызть себе путь от одного уха к другому. На дорогу вслед за волейбольным мячом выскочил мальчик лет девяти. Если бы Рекс не гнал так быстро, то успел бы затормозить. Но у него не оставалось времени ударить по тормозам даже после столкновения.
Мальчик перелетел через капот, ударился о ветровое стекло и отлетел в сторону. Когда он перелетал через нас, у меня перед глазами запечатлелся нелепый образ, он кувыркаясь парил в воздухе на фоне черного неба. Голова опущена, белые волосы развевались веером вокруг лица. Затем сработали тормоза. Никакого скрипа, система АБС.45 Рекс медленно остановился у тротуара. Мгновение он сидел крепко зажмурив глаза и сжав руками руль, словно надеялся таким образом заглушить свои чувства. Потом мы вышли из машины и побежали к телу.
Невероятно, но мальчик лежал лицом вверх, с прямой спиной и сведенными вместе ногами. Только неестественно перекрученная левая рука, заведенная за спину, показывала, что он не просто прилег отдохнуть.
Мальчик был мертв, не оставалось никаких сомнений.
Мою голову наполнило множество мыслей. Мне было жаль, что оборвалась такая юная жизнь. Я попытался представить, каким будет приговор суда, представил, как отреагируют его родители. Закричат ли они, когда увидят тело. Но все перечеркивалось одним простым фактом, от которого гора сваливалась с плеч – машину вел не я.
Я посмотрел на Рекса. Теперь мне было жаль его. Он посерел, словно из него вытянули всю кровь, или жизнь, или что там у него оставалось. Рекс стоял, склонив голову над телом мальчика. Мне казалось, что сейчас он проблюется и зарыдает, но он продолжал молча стоять. Рекс вздохнул, его дыхание было напряженным, как будто он вот-вот расплачется. Но он не заплакал. Вместо этого Рекс развернулся и пошел к машине. Мы уехали.
Никто не вышел на улицу. Никто нас не увидел. Почему-то мы оба были уверены, что за этим ничего не последует. Нам повезло. Рекс больше не гнал, он вел машину так, чтобы никто не подумал, что мы пытаемся скрыться. Мы спокойно выехали из этого района. Нам вслед не звучали ни обвинительные крики, ни горестные рыдания. Только урчание немецкого мотора и шелест ветра среди листьев эвкалипта.
Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Мы не развернулись и не поехали домой. А отправились на встречу.
Глава восемнадцатая
День начался с ужасной рвоты. Вчера мы с Рексом полночи вмазывались героином. Когда наркотик подействовал, Рекс разоткровенничался на тему автокатастрофы. Сказал, что никогда не оправится от потрясения. Я попытался его немного утешить, но что я мог поделать? Это был его крест, он сам его нес. Если человек попал в такую ситуацию, ему мало чем поможешь. Спустя некоторое время, я вырубился. А Рекс ушел. Я проснулся, начался отходняк, казалось, взбунтовались все клетки моего организма.
Я пополз в ванную. Там я сидел над унитазом, пока от моей рвоты не осталась только засохшая струйка темной желчи. Прошло полдня, прежде чем я смог встать с колен. Я нашел пузырек с «ДФ-118», и проглотил сразу целую горсть. Обезболивающее долго не действовало. Я ждал эффекта возле унитаза. Я проснулся через два часа. На щеке и плече остались отпечатки половой плитки. Похоже мне полегчало, хотя я почти не чувствовал действия таблеток. По крайней мере, я смог, шатаясь, добраться до кухни и приготовить себе кофе.
Я стоял у окна с кружкой в руке и медленно дышал, стараясь успокоить взбунтовавшийся желудок. Позвонила Белла. Она хотела, чтобы я встретился с ней на ночной вечеринке, которую телезвезды устраивают сегодня в центре города. Она хотела видеть меня в дорогом костюме. Хорошей новостью было то, что она обещала прислать денег. Плохой, то, что мне нужно было набраться мужества и выйти за костюмом из дома.
Родео-драйв. Я взял такси. Я мог потратить меньше денег, но Белла прислала их очень много, было бы глупо не воспользоваться ими по полной. На всякий случай я взял полиэтиленовый пакет.
Я никогда не покупал костюм, но в журналах часто упоминали фирму «Версаче». Так что я отыскал магазин и быстро вошел внутрь. Много пустой площади, полы почти везде из мрамора, немного декоративной мебели и красивые продавщицы. Сказать по правде, у меня бы никогда не хватило духу зайти сюда. Особенно сейчас: ужасный отходняк и таблетки многократно усилили бы во мне ощущение собственной ничтожности.
Рыжеволосая девушка подобрала мне несколько комплектов одежды и проводила меня в примерочную, по размерам не уступавшую моей квартире. Продавщица была одета в кожаные брюки, они плотно облегали ее половые губы. Каждый раз, смотря ей в глаза, я видел, как она пытается вести себя галантно. Она бы старалась угодить и тому, кто не выглядел так, словно съел полную тарелку собачьего дерьма. Девушка притворялась, но я ценил такое отношение. Это лучше, чем откровенное презрение.
Продавщица сказала, я могу позвать ее, если нужно, и закрыла дверь. Я в ней не нуждался и видеть не хотел. Я хотел свернуться калачиком в углу и никуда не выходить. Я сильно вспотел, каждое внешнее движение отражалось в моей голове тяжелым ударом. Я совершил ошибку, когда наклонился развязать шнурки. Мой желудок буквально взревел. Хорошо, что я захватил с собой надежный полиэтиленовый пакет и смог вовремя перехватить поток желудочной кислоты, прежде чем испачкал все окружающее. А плохо то, что рыжая вошла как раз в тот момент, когда я сунул свою рожу в пакет. Я поднял голову и уже собирался извиниться, сославшись на пищевое отравление, как вдруг почувствовал, что у меня что-то прилипло к уголку рта. Девушка отступила. Потом я увидел ее только когда оплачивал счет.
Я выбрал темный костюм под номером три с тремя пуговицами. Пиджак подходил хорошо, но брюки были чуть велики. Одна из продавщиц сказала, что поменяет их, если я подожду минут двадцать. Абсурд. Я выложил за костюм большую часть денег Беллы и вышел на улицу, где меня ждало такси.
По дороге в Беверли-Хиллз меня не отпускали рвотные спазмы. Я понял, что не справлюсь без помощи химических веществ. Я велел таксисту ехать по маленьким улочкам в обход центральной. Таксист быстро раскусил мой замысел и сначала заартачился, но я сказал ему, что он получит свою часть от сделки, и он сразу же успокоился.
В восемь-тридцать я уже стоял в центре города перед Бредбери-Билдинг. Этот район был дырой и в лучшие свои времена. Однако в послерабочее время, когда всякие бездельники шли домой, он превращался в жуткое заброшенное место, где без пистолета лучше не появляться. Но я чувствовал себя хорошо защищенным. Организаторы вечеринки соорудили у входа навес со множеством ярких огней. Повсюду было много парней в форме. Они руковдили парковкой машин и охраняли парадный вход, отгоняя всяких отбросов, что собирались на тротуаре.
Я чувствовал себя лучше, чем утром. Спазмы прекратились, боль в голове стихла до еле различимого пульса. Но я немного тормозил, находясь под воздействием Дигидрокодеина, которого наглотался утром и кокса, который занюхал, собираясь на третье свидание с Беллой. Я не знал, что здесь будет своя парковка с кучей служащих, поэтому приехал на такси, не хотел оставлять «Прелюд» на улице. Теперь мне негде было подождать, когда появится Белла с пригласительными. Я просто стоял и смотрел, на подъезжающие машины.