Двадцать минут за столом была тишина. Если конечно жизнерадостное чавканье, удовлетворенное причмокивание и стук приборов может за нее сойти.
Властелин Болот первый управился с ужином и с довольным мычанием откинулся на спинку кресла. Прикрыл глаза, еще раз довольно хмыкнул и, так и не открыв глаз, обратился к Карлу:
— Где ты научился так хорошо разбираться в электронике?
— Чинил оборудование, денег не хватало по молодости, а идей как потратить было очень много. А ты? Я так и не понял, ты все-таки местный или…?
— Местный. Самый что ни на есть. В отличие от профессора Горянина.
Кара-Чур открыл глаза и посмотрел на дракона.
— К слову, наш профессор был одним из тех, кто прилетел сюда раньше бревна с буквой Х, когда ночь поменялась с днём…
Едва услышав начало легенды, Карл и Горецвет хором закричали:
— НЕТ!!! Только не эту легенду!
— Может быть расскажешь нам её позже? — взмолилась левая голова.
— Точно, на ночь, под эту легенду отлично засыпать, а до ритуальной пляски еще никто не дожидался, всех косил сон, — радостно закивала правая.
— Я даже слышал, что недавно одна вредная колдунья погрузила все королевство, включая своих сестер, в летаргический сон этой легендой! — доверительно сообщила центральная.
Карл, заинтригованный ответом Кара-Чура, придвинулся ближе к столу и сверлил взглядом собеседника:
— Местный значит. Выходит, все свои знания и умения ты сам приобрел? Талант!
— Я являюсь тем, кого вы — межгалактические странники — называете «универсальным человеком». И всегда интересовался не только медициной, биологией, но техническими и точными науками. Мечтал создать идеальное животное — химеру. В личных целях, но об этом позже. В итоге упомянутое бревно спутало мне все планы — разрушило мой дом и изменило меня. В буквальном смысле. Но нет худа без добра: я обрел друга в лице Горецвета и стал бессмертным. Так же как и ряд моих сородичей, кого с тех пор здесь принято называть Древними. Кто-то считает нас богами, кто-то демонами. По факту — мы всего лишь несчастные антропоморфные мутанты, бывшие люди, оказавшиеся не в то время и не в том месте.
Кара-Чур задумался.
— Хотя и тут как посмотреть. Может, нам и повезло. Спустя 2000 лет могу сказать только одно — бессмертие это не столько благо, сколько мука. Одиночество, непонимание, страх окружающих — такова плата.
— А воду как нашел?
Карл все так же не спускал глаз с Властелина, как если бы тот раскрывал ему законы мироздания. Впрочем, по мнению биотехнолога, именно это сейчас и должно было произойти.
— Вода — побочный продукт моих изысканий по разведению и уходу за химерами. И кстати, в большом количестве она меняет биохимический состав крови и имеет ряд определенных побочных эффектов. Ты получил большую дозу, почти как я или Горецвет.
Карл недоверчиво посмотрел на Кара-Чура и нервно хмыкнул от такого предупреждения.
— У меня что, отрастут головы? Я покроюсь чешуей? Или обрету мерзкий характер?
Чёрные-чёрные глаза Властелина Болот, казалось, ещё больше потемнели.
— Не совсем. Но ты точно станешь слышать голоса. Не могу объяснить как, но все Древние могут слышать друг друга, когда испытывают сильные эмоции: страх, счастье, любовь, ненависть. И тем сильнее будет голос, чем ближе ты к источнику или источник эмоционально нестабилен.
— А, ну ладно, это я могу пережить…
Биотехнолог расслаблено махнул рукой.
Казалось, пространство вокруг Кара-Чура потемнело. Он зловеще произнес:
— Не уверен. И потом, я не говорил, что дополнительных голов или хвоста у тебя не будет. Возможно, со временем…
Властелин посмотрел на перекошенное от ужаса лицо Карла и разразился гомерическим хохотом.
Горецвет, глядя на мучения новенького, решил разрядить обстановку. Центральная голова прокашлялась, привлекая внимание, и начала:
— Раз уж у нас вечер воспоминаний, я тоже хочу поучаствовать! Тем более мне есть, что рассказать.
Дракон приосанился, сложил передние лапы на пузе.
— Когда рухнул космический аппарат «…-Х», мой корабль находился на этой планете уже около года. Правда, попал я сюда случайно, да и не планировал здесь задержаться. Мой исследовательский шаттл попал в гравитационную ловушку, но все еще был управляем, когда зашел в атмосферу планеты. Так я оказался здесь и был покорен местным озерным краем и в особенности фауной. Какое здесь было разнообразие! Какие виды! Рай зоолога!
— Здесь? Луга? Озера? Тут же болота кругом.
Карл ткнул вилкой в сторону окна. Вид на бесконечные топи действительно был интересным, но на озерный край никак не тянул.
Кара-Чур покачал головой.
— Какая необразованность. Заболачивание местности — естественный процесс. Луга затапливались постепенно, озера становились болотами. Два тысячелетия назад моя семья спустилась в озерный край с Кара-Дагъ в поисках лучшей жизни. Мы с братом лошадей разводили. Я мечтал вывести новый вид и прославиться.
— А Королева Луга уже была здесь?
— Нынешняя — это уже пятая королева на моей памяти, я ещё её предков знал. Она тоже человек. По крайней мере, какая-то её часть точно. С каждым последующим родом мутация слабеет, носитель становится все более очеловеченным. Мы с Горецветом последние первозданные мутанты, из-за того, что получили большую дозу живой и мёртвой воды и для нас уже все процессы необратимы.
Карл призадумался и осторожно спросил:
— Очевидно, что Анна тебе нравится, также очевидно, что и она испытывает к тебе симпатию. Что вам мешает?…
Горецвет зажмурил глаза левой головы, правая голова обеспокоено икнула, передние лапы зажали рот центральной.
Кара-Чур мрачно ухмыльнулся и снова стал рассказывать:
— Знаешь почему Горецвет так себя ведёт? Потому что ты только что наступил на мою больную мозоль. Озерный край был вотчиной Королевы Луга. Потом стал болотом, и жители забросили место, ушли вглубь. Сам понимаешь, территория весьма сократилась. Я же просто пришел и остался здесь. Обустроил. Даже правила местные выяснил — если кто-то подобрал то, что бросили, и ухаживал за этим тридцать лет и три года, как я собственно и сделал, то это по праву принадлежит ему.
Но у прапрапрабабки Анны были другие соображения на этот счёт. Она почему-то посчитала, что раз я тут все расчистил, то это нужно потребовать назад как свою собственность. Скажу тебе, она ошибалась.
Так завязалась борьба и длилась она без малого полторы тысячи лет. Пока не пришла Анна — она финансовый гений. И просто умная женщина. Прикинув, сколько денег тратится на военные действия с бессмертным и его химерами, она сменила тактику и стала тратить деньги, покупая моих химер для мирных целей: домашние животные и птицы.
За последние две сотни лет она не только восстановила экономику, разрушенную ее предками, но и пополнила казну. И мою в том числе. Но привычка вести баталии, пусть и словесные, как видишь, осталась. Полагаю, ненависть друг к другу у нас уже на клеточном уровне.
*
Через несколько дней Карл освоил технологию создания воды — и живой, и мёртвой. А предположение Кара-Чура, высказанное при первом знакомстве, оказалось пророческим — мужчины действительно сработались. И даже договорились, что после того, как Карл поможет друзьям вызволить Хрорика, он вернётся насовсем для дальнейших научных изысканий. К тому же им еще предстояло придумать, как помочь Янсену и спасти Полину. Эта трудная задача, оказавшаяся непосильной для лучших умов межгалактической науки, подогревала амбиции как Карла, так и Кара-Чура.
Было ещё одно обстоятельство, почему Карл хотел как можно скорее получить живую и мертвую воду и на время оставить Властелина Болот в одиночестве. Горецвет горячо и полностью поддержал эту затею и даже согласился помочь.
Поэтому, незадолго до отбытия Карла, Кара-Чур получил интригующее письмо от Анны следующего содержания: «Уважаемый Властелин Болот, приходите один в полнолуние, 11 числа, в полночь, на границу Болот и Луга в заброшенную сторожку, для крайне важного и настолько же тайного дела. Анна».
Анна тоже получила таинственное послание, и была не менее заинтригована: «Уважаемая Анна, рассчитываю, что вы умеете хранить тайны и готовы помочь, даже если о помощи просит Властелин Болот. Очень прошу, приходите одна (это значит без свиты! Совсем!) в полнолуние, 11 числа, в полночь, на границу Болот и Луга в заброшенную сторожку. Кара-Чур».
*
На веранде перед черным-черным срубом с покосившимся крыльцом был накрыт стол. Самовар (а пузатая позолоченная колба называлась именно так) закипел, чашки тончайшего фарфора были расставлены на белоснежной скатерти. Огромный пирог с морошкой, еще один с клюквой и множество пирожков с малиной стояли на небольшом столике рядом. Горецвет, удобно устроившись в кресле-качалке, явно сделанной под заказ, смаковал ароматный чай, оттянув мизинчик, и рассказывал последние новости, полученные от «беса-пилотника». Кара-Чур и Карл степенно сидели на стульях с витыми спинками и, прервав светскую беседу о погоде и генетических мутациях типа HDEC2, внимательно слушали дракона.
Мужчины дослушали новостную сводку, Карл печально вздохнул и промолвил:
— Похоже, пора к друзьям. Но я рассчитываю договориться с Хейдаром и продолжить опыты, коллега.
Кара-Чур утвердительно кивнул.
— Поддерживаю, коллега.
Горецвет, продолжая прихлебывать чай, предложил:
— А лететь к друзьям лучше на мне — быстрее и … эффектнее.
Мужчины одновременно разразились гомерическим хохотом.
Смеркалось.
========== 4. Сторожка ==========
На границе Болотного края и Королевства луга стояла сторожка. Крыша бревенчатого домика заросла дерном и болотными цветами, а рядом с трубой виднелась небольшая ёлка.
Возле домика был устроен необычный сад. Так как болотная местность не способствовала разведению цветов и кустарников, то и сад тут был под стать — необычный, каменный. Но от того не менее живописный. Потому как каменные фигуры, как будто застывшие в воздухе в самых причудливых позах, создавали эффект неожиданности и удивляли любого прохожего, по случайности оказавшегося в этом месте.
В светлое время домик, несмотря на соседство с болотом, выглядел весьма обжитым и уютным и даже ухоженным. Возможно, такое впечатление складывалось из-за чистых окон с веселыми занавесками и новенького крыльца. Впрочем, кальсоны и полосатые фуфайки, развешанные на сушке рядом с домиком, тоже недвусмысленно намекали, что хозяин тут есть.
Ночью бельё таинственным образом исчезало, окна закрывались темными ставнями, а погнутые ели и кривобокие березы, растущие возле домика, отбрасывали зловещие тени. В лунном свете домик принимал совсем уж таинственный вид. А у редких путников, по случайности забредших так далеко, возникало только одно желание — оказаться как можно дальше.
Согласно местной легенде владельцем этого домика и сада был болотный леший Шигшинаки или Шига. Согласно этой же легенде он недолюбливал трезвых мужчин и не переносил на дух всех женщин. А всё потому, что трезвые мужчины, как правило, либо кидались на него с кулаками или чем-то потяжелее, либо бежали в болото. И в зависимости от обстоятельств Шига был вынужден или спасаться сам, или спасать непутевых посетителей. Женщины же просто вызывали у него стойкую неприязнь. А все потому, что кто-то пустил слух, что поцелуй искренней любви превратит болотное чудище в прекрасного принца, сторожку — в замок, а снявшую заклятье женщину — в царицу с баснословными богатствами.
Шига, конечно, догадывался, кто был автором этого слуха, и даже как-то высказал свое отношение к юмору профессора Горянина. Но болотная легенда почему-то крепко засела в умах аборигенов, и пришлось выкручиваться.
Потому Шига, заметивший, что под воздействием настоек местное население становится значительно добрее и лояльнее к чудовищам, распустил слух, что Шигшинаки не трогает только весёлых и притомленных настойками путников. А вот женщинам — путь заказан, что трезвым, что притомленным. А про богатства и королевскую кровь это все выдумки.
В домике на полке у печи стояла голограмма с четырьмя улыбающимися молодыми людьми: Айна, Юххони, Шига, Василий. Это был состав той самой злополучной экспедиции, прилетевшей на планету за год до того, как с неба рухнуло бревно с буквой Х на конце и день поменялся с ночью …
В далёком прошлом, фактически в прошлой жизни, Шига Одзава (одзава — маленькое болото на родном языке Шиги, примеч. автора), врач-микробиолог, прилетел на планету в составе небольшой зоологической экспедиции вместе с профессором Василием Горяниным. Но в силу трагических обстоятельств был вынужден остаться в топях навсегда.
С Кара-Чуром Шига познакомился, когда тот по счастливой случайности оказался рядом с болотами и нашел Горянина, правда уже в теле ящерицы. Имран, а таково было настоящее имя Кара-Чура, помог незадачливым межгалактическим страдальцам. Чудесные знания молодого естествоиспытателя, помноженные на технологии и опыт пришельцев, в итоге спасли их всех, даже Василия. Правда, несчастный Горянин, а ныне Горецвет, лишился своего человеческого облика, зато остался жив.
Итак, после памятного события, ставшего легендой, Айна и Юххони ушли на север, Горецвет переехал в терем к своему спасителю, а Шига Одзава, микробиолог, врач и просто хороший человек, обосновался в болотах.
*
Кара-Чур откинулся в кресле-качалке и уставился на конверт с письмом. Карл и Горецвет улетели на помощь товарищам, и Властелин остался один на один со своими мыслями. И мысли эти не давали ему покоя.
В том, что письмо написано рукой Анны, сомнений у него не было — Имран не раз читал документы, написанные рукой Королевы Луга. Но странный текст и выбор места встречи наталкивали его на мысли о глупом розыгрыше. Потому что дом Шигшинаки на границе Болот и Луга было последним местом, куда Анна могла позвать Властелина Болот. Кроме того, Анна настаивала на личной встрече, а это было еще необычнее.
— Женщины! — презрительно фыркнул Кара-Чур. Но в глубине его чёрной-чёрной души шевельнулось любопытство и что-то ещё. Припыленное и непонятное. Какое-то забытое чувство, которое Кара-Чур никак не мог вспомнить и оттого только сильнее беспокоился.
В четверть двенадцатого Кара-Чур оседлал черного-черного коня и хотел было уже поехать, но из загона послышалось недовольное ржание.
— Что, Горбань, тоже хочешь прокатиться?
Кара-Чур подъехал ближе.
— Нет, мой друг, сегодня оставляю тебя за старшего — ведь Горецвет улетел, и ты, мой верный скакун, единственный, кто наделен разумом, и в случае необходимости сможешь помочь остальным химерам.
Горбань снова заржал и в этот раз даже будто вздохнул, помотал мохнатой головой, но все же зашел обратно под навес.
Кара-Чур пришпорил коня и пустился в сторону сторожки быстрее ветра. Тучи рассеялись, над болотами взошла полная луна. Лес и топи казались подернутыми прозрачной серебряной дымкой и оттого выглядели еще более загадочными.
Анна добралась до сторожки на полчаса раньше назначенного времени. И сделала это специально. Письмо было написано рукой Властелина Болот, в этом сомнений не было. Она внимательно изучила сама и даже заставила своих писарей сравнить отрывок письма и грамоты, которые при ней когда-то писал Кара-Чур. Почерк был идентичен. Но содержание!
Во-первых, упоминание свиты, что за детская шалость. Да и шутки такие были скорее в духе её фрейлин, но никак не вязались с привычным сарказмом Кара-Чура.
Во-вторых, вся эта таинственность и желание видеть только её одну, да ещё и в полнолуние, в полночь, создавало какой-то романтический флёр. Анна была убеждена, что Властелин Болот мог быть коварным, расчетливым и даже безжалостным, но романтиком — точно нет. И потому, памятуя о том, что она, на минуточку, тоже слегка бессмертна, как и ее противник, Анна пустилась в путь, как и предписывалось в записке — одна. Правда, приехала на полчаса раньше и притаилась в зарослях кустарника так, чтобы иметь обзор на сторожку и единственную дорогу к ней. Лошадь же свою предусмотрительно припрятала в лесу.