Фред несколько раз моргает, прежде чем в глазах его загорается удивление, смешанное с радостью.
- Ты видишь меня? – чересчур громко кричит он и возбужденно трясёт Джорджа за плечи. – Ты на самом деле меня видишь!
Джордж молчит. Он растерян и совершенно не знает, как реагировать. Этот Фред такой Фред, настоящий, каким был всегда, но ведь это невозможно, это неправда, только иллюзия, лишь мечты. И понимать это ещё больнее. Джордж прикусывает губу слишком сильно, и вдруг ощущает вкус крови.
Это словно сигнал для Фреда – тот замирает, и улыбка стекает с его лица.
- Джордж, - выдыхает он нервно. И теперь, кажется, тоже не знает, как себя вести. Он сосредоточенно смотрит на каплю крови, раздувающуюся на губах Джорджа, прежде чем вдруг протягивает руку и стирает её большим пальцем. Джордж невольно вздрагивает, но не отклоняется. У них двоих всегда было одно личное пространство.
Фред тяжело вздыхает, трясёт головой, прежде чем начинает говорить:
- Ты не спишь. И я не твоя галлюцинация.
Да, мысли у них тоже всегда были одни на двоих.
- Я… – Фред запинается, подбирая слова, - я это всё ещё я. И то, что случилось вчера, случилось. Но я, я не знаю, почему и как, но я здесь. На самом деле. Я не призрак, но… Я здесь. Я не ушёл. И никто не мог увидеть меня, но ты увидел.
Голос его дрожит от эмоций. Джордж вслушивается, внимательно, остро. И верит. Потому что хочет. И потому, что это его инстинкт – доверять близнецу.
- Фред, - зовёт он тихо. Брат замирает. И Джордж тянется к нему, чувствуя, как стонет от тоски в груди сердце. – Фред.
Он обнимает своего погибшего брата со всей силы, цепляется за его одежду и не сдерживает вновь вернувшиеся слёзы. Но на этот раз это не похоже на истерику. Теперь он плачет, ощутив облегчение, словно цепи, сковывающие его, были сняты. Фред рядом. В его объятьях. Джордж и не думал, что когда-нибудь сможет пережить это ощущение снова. Когда душа становится целой. Но глаза, руки и сердце не обманывают его. Это Фред. Настоящий Фред, кем бы он теперь ни был. Это неважно. Он всегда в первую очередь будет его Фредом.
И теперь, когда он почти потерял своего близнеца, когда он в это поверил, он держит Фреда и клянется, что больше не отдаст его никому. Ни жизни. Ни смерти.
Он слышит тихий шепот брата о том, что случилось после того, как тот очнулся в Большом зале. И сжимает руки сильнее, когда Фред упоминает, что не смог обнять маму. В конце концов, из них двоих именно Фред тот, кто умер. Хотя Джорджу казалось, что и он тоже. Они вместе погибли в Хогвартсе. И вместе возродились сейчас.
- Как такое возможно? - не сдерживает пораженного выдоха Джордж, глядя на брата. Тот пожимает плечами. Он закончил свой рассказ, и теперь они сидят рядом, чуть соприкасаясь плечами.
- Мерлин его знает, - отвечает Фред таким же негромким голосом. – Только ясно, что я не призрак, а что-то другое.
Он поднимает ладони и смотрит на них, будто пытаясь в линиях на коже прочитать ответ. Джордж хмурится, чувствуя его беспокойство. И ему это не нравится.
- Эй, - он несильно бьёт брата по одной из ладоней, заставляя опустить их и, наконец, отвлечься. – Мы разберёмся.
Это обещание. Их одинаково синие глаза смотрят друг на друга, и Джордж чувствует, как боль отступает. В его сердце всегда останется глубокий рубец от потери брата, но пока Фред с ним, даже в таком виде, он сможет жить и дышать.
Фред кивает, веря. И Джордж слышит его теплую благодарность, его тихую радость от воссоединения и миллион его вопросов. Им не нужны слова, как и всегда. Многие из их друзей всегда возмущались или раздражались, когда близнецы начинали общаться друг с другом без слов. Анджелину это и вовсе выводило из себя. Стоит ли упоминать, что и Фред, и Джордж обожали время от времени бесить своей безмолвной связью всех вокруг, наслаждаясь их завистью.
И в этот момент в дверь снова стучат. Фред и Джордж синхронно поворачивают головы на звук, а после – друг на друга.
- Это мама, - говорит Фред первым. Джордж знает. Но он не уверен, что готов встретиться с ней сейчас. По правде говоря, он просто хочет провести время с братом.
- Ты должен открыть, - вздыхает Фред, не дождавшись ответа. Это правда. Джордж понимает, что семья беспокоится за него. Прежде он не желал их видеть, потому что не хотел жить. Сейчас он не знает, как посмотрит в их глаза, наполненные потерей, когда его собственное сердце трепещет от счастья встречи с Фредом. Сомнения на его лице, должно быть, слишком явные, потому что брат вдруг подталкивает его к двери, решительно и безапелляционно.
- Ладно, - соглашается Джордж. В конце концов, он не может прятаться вечно. Уже взявшись за ручку, он слышит:
- Не говори им, что видишь меня. Они не поверят.
«Они сочтут, что я придумываю, - проносится в голове Джорджа. – Что мне приснилось. А если я буду спорить, доказывая своё, то только больше побеспокою их, и они решат, что я схожу с ума от горя». И хотя ему ужасно хочется поделиться радостью с семьей, он осознает, что должен молчать. И пока они будут плакать, Фред будет стоять рядом с ними. Джордж уже предчувствует, как это будет тяжело.
За дверью действительно мама. Джордж, кажется, впервые после битвы за Хогвартс смотрит на неё ясным взглядом и едва не задыхается. Она выглядит совсем истощенной, словно не спала и не ела несколько недель. Бледная кожа кажется высохшей, будто пергамент, а в глазах темнеет далёкий блеск сдерживаемых слёз. Мать, потерявшая своего ребёнка. Часть себя.
И Джордж порывчатым импульсивным движением наклоняется вперёд и обнимает её, стараясь вложить в это всю свою любовь и всю любовь Фреда. Он слышит тихий вздох брата за спиной, а после чувствует, как теплые материнские руки обнимают его в ответ, укрывая, словно защитной мантией, от всех бед внешнего жестокого мира. Только от смерти Фреда они сберечь не смогли.
Она гладит Джорджа по голове и оставляет на виске нежный поцелуй. Она зовёт его спуститься к семье и поесть, и Джордж молча соглашается. Он видит в её глазах осколки разбитого сердца и не может сказать «нет». Но часть его знает, что если бы Фреда не было рядом прямо сейчас, он был бы жестоким. Он бы не открыл дверь, не спустился вниз и отгородился ото всех. Но присутствие брата дает ему силы. И если семья не может увидеть Фреда, то Джордж обязан сделать всё, чтобы помочь им справиться с утратой.
Они все здесь, внизу. Даже Перси. Среди рыжих голов выделяются Грейнджер и Поттер, давно ставшие частью семьи. Джордж застывает на нижней ступеньке, когда все взгляды вдруг устремляются на него, с одинаковым чувством жалости, от которого хочется блевать. Сразу же бьёт по затылку желание развернуться и уйти. Именно это Джордж и делает, но тут же нос к носу сталкивается с Фредом. Брат выглядит грозным и подозрительно похожим на маму, когда она чем-то недовольна. И если с ней он бы смог поспорить, то возражать близнецу никогда не было в его силах.
Из них двоих Фред всегда был ведущим. Джордж подхватывал его идеи, заканчивал его фразы, читал мысли. Шёл за ним в любую авантюру, не задумываясь. Был ведомым. Точно так же, как Фред первым появился на свет, ведя брата за руку в этот мир, так и шли они по жизни.
И сейчас Фред смотрит на него, молча призывая остаться. Джордж удерживает тяжёлый вздох и разворачивается обратно, принимая своё поражение. Наверное, со стороны все его движения выглядят странно. Сложно не забыть о том, что семья видит только его. Одну половинку от целого. Они даже не подозревают, что на самом деле близнецы всё ещё вместе.
На деревянных ногах Джордж проходит к столу, словно под прицелами волшебных палочек. Грейнджер первая замечает его неловкость и внезапно громко и непринуждённо начинает болтать с Джинни о какой-то бессмыслице. Джордж видит, как удивляются все такому поведению, но сам чувствует облегчение от того, что теперь не он в центре внимания. И постепенно остальные тоже начинают говорить. Молчат лишь двое – Джордж и отец.
Смотреть на папу страшно. Он выглядит совершенно опустошенным и несчастным. Близнецы всегда обожали своего отца. И он любил их особенно сильно, таки ярких, весёлых, безбашенно дерзких. Любил и потерял.
Джордж ловит мимолетный взгляд Грейнджер на себе и робко кивает, благодаря. Она едва заметно приподнимает уголки губ в быстрой мягкой полуулыбке и тотчас отворачивается, отвлекаясь на Рона.
А Джордж оглядывается по сторонам в поисках Фреда. На короткий миг его охватывает паника, страх, что он потерял своего близнеца снова, на этот раз окончательно, что того вовсе не было, а он сам просто поехал крышей. Дыхание начинает учащаться, когда взгляд, наконец, налетает на Фреда.
Он стоит там же, на ступеньках, и грустным взглядом смотрит на их семью. Может, он по-прежнему с ними, но это не отменяет того факта, что они его потеряли. Так же, как он потерял их. Не в силах прикоснуться, поговорить, просто оказаться замеченным.
Джордж дергается и срывается с места. Он не думает, как это выглядит со стороны, он просто хочет помочь брату. Защищать друг друга у них в крови. Без этого они никто.
Ему не нужны слова, он просто подлетает к Фреду и заглядывает в его лицо. Тот моргает и фокусирует внимание на нём.
- Просто… - шепчет Фред сипло, - это странно. Я не знаю, как реагировать.
«Это неважно! Просто будь собой», - хочет ответить Джордж, но не успевает, как близнец поспешно перебивает его:
- Не говори вслух.
Джордж открывает и закрывает рот, как выброшенная на скалы рыба. А Фред вдруг улыбается, наигранно и совсем не радостно. Глаза его остаются печальными.
- Пойдем к столу. Нельзя волновать всех ещё больше, чем ты уже сделал.
Джордж вздыхает, но всё равно возвращается на своё место. Стул слева от него остаётся пустым. Здесь сидел Фред, и никто не посмеет занять его. Как и его место в сердце Джорджа.
Он поднимает взгляд – Фред стоит и тоже не решается присесть. Он сверлит стул взглядом, будто надеется заколдовать его одними глазами.
- Джордж, милый, что с тобой? – воркованье матери с правой стороны вынуждает отвести от близнеца взгляд. Джордж не может заставить себя посмотреть ей в глаза. Вместо этого он смотрит на кастрюлю в её руках, когда бормочет:
- Ничего. Я только…
Он не знает, что «только», не может придумать, но это и не нужно. Мама горько улыбается ему и ласково гладит по голове, как будто понимает. Как будто всем его странностям в поведении есть адекватное объяснение. Они ведь тоже потеряли Фреда, но никто из них не смотрит в пустоту взглядом, полным нежности, не разговаривает сам с собой и не пытается прикоснуться ладонью к воздуху. «Но у них никогда не было такой связи, - напоминает внутренний голос. – Они любили Фреда, но не так, как ты. Это не то же самое». Но теперь они забыли о своём горе, чтобы защитить его разбитое сердце.
Волна благодарности и любви захлестывает Джорджа, и он сжимает губы, чтобы не выпалить вслух то, что Фред сейчас здесь. Но пока они не разберутся, что происходит, лучше никому не рассказывать.
Всё не так.
Отец не прикасается к еде. Перси виновато прячет глаза. Билл пытается поддерживать разговор, и Чарли с мамой изо всех сил ему помогают, хотя заметно, как им тяжело. Флер тихо прислушивается и иногда прикасается к Биллу без слов. Гарри и Рон привычно шепчутся о чём-то в своём углу. Гермиона сверлит их взглядом, но воздерживается от замечаний. Вместо этого она слушает Джинни. Или талантливо делает вид, что слушает. Джордж опускает взгляд на свою тарелку и понимает, что не может съесть ни кусочка. Его горло сжимается в спазме и начинает гореть, как от всплеска желудочной кислоты. И всё, что он хочет, это сбежать отсюда. Слишком тяжело, это давит на него, как упавшее внезапно небо, прижимает к земле, мешает дышать. Джордж не может поднять голову, он смотрит и смотрит на еду, пока взгляд не начинает расплываться, а звуки вокруг смешиваются в нечто нечеткое, бьющее по сознанию острыми гвоздями. Фред здесь, так почему он чувствует себя так, словно хочет совершить суицид?
И когда звуков становится слишком много, а тяжесть ноши на спине невыносимой, из всей этой паутины тьмы вдруг раздается единственный голос, способный разрезать её, будто мечом:
- Джордж?
Джордж чувствует, как дрожит. Он поднимает глаза и встречает обеспокоенный взгляд Фреда. Брат нависает над ним, грустный и взволнованный.
- Я в порядке, - машинально сообщает Джордж.
Разговоры за столом тотчас стихают, а возникшая тишина настолько плотная, что её можно резать ножом. Джордж сглатывает, когда понимает, что все опять на него смотрят. Взгляд его сразу же возвращается к Фреду, по привычке в поисках поддержки и помощи брата.
- Джордж, что ты сказал? – мягко спрашивает его Билл. И от этого осторожного тона хочется кричать, потому как он царапает слух бритвами. Но Джордж заставляет себя прочистить горло и ответить спокойно, без эмоций.
- Я не голоден. Пойду к себе.
Он даже вымучивает улыбку, за что ему точно полагается приз, когда бросает на старшего брата короткий взгляд, прежде чем встает из-за стола. Убегать от семьи – не лучшая идея. Но он не может остаться и делать вид, что Фреда больше нет. Потому что это не так. Его близнец умер, но он всё ещё здесь, и им о стольком нужно поговорить, разобраться, что сидеть за столом и скорбеть не лучшая идея. Особенно когда все так смотрят на него, когда их взгляды вызывают у него что-то близкое к приступу паники.
- Но ты ничего не съел, - замечает печально мама.
- Возьми с собой, - подает голос Фред. – Если ты не будешь, то отдашь мне.
Джордж на миг задумывается, так ли необходима Фреду еда, а потом кивает.
- Я возьму с собой и поем позже, ладно? – говорит он матери. Она улыбается, пытаясь поддержать его, когда видит, как он подхватывает полную тарелку со стола.
Когда дверь в их комнату закрывается, Джордж небрежно опускает еду на стол и падает на кровать. Фред замирает над тарелкой.
- Как думаешь, я могу есть? – задумчиво спрашивает он.
Джордж вскидывает брови.
- Ты голоден? – задает он вопрос в ответ. Фред продолжает пялиться на ещё тёплую картошку.
- Нет, - он качает головой. – Но я люблю её. Мне нравится вкус.
Джордж знает это. Потому что и сам обожает приготовленную мамой картошку, а у них с Фредом всегда были одинаковые вкусы. Но сейчас даже мысли о еде заставляют его желудок болезненно сжиматься. Наверное, если он съест что угодно прямо сейчас, то тут же выблюет обратно.
Фред, тем временем, настороженно берет в руки вилку. Все его движения непривычно скованные. Джордж задерживает дыхание от волнения, когда брат подцепляет один кусочек еды и подносит к лицу. Это волнующе и напоминает тысячи опытов, что они проводили прежде, когда пытались что-то изобрести. Только вот в этот раз речь не об игрушке или розыгрыше.
Фред кладет кусочек картошки в рот и начинает медленно жевать. Глаза Джорджа расширяются. И вдруг брат радостно вскрикивает и оборачивает к нему посветлевшее лицо.
- Я чувствую! – восклицает он возбужденно. – Я чувствую вкус еды! Я могу есть, представляешь!
Он смеется, и Джордж не сдерживает широкой довольной улыбки при виде такого искреннего счастливого Фреда. Это всё, что на самом деле ему нужно. Кем бы ни стал его близнец сейчас, он больше, чем просто призрак, он здесь, он может почти жить. Он рядом. И Джордж согласен на этот компромисс со Смертью.
Он с удовольствием наблюдает, как Фред, схватив тарелку, усаживается на свою кровать и начинает есть с таким аппетитом, словно умер от голода. Это не особо захватывающее зрелище, но Джордж не в силах отвести глаза. Сердце его трепещет от нежности и любви, наблюдая за такими простыми вещами, доказывающими, что Фред реален. Джордж не думает, что когда-нибудь позволит чему-то ещё раз разлучить их. Не после того, как он почти потерял своего близнеца. И он не сводит глаз, как будто думает, что если моргнет, то Фред исчезнет.
- Иди-ка сюда, - вдруг приказывает тот, останавливаясь. Джордж изображает на лице удивление. Он мысленно надеется, что взгляд его был не слишком умиляющимся всё это время наблюдений, иначе ему не избежать тонны смешков и подколов. Не то, чтобы он был против…