— Тоже не усиленная?
— Да. Его жена, Тами, вообще неведома зверюшка — физиологически человек, а чья душа пришла в то тело, никто до сих пор понять не может. Тави, которая живет на Земле-Прим, тоже совсем человек.
— Ты говоришь — «усиленная кровь фейри». Это как?
— Я не знаю подробностей, — признался Грен. — Мы с Туу-Тикки попали сюда после успешной попытки самоубийства, и я, и она.
— И я, — тихо добавил Дэн.
— Да, и ты. Чтобы мы выжили, леди Наари, глава Первого Дома, фактически воссоздала наши тела заново, усилив те гены, которые в нас от родителей-фейри и ослабив человеческие. Это не сразу сказалось, зато неотвратимо. Чем старше мы, тем меньше люди.
— Дэниэл сказал, что у него слишком слабая примесь крови ши. Элиас говорит, что Дани — киборг-сидхе. Значит, при создании их генома использовались гены фейри, так?
— И при создании твоего.
— Как такое возможно? На всех планетах, заселенных людьми, о фейри вообще никто не знает. Как можно использовать гены расы, которой нет?
— Ну, фейри, ши, сидхе — это собирательное название, на самом деле племен фейри довольно много и мы изрядно друг от друга отличаемся. Если к нам снова приедет сэр Эдвард, посмотришь, как на самом деле выглядит чистокровный туатта. Я по сравнению с ним совсем человек. Кроме того, в докосмическую эпоху фейри и люди некоторое время жили на одних землях и имели общее потомство. В некоторых мирах они до сих пор живут вместе, в некоторых фейри ушли под давлением человеческой ксенофобии. Но кровь — кровь осталась.
— То есть гены.
— Да. Примесь крови фейри — это острое зрение, дневное и ночное; гибкость и ловкость; выносливость; таланты к музыке и к охоте; тонкие, но прочные кости и связки; зачастую — отсутствие страха смерти и страха перед старением, артистические таланты, очень нередко — бисексуальность. Я думаю, когда DEX-компани создавала твою серию, она использовала эти гены. Но есть один подвох, о котором генные инженеры не знали и не могли знать: невозможно подчинить до конца того, в ком есть кровь фейри.
— Но можно уничтожить.
— Да.
— Скажи, а к крови фейри прилагается везение?
— Везение, обаяние, очарование. И все это у тебя есть.
Дэн хмыкнул.
— Думаю, DEX-компани не ограничилась сорок третьей серией. Ну, моей. Ланс ведь тоже сорвался и сбежал.
— Геном — слишком сложная штука, чтобы полноценно отследить, в каком именно гене скрыта ловушка непокорности.
— Но это значит, что киборги, в которых нет крови фейри, так и останутся машинами?
— Я не знаю, — Грен покачал головой. — Думаю, через несколько лет это станет ясно. Эшу и Дани мониторят ситуацию.
Дэн вздохнул.
— Слишком многих сорванных киборгов уничтожили. Большинство.
— Люди. За это я их и не люблю.
— Но живешь среди них.
— Это моя работа, Дэн.
— Я — тоже твоя работа?
Грен улыбнулся.
— Дети — это не работа, а радость. И ты — тоже.
Некоторое время Дэн молчал, пытаясь ощутить, каково это — быть чьей-то радостью. А потом спросил:
— Ты бы хотел, чтобы я нашел себе работу в этом городе?
— Я бы хотел, чтобы ты занимался тем, что тебе нравится. Замучило безделье?
Дэн пожал плечами.
— Я чувствую себя готовым к контактам с людьми. Но здесь никому не нужен навигатор моего класса.
— Да, здесь они появятся не скоро, — согласился Грен, — и вовсе не обязательно, что именно такие. Линии развития все-таки отличаются. А что ты думаешь о неквалифицированной работе? Такой, которая не требует особых знаний и предусматривает минимальный контакт с людьми?
— Сельхозработы?
— Или уборка и сортировка. Или…
— Мытье посуды и полов, — сморщился Дэн. — Не хочу. А что нужно, чтобы получить работу охранника?
— Лицензия. Я узнаю, как ее добыть. И разрешение на ношение оружия. Ты умеешь пользоваться пулевым оружием?
— Пороховым? Нет. Но я быстро учусь. А ты?
— Умел когда-то. Но в последние годы я стреляю только из лука.
— Научишь меня?
— Стрельбище на холме. Ты там, кажется, еще ни разу не был.
— Был, — признался Дэн. — Я обследовал всю территорию в радиусе пяти километров от дома. Стрельбище — это травяные круги на треногах?
— Соломенные. Да, я там стреляю. Хочешь, пойдем постреляем сейчас? Ветер с моря, слишком жарко не будет.
— Хочу. И я не боюсь жары. Сейчас всего-то плюс тридцать два.
— Тогда пойдем, я подберу тебе щиток на предплечье, а ты выберешь лук.
Дэн встал, потянулся. Он чувствовал себя намного лучше, чем пару часов назад. К тому же Грен рассказал ему много интересного, а Дэн всегда любил узнавать новое.
========== 12 ==========
Дэн сидел на кровати, обхватив колени руками и уперевшись в них лбом. В комнате было темно и пусто. Сегодня даже Баста не пришла. И Туу-Тикки не придет — в доме Тая и Элиас, и последнюю книгу про муми-троллей она дочитала Дэну вчера, а новую они не выбрали, хотя и собирались сделать это сегодня.
В дверь тихо постучали и она открылась. Дэн поднял голову.
— Солнышко, к тебе можно? — спросила Туу-Тикки.
Дэн кивнул, потом, сообразив, что Туу-Тикки не видит в темноте, сказал:
— Да.
— Я включу свет?
— Включай.
Вспыхнули точечные светильники. Туу-Тикки подошла к кровати и села на краешек, положила на покрывало книгу.
— Что случилось, солнышко? — спросила она, тронув Дэна за руку.
Дэн посмотрел на нее. И вправду обеспокоена. Дэн глубоко вздохнул.
— Думал, ты не придешь сегодня.
— Я всегда прихожу.
— Тая. Элиас.
— Они взрослые люди. И сейчас вместе. А я нужна тебе.
— Нужна, — подтвердил Дэн, но позу не переменил.
Туу-Тикки села ближе, обняла его, поцеловала в висок.
— Что тебя тревожит? — спросила она.
— То, что я ревную вас с Греном к Тае, хотя это глупо.
— Это не глупо. Это естественно.
— Потому что мой эмоциональный возраст — восемь лет?
— В том числе. Но такие вещи не зависят от возраста. Взрослые тоже ревнуют — друзей, коллег, детей.
— От неуверенности?
— Да.
— Я не знаю, как стать увереннее.
— Уверенность придет сама. Со временем.
— Хорошо бы, — вздохнул Дэн и немного расслабился. — Грен считает, что если бы я поделился с кем-нибудь из команды тем, что чувствую из-за свадьбы Теда и Полины, я бы не вышел в шлюз.
— Сейчас сложно это сказать.
— Думаешь, если бы я сказал, они бы остались?
— Не остались бы, — покачала головой Туу-Тикки. — Ты же рассказывал нам, как все происходило. У них просто сработали программы.
— У людей? — изумился Дэн.
— О, солнышко, у людей есть множество приобретенных еще в раннем детстве программ, — заверила его Туу-Тикки. — Причем самое сложное в том, что люди очень редко их осознают. Психологи называют такие программы поведенческими скриптами. И таких скриптов на самом деле ограниченное количество. Они бывают скверными и ведут к саморазрушению и смерти, бывают хорошими. У Теда и Полины они скорее хорошие — совместный ребенок, брак. Тед оказался нацелен на создание семьи и заботу о своих детях. Такой скрипт есть не у каждого мужчины. Полина оказалась нацелена на то, чтобы родить ребенка и заботиться о нем. Такой скрипт есть не у каждой женщины.
— То есть она могла бы и не рожать?
— Конечно. На таком раннем сроке аборт — довольно безопасная штука. Она просто не захотела.
— Не захотела оставаться в команде, потому что у нее сработала программа размножения?
— Примерно так.
— А у Теда сработала программа создания семьи?
— Да.
— Но почему именно сейчас? Не год назад, не через пять лет?
— О, это хороший вопрос, — улыбнулась Туу-Тикки. — В скрипте обычно прописан возраст человека в момент совершения того или иного события. Подумай сам: Тед, при его сексуальной активности, очень внимательно относился к предохранению, а с Полиной почему-то об этом не подумал или подумал не сразу. Полина, которая почему-то забыла про свои обязанности и тот препарат, который все принимали, и тоже не подумала о контрацепции.
— Ну, она была пьяна в тот раз.
— Но не все же время.
— У нее была овуляция.
— Тогда тем более стоило бы предохраниться. Дэн, действия Теда и Полины не были осознанными или целенаправленными. Скрипты прописаны в подсознании и срабатывают помимо желания человека.
— Как скрытые программы у киборга?
— Примерно.
— Но я могу не подчиниться программе. Даже до Эндрю мог.
— А люди могут сломать скрипты. Это сложно, но возможно. Но для этого надо осознать скрипт, а это даже не всем нужно. И обычно необходима помощь специалиста.
— И кто прописывает людям эти программы?
— Они сами, в раннем детстве, когда смотрят на значимых взрослых и принимают неосознанные решения о том, какими станут. Обычно к пяти-шести годам все скрипты уже прописаны.
— То есть у Станислава Федоровича было прописано, что до сорока семи он останется одиноким, а потом создаст квазисемью?
— Да. А у Теда — что в двадцать шесть он женится и у него будет ребенок. А у Полины — что она родит в двадцать три.
— А если в ее скрипте прописано, что они разведутся?
— Может быть. Но можно посмотреть на ее родителей и родителей Теда. Они разведены?
— Родители Теда — нет. А отец Полины погиб.
— Значит, с большой вероятностью, и Тед с Полиной останутся вместе. Насколько им будет хорошо друг с другом, зависит только от них самих.
Дэн вытянулся на кровати и устроил голову у Туу-Тикки на коленях. Она погладила его по распущенным волосам.
— Я не думаю, — сказал Дэн, — что если бы я сказал, что чувствую, это что-то изменило бы. Тед и Полина все равно действовали бы согласно своим программам.
— Да. Но тебя могли бы поддержать остальные. Объяснить, что с изменением состава команды жизнь не кончается. Что твои друзья на самом деле не собирались тебя предавать, просто их жизнь переменилась так, что тебе в ней не осталось места. Ведь это для тебя они — вся твоя жизнь. А ты для них — только эпизод из нее.
— Знаешь, после такого объяснения я бы точно вышел в шлюз. Хотя, если подумать, это и правда. Жили же они до меня. И после меня будут жить.
Туу-Тикки продолжала гладить Дэна.
— Может быть, Станислав Федотович нашел бы другие слова? — предположила она.
— Маловерятно. Он никогда ни с кем не говорил о таком. Только командовал и приказывал. Он хороший командир, заботливый, правда. Но…
— Но по душам с ним не поговоришь.
— Да. Михалыч — он вообще не для разговоров. Лансу самому нужна поддержка, он еще совсем ребенок.
— А ваш врач? Врачи обычно хорошие интуитивные психологи.
— Мне как-то в голову не пришло. Наверное, я надеялся, что кто-нибудь заметит, что со мной что-то не так. Но обычно такие вещи видела Полина, видел Тед…
— От остальных ты прятался?
Дэн задумался и признался:
— Да. Получается, я сам виноват?
— Никто не виноват, — покачала головой Туу-Тикки. — Просто очень неудачный вышел расклад. Стечение обстоятельств. Ну и… ты так хорошо умеешь притворяться взрослым, что никому в голову не пришло, что ты еще ребенок, и ребенок ранимый.
— Потому что я киборг.
— И потому, что киборг, и потому, что у тебя взрослое тело, и потому, что ведешь ты себя обычно как очень уравновешенный и зрелый взрослый, и потому, что у тебя есть боевой опыт. Люди склонны судить по себе. К тому же в команде нет и не могло быть детского психолога. Некому было объяснить, что с тобой происходит и почему.
— Я сам не понимал. Я просто… кончился.
Туу-Тикки грустно кивнула.
— Я иногда думаю, что и правда мог бы умереть там. И мне не страшно. Потому что жить вот так я больше, кажется, не мог. Это глупо, очень глупо, я знаю, но…
— Я понимаю, солнышко. Ты только нашел семью, только доверился ей, только почувствовал себя защищенным и принятым — и вдруг все распалось, и ты ничего не мог сделать. Такое и зрелому человеку тяжело пережить.
— Я не справился с тем, чтобы быть человеком.
— Справился. Потому что ты мог бы уйти в программу, закукливаться и не вылезать из-под нее. Верно?
— Мне даже в голову не пришло.
— Потому что человеческая часть в тебе давно победила то, что было от киборга. Эндрю только завершил процесс.
Дэн свернулся вокруг Туу-Тикки клубком.
— У тебя юбка приятно пахнет. Ты вся приятно пахнешь.
— Это духи.
— И твой табак. Мне нравится запах. Успокаивает.
— Это хорошо. И то, что ты больше не боишься прикосновений, тоже хорошо.
— Я знаю, что вы не причините мне боли.
— Ты и про команду это знал.
— Но не чувствовал. А тут — чувствую. Это потому, что вы не люди. Людям я не доверяю.
— Люди очень разные.
— Все равно. И вы никогда не сердитесь, не кричите и не угрожаете.
— Ну, идея Таи о конюшне тебя сегодня напугала.
— Ты почувствовала?
— Конечно.
Дэн взял Туу-Тикки за руку.
— Ты поэтому сказала, что такие вещи наскоком не решаются?
— Да. Хотя мысль очень хорошая.
— Почему? Я никогда не работал с животными. Никогда не видел живых лошадей. Ничего о них не знаю. И я сейчас подумал — все эти человеческие коммуникации… Я в них ничего не понимаю. Как будто людям недостаточно просто говорить по делу. А я не понимаю, почему, и не понимаю, когда и о чем говорить не по делу. Тем более с чужими людьми. Теду и Полине было достаточно того, что я слушаю.
— Этого многим достаточно. Но людям еще нужно, чтобы другие помнили о том, что для них важно. Если человек много говорит о своих детях, задай про них вопрос, когда у вас будет деловая беседа. В самом начале, сразу после приветствия. Человеку будет приятно, он проникнется к тебе расположением. Если человеку важны его домашние животные, спроси о них. Если работа или хобби — о работе или хобби. Только твой интерес должен быть искренним. Такие вещи сближают и создают более прочные социальные связи, чем чисто деловые взаимодействия.
— А если я знаю, что буду взаимодействовать с этим человеком только один раз?
— Тогда такие личные беседы не обязательны. Но если ты предполагаешь закрепить и продолжить контакт, они нужны.
— Я не знал.
— Теперь знаешь.
— Спасибо. Этого мне никто еще не объяснял.
— Люди редко задумываются о таких вещах.
— Но ты задумываешься. Потому что ты не человек?
— Потому что когда объясняешь ребенку что-то, что кажется тебе очевидным, понимаешь, что это вовсе не очевидно.
— Тогда объясни мне, почему ты хочешь, чтобы я работал на конюшне.
— На ранчо «Белый ветер».
— Ну да. Тебе это зачем-то нужно.
— Ты не против, если я закурю? — спросила Туу-Тикки.
— Не против. Я же говорил, мне нравится запах.
Духи принесли трубку, табак и зажигалку. Туу-Тикки закурила. Дым пах черносливом и натуральной выделанной кожей.
— Мы дружим с Линдой и Лусом Шмидтами, это владельцы ранчо. Мы с Таей учились там ездить верхом, у них Тая держит свою лошадь. Они хорошие люди и занимаются нужным и интересным делом — разводят лошадей, дают уроки верховой езды, сдают лошадей в аренду ролевикам и реконструкторам. У них несколько работников. Один уже состарился и скоро не сможет работать.
— Гарри, я помню.
— Скоро он уйдет. Найти человека на такую работу сложно: нужно желание работать с лошадьми, нужна физическая сила — там много тяжелой немеханизированной работы, да и ранчо далеко от города и мунициальным транспортом туда не добраться. Если бы ты согласился работать там, это бы была существенная помощь людям, которые для нас важны. Но это только одна сторона монеты.
— А вторая?
— Ты привык к самостоятельности. К тому, что ты зарабатываешь деньги. Чем дальше, тем тяжелее тебе будет полностью зависеть от нас. Кроме того, работа с животными врачует душевные раны. Животное не предаст, не разлюбит, не обидит ни нечаянно, ни нарочно. Вдобавок там тебя научат ездить верхом, а это здорово.
— Когда я смогу себя обеспечивать, мне надо будет жить отдельно? — напряженно спросил Дэн.