— А чем болеет твоя сестра? — поинтересовался я.
— Не поверишь, но раком легких.
— Постой, но ведь рак легких развивается в основном у тех, кто…
— Да, много курит, — закончил за меня Элвис.
— Но ведь ей всего двенадцать! — признаться, я был шокирован.
Элвис невесело усмехнулся.
— В нашем мире, если с семи лет не начал курить, то тебя и за человека не считают. Бедная Эвелина. На ней все это отразилось гораздо сильнее. Чем человек младше, тем легче вбить ему в голову всякую хе… прости, я хотел сказать, глупость. Если я курил лишь изредка и всегда знал меру, то сестра могла за один раз выкурить всю пачку.
— А что родители?
— Они не знали. Я прятал сестру от них и сам приводил её в чувство (бывало и так, что она теряла сознание от избытка никотина, ведь она совсем ещё ребенок). Потом, конечно, ругал, проводил воспитательные беседы, но матери никогда не закладывал, хоть и неоднократно грозился. Теперь, когда Эвелина попала сюда, я думаю, что, возможно, зря скрывал от родителей это. Но раньше я считал, что я уже совсем взрослый человек и в состоянии сам воспитать сестру. Я ошибался. Для Эвелины я никогда не был авторитетом. Она любила меня как брата, но никогда не слушалась. И знаешь, зря в Долине Жизни её запихали в детское отделение, в котором она оказалась самой старшей. Уж лучше бы запихнули в молодёжное. Там хотя бы её непристойные анекдоты не произвели бы такой фурор. А та «забавная» история, о которой я хотел тебе рассказать, связана с тем, что Эвелина куда больше моего ненавидит Кору.
— За что? Она же не живет с ней, как ты, и вообще, наверное, почти не пересекается.
— Ей и одного раза хватило. Просто однажды я пас детей на улице, мне надоело, и я пошел поболтать с коллегами. Да, я халатно отношусь к работе, знаю. И я поплатился за это. Дело в том, что во время моего отсутствия Эвелина достала неизвестно как пронесенную в Долину Жизни пачку сигарет и, мало того, что закурила сама, так и начала обучать этому «искусству» других детей, среди которых были и те, кто только-только начал выговаривать «мама». И Кора увидела этот беспредел из окна. Точнее, сначала сработала сигнальная система, начальница подумала, что пожар, выглянула в окно и имела счастье лицезреть эту милую картинку. В итоге мне влетел выговор, а Эвелину Кора заставила четыре часа простоять в углу в пустой комнате, под прицелом камеры видеонаблюдения. Эвелина начала крыть Кору матом и показывать в камеру неприличные жесты. В итоге срок «заключения» увеличился до суток. Я понимаю свою сестру, ведь она привыкла так себя вести, так общаться, и ей сложно переучиться. Слишком резкий контраст между нашим миром и Долиной Жизни. Даже мне было тяжело, но я признал необходимость измениться, а Эвелина отрицает её. Но и Кору в этой ситуации я тоже, как ни странно, понимаю и поддерживаю. Курить маленьким детям, которые, к тому же, ещё и болеют, нельзя ни в коем случае, а тот, кто распространяет это, должен быть подвергнут дисциплинарному наказанию — в этом я с ней согласен. С тех пор Эвелина Кору и ненавидит. А вообще, сестра часто выкидывает такое, отчего у окружающих волосы дыбом встают. Например, недавно на прогулке с детьми нас сопровождал психолог, желающий знать, насколько детям комфортно находиться в коллективе. Сначала всё шло нормально: мы играли в командные игры и водили хоровод. А потом дошло до купания в бассейне, и я велел детям раздеться до купальников. Так вот, вместо того, чтобы спокойно снять с себя одежду и прыгнуть в воду, как все нормальные дети, Эвелина устроила из этого… весьма непристойный танец. И именно в тот день, когда с нами был психолог. Она, наверное, нарочно издевается.
— Что случилось с психологом?
— Свалился в бассейн, — печально пошутил Элвис. — А потом я стоя на коленях умолял его, чтобы он не рассказывал Коре.
— Да, действительно «забавно».
— Подожди, это ещё цветочки. Хотя, самая интересная история как раз с цветочком и связана. Кора любит разводить цветы. У нас ими весь подоконник заставлен. Тут я не против, мне цветы тоже нравятся. Так вот, однажды Эвелина нечаянно услышала, как Кора сказала мне, что её Amorphophallus titanium почему-то плохо растет, и надо что-то сделать, чтобы он рос быстрее. В тот же день Эвелина сбежала с лечения (опять я недосмотрел), пробралась в нашу с Корой комнату и подсыпала в горшок с этим самым цветком магический порошок — ускоритель роста.
— Что ж в этом плохого? — удивился я. — Она, скорее, сделала доброе дело. Ведь этот порошок действительно был создан для того, чтобы растения лучше росли.
Элвис хмыкнул.
— Да, вот только нормальные люди сыплют щепотку этого порошка, а Эвелина высыпала пять упаковок! Это было эпично. Несчастный Amorphophallus titanium занял всю нашу комнату, пробил стекло в окне, выпустил свои побеги на улицу, и они тут же оплели большую часть здания. И на них распустились гигантские цветы. Красные, желтые и синие, хотя, если верить Коре, они должны быть исключительно белыми. Наверное, это был побочный эффект передозировки магическим удобрением.
— А Эвелина знала, что так будет?
— Конечно, знала, — фыркнул Элвис. — Это была её месть Коре за сутки, проведенные в пустой комнате. А вообще, здание, обвитое гигантскими цветами, смотрелось довольно романтично. Но разъяренная Кора была другого мнения. Ты только представь, что случилось с её разложенными по полочкам вещами, когда её любимый цветок разросся до невероятных размеров. Мы несколько дней устраняли последствия. Если честно, мне даже понравилось. Сидеть на крыше и пилить гигантский зеленый стебель — хоть какое-то разнообразие по сравнению с моей обычной работой. Все было бы хорошо, если бы мне не влетело от Коры по полной.
— Но как Эвелине вообще удалось пронести в Долину Жизни магический препарат? Насколько я помню, правилами это запрещено.
— Представь себе, я задал ей тот же вопрос, придя вечером в её комнату для того, чтобы отчитать. И знаешь, что оказалось? Она пронесла огромное количество запрещенных предметов. А не заметили на досмотре потому, что она прятала их в мягкие игрушки. Я, помню, ещё удивился, когда она решила их все с собой везти — Эвелина никогда их не любила, даже в раннем детстве, а в двенадцатилетнем возрасте и подавно. Когда мама спросила её об игрушках, Эвелина сказала, что хочет подарить их маленьким детям в Долине Жизни, чтобы они не грустили. Мама растрогалась и даже пустила слезу, но я-то сразу смекнул, что что-то здесь нечисто. Я знал Эвелину лучше, чем другие члены семьи, и понимал, что маленькие грустящие дети ей абсолютно безразличны, и она преследует какую-то свою корыстную цель. Вот так она обманула наших охранников. У них и мысли не было, что маленькая девочка везет с собой опасные вещества. А вообще, Эвелина увлекается темной магией и хочет стать трикстером.
— Да уж, не повезло с сестрой.
— Что поделаешь, такой её воспитало общество, — вздохнул Элвис, затем выдержал паузу и добавил: — Но её воспитывало не только общество. У неё была хорошая, любящая семья, как и у меня, а это не могло пройти даром. Я знаю, что в душе Эвелина добрый человек, но она привыкла стыдиться своего добра, потому что в нашем мире, проявляя доброту, ты автоматически становишься жалким неудачником, о которого все вытирают ноги. А чтобы тебя уважали, чтобы с тобой считались, нужно быть наглым, эгоистичным и пошлым. Я надеюсь, Долина Жизни покажет ей, что в нормальном мире это не так, и люди, делающие добрые дела, уважаются и ценятся обществом. Эвелина проходит здесь не только физическое, но и душевное лечение, и я верю, это поможет ей вырасти нормальным человеком. Знаешь, я давно хочу сводить её к памятнику Агентам Света, который возвели люди, спасенные нами в Долине Жизни, но всё никак не могу подобрать нужный момент.
— А что, есть такой памятник? — я слышал об этом впервые.
— Ну да, в малом парке. Можешь сходить и посмотреть завтра.
— А кстати, что ты всё-таки сегодня делал на границе? — поинтересовался я. — Не меня же выслеживал?
— Конечно, нет, — рассмеялся Элвис. — Я тоже ходил смотреть на лес и думал о том, как хорошо было бы ненадолго сбежать от всей этой работы, с головой окунуться в свободу и приключения, а потом вернуться.
— А почему нас за территорию медицинского центра не пускают? — признаться, меня давно волновал этот вопрос. — Детей пускать в лес нельзя, а то заблудятся, это понятно. Но мы-то уже взрослые люди.
— Дело в том, что это не совсем обычный лес, — таинственным шепотом проинформировал Элвис.
— Поясни, — тут же потребовал я, заинтригованный этой короткой фразой.
— Не могу. Сам почти ничего не знаю, — развел руками приятель. — Просто неподалеку от Долины Жизни есть место, где происходят различные аномалии.
— Какие аномалии?
— Разные. Бывает, небо чистое, на тысячу километров ни единого облачка, а над тем местом сгустились черные тучи. Бывает, там летом снег выпадает, а зимой деревья вдруг расцветают. И еще там какое-то странное свечение вроде видели. Но это всё слухи, которые в Долине Жизни ходят. Из наших там никто не бывал — запрещено. Агенты Света планируют изучить эту аномалию и понять её природу, но пока у них руки не доходят.
— У них вечно руки не доходят. Слушай, а может, сами все разузнаем?
— С ума сошел?! — Элвис вновь попытался прикинуться серьезным сотрудником, но глаза, в которых неистовым огнем вспыхнула жажда приключений, выдавали его с головой.
— Ну раз ты отказываешься, тогда и говорить не о чем, — притворно огорчился я, зная, что Элвис не сможет найти в себе силы, чтобы отказаться от такого заманчивого предложения.
— Да нет, ты не так меня понял! — поспешил возразить Элвис. — Это было бы здорово, и Коре, кстати, подлянку бы устроили. Но как мы проберемся за пределы Долины Жизни? Магическое поле нас не пропустит.
— А им разве не сотрудники центра управляют?
— Сотрудники, кто ж ещё.
— Так давай дождемся, когда дежурить выпадет тебе и…
— Не выйдет, — оборвал меня Элвис. — Моё дежурство никогда не выпадет.
— Это почему ещё? — удивился я.
— Кора отлучила меня от него. Она знает, что я способен сбежать, и не доверяет мне дежурство.
— Да, это усложняет задачу. А что, если подстроить сотруднику, который должен дежурить в день нашего побега, скажем, внезапную болезнь? Несильную, без последствий. Главное, чтобы он не смог выйти на дежурство. И Коре ничего не останется, как поставить тебя вместо него. Ведь, надеюсь, в Долине Жизни нет больше сотрудников, отлученных от дежурства?
— Нету, — подтвердил Элвис. — Дежурят все, кроме меня. Так что, думаю, твой план сработает. Мы действительно не оставим Коре другого выхода.
— Вот только как мы подстроим эту болезнь? — когда я сочинял план, об этом я как-то не подумал.
— Подключим Эвелину, — тут же сообразил Элвис. — У неё полно всяких ядов. Думаю, есть и не смертельные, вызывающие лишь кратковременное расстройство желудка. Это как раз то, что нужно.
— Значит, с побегом мы разобрались, — подвел итог я. — Переходим к следующему этапу. — Надо решить, как мы найдем эту аномалию, если ты не знаешь дороги.
— Понятия не имею, — признался сотрудник. — Действительно сложный вопрос.
— У меня есть специальный датчик, позволяющий находить аномалии. Правда, он не здесь, а на базе Агентов, но я могу попросить друзей, чтобы они прислали его.
— Отлично. И, кстати, реактивный ранец тебе тоже не помешает. Возможно, нам придется преодолевать значительное расстояние. Когда я говорил, что аномальная территория находится неподалеку от Долины Жизни, я имел в виду неподалеку в масштабах планеты. Это могут быть и сотни километров.
— Реактивный ранец мне тоже пришлют. А у тебя-то он есть?
— Есть, как и у всех Агентов.
— Хорошо. Тогда я завтра свяжусь с друзьями, и будем ждать, когда придут необходимые вещи.
— Идет, — Элвис широко улыбнулся, думая о том, что в скором времени нам предстоит настоящая авантюра. — Представляю себе лицо Коры в тот момент, когда она поймет, что я сбежал. Жаль, я его не увижу. Даже если и не найдем аномалию, то хотя бы позлим Кору, а это уже немало.
Мы дружно рассмеялись. В этот момент в дверь громко и требовательно постучали.
— Вот черт! — тихо, но эмоционально выругался Элвис. — Легка на помине. Это по-любому Кора, больше некому. Кто еще кроме неё будет ломиться сюда в три часа ночи, если у тебя, конечно, нет тайной любовницы.
— Не пори горячку, Эл, — раздраженно прошипел я.
— Прости. Опять, видно, воспитание сказывается. Так значит, Кора, без вариантов. Что и говорить, засиделся я тут у тебя. Как мне влетит! — Элвис неприлично выругался и повторил: — Как мне влетит!
Стук тем временем становился всё громче и настойчивее.
— Элвис! Элвис, я знаю, что ты там! Я слышала твою грязную ругань! На неё только ты и способен, да ещё сестра твоя неадекватная! Открывай, кому говорю, или хуже будет!
Элвис снова выругался, но на этот раз совсем шепотом.
— Подожди, идея, — так же тихо сказал он секунду спустя. — Ложись на кровать и притворись, что тебе очень плохо. А лучше, будто ты без сознания. Закрывай глаза и старайся не дышать. Вот так.
Едва я принял позу «умирающего», Элвис поспешно распахнул дверь и заявил с порога тревожным, чуть ли не паническим голосом:
— Кора, беда! Ты была права, у Локи припадок случился! Уже битый час я пытаюсь привести его в чувство, но всё без толку! А открыть сразу не мог, потому что делал ему непрямой массаж сердца, а его, как ты знаешь, прерывать нельзя! Ой, тридцать секунд прошло, пора заново повторять!
С этими словами Элвис принялся давить руками мне на грудь. Я еле удерживался от смеха — уж слишком происходящее напоминало комедию. Но я решил не подводить товарища и честно изображал обморок.
— Какой ужас! — всплеснула руками Кора: видимо, поддалась на уловку. — Это же Локи! Срочно звоню Фригге, пусть приезжает!
— Не надо Фригге! — тут же отозвался я, вскакивая с дивана.
Наша игра зашла слишком далеко и могла повлечь за собой тяжелые последствия. Даже представить себе не могу, что со мной сделает Фригга, если примчится сюда со всех ног, а окажется, что я просто дурачился.
Лицо Коры скривилось в надменной и презрительной улыбке.
— Я так и знала, что это блеф, вот и устроила эту элементарную проверку. Или думаете, вы одни такие ловкие и хитрые, а я дурочка, вчера на свет появившаяся?
— Ладно, ладно, не злись, — примирительно сказал Элвис. — Мы просто пошутили.
— С этим не шутят, — строго оборвала его Кора. — И как ты вообще додумался делать непрямой массаж сердца здоровому человеку? Это опасно. Ты ему этим вполне навредить можешь.
— Да я легонько, не по-настоящему, — успокоил её Элвис. — Не кричи, я готов идти заполнять ведомости.
— А нечего уже заполнять! — казалось, Кора была на грани истерики. — Я уже все сама заполнила! Идем спать, а то я тебя опять завтра не растолкаю, и мне самой придется твоих детей на завтрак отводить. Так уже четыре раза было!
— Иду, иду, — покорно согласился Элвис. — Спокойной ночи, Локи.
Юноша подмигнул мне за спиной у Коры, словно бы говоря: «Ну ничего, скоро мы отыграемся».
Когда дверь за сотрудниками захлопнулась, я лег на кровать и выключил свет — уже и вправду было слишком поздно.
========== День Рождения, которого не было ==========
Несмотря на то, что заснул я в четвертом часу, проснулся я куда раньше обычного.
Я настежь распахнул окно, впуская в комнату утреннюю свежесть, отыскал своё средство связи и уставился на него в задумчивости. Кого из друзей лучше попросить о помощи? Я нисколько не сомневался в том, что любой из них потребует от меня объяснений, зачем мне вдруг так срочно понадобился датчик аномалий и реактивный ранец. Только вот кто из них отреагирует на мою идею наиболее адекватно?
Тор, конечно же, заведет своё: «Я, как старший брат, запрещаю тебе впутываться во всякие авантюры!». Лаувея тяжело вздохнет и спросит тоном практикующего психиатра: «И вот зачем тебе это надо? Если бы это кому-то нужно было, тогда другое дело. А рисковать жизнью из чистого озорства… Одно слово — трикстер!». И не объяснишь ей, что идти на прогулку в лес это совсем не то же самое, что рисковать жизнью.