Несколько тактов разведчик просто смотрел на свою «жертву», очень правдоподобно имитируя изголодавшуюся страсть. Про себя же с удивлением отметил, что притворяться почти не пришлось — девчонка была… удивительно привлекательной. А чёлка, спадавшая на большие чёрные глаза, только добавляла интриги.
Гуннар напрягся и, не собираясь поддаваться чарам, от греха подальше, резко крутанул Мари, прижал спиной к своей груди. Рука лаборантки, зажатая в его ладони, подрагивала. Мари испуганным зверьком косилась на него через плечо. Гуннар решил усилить эффект и, не прерывая зрительного контакта, чуть наклонил голову и будто бы случайно провел носом по её щеке.
Отметив, как девушка покраснела, — самый верный женский признак, что крепость готовится к капитуляции, — разведчик наклонился ещё ниже и прошептал, нарочно задевая ушко губами:
— Сыграем?
Мари моргнула и привычно подула на чёлку, не иначе, чтобы получше разглядеть наглеца.
— Это, простите, во что?
Гуннар, решив, что девушка «готова», нахально улыбнулся:
— В шахматы, конечно. И желательно, наедине… Не находите, что здесь слишком людно?
Секунду девушка молчала, похоже, пытаясь понять, что он имел в виду. Глаза Мари расширились, она резко вывернулась и отступила на шаг.
Гуннар, праздновавший победу, оторопел от растерянности — так дамы на его предложение ещё не реагировали — и пропустил звонкую пощёчину. Рефлекторно прижал руку к горящей огнём щеке, а девушка выкрикнула:
— Нахал!
В этот момент он готов был предать своё собственное непреложное правило: женщин не бить и не любить! Обладательницу чёлки захотелось приобщить к методам воспитания строптивых Алесь: “Берёте десяток берёзовых прутьев погибче, вымачиваете в соляном растворе…”
Размышления Гуннара о том, что делать со строптивой барышней и берёзовыми прутьями, были прерваны её возгласом:
— Он шпион! Я застукала его в секретной лаборатории!
Музыка стихла. Все как один повернулись к нему. По залу пробежал нехороший шепоток. Гуннар опасно улыбнулся и обвёл присутствующих глумливым взглядом.
Мысли в голове мужчины неслись бурным потоком, и уступ, пересекающий речное русло, был близко. Нужно было срочно что-то придумать, чтобы дать время Горецвету с Янсеном, будь они неладны. Краем глаза он увидел, как некто в чёрном пробирается к нему сквозь толпу.
— Мадам… — Гуннар сам не знал, что собирался сказать, когда тяжелая рука в чёрной перчатке грубо ухватила его за плечо.
— Довольно!
Голос позади Гуннара прозвучал как гром, молния и вход в атмосферу бревна с буквой -Х одновременно. В зале потемнело. Все, кто находился рядом с ним, синхронно сделали шаг назад.
А Гуннар выдохнул с облегчением и улыбнулся: унижать лаборантку, да ещё и при таком скоплении народа, ему совершенно не хотелось. Тем не менее девушка всхлипнула, а Гуннар медленно повернулся к обладателю громоподобного голоса.
Кара-Чур смотрел на него в упор, яростно сверкая глазами:
— Я не позволю при мне порочить честь дамы, — прорычал Властелин Болот.
— Желаете сатисфакции, сударь? — Гуннар говорил холодно, отчаянно соображая, как дать понять горячему болотному мужчине, что это всё спектакль, — тогда прошу вас вооружиться, а остальных — освободить площадку…
Гуннар ловко выхватил саблю, и гости отшатнулись от него, толкая друг друга, расступились. Какие-то барышни позади крикнули “Остановитесь!”, но их быстро оттеснили, как и охрану. Люди на празднике уже вкусили хлеба (и вина) и теперь были не прочь приобщиться к зрелищам.
Гуннар беглым взглядом окинул зал и пристально уставился на пылавшего праведным гневом Кара-Чура.
— Предлагаю решить наш маленький спор прямо здесь! Внутри удобнее. Сухо, тепло, драконы не летают, — Гуннар сделал акцент на драконе и более громко продолжил, — ящики со спящими царевнами с небес не падают…
После чего громогласно расхохотался, привлекая к себе ещё больше внимания, выхватил из ножен бутафорскую саблю и сделал пару ловких махов.
Брови Кара-Чура на секунду приподнялись, в глазах мелькнуло понимание. Властелин Болот демонстративно скривил губы в надменной усмешке… И в каждой руке у него оказалось по сабле!
*
Горецвет активировал коммуникатор, чтобы связаться с транспортником, но вместо биотехнолога на экране почему-то появился Алёша. Дракон непонимающе смотрел на дрыгвича:
— Ты что там делаешь? А Карл где? — рявкнула левая голова.
— У тебя вообще свидетельство пилота есть? — центральная голова хмуро уставилась в коммуникатор.
Алёша посуровел, но ответил:
— Карл на Мёльн улетел, у него что-то с антидотом случилось. Эниас занят системой безопасности, а Кара-Чур в зале вместе с Гуннаром народ отвлекает. Так что вам лучше поторопиться. Координаты я получил и уже на подлёте.
Горецвет тяжело вздохнул и отключился. Янсен нашёл железный бак и теперь прижимал его к двери, ведущей на крышу.
— Доктор, ты бы силы поберёг, — обратилась к Янсену правая голова дракона.
— А то тебе ещё невесту тащить, — усмехнулась левая.
— Всем умолкнуть, объявляю начало эвакуации! — провозгласила центральная.
Горецвет пару раз махнул крыльями и стал увеличиваться, принимая свой истинный размер. Центральная голова при этом с удивлением обнаружила, что Полина широко распахнула глаза и смотрела на него с ужасом и, кажется, пыталась что-то сказать.
Янсен не стал дожидаться повторного приглашения, подошёл к саркофагу и прислонился к стеклу. Полина смотрела на него с явным недоумением и даже страхом, к тому же постоянно показывала глазами в сторону Горецвета.
Ван Берг ободряюще улыбнулся, прошептал:
— Привет…
Полина перестала вращать глазами и попыталась что-то сказать, но атрофированные за годы бездействия мышцы не слушались её. Она снова посмотрела на Янсена, в уголке её глаза скопилась влага. Ван Берг с непониманием смотрел, как одинокая слезинка скатилась по щеке возлюбленной.
— Нет! — врач протестующе замотал головой. Внутри поднималась паника. — Нет, — более твёрдо сказал он и попытался что-то объяснить Полине.
Говорил, что он не оставит её, что раньше этого не сделал и теперь не отступит. Объяснял, что сейчас они попадут на корабль, где ждёт спасение — антидот. А дракон — их друг и вообще профессор-зоолог. Но самое главное он сказал в конце своей пламенной речи.
Полина настороженно смотрела на рыцаря с таким знакомым лицом. Она не понимала даже половины того, что он так быстро и эмоционально говорил. Видела только его взгляд, полный обожания, надежды и чего-то ещё, чего-то очень важного, что она силилась разгадать, но никак не могла. Наконец, Янсен остановился и пристально посмотрел в её глаза, на секунду поджал губы, сделал глубокий вдох, как перед прыжком со скалы в море, и очень медленно произнёс:
— Я. Люблю. Тебя. И. Спасу.
После чего подхватив, с выражения Гуннара, «скворечник», ван Берг рысцой побежал к дракону.
— Ну что, Чебуратор, готов к транспортировке? — Горецвет улыбался всеми головами, — держи свою ношу крепче, полет будет быстрым, увлекательным, но сопряженным с опасностью для здоровья.
Янсен немного побледнел и с силой вцепился в саркофаг. Полина всё так же с неподдельным выражением ужаса на лице разглядывала дракона.
— Похоже, твоя невеста мне не доверяет, — обиделась левая голова.
— Да и на тебя она как-то неуверенно поглядывает, — заметила правая.
— А вы точно знакомы? — засомневалась центральная, и дракон, подхватив рыцаря с его поклажей, резко поднялся в воздух.
Янсен, не смотря на скромный по меркам межгалактических путешественников возраст, уже много чего успел повидать. Достигнув сорока четырех лет, мог смело назвать себя человеком уравновешенным, бывалым и мало чему удивляющимся.
Как путешественник, он успел побывать на разных планетах, где население, флора и фауна были порой недружелюбны и даже местами агрессивны. Как нордсьен, он пережил достаточно походов, чтобы научиться отличать нападавшего от обороняющегося, а добычу — от мародерства. Как врач, спас приличное количество, казалось бы, безнадежных пациентов, да и на смерть насмотрелся в полной мере.
Но сейчас, сжимая саркофаг в руках, налитых странной и чужеродной силой, зажатый в лапы могучего трёхголового дракона, он почувствовал себя малолетним ребёнком, внутри которого борются противоречивые чувства. Да, полёт был поистине захватывающим. Да, Полина была в его руках, и надежда на спасение возлюбленной впервые имела крепкие основания.
В то же время Янсен помнил, что действие его вакцины скоро закончится, саркофаг необходимо немедленно подключить к источнику питания, а Горецвету, очевидно, тяжело, потому что дракон как-то несмело набирает высоту, а левая голова вообще подозрительно косится на колбу, в которой томится Полина.
Ван Берг посильнее стиснул саркофаг и яростно уставился на левую голову, которая неожиданно посмотрела мимо него и пророкотала:
— Янсен, а ты цирк любишь? Выступления воздушных гимнастов? Или, допустим, эквилибристов, со снарядами? — правая голова тоже посмотрела куда-то вниз, и Горецвет резко начал снижаться.
— Ты чего это удумал, змей в крокодильем обличии! — крикнул Янсен, непроизвольно опустил глаза вниз и замолчал.
Под ними стояла толпа людей в маскарадных костюмах и, похоже, любовалась на их феерический полёт. Некоторые даже устроили прямую трансляцию с портативных коммуникаторов. Кто-то записывал видео, кто-то просто махал руками, призывая новых зрителей.
Левая голова посмотрела на Янсена и радостно сообщила:
— А давай им воздушное шоу устроим!
— Только надо Эниасу сказать, чтобы прямо сейчас заглушил всю связь в округе и заодно умудрился стереть все видео, которые успели снять и, возможно, передать, — нахмурилась центральная голова.
Янсен прижал ухо к плечу и активировал комлинк:
— Эниас, у нас проблемы!
В ухе раздался спокойный голос:
— Да я смотрю, у всех что-то пошло не так… Кара-Чур, например, пытается прикончить Гуннара аж с двух рук, пришлось им свет выключить, а то представление затянулось. А у вас что?
— А у нас полёт ненормальных! — рявкнул Янсен и опять посмотрел вниз. Толпа прибывала.
— Ты мог бы отключить кроме света еще и связь? И проявить свои магические способности и стереть все видео с нами в главной роли, которые уже успели записать? — голос ван Берга срывался, руки начинали уставать и терять свою силу.
— Да вы за кого меня принимаете! Правда что ли за волшебника?! — возмутился Эниас, а про себя подумал, хорошо, что во время «экскурсии» он поставил заглушки рядом со всеми антеннами, до которых дотянулся, установил специальное оборудование в центральном узле связи, а Алёшу заставил разложить мины по всем электрощитовым.
*
Алёша после неприятного разговора с драконом сначала хотел обидеться, но потом решил, что это всё глупости и, чтобы заслужить доверие товарищей, надо просто произвести на них впечатление. Например, шикарным выходом в роли героя-спасителя, под литавры и фанфары. И судя по картинке с коммуникатора Горецвета, ситуация у друзей складывалась неприятная, и героический подвиг пришёлся бы кстати.
О том, что у него нет свидетельства пилота, а водить он научился с месяц назад под присмотром Кристиана, дрыгвич скромно решил умолчать. И на вопрос Карла только невинно пожал плечами, решив, что если вообще ничего не сказать, это за обман не считается. Тем более, что биотехнолог очень нервничал и хотел как можно скорее попасть в свою лабораторию.
Угнанный транспортник пал жертвой Алёши не случайно. Неприметная машинка, старенькая, местами помятая, с облупившейся краской, на самом деле была звездой программы сегодняшней вечеринки. А дело было в том, что на борту этого малыша стояла самая новейшая электроника, позволявшая не только развивать приличную скорость, но и устраивать настоящие голографические шоу.
Во время «экскурсии» Эниас с Алёшей отправились изучать окрестности, точнее, расположение основных антенн, электрощитовых и центрального узла связи, и стали свидетелем разговора двух электриков. Пожилой специалист наставлял своего ученика, а заодно поделился тайной: у библиотеки, возле черного входа, стоит старенький перевозчик. И никто из служащих и посетителей даже не догадывается, что внутри поцарапанной и видавшей лучшие времена машины находится очень дорогое оборудование, установленное специально для праздника. В нужный момент, никем не замеченный, транспортник поднимется вверх и устроит грандиозное шоу.
Дождавшись, когда электрики отправятся по своим делам, а дворик за библиотекой опустеет, два «студента», о чём-то увлеченно разговаривая, неожиданно оказались возле потертой машины, потом в ней, а ещё через двадцать минут покинули пустой двор и, всё так же увлеченно что-то обсуждая, направились по своим делам. Машина осталась на месте, правда, дополнилась двумя устройствами: новым электронным ключом безопасности и красной кнопкой.
Алёша оглядел панель и вспомнил напутствие Эниаса:
— Запомни, вот эту красную кнопку можно нажимать ТОЛЬКО в случае крайней, Алёша, ты понял? КРАЙНЕЙ опасности!
Подлетая к указанной точке на потертом и видавшем лучшие времена транспортнике, предусмотрительно угнанном им лично, сегодня утром, с чёрного входа библиотеки НИИ, дрыгвич присвистнул от удивления.
Прямо перед ним на приличной высоте парил дракон. В лапах дракон держал рыцаря в знакомой кольчуге. А рыцарь, в свою очередь, держал здоровенный саркофаг жизнеобеспечения устаревшей модели. Углепластиковый ящик опасно накренился и явно норовил выпасть из слабеющих рук. Внизу, прямо под горе-эквилибристами, собралась уже приличная толпа зевак.
Освещение в главном здании НИИ моргнуло и погасло. Следом погасли соседние дома, фонари и иллюминация на улице тоже. Площадь погрузилась во мрак.
Алёша решил, что час пробил, и под бой курантов, отсчитывающих полночь, зажмурился и ткнул пальцем в красную кнопку.
Сначала ничего не произошло. И он даже расстроился. А потом…
Вокруг его неприметного транспортника появились голограммы четырёх огромных золотых драконов. Они сначала выстроились «свиньёй», стали подниматься и опускаться, как на волнах.
Затем разлетелись в разные стороны и стали нырять и догонять друг друга, иногда замирая, иногда набирая скорость и взлетая то вверх, то резко пикируя вниз прямо в толпу. Периодически они красочно взрывались, разлетаясь на маленькие огненные шарики, а потом вновь собирались в драконов.
Судя по поведению зевак — шоу им нравилось, тем более что Горецвет не растерялся и, опасно подкинув рыцаря вверх, ухватил лапами выпавший саркофаг, а сам подставил шею, и теперь Янсен сидел на загривке дракона и ошарашенно озирался по сторонам.
Алёша тоже решил проявить инициативу и подвел транспортник максимально близко к товарищам, открыл трап и держал руку на гашетке, на случай, если придется давать дополнительную тягу. О способностях Горецвета дрыгвич знал из личного опыта, и то, что дракон в полете сейчас уменьшался в размерах, не означало, что и вес его тоже уменьшится.
В грузовом отсеке послышался грохот, и транспортник опасно накренился. Алёша вдавил ручку до упора, но мощности всё равно не хватало — Горецвет и саркофаг совместными усилиями тянули их к земле.
Сзади послышался топот, и транспортник стремительно начал… набирать высоту.
Горецвет неожиданно появился впереди и, помахав на прощание лапой, устремился к призрачным драконам.
Алёша, не оглядываясь назад, активировал защитный экран и резко пошёл вверх, стараясь как можно скорее доставить Янсена и саркофаг к источнику питания на борту Дракко, ждавшего их на низкой околопланетной орбите. Судя по часам, времени у них оставалось не более 10 минут.
========== 10. Проверка на прочность ==========
Хейдар вернулся на Мёльн в начале десятого вечера. Наскоро махнул рукой пилоту Смирновых, после чего челнок корпорации отбыл.
Младший сын стоял посреди транспортного отсека в одиночестве и с беспокойством оглядывался по сторонам. И если отсутствие Дракко ещё можно было объяснить тем, что кто-то из команды улетел по срочному делу, не предупредив командира, то выбежавший на середину палубы Карл, безумно вращающий глазами и повторяющий: «Невозможно… просто невозможно… Использовать нельзя! Погибнет!..», однозначно вызывал подозрения.