Егор Кузьмич замолчал. Меня тронула его история, и тут я решила вспомнить навыки мадам Коко.
-Егор Кузьмич, - начала издалека. Возможно, когда-то вы слышали о некой мадам Коко.
Старик задумался, а затем кивнул.
-Было дело. Супруга моя, узнав о ней, ездила в Калугу. Та ей помогла. А почему ты спрашиваешь?
Я не знала вначале, что и сказать, но потом решилась рассказать правду, естественно, не всю.
-Представьте себе, что вы встретили эту самую мадам Коко.
Старик удивился, но ничего не сказал, а я продолжила.
-Хочу вам помочь. Мне нужна любая вещь, принадлежавшая вашей дочери. Есть у вас такое?
Старик поднялся, ненадолго вышел и вернулся с крестиком.
-Вот, - он положил крестик передо мной, - подойдёт?
Я кивнула, взяла крестик и зажала в руке. В голове промчались хороводом разрозненные картинки. Ты, наверное, знаешь, что в пору моей практики я часто отыскивала пропавшие предметы. Наконец, эти картинки остановили свои пляски, и я чётко увидела, женщину действительно похожую на меня. Рядом с ней расстилался зелёный газон, вдали виднелся белый особняк. Вот показался представительный мужчина, подошёл к ней, поцеловал в щёку.
-Вадим, не надо. Дети могут увидеть. Что они скажут?
-Они скажут, что папа очень любит маму. Пойдём, пора обедать. Мальчики уже за столом.
Налетел ветер, закружил шляпку. Женщина протянула руку, чтобы не дать ей упасть. Рукав платья съехал, обнажив руку до локтя. Сразу под локтём я увидела небольшоё родимое пятно. Затем картинка исчезла.
-Не было ли у вашей дочери родинки чуть ниже локтя на правой руке? – спросила я Егора Кузьмича.
-Откуда знаешь? Была, была родинка. Говори, говори, что увидела?
-Ваша дочь жива и замужем за неким Вадимом
-Как он выглядит?
Я описала мужчину, которого увидела.
-Это он, - еле слышно прошептал Егор Кузьмич, - как же так? Ведь Ольге сказали, что его расстреляли.
-По всей видимости, сведения были ложными. Вероятно, расстреляли Вадима, но не того.
-Ты можешь сказать, где сейчас находится Ольга?
-Скорее всего, где-то, где тепло. Это может быть Испания, Франция, Португалия. Для того, чтобы узнать конкретнее, нужна ещё одна вещь вашей дочери. Эта исчерпала свой ресурс. Большего крестик сказать не может.
-Подожди, - старик поспешно вышел в сени и вскоре вернулся, неся в руках картонную коробку, - вот, посмотри. Может, что и подойдёт.
Я открыла коробку. На свет появились разные мелочи. На стол лёг женский шарфик. Записная книжка, блокнот, перчатки. «Ага, вот они как раз и подойдут», - подумала я и отложила лайковое изделие для нежных женских ручек, затем рядом легла брошь жёлтого металла с красным камнем.
-Остальное можно убирать, - сказала я, отправляя ненужные вещи в коробку, - сейчас попробую узнать, где находится Ольга.
Я взяла перчатки, надела одну на левую руку, а в правую взяла брошь. В голове снова пронеслась череда картинок и, наконец, всё застыло. Тёмный вечер. Камера. Узники. В одном из них узнаю Вадима, но выглядит он гораздо моложе. В камеру входит вооружённый солдат и выкрикивает людей по фамилиям. Встаёт и Вадим. Все выходят следом за конвоиром. Вот двор, заметённый снегом. Людей подводят к воротам, открывают их, слышатся слова: «Свободны. Проваливайте». Люди в недоумении переглядываются, не торопясь расходиться. Вскоре один из них неуверенно делает шаг в сторону и бежит. Раздаётся выстрел, человек падает. Слышится смех. Остальные замирают в ужасе, не зная, что делать. Вот Вадим зачем-то наклоняется, что-то поднимает с земли и бросает в солдата, который не так давно застрелил человека. Солдат хватается за голову. Из-под пальцев сочится кровь.
-Ах, ты, сволочь! – мужчина вскидывает винтовку и стреляет в Вадима, но тот, поскользнувшись, падает, тем самым спасаясь от смерти. Появляются другие охранники и открывают стрельбу по безоружным людям. Кто-то пытается бежать, кто-то умоляет о пощаде, но пули находят своих жертв. Буквально через пару минут всё кончено.
-И кто будет это убирать? – спрашивает один из солдат.
-Сейчас баб приведём, пусть они и разгребают, - ответил второй.
Солдаты скрываются за воротами. Вадим поднимается на ноги и, оглядевшись, отбегает в сторону, прячется за сугробом. Проходит минут десять, из ворот выходит группа женщин.
-Стервы буржуйские, давайте, убирайте мусор, - прикрикнул один из конвоиров, показывая на трупы.
Женщины растеряны и не знают, что делать. Тогда солдаты подхватывают один из трупов и оттаскивают в сторону.
-Складывай сюда, - скомандовали они, - живей, шевелись.
Женщины, с трудом поднимая убитых, стали сносить их в одно место. Вадим заметил Ольгу. Когда она приблизилась к месту, где он спрятался, мужчина окликает её и тут же, ухватив за руку, притягивает за сугроб. Ольга хочет крикнуть, но, узнав своего мужа, лишь с удивлением смотрит на него.
-Но как? – она не успела договорить, как Вадим зажал ей рот.
-Молчи.
Вскоре женщины управились со страшной работой и столпились около ворот.
-Что с ними будем делать? – поинтересовался один из охранников.
-А давай их всех в одну кучу, - предложил его товарищ.
-Не, бабы всё же.
-Жалко, - вклинился в разговор третий, - давай опять в камеру.
Женщины замерли в ожидании худшего
-В камеру, так в камеру, - согласился первый охранник, - сколько их было?
-Да шут знает. Не считали. Все тут. Куда им деться? Всё, по домам, - конвоир засмеялся, довольный своей шуткой, - что встали, как истуканы, пошевеливайсь.
Вскоре ворота закрылись. Выждав несколько томительных минут, Вадим поднимается, оглядывается и, никого не заметив, помогает подняться Ольге. Они спешат и, только отойдя на безопасное расстояние, решают поговорить,.
-Теперь куда? – спрашивает девушка.
Вадим пожимает плечами.
-Давай к нам. Отец укроет, - предлагает Ольга.
-Ни в коем случае, - отвечает Вадим, - там нас будут искать в первую очередь. Ко мне также нельзя. Лучше выбраться из города, а там что-нибудь придумаем. Пошли.
Молодые люди скрываются в темноте.
Всё, на этом картинка пропала. Я так и объяснила Егору Кузьмичу, что устала и мне нужно отдохнуть. Возможно, к вечеру попытаюсь снова.
-Почему же дочка никакой весточки не прислала?
-По всей видимости, боялась, что вас могут арестовать.
В это время проснулся Николай. Егор Кузьмич помог ему справить все дела, а затем усадил завтракать. Мой спутник был ещё слаб и после перекуса опять уснул.
Хозяин дома предупредил, чтобы я никуда не выходила и никому не открывала, а сам направился в город по делам.
Делать было нечего. Николай спал, а я, несмотря на запрет, всё же решилась выйти на улицу узнать, что творится в городе. Вести были неутешительными: моего спутника искали. Об этом я узнала из разговора двух кумушек около колодца. Вчерашние события обросли новыми подробностями. Николай оказался немецким шпионом, убившим вчера пять человек. Ещё они упомянули, что ему помогала какая-то женщина, тоже, по всей видимости, шпионка. Пришлось вернуться домой, не дай бог, кто-нибудь заметит. Вскоре появился и Егор Кузьмич. Прямо с порога заявил, что оставаться у него становится опасно. Военные, как он узнал, скоро начнут обходить дома в поисках сбежавшего преступника.
-Ты не бойся, - успокоил меня старик, - я знаю место, где можно укрыться. Неподалёку лес, а там у меня сторожка. Увлёкся я от безделья охотой. Вот и соорудил себе избушку в чащобе. Туда не сунутся. Ближе к ночи и отправимся, а сейчас помоги обед приготовить. Я тут кой-чего принёс, - Егор Кузьмич положил на табурет сетку, - разбери.
Ближайшие два часа мы были заняты приготовлением пищи, разбудили больного, пообедали. Николай сказал, что чувствует себя вполне хорошо и к вечеру можно уходить. По всей видимости, он не слышал нашего разговора. Я ему рассказала, что предложил старик, но у Николай предложил другой вариант. Оказалось, он бывал некогда в этом городке, и неподалёку проживали его хорошие знакомые. Вот к ним он предложил и перебраться. Там, наверняка, искать не будут. Сначала прочешут город, а уж потом возьмутся за окрестности. Егор Кузьмич обещал достать к вечеру подводу. Пока суд да дело, старик сходил за женщиной, доставшей пулю у Николая. Та посмотрела рану и сказала, заживление идёт неплохо, но снимать нитки ещё рано. Николай заверил, что с этим делом справится сам. Тамара ушла. Хозяин дома отбыл вместе с ней, а я от нечего делать решила узнать о дальнейшей судьбе Ольги и Вадима и снова надела перчатки. Вновь калейдоскоп видений и вновь застывшая картинка. Тёмная ночь. Замёрзшая река. Несколько человек, постоянно оглядываясь, пытаются перебраться на другой берег. Среди них вижу дочь Егора Кузьмича и её мужа. Вот они переходят по льду и поднимаются на крутой берег. Там их кто-то встречает. Затем темнота. Вновь вижу тех же людей, но уже в большом городе. Кажется, Хельсинки. Мы там как-то бывали. Помнишь? В номер к Ольге и Вадиму входит мужчина средних лет. Они о чём-то говорят. Следующий эпизод. Корабль. Много людей на палубе. Холодно, но в каютах нет мест. Люди, люди, люди. Очень много людей, среди них военные и гражданские, мужчины, старики, женщины, дети. У них с собой чемоданы, саквояжи, мешки. Вскоре картинка сменяется другой. Стало гораздо теплее. Виднеются портовые краны. Корабль останавливается у причала. Протяжный гудок. Появляется трап, пассажиры медленно спускаются на пристань. Ольга и Вадим среди них. Кажется, это Марсель. Снова меняется изображение. Старинный особняк в громадном парке. Ольга, Вадим и двое мальчишек сидят за столом. Горничная подаёт смену блюд. Затем вижу местность с птичьего полёта и некоторые здания, узнаю местность, где находится особняк. Ницца. Конечно же, Ницца! Родители нас с братом возили туда отдыхать несколько раз. Теперь я знала, где находится дочь Егора Кузьмича. Только сможет ли он добраться до неё?
Ближе к вечеру старик вернулся. Я рассказала ему, что увидела. Егор Кузьмич был рад такой новости и заверил, что приложит все силы, чтобы свидеться с дочерью и внуками. Как оказалось, в Москве у него есть ещё один внук. Ольга оставила того у матери мужа, когда отправилась на поиски мужа. Только вот проведать его Егор Кузьмич боялся. Как бы не навредить.
Ближе к вечеру к бегству всё было готово. Едва сани, запряжённые понурой лошадкой, миновали первый поворот, я заметила, что к дому, откуда мы только что уехали, подкатил грузовик, из которого начали спрыгивать на землю вооружённые солдаты. Выстроившись цепью, они окружили дом по периметру, и во двор вошло трое во главе с офицером. Военные явно пришли не в гости. Хорошо, что Егор Кузьмич отправился с нами, решив немного проводить. Ехать пришлось около часа. Нас встретили друзья Николая и разместили в своём доме. Егор Кузьмич, переночевав, решил отправиться сразу же в Москву, заявив, что там у него есть некий тайник, где он когда-то укрыл семейные ценности, которые могут ему сейчас пригодиться.
Мы тоже надолго в гостях не задержались и буквально через день отправились в Москву. Николай предупредил, что мы остановимся в квартире его родственников, о которой мало кто знал. Родственники были в эвакуации и квартира пустовала. Вот так мы здесь и оказались. Теперь Николай переживает по поводу смерти Бориса, обвиняя в случившемся только себя, - закончила Клавдия.
-Говоришь, тело Бориса не нашли рядом с машиной? – спросила Александра у тётки.
-Вроде да. Может, увезли раньше и похоронили, - не успела Клавдия договорить, как дверь распахнулась, и на пороге появился Николай.
-Ого, а у нас гости. Рад тебя видеть, Александра. Ты к нам какими судьбами?- не дождавшись ответа, продолжил, - я тут краем уха услышал, что вы говорили о Борисе. Нет его больше, погиб, - мужчина сразу как-то осунулся и посуровел.
Тут Александра вспомнила о Раде. Вот, кто может помочь. Следует съездить к ней и расспросить о Борисе. Сама Александра вот так спонтанно не могла ничего предвидеть, да и тётка, измученная долгой дорогой и переживаниями, сейчас была не в лучшей форме. Решено, едем к Раде. Об этом она и объявила.
Николай недоверчиво посмотрел на гостью, покачал головой и опустился на стул. Он скептически относился ко всякого рода предсказаниям и предсказателям, а вот Клавдия уцепилась за идею, заявив, что стоит попробовать. Может, что и выйдет и тут же пояснила, что могла бы и сама попробовать, но все силы ушли на Ольгу и Вадима. Так что теперь на неё можно не рассчитывать. Единственно, что им сейчас требовалось, так это фото Бориса. Несмотря на сопротивление Николая, его заставили отыскать фотографию друга. Порывшись в альбоме, он протянул несколько штук, спросил, подойдут ли. Клавдия отобрала пару, вернув остальные.
-Когда пойдём? – спросила у Александры.
-Прямо сейчас. Собирайся.
-Я с вами, - поднялся со своего места Николай.
-Нет, тебе никак нельзя, - остановила его Клавдия, - ты забыл, что ищут именно тебя. Нет и ещё раз нет. Сиди и жди нас. Часа через три вернёмся. Только вот, каков будет результат, извини, не знаю.
Собравшись, тётка с племянницей отправились в госпиталь к Раде. По дороге решила, что Александра вызовет Никифоровну, а та уж найдёт способ привести к ним цыганку. Клавдия помнила, что ей лучше в госпитале не показываться: кто-либо из персонала мог донести на неё. Добираться пришлось пешком. Клавдия наотрез отказалась спускаться в метро. Александра рассказала ей по дороге о предсказании Рады и о способе вернуться домой.
-Я, конечно, согласна, - ответила Клавдия, но как можно оставить одного Николая. Я чувствую за него ответственность. Если бы он согласился пойти с нами.
-Думаю, надо с ним серьёзно поговорить. Может, и получится, - успокоила тётушку Александра, - давай пока не будем загадывать.
Клавдия согласилась, и они направились в госпиталь, где Александра поспешила найти Никифоровну, а её тётка незаметно прошмыгнула в сад и спряталась около каретного сарая, превращённого ныне в гараж.
Найдя санитарку, девушка объяснила ей, к кому она пришла и попросила ту привести Раду. Никифоровна покачала головой, словно говоря, зачем ты, девка, свою голову в петлю суёшь. Однако вскоре вернулась с цыганкой.
-Только не долго. Обход через час. Смотрите, не задерживайтесь.
-Пойдём, поговорить надо, - Александра ухватила Раду за руку и провела к гаражу, - здесь нас никто не увидит. Смотрю, все машины на выезде.
Всё устроились в глубине помещения, спрятавшись за какими-то ящиками.
-Что у вас за дело? – начала цыганка.
-Вот, - Клавдия протянула две фотографии Бориса, - нам нужно знать, жив ли этот человек и, если да, где находится?
Взяв в руки фотографии, вторую Рада тот час вернула.
-Хватит и одной, - затем провела по снимку рукой, - тёплая. Значит, жив.
-Что значит тёплая? – удивилась Александра.
-Когда человек мёртв, его фото холодит руку, а тут от снимка идёт тепло. Значит, человек, изображённый на нём, жив. Дальше могу сказать, что он ранен. Вижу машину. В ней трое. Один – человек с фото. Двое других – немцы. Машина подъезжает к городу, но тут в небе появляется самолёт со свастикой и начинает обстреливать автомобиль. Водитель выпрыгивает из салона, а вот другим не повезло. Их прошило пулемётной очередью, но и первому досталось. Его задевает пулей, и он теряет сознание. Рана не опасная, но сильно кровоточит. Собираются люди. Мужчину с фото забирают на попутке в госпиталь. Кто-то, видя много крови, говорит, что раненый не жилец. Подожди, пока ничего не вижу. Дай отдохнуть, - Рада прикрыла глаза и прислонилась к ящикам.
-Слава богу, – прошептала Клавдия, - Борис жив.
Услышав имя, Рада встрепенулась.
-Почему же вы мне раньше не назвали его имя. Было бы легче. Подождите, - цыганка вновь погладила фото и сказала. Тот, кого вы ищите, находится неподалёку. Ехать около часа. Он на другом конце Москвы. Уже встаёт. Как я и сказала, рана была не опасной. Скоро его выпишут.
-Конкретнее не могла бы сказать, где Борис?
-Где точно находится, сказать не могу. Где-то в Покровском-Стрешневе. Там есть военный госпиталь.
-Спасибо, Радочка, - Александра чмокнула цыганку в щёку, чем смутила её, - ты нам очень помогла. Мы побежали. Завтра заглянем с утра. До встречи. Да, чуть не забыла. Постарайся выйти в беседку часов в девять утра. Я обязательно приду.
Александра осторожно выглянула из ворот гаража убедиться – нет ли кого поблизости.
-Можно идти, - сказала она, махнув рукой. Незамеченные они покинули территорию госпиталя. Рада поспешила в палату. Клавдия с племянницей вначале решили сообщить радостную весть Николаю. Вернувшись, застали того, нетерпеливо расхаживающим по комнате.
-Ну, что? – едва увидев Александру и её тётушку, спросил Николай, - узнали? Борис мёртв?
-Подожди, дай отдышаться, - остудила его пыл Клавдия, - Садись. Новости есть.
Николай торопливо уселся на диван и с нетерпением поглядел на женщин.
-Ладно, не волнуйся, - Клавдия устроилась напротив, - успокойся, жив Борис.
Николая отпустило напряжение.
-Это что, ваша Рада сказала? Вы уверены?
-Можно проверить. Рада сказала, что он в госпитале в Покровском-Стрешневе.
-Едем сейчас же, - Николай заметался по комнате.
-Как я поняла, ехать далеко, нужен транспорт, - Клавдия решила не останавливать Николая, понимая, что он, наконец-то, придёт в себя и вернётся к нормальной жизни.
-Машина есть. У родственников тут неподалёку гараж. Там стоит. На ней и поедем. Я знаю тот госпиталь. Бывал в начале войны. Правда, на другой конец города придётся добираться.
Собрались буквально за десять минут, вышли на улицу и прошли на Ленивку, где и был гараж. Выкатив автомобиль, Николай пригласил женщин устраиваться. Обе уселись на заднем сиденье. Добрались, несмотря на отдалённость места, достаточно быстро, где-то часа за полтора. Госпиталь размещался в старинном двухэтажном особняке, возле которого виднелось несколько грузовиков. Во двор особняка проходили военные, санитарки, но гражданских не было видно.