========== Пролог ==========
Лицом к лицу — лица не увидать.
Большое видится на расстоянии.
А может, не на расстоянии, а через призму прошлого? Через песчинки утекших минут, что просочились сквозь пальцы киборга?
Дурацкие строчки дурацкого человеческого стихотворения. Наверняка они и не об этом вовсе. Но Серый часто вспоминал их потом. Когда стало поздно.
Как так получилось? Он сам не понимал. Ведь он был переполнен благими намерениями проводить больше времени с Алексом и Каримом, тогда, во время той командировки. Он же очень скучал по своей семье.
Сага хорошая, она друг, но… Не семья, она не знает, что Серый киборг, она не была с ним там, в N-ске, на покерном турнире, не спасала Алину в М-ках, не дарила розового плюшевого зайца, что так и прижился в спальне киборга, плотно обосновавшись на его кровати. Не купала Каримку, блохастого и худого, не стояла перед ним на коленях в заброшенном отеле в душном и пыльном Бейруте после мнимого убийства стервой Эрикой.
Но в какой-то момент Сага заслонила для Серого и Алекса, и Карима. Да и Алекс сам приложил немало усилий для того, чтоб «два любящих сердца» проводили вместе больше времени.
Позже Серый задумывался, зачем Рыжий Кролик это делал? Хотел счастья своему Лису или усыплял бдительность параноидального киборга? В какой момент Алекс изменился, как случилось, что Серый этого не заметил, вернее, заметил слишком поздно?
Рыжий Кролик был увлекающейся личностью, то Космоолухи и косплей, то весь с головой ушёл в их маленький бизнес, то это помешательство на Эрике, поэтому Серого не особо удивило новое занятие Алекса. Да и какая опасность может быть от невинного бумагомарательства? А именно с этого всё и началось… Или не с этого?
========== Глава 1 ==========
Алекс придирчиво разглядывал себя в зеркале. Вроде и нормально всё, интересный молодой человек, где-то на границе между «парнем» и «мужчиной». Тонкие, почти аристократичные черты лица (ну, Алекс так считал), ухоженные рыжие волосы ниже плеч (особая гордость) и умные, слегка печальные глаза (этакий Печорин, опалённый любовью и разочарованием). Но собственная физиономия почему-то дико раздражала нового зама начальника отдела программирования компании Cunning cyborg.
По древней устоявшейся традиции всех «героев нашего времени» и «людей мыслящих» Алекс решил рассортировать, идентифицировать и разложить по полочкам свои чувства и мысли. Разобраться, «сволочь он последняя» или всё же надежда есть нормальным человеком быть.
Насколько Алекс себя помнил, всегда были люди, которые окружали его заботой и любовью: мама с папой, учителя, с которыми очень повезло умному и харизматичному мальчику. Даже на ролёвках «старшие товарищи» опекали «лучшего Дэна», не было у него экстрима в жизни как такового.
И вот родители погибли, было горько, жалко маму с папой и… обидно. Они же бросили Алекса! Ну как они могли?!
Дальше предательство дяди, психушка в N-ске, которую он почти не помнил, только душный, плотный туман, не дающий вздохнуть полной грудью. Туман, полный страшных, мерзких чудовищ с резким запахом мужского пота и чесночного перегара. Уродливые монстры тянули к нему волосатые короткопалые руки с грязными обгрызенными ногтями и злобно хохотали, а он забивался от них в угол какой-то комнатушки и скулил от страха и отчаяния.
А потом появился Серый, такой странный и непонятный, по первости тоже страшный и непредсказуемый, а после — единственный друг.
Алекс опять почувствовал себя защищённым и нужным, это было так классно, как будто вернулась его семья.
Потом приключения в России, в Бельгии, в Бейруте… Они всегда были рядом, всегда вместе. В Cunning cyborg друзей считали сводными братьями, а одна романтичная юная особа сказала раз, мечтательно закатив глаза:
— Вы прям Сэм и Дин из «Сверхъестественного», один в один.
Серый пропустил мимо ушей восторженную реплику, а Алекс задумался: а ведь и правда, они давно уже не друзья — они братья. И любят друг друга по-братски.
Только вот ведёт себя Алекс не как брат, а как нежная трепетная фиалка: свалил все заботы о своей особе на Лиса и в ус не дует. Ал забыл, что Серый, несмотря на свою силу и ум, несмотря на то, что он киборг и играючи вытаскивает Рыжего Кролика из всех передряг, психологически гораздо младше самого Алекса, ведомей, что ли.
Да и Сэм с Дином, неприкаянные охотники за нечистью, не имеющие ни своей семьи, ни своего дома, пример, конечно, привлекательный для особ определённого склада характера, а для трезвого, разумного человека? Предположим, Алекса всё устраивает, он всегда решает, чего они хотят. Где жить, кем работать, что надеть… А хочет ли этого Серый? У Серого нет личной жизни, вернее, Ал — его «личная жизнь», но это же неправильно. Это плохо. Алекс — старший, значит, он и должен «порвать эту пуповину», даже если Серый этого не хочет. Ал взрослей, значит, знает, как надо.
Недовольство собой росло и крепло с каждым днём. Эмоциональный и совестливый Кролик считал, что портит Серому жизнь, что не даёт тому дышать полной грудью. Вон, бедный Лис и с девчонкой своей почти не видится, всё косяки за Алексом исправляет да сопельки непутёвому братику вытирает.
Поэтому Алекс и старался «молодёжь» то на море вдвоем сбагрить, то романтический вечер организовать. Тяжеловато приходилось, потому что не привык Кролик без своего Лиса. Грустно и тоскливо становилось без спокойного, чуть ироничного друга. Но настоящий мужчина трудностей не боится, не девчонка же он, в конце концов.
Так что, когда появилась возможность отправить в исследовательский центр на Аляске представителя Cunning cyborg для обмена опытом, Алекс, не задумываясь, предложил кандидатуру Серого. Мартин Смит не стал возражать, он прислушивался к мнению своего новоиспечённого, но толкового зама. Да и о талантах Серого был самого лестного мнения.
Тяжелей объясниться было с самим Лисом, но удалось обойтись убедительной фразой: «Поверь, тебе это надо!» Как ни странно, этого хватило, и Серый укатил в двухнедельную командировку.
Конечно же, они болтали и по скайпу, и просто по телефону, но Алекс пытался минимизировать общение, пытался привыкнуть жить без Серого. Так будет лучше для всех, во всяком случае для разумного киборга — точно. Пора им обоим начинать самостоятельную жизнь.
Когда Лис вернулся домой, воодушевлённый, с новыми интересными идеями, Алекс окончательно убедился, что выбрал верный путь. Ну поскучает он немного, погрустит, но «и это пройдёт». Тем более что неуёмная и неунывающая натура Кролика не позволяла надолго упасть духом. Алекс, сам того не замечая, начал искать подмену душевному теплу и дружескому участию. Конечно же, полноценной замены не найдёшь, но живут же люди с протезом вместо ноги или руки? Привыкают, вот и он привыкнет. Как там, у поэта: привычка свыше нам дана, замена счастью нам она.
Как-то один из друзей-товарищей пригласил Алекса в ирландский паб, посмеявшись, что парню там самое место: рыжий и белокожий, с редкими веснушками на скулах, Алекс точно сойдёт за своего.
Кролику там неожиданно понравилось: весёлые шумные мужчины, чем-то действительно схожие с ним. Правда, из общей толпы Алекс выделялся некоторой излишней стройностью и худощавостью. Большинство посетителей паба и, как позже выяснилось, членов некоего Ирландского Клуба были плотного телосложения, кряжистые и мускулистые, с широкими, чуть плоскими лицами. Да и женщины почти все были им подстать — невысокие, крепко сбитые и похожие на румяные булочки.
Алекса тут приняли тепло, смеялись и называли Наш Рыжий Эльф. И парень постепенно стал завсегдатаем этой шумной компании. Тут, среди беззаботных мужчин и женщин, хорошего ирландского пива, развесёлых песен и грустных баллад, забывалась их — Ала и Серого — всегда теперь пустующая квартира.
Серый, как ответственный киборг, сходил с Алексом пару раз в паб, убедился, что наркотиков тут в заводе нет, женщины типажа Эрики отсутствуют, «сводного брата» принимают доброжелательно, да и развлечения все легальны и довольно безобидны, и слегка утешился. Потом поездка на море, командировка и частые вылазки с Сагой на природу и вовсе заслонили собой новое увлечение Кролика.
Да и сам Алекс не стремился брать с собой Серого в новую компанию: слишком уж чужеродным элементом там выглядел киборг, слишком разные они были — его новые приятели и его единственный друг.
Как-то так само собой получилось, что, оказавшись в один из вечеров дома вместе, парни вдруг почувствовали себя неловко — пропали общие темы для бесед, откуда-то появились тягостные провисающие паузы в разговоре, и они поспешили разбежаться по своим комнатам, оставив в общем зале недоумевающего и обиженного Карима.
Сидя у себя в норе, каждый из друзей чувствовал ноющую пустоту в самом заповедном уголке души. Если бы они могли видеть сквозь стены, то обоим открылась бы одинаковая сцена: возле закрытой двери стоит молодой парень с растерянным и несчастным лицом, стоит в нерешительности, не зная, то ли страдать молча, то ли объясниться с другом, ближе которого нет на белом свете.
Но рентгеновским зрением Рыжий Кролик и Серый Лис не обладали.
Серый стоял возле двери и маялся, маялся уже несколько минут. Алекс стал какой-то чужой, но киборг чувствовал, что за маской холодной отчуждённости друг растерян и расстроен. Лису очень хотелось поговорить с рыжим.
От волнения кровь стучала в ушах. Система сигнализировала о необходимости экстренной нормализации гормонального фона. Киборг поспешно отдал управление системе, и через полминуты уровень гормонов вернулся в норму.
Серый перевёл дыхание — от слишком большой волны напряжения он будто на несколько секунд отключился, слыша только ток крови в своих ушах. Киборг сжал руку в кулак и решительно открыл дверь своей комнаты. Он скажет Алексу, что ничего не изменилось, что друг нужен Серому, очень. Серый скучает, и да, Сага и новые приятели Алекса — это, конечно, хорошо, но почему бы им не выбраться куда-нибудь вдвоём? Как в старые добрые времена? Серый даже согласен на лошадок…
Хлопнула входная дверь… А Серый даже не услышал, как Алекс вышел из своей комнаты. Киборг невидяще смотрел сквозь стену. А нужен ли он Алексу? Не пытался ли тот в последнее время избавиться от опостылевшей опеки механической няньки?
Все эти организованные поездки с Сагой, командировка, походы Алекса в ирландский паб… Похоже, Серый не нужен Алексу. Совсем не нужен. Ну что ж, всё когда-то кончается. Значит, и их дружба не исключение. Он-то, дурак, на что-то надеялся.
Хотелось завыть волком, но киборг ещё раз запустил нормализацию гормонального фона, и уже через несколько секунд в комнату вернулся полностью спокойный и сосредоточенный молодой человек с застывшей маской вместо лица.
Алекс несколько минут боролся с собой. Да, он безумно соскучился по посиделкам с Лисом, но если сказать тому об этом, то совестливый киборг опять засядет дома, будет нянькаться с рыжим младенчиком и менять ему подгузники. Нет, Алекс должен взять себя в руки. Столько усилий положено на то, чтобы дать свободу Серому, свободу, на которую он имеет полное право, которую он просто-напросто заслужил. Алекс не должен перекрывать кислород своему другу. Подумаешь, соскучился, подумаешь, не хватает Серого в жизни. Нельзя быть таким эгоистом. Он — не жизнь Серого. У киборга должна быть своя судьба, которую тот выберет сам, а не та, что навязывает ему слабовольный Кролик.
Алекс решительно шагнул к шкафу, выдернул первые попавшие под руку шмотки, почти не глядя, оделся и быстро, пока не передумал, направился к входной двери.
Кролик шагал по улице. Ветер, обдувающий его горячие щёки, почему-то был влажным, хотя на вечернем, уже темнеющем небе не было ни облачка. Алекс не сразу понял, что по его лицу текут слёзы. Он зло выругался и сплюнул сквозь зубы: ну точно сопливая и слезливая девчонка! Нельзя же так!
Алекс остановился и огляделся: ноги сами собой понесли его в сторону ирландского паба, вот ещё пару кварталов, и перед ним будет дверь с бронзовым молотком на цепочке и лихим названием, от которого невольно хотелось улыбнуться — «Ведро гвоздей». Тот, кто дал пабу такое название, был очень креативным человеком.
Кролик поднял ворот куртки и задрал разгорячённое мокрое лицо к звёздному небу, чтоб загнать глупые слезы обратно, туда, где им самое место. Совсем по-детски шмыгнул носом и решительно зашагал к пабу.
Алекс зашёл в уютный полутёмный зал и направился прямиком к стойке. Сегодня он не в настроении пить с компанией пиво, сегодня он хочет виски, а может, лучше водки? Старой доброй водки…
Он даже не понял, как сказал это вслух, очнулся, только когда перед ним поставили стакан с бесцветной жидкостью и подвинули тарелочку с бесплатными орешками.
После первой порции выпивки голоса в зале зазвучали громче, свет сделался ярче, а комок, что не давал дышать, сдвинулся из горла куда-то в район груди. После третьей рюмки комок ушёл совсем, а за соседним столиком обнаружилась вполне симпатичная рыжая булочка с милыми ямочками на щеках.
Потом Алекс пил водку в компании то ли Аноры, то ли Астор… Она была милой и доброй, пока не начала раздваиваться. Тогда она стала просто очаровательной.
Кролик смеялся и пытался собрать лицо девушки в одно целое ладонями. Потом было какое-то тёмное душное помещение с узкой кроватью и запах разгорячённой женщины. Поспешные руки, расстегивающие пуговицы на его рубахе, и влажные, чмокающие звуки шлепков двух человеческих тел друг о друга. Видимо, он не ударил в грязь лицом, потому что ему после шептали что-то ласковое и нежное на ухо.
Ранним промозглым утром Алекс проснулся с адской головной болью и чудовищным привкусом во рту. Так иногда из лотка Каримки воняло, если они забывали вовремя поменять наполнитель. Парень приподнялся на локте, с немым удивлением разглядывая случайную подружку. Судя по всему, выпил он вчера немало, а если прислушаться к своему состоянию, то одной водкой дело не ограничилось — похмелье было ужасным.
Алекс поспешно оделся. Пальцы предательски подрагивали, когда он пытался застегнуть все пуговицы. Он плюнул на это бессмысленное занятие и ограничился тем, что заправил рубаху в джинсы. Проверил бумажник: карточки, документы и большая часть денег были на месте.
Кролик немного помялся — он не помнил, кто эта женщина и о чём они договаривались, — потом всё-таки на всякий случай достал стодолларовую купюру и сунул её под связку ключей на тумбочке. Ещё раз поглядел на одноразовую возлюбленную и позорно сбежал, так и не вспомнив, как зовут полноватую и не слишком молодую женщину, в объятьях которой он провёл ночь.
Алекс выбрался на улицу. Район явно был незнакомый, какая-то окраина — к счастью, впереди замаячил зелёный огонёк такси. Парень забрался в машину, пересохшим ртом просипел адрес и обессиленно откинулся на сидение.
Квартира встретила Алекса тишиной и пустотой. Серый был то ли у Саги, то ли на утренней пробежке. Карим, сидевший на лавочке возле входной двери, демонстративно отвернулся от блудного Кролика. Рыжий поморщился, потёр ноющий висок и проворчал в сторону возмущённого кота: