Она вернулась в зал и быстро нашла Ваймса.
— Командор, боюсь, что дальнейшее наблюдение результатов не даст. На публике они ведут себя довольно осторожно. Разговорить их тоже будет нелегко. Но у меня есть идея.
Ваймс наградил ее подозрительным взглядом.
— Какой-то подвох?
— Я не уверена, что она понравится лорду Ветинари. А я не хотела бы столкнуться с его… неудовольствием. В прошлый раз оно вышло мне боком, при чем совершенно незаслуженно.
— Расскажите, в чем ваш план, а там посмотрим.
И Шарлотта рассказала. Когда она закончила Ваймс смотрел на нее со смесью страха, уважения и чего-то еще, что она охарактеризовала как «веселье».
— Это очень рискованно, — серьезно сказал он.
— Не более рискованно, чем мне уйти отсюда, не добившись результата. Еще одно покушение я могу не пережить. К тому же, там должен быть стражник, и для моей защиты, и для того, чтобы зафиксировать признание.
— Думаете, она признается? — командор все еще сомневался.
— Очень на это надеюсь. Судя по всему, она сильно зла. Если ее чуть подтолкнуть, она будет поступать опрометчиво. А уж разговорить ее — моя задача. Главное, довести эту мадам до точки кипения, — глаза Шарлотты недобро блеснули.
— А вместе с ней и всех присутствующих. Включая Ветинари, — он мечтательно улыбнулся.
— Патриций ждет результата. Это даст результат, — она пожала плечами.
— Хороший план, — одобрил, наконец, Ваймс, — рискованный, но хороший. Я вас прикрою.
— Спасибо. Что ж, тогда пора. Нет смысла оттягивать.
С этими словами Шарлотта взяла два бокала и неспешно направилась прямиком к патрицию. По мере ее продвижения разговоры затихали, она чувствовала взгляды, направленные ей в спину, и старалась сохранять невозмутимый вид. Мысль о том, что сейчас она водит их всех за нос, добавила ей уверенности и того волнения и воодушевления, которые возникают перед прыжком с высокой скалы в воду. Азарт толкал ее вперед.
Лорд Ветинари стоял в тени колонны, погруженный в свои мысли, когда внезапно затихающие разговоры привлекли его внимание. Он увидел Шарлотту, идущую к нему от центра зала с двумя бокалами в руках. Патриций крайне редко позволял событиям застать его врасплох. Он придерживался идеи, что любые планы и ожидания совершенно бесполезны, так как загоняют человека в определенные рамки, ограничивают в возможностях и сковывают. А человека без плана, человека, готового ко всему, застать врасплох затруднительно по определению. Однако в данный момент некой составительнице кроссвордов и хозяйке зоомагазина в одном лице это удалось. Она заметила намек на растерянность и, воспользовавшись моментом, вручила лорду Ветинари бокал, после чего наклонилась к его уху и заговорщически прошептала:
— План А провалился, переходим к плану Б. Будет неплохо, если вы мне подыграете.
Шарлотта широко улыбнулась и сделала глоток, окидывая взглядом зал, разговоры в котором возобновились с утроенной силой, отчего создалось впечатление, что здесь разворошили осиное гнездо. Впрочем, такая интерпретация была недалека от истины.
— И в чем же заключается план Б? — поинтересовался патриций, задумчиво проводя тонким пальцем по краю бокала.
— Мы решили устроить провокацию.
— Мы?
— Я и командор Ваймс.
— И вы уверены, что это сработает?
Шарлотта с трудом оторвала взгляд от бокала в руках патриция. Ей необходимо было сосредоточиться.
— Я уверена, что если не попытаться, то сегодня мы с этим не покончим. А мне не хочется испытывать судьбу и встречаться с наемными убийцами еще раз. Поэтому я буду крайне признательна, если вы совершите над собой небольшое усилие и сделаете вид, что данная беседа доставляет вам удовольствие.
— И чего вы хотите этим добиться? — спросил он, улыбаясь.
— Хочу вывести ее из себя, — ответила она и к собственному ужасу положила руку на плечо Ветинари, который даже бровью не повел.
— Как далеко вы планируете зайти? — спросил он, делая глоток шампанского.
— Я хочу действовать наверняка.
— Что ж, надеюсь, в ваши планы не входят танцы.
Шарлотта хитро прищурилась. Она вдруг поймала себя на ощущении легкости и расслабленности, столь удивительных в таких сложных обстоятельствах и в такой непростой компании. Что ж, шампанское было отменным.
— Искушение велико, но нет. Моя слоновья грация способна произвести столь неизгладимое впечатление, что это похоронит все старания по поимке этой «мадам».
Она поискала взглядом Ваймса, который обнаружился на галерее, изумленный, но готовый действовать. Шарлотта едва заметно кивнула. Сейчас все внимание гостей было направлено на нее, и Ваймс мог спокойно выйти на балкон, оставшись незамеченным.
— Кстати, что от вас хотел посол Злобении?
При упоминании о недавнем знакомстве женщину передернуло, но она быстро взяла себя в руки.
— Он похвалил ваш вкус в выборе женщин и намекнул на заинтересованность в более близком знакомстве.
Лицо патриция осталось непроницаемым, а полученную информацию он предпочел оставить без комментария и вернуться к основной теме беседы, чему Шарлотта была только рада.
— Значит, вы рассчитываете, что «мадам» выдаст себя?
— О, я в этом не сомневаюсь. Она и так действовала несколько опрометчиво, что говорит о неустойчивом характере. А теперь, когда мы довели ее до точки кипения, обязательно сделает глупость. И я намерена ей всячески в этом помогать, — она позволила себе ядовитую улыбку, заметив, что Ваймс вышел на балкон.
— Значит, стоит рискнуть, — тихо произнес Ветинари, склоняясь к ее уху.
В этот момент Шарлотта почувствовала на своей талии его руку. Это было выверенное движение, определенное конкретной целью и лишенное подтекста. В конце концов, она сама просила его подыграть ей. Но в то же время было что-то волнующее и приятное в тепле этого прикосновения. Она почувствовала, что ее тело откликается на внезапную близость. Наступившая в зале тишина показалась оглушительной.
— Перебор, — констатировала Шарлотта, пряча смущенную улыбку за глотком шампанского.
Она нехотя отстранилась, мягко высвобождаясь из объятия и со словами «Пожалуй, мне нужно немного свежего воздуха», вышла на балкон.
Комментарий к Глава 10
Ну, как-то так. “Бал. Начало”, бгг. Примерно в этом месте повествования меня начинает развозить на размышления и философствование. Так что заранее прошу прощения)
Поменяла оформление ссылок. Надеюсь, так удобнее. Потом отредактирую предыдущие главы.
========== Глава 11 ==========
Солнце давно село и небо было усеяно звездами. Точнее было бы усеяно, если бы речь не шла об Анк-Морпорке. Дым и копоть от многочисленных заводских труб скрывали небо большую часть года. В остальные дни с этим успешно справлялись облака. Именно поэтому окна бальной залы служили единственным освещением балкона, на котором оказалась Шарлотта. Пробивавшийся сквозь портьеры свет узкими полосами падал на каменный пол и делал тени в углах столь густыми и черными, что различить что-либо в них не представлялось возможным. Идеальное место для укрытия. Из приоткрытой двери доносились голоса и музыка. Шарлотта навалилась грудью на балюстраду и подставила лицо ночной прохладе, пытаясь отогнать волнения относительно случившегося и предстоящего. Адреналин требовал выхода, хотелось кричать или поколотить кого-нибудь, но несколько глубоких вдохов помогли немного привести мысли и чувства в порядок.
Скрип двери, разорвавший тишину, заставил Шарлотту вздрогнуть. Однако там никого не было, лишь ветер лениво трепал штору, очевидно, это был просто сквозняк. Но вот через несколько минут дверь скрипнула во второй раз. На пороге, грозная и непримиримая, стояла Регина Ржав. Для женщины невысокого роста и средней комплекции она обладала поистине выдающейся способностью возвышаться над окружающими. В этом ей помогали острый ум, непоколебимое чувство собственного достоинства и непрошибаемая самоуверенность. Шарлотта, пожалуй, симпатизировала этой неординарной женщине и даже была бы не прочь подружиться, если бы та с таким неприкрытым презрением не сверлила ее взглядом холодных серых глаз.
— Добрый вечер, миледи, — Шарлотта решила держаться правил приличия и вести беседу вежливо и доброжелательно несмотря на то, что взаимности ожидать не приходилось.
— Для тебя несомненно. Стоит отдать должное твоей смелости — заявиться сюда и вести себя столь непристойным образом, надо быть не робкого десятка, — голос у Регины был грубоватый и звонкий.
— Либо глупой и безрассудной, — улыбнулась Шарлотта.
— Ты вроде не глупа, а значит должна понимать, что тебе здесь не место. Ты никогда не станешь частью этого мира. Даже удивительно, что Ветинари этого не понимает.
— В самом деле? — Шарлотта лихорадочно соображала, как ей вывести собеседницу на нужную тему.
— Ума не приложу, зачем ты ему сдалась?
— Боюсь, что я тоже не пролью свет на этот вопрос. Вам лучше обратиться к его светлости, если конечно он сочтет уместным делиться с вами своими соображениями.
— Только не надо изображать оскорбленную невинность. Само твое присутствие здесь нарушает нормы приличия и наносит оскорбление всем присутствующим, — Регина была абсолютно искренна в своем возмущении. Она не пыталась задеть собеседницу, а лишь высказывала очевидные с ее точки зрения вещи, которые почему-то ускользнули от внимания другой стороны.
— Пока что оскорбления здесь выслушиваю только я, — отрезала Шарлотта. А про себя подумала: «Спокойно, это ты должна вывести ее, а не она тебя».
— Вполне заслуженно.
— Да? И чем же я заслужила подобное отношение?
— Ты знаешь, — Регина внезапно стушевалась и даже как-то уменьшилась в размерах.
— Понятия не имею.
— Подобного рода… отношения… неприемлемы. Тебе здесь не место.
— Так дело в правилах приличия? Или во мне? Переживаете, что я вас опередила?
— Да как ты смеешь! Ты ответишь за свои слова!
«Так, уже лучше», — подумала Шарлотта, отступая под натиском волн гнева, исходивших от Регины Ржав.
— Еще раз наемного убийцу подошлете? — она перестала улыбаться и смерила опешившую Регину тяжелым взглядом. — Жизнь достаточная цена за предполагаемые «подобного рода отношения»?
— Это серьезное обвинение. И ты поплатишься за свою клевету, — Регина смерила собеседницу презрительным взглядом, резко развернулась и вышла, громко хлопнув дверью.
— Не она, — подвела итог Шарлотта.
Она поежилась, плотнее закутываясь в шаль, и тяжело вздохнула. Регина Ржав была женщиной эмоциональной и в гневе могла быть страшна, но вместе с тем, она была прямолинейной и разумной и, очевидно, побрезговала бы действовать теми методами, которые предпочла «мадам».
Минуты текли одна за другой в ночной тишине, нарушаемой легким шелестом листвы и нервным постукиванием женской туфли по каменной плитке. Внезапно дверь в бальный зал распахнулась, выпустив в ночь звуки музыки и разговоров. На пороге стояла высокая статная женщина с надменным выражением лица.
— Наконец я могу лично познакомиться со знаменитой Шарлоттой Лисенер, — сквозь зубы процедила она.
— Добрый вечер. Леди Брамвелл, если не ошибаюсь? — Шарлотта решила опять разыграть карту доброжелательного простодушия и улыбнулась.
— Кажется, тебя предупреждали, чтобы ты держалась подальше от дворца.
— А мы и не во дворце, — она старалась, чтобы ее голос звучал как можно более наивно и непонимающе.
— Не паясничай, ты прекрасно понимаешь, о чем речь.
— Боюсь, я действительно не понимаю, о чем речь.
— Весь Анк-Морпорк был свидетелем твоего распутного поведения. Оставь в покое Хэвлока Ветинари, — маниакальное выражение, исказившее красивое лицо леди Брамвелл, неприятно поразило Шарлотту.
— Он уполномочил вас говорить от его лица?
— Что ты сделала с ним? Приворожила? Иного объяснения его выбору я не нахожу.
— Позвольте узнать, в чем причина вашего интереса? Тоже имели виды? Тогда придется занять очередь, потому что вы не первая даже за сегодняшний вечер.
В тусклом свете, исходящем от окон, было видно, как лицо леди Брамвелл заливает ярчайший румянец.
— Это не твое дело! И хватит увиливать от ответа. Ты определенно как-то на него воздействовала, потому что в тебе нет ничего особенного: ни красоты, ни манер, ни достоинства. Заурядная продавщица.
— Я еще кроссворды составляю.
— Ты — ничтожество и не достойна этого человека! — глаза леди Брамвелл лихорадочно блестели.
— А кто решает? Куда подавать заявку?
Шарлотта боялась, и боялась довольно сильно. В таких случаях ей плохо давался контроль над своей речью, потому что поезд мысли переходил в автономный режим и сворачивал с пути «здравый смысл» на запасной путь «сарказм и провокация». Слова вылетали, минуя центр внутренней цензуры.
— Прекращай юлить! Признавайся, что ты сделала с Хэвлоком Ветинари?
— Ничего.
— Ты лжешь! Ты определенно приворожила его, — леди Брамвелл поджала губы и посмотрела на Шарлотту с нескрываемой ненавистью.
— Любовь невозможно сотворить при помощи магии. Приворотные заклинания и зелья — миф.
— Очередная ложь. Впрочем, скоро это перестанет быть важным. Бутылка агатянского все исправит. Ветинари никогда не будет твоим.
— Не то чтобы я претендовала, но, люди не вещи, чтобы кому-нибудь принадлежать. В Анк-Морпорке нет рабов, — в голосе Шарлотты прозвучала несколько неуместная торжественность.
— Он мой. Слышишь, ты? Мой!
— А он в курсе? Потому что когда я в последний раз общалась с патрицием Ветинари, у меня сложилось четкое ощущение, что он считает себя своим собственным. Я даже осмелюсь предположить, что своей независимостью он весьма дорожит.
— Да что ты понимаешь в любви, лавочница? Ты не способна оценить истинное чувство, когда двое принадлежат друг другу полностью, составляя единое целое, являясь целым миром друг для друга.
Шарлотта в ужасе уставилась на леди Брамвелл. Неужели она это всерьез? К сожалению, выражение лица, интонации, лихорадочный блеск глаз — все свидетельствовало о том, что она не шутит.
— Вы правы, вероятно я мало понимаю в любви. За плечами у меня два не очень удачных брака. И этот опыт позволяет мне во всей полноте оценить великую мерзость извращенного чувства, толкающего на убийство, — Шарлотта брезгливо поморщилась.
— Я сделаю его счастливым! — после предыдущей пламенной речи данное обещание, произнесенное тихим восторженным голосом, прозвучало весьма зловеще.
— Странный способ осчастливить человека: поубивать тех, кем он дорожит и — боги, не верится, то я это произношу — к кому по-своему привязан.
— Ты о себе слишком высокого мнения.
— А кто сказал, что я о себе? В этом городе полно женщин и мужчин на любой вкус, даже самый взыскательный. А вот найти толкового секретаря — задача не из легких. Так что невозможно было придумать ничего «лучше» для завоевания симпатии патриция Анк-Морпорка Хэвлока Ветинари, чем уничтожить его главного и лучшего помощника и его пса.
— Побочный ущерб, — леди Брамвелл презрительно пожала плечами и сделала едва заметный шаг навстречу Шарлотте, которая попятившись уткнулась спиной в балюстраду. Отступать было некуда, вся надежда на командора Ваймса.
— Это вы о веренице трупов, которая остается за вами, пока вы идете к счастливому будущему?
— Отбросы, не имеющие значения. Глупая девица, не способная справиться с элементарным заданием. Я вытащила ее из тюрьмы, нашла ей приличную работу и не получила взамен ничего кроме пустых благодарностей. Как и от этого идиота Стоктона, который тянул из меня деньги, но так и не смог завершить дело, попавшись Страже. Даже Патрик меня подвел, не сумев избавиться от тебя. Приходится брать дело в свои руки. И как удачно, что мы остались здесь наедине.
Следующие события произошли одно за другим так быстро что со стороны могло показаться что все лучилось одновременно: леди Брамвелл сделала шаг вперед, замахиваясь, с намерением столкнуть Шарлотту с балкона; сама Шарлотта, которой некуда было отступать, попыталась отскочить в сторону, но зацепилась ногой за стоявшую рядом вазу и полетела на пол, ударившись головой о край балюстрады; из тени буквально вылетел Ваймс, пытаясь перехватить нападавшую женщину. В следующий миг, окружающий Шарлотту мир раскрасился сотнями ярчайших цветных искр, вслед за которыми пришла боль. На то, чтобы подняться, не было сил, да и особого желания — каменный пол приятно холодил, что хоть немного притупляло дикую пульсацию в затылке. Сквозь застилающую глаза пелену и звон в ушах она смутно слышала ругань леди Брамвелл и звук свистка, которым Ваймс вызвал подмогу. Судя по топоту и перебранке, стражники прибыли оперативно и быстро увели «мадам», о чем недвусмысленно свидетельствовала наступившая тишина.