Ингрид прибавила к своим запасам ещё десяток септимов (ничего-ничего, птичка гнёздышко по прутику свивает) и спросила Хамлофа, не слыхал ли он что-нибудь про команду Паслёна.
— На Золотой Берег подались, — уверенно ответил он. Из чего однозначно следовало, что ребята побывали в «Красном Алмазе» и кое-что тоже отложили на хранение. Удачно, стало быть, сходили, благодарение Шору, пока она спасала города и императорских бастардов.
— Исмиров хвост! — вздохнула Ингрид. — Разминулись, значит. А пока я до Анвила доберусь, их там уже и след простынет, ищи их по Золотому-то Берегу…
— Проще в Скинграде дожидаться, — согласно буркнул хозяин. — С Золотого Берега в Имперский город одна дорога.
— Да как сказать, — возразила Ингрид, вспомнив свой поход сперва из Коррола на юг, потом — из Скинграда на север. Хм, а Эарана всё ещё в Скинграде? С её-то даром ссориться с гильдейскими магами? Небось тоже двинулась в Анвил… чтобы и там поцапаться с главой местного отделения. И кстати, надо ещё найти в столице Западного Вельда наёмника Маглира и спросить его, какого скампа он не выполняет контракт?
В общем, так и так ехать в Скинград. Может, хоть в этот раз найдётся попутчик?
========== Дорога в Скинград, или Паломничество по святилищам чужих богов ==========
Комментарий к Дорога в Скинград, или Паломничество по святилищам чужих богов
У Иниэла Синтава имеется целая орда племянников, но, если верить Вики, жены у него нет. Я решила, что так легко он у меня не отделается, и женила его на милой, образованной, но немного слишком разговорчивой даме, чтобы Ингрид не было скучно в дороге. А Синтав, наивный, небось думал, что хватит с него вражды с Атиусами?
Попутчики нашлись легко. Пожилая состоятельная пара, передав дела многочисленным племяникам, решила отправиться в паломничество по дорожным святилищам Девяти богов и наняла аж двоих охранников. Однако когда владелица конюшни сказала им, что её хорошая знакомая едет на запад, супруги решили, что дополнительная (и совершенно бесплатная!) охрана никому ещё не вредила, так что Ингрид позволили сопровождать паломников, пока им по пути, и все были довольны. Особенно госпожа Синтав, которая была в восторге от окрестных красот и которой хотелось с кем-нибудь восторгами своими поделиться; супруг же её был из тех людей, кто своё участие в разговоре обычно сводит к междометиям и кивкам. А наёмники и вовсе восторгов её не разделяли: им эти самые дорожные красоты до тошноты уже успели надоесть. Госпожу Синтав меж тем совершенно не устраивали диалоги в духе: «Дорогой, взгляни вон на те руины». — «М-м?» — «Вон там, у самой воды». — «А-а». — «Не правда ли, как они величественно-печальны в своей былой строгой красоте?» — «Ну… да». Ей хотелось большего, а Ингрид всегда любила скоротать время в дороге за лёгкой, пустой, ничего не значащей и ни к чему не обязывающей беседой.
— Фанакасекул, — охотно влезла она в разговор… ну, вроде как разговор мужа и жены. — Он почти полностью затоплен, сами видите. Один несчастный зал только и остался.
— Вы там были?
— Была, — Ингрид хмыкнула. — Весь хабар — пока умывалась, нашла под водой колечко волшебное. — Да и хабар не ей достался, Паслён сразу кинул кольцо магу, и у того по-кошачьи загорелись глаза: колечко было зачаровано именно для мага школы Разрушения. Руфио был очень благодарен за такой подарочек, прямо вот полночи благодарил… Ингрид мечтательно улыбнулась, вспоминая, потом спохватилась и прибавила: — Его почти совсем уже песком затянуло, я по чистой случайности наткнулась. А так… в Фанакасекуле уже подчистую всё выгребли, даже светящиеся кристаллы пообломали где смогли дотянуться.
Ехали они к дорожному святилищу Дибеллы, делая для этого небольшой крюк, прежде чем двинуться по Золотой дороге. Руины вдавались в воды Румаре скобой с «ножками» неравной длины, и на короткой жгли костёр то ли рыбаки, то ли бандиты, недостаточно наглые и многочисленные, чтобы напасть на пятерых путников, трое из которых носили тяжёлую броню и вообще выглядели достаточно внушительно. Ветер нёс от озера запахи воды, дыма и рыбной похлёбки, гнал по небу серые полосы облаков, слишком редких, чтобы всерьёз испортить погоду, переметал тракт полосами пыли. Звонко цокали по камням подковы, поскрипывали колёса возка, ошалело звенела в высокой траве какая-то голосистая насекомая мелочь, журчал голос дамы-паломницы, наконец-то дорвавшейся до понимающей собеседницы… И совершенно некстати подумалось, куда же Клинки увезли Мартина?
Двигались не так, чтобы очень быстро. Одна, меняя лошадей через день, Ингрид добралась бы до Скинграда гораздо скорее. Но одинокая поездка с амулетом за пазухой была не лучшим воспоминанием, и Ингрид опять предпочла медлительных спутников одиночеству быстрого передвижения. Это Вороным курьерам практически некого бояться на дороге, кроме хищников, от которых их легко унесут резвые скакуны: ценностей у них при себе нет, деньги им в дороге почти не требуются, а чужие письма и бесплатные листки «Вороного курьера» — кому они нужны? Всей добычи грабителям — очень и очень приметная вороная лошадь, да ещё с клеймом братцев-кошаков, выпускающих газету. Ни разу Ингрид не слышала, чтобы на Вороного курьера напали бандиты.
А вот одинокая баба в на совесть починенной, да ещё и зачарованной орочьей кирасе — совсем другое дело. Ради одной этой брони можно напасть на путницу, а у неё с собой ещё много не сильно дорогих, зато полезных вещей, особенно нормальная человеческая еда, которую в лесу ни за какие деньги не добудешь. (Да, Ингрид, верная себе, навьючила-таки на кобылку хороший такой мешок дроблёной пшеницы, копчёный окорок и голову отличного сыра, хотя и обедать, и ночевать паломники останавливались в придорожных заведениях. Ну вот спокойнее ей было от сознания, что на всякий случай есть у них припасы на два-три дня — мало ли, как жизнь повернётся? Состоятельные горожане отнеслись к этому, как к забавной причуде, зато наёмники обменялись понимающими взглядами и одобрительно кивнули: в самом деле, мало ли что.)
Словом, ехали они неторопливо, любуясь тем, как побережье Нибена понемногу переходит в мрачноватые заросли Великого Леса, погода стояла умеренно-жаркая и почти без дождей, а от бандитов хранили то ли боги, благосклонные к паломникам, то ли вид клеймор-топоров за бронированными спинами.
А ещё их на повороте с Красной Кольцевой на Золотую обогнал целый отряд магов, усиленный коллегами из Легиона — этих сразу было видно по знакомым всему Тамриэлю доспехам, которые от обычных солдатских отличались наличием капюшона вместо гребенчатого шлема. Ингрид прикинула, куда такая толпа может направляться — прямо с дороги можно было разглядеть руины Сейататара, где по тёмным, неверным слухам, свили себе гнездо то ли вампиры, то ли колдуны; однако боевые маги проскакали дальше и, судя по следам многочисленных подков, свернули в лес за пещерой Зелёный Луг, направляясь куда-то на юг или юго-запад.
Ингрид припомнила карту, подаренную Умбакано: если верить ей, в тех краях имелись развалины двух айлейдских городов. Интересно, куда направляется отряд магов? В Норналхорст или в Силорн? Они, конечно, разобравшись с некромантами (а против кого ещё Травен может послать небольшую армию?), соберут всё мало-мальски ценное, да только у столичных магов и скромных охотников за сокровищами разные представления о «ценном». Те же светящиеся кристаллы на ура идут у мастеров, приспособившихся делать из них бездымные светильники, магам же такая ерунда и даром не нужна. Ингрид, честно сказать, и сама не особенно любила голубоватый, мёртвый какой-то свет этих кристаллов, но она-то слишком хорошо знала, где их добывают и чем за это расплачиваются — может быть, не любила именно поэтому? И поэтому же свет ей казался неживым… В общем, даэдра с ними, с кристаллами. Наведаться бы в зачищенные боевыми магами руины и пошарить там по углам без большого риска для своей шкурки — очень было бы неплохо. Если Эарана ещё в Скинграде, может, удастся её уломать?
Маги распугали мелкую нечисть, которая, расплодившись в пещере, то и дело выбиралась оттуда на дорогу, так что Зелёный Луг паломники миновали благополучно. А вот у Серой Скалы болтался блуждающий огонёк, и драться с мерзким созданием пришлось Ингрид, потому что у неё единственной алебарда была зачарована, а простым оружием огонёк не возьмёшь. Хуже всего было, когда светящийся шар вдруг пропадал, словно растаяв, а потом неожиданно оказывался прямо перед лицом — Ингрид дважды успевала шарахнуться от него в последний миг, и длинное древко алебарды в кои-то веки только мешало. «От новых сигильских камней храни Исмир, — подумала она, отмахиваясь от огонька алебардой, — но может, Флориус согласится за камень Варлы зачаровать кинжальчик какой? Или просто зайду в Скинграде к Агнетте и закажу ей серебряную полосу на нож, вроде как на мечах у легионеров…» Светящийся шар противно зазудел, потянувшись к ней, но коснувшись кирасы, шарахнулся прочь, словно обжёгся: Флориус зачаровал броню не на защиту от магии, а на её отражение, и огоньку досталось своим же заклинанием. «Спасибо, лысенький, — подумала Ингрид, с размаху ткнув сгусток золотого света остриём алебарды. — Буду в Корроле, обязательно тебя проведаю ещё разок». Она не почувствовала ни удара, ни сопротивления, но блуждающий огонёк вдруг вспыхнул и разом осыпался на дорогу лёгкой сияющей пыльцой. Ингрид досадливо крякнула: светящаяся пыль стоила недёшево, а собрать её было не во что, бросить же на дороге жаба душила. Она потопталась возле слабо сияющей кучки, потом решительно пристроила алебарду за спину и нагребла полные пригоршни светящейся пыли, изрядно смешавшейся с пылью дорожной.
— Мара милосердная! — воскликнула госпожа Синтав, когда Ингрид вернулась к повозке, которую сама же велела отогнать подальше, чтобы блуждающий огонёк не перепугал лошадей. — С вами всё в порядке, дорогая? Что это у вас?
— Светящуюся пыль собрать было не во что, — с досадой сказала Ингрид, изо всех сил смыкая пальцы, сквозь которые золотистая пыльца неумолимо утекала, как вода. — У Фалану бы обменяла бы на какое-нибудь зельице…
Охранники переглянулись, хмыкнули, смолчали, но на мордах у обоих было написано большими буквами: «Мародёрша, что с неё взять?» Ингрид ухмыльнулась в ответ, однако тоже промолчала. Раз уж она вступила в Гильдию бойцов, незачем на ровном месте ссориться с собратьями по оружию, вдруг ещё придётся вместе работать?
А госпожа Синтав захлопотала, вытряхнув из крошечной сумочки с дорожными мелочами всякие нитки-иголки, подставила раскрытую горловинку Ингрид, и та осторожно, тонкой струйкой, высыпала свою добычу.
— Вы ведь в «Западном вельде» остановитесь передохнуть? — спросила Ингрид. — Я отнесу пыль алхимичке и сразу верну вам кошелёчек.
— Оставьте себе, — отмахнулась госпожа Синтав, увязывая своё добро в носовой платок. — На добрую память.
— На добрую память — это можно, — согласилась Ингрид. Сумочка была не просто красивая, но и удобная, в самый раз держать всякие мелкие штучки, нужные не каждый день. — Спасибо.
Дальше до самого поворота на юг было спокойно, но у входа в покинутую шахту ошивались как-то очень уж хорошо вооружённые гоблины с эмблемой на доспехах в виде отпечатка жёлтой руки. Наёмники потянулись к оружию, даром что несколько зелёных воинов тут же наложили стрелы на тетиву, но самый крупный и лучше всех бронированный гоблин хрипло прокаркал:
— Люди отдавать еду и ехать мимо, Белая Шкура не трогать люди. Белая Шкура воевать подлый Острый Зуб.
— Ага, — сказала Ингрид, скроив зверскую рожу и делая попутчикам отчаянные знаки, чтобы убирались от греха подальше. — У людей есть сыр, окорок и крупа, чтобы варить кашу. Сахара нет, ни простого, ни лунного. Сладких рулетов тоже нет. Белые Шкуры пропустят людей за сыр и окорок?
— Крупа тоже, — непреклонно ответил вождь гоблинов. — Каша — хорошо дети и старики!
Ингрид, не слезая с седла, стащила со спины сменной лошади сумки с едой, вздохнула и сбросила их на землю. Гоблины сдержанно загалдели, к сумкам тут же подбежали двое, с натугой приподняли их и отволокли в сторонку.
— Людь умная, — одобрительно сказал вождь. — Сильная. Приходить наш великий шаман Джим, рожать ему дети?
— Э-э, — протянула Ингрид, слегка ох… очень удивлённая такой честью. — Надо подумать, — вывернулась она. Повозка отъехала уже довольно далеко, и оставаться одной в компании не агрессивных, но всё-таки гоблинов Ингрид не хотелось. Однако и откровенно убегать тоже не следовало, чтобы не будить хищников в почти диких тварях. — Скажи, где мне найти вашего великого шамана, и я приду, если смогу.
Вождь на удивление толково описал, как найти главную пещеру клана Белой Шкуры, Ингрид пожелала ему удачи в деле наказания подлого Острого Зуба и попрощалась.
— Ф-фух, — выдохнула она, отъехав на безопасное расстояние и почти догнав паломников. — Дёшево отделались…
— Сколько мы вам должны? — деловито спросил Иниэл Синтав. Его жена сидела в повозке бледная до синевы и зябко куталась в суконный плащ, хотя солнце стояло ещё высоко и было даже жарковато, пожалуй.
— В Имперском городе мне это добро обошлось почти в целый септим, но в Скинграде цены ниже, — честно ответила Ингрид. — Я могу купить и принести вам счёт.
— Незачем, — господин Синтав отцепил от пояса кошелёк и вытащил оттуда три золотые монеты. Ингрид покачала головой и взяла только одну.
— Я ж и сама от гоблинов откупилась, — пояснила она свой отказ от премиальных. — Свою шкурку тоже спасала.
— А я ведь слыхал, будто в каком-то клане зелёных завёлся шаман-человек, — пробормотал один из наёмников. — Бретон, что ли? Будто бы он втихомолку покупает у кузнецов настоящую броню для своих гоблинов, а у фермеров — муку и картошку.
— На какие это шиши он их покупает? — не поверил его напарник.
— На серебряные самородки вроде как, — пояснил первый. — Гоблины им настоящей цены не знают — ну, блестят красиво, вот и всё, а этот Джим будто бы собирает то, что гоблины добыли, и меняет на оружие и нормальную еду.
Ингрид чуть пожала плечами. Эарана говорила, что высокие эльфы гоблинов дрессируют, а тёмные и вовсе их используют для плотских забав. «Отмыв для начала в семи водах?» — со смешком уточнила Ингрид. Эарана засмеялась и ответила, что прежде чем начать обучать зелёных хотя бы приносить домашние туфли, их наверняка тоже приходится отмывать. Так стоит ли удивляться, что проныра-бретон сумел как-то с ними поладить? Сначала просто договорился, что будет посредником, а там и в шаманы пролез: бретоны нередко сильные маги, куда до них гоблинам.
Так, за обсуждением гоблинов и их удивительного шамана они и доехали до святилища Кин, которая в пантеоне имперцев звалась Кинарет. Располагалось оно довольно высоко над дорогой. Оставив охранников внизу стеречь лошадей, повозку и груз, супруги упрямо полезли на крутой склон, хотя в их возрасте такие подвиги давались нелегко. Ингрид вначале вела госпожу Синтав под руку, однако ближе к вершине холма уже откровенно тащила почтенную женщину за собой. Но дело того стоило, не зря святилище богини неба и ветра построили так высоко. Вид со ступеней открывался такой, что дух захватывало: лес, лес, волнующийся, словно зелёное море, лес со всех сторон, кроме запада, а на западе — графский замок в лучах склоняющегося к закату солнца, башни и стены Скинграда, кремнисто поблёскивающая дорога внизу… А над всем этим бесконечное, бездонное небо с лёгкими пёрышками высоких облаков.
— Когда-нибудь, — мечтательно проговорила Ингрид, поглаживая тёплый камень алтаря, — я приеду в Айварстед, поднимусь на семь тысяч шагов и посмотрю на мир со ступеней Высокого Хротгара. Это монастырь, в котором живут Седобородые.
— А кто это? — с любопытством спросила госпожа Синтав.
— Отшельники, которые учат Крики.
— Крики?
— Да. Это… — Ингрид чуть запнулась, не зная, как объяснить это не нордам, — что-то вроде магии. Криком можно убить, можно разогнать тучи, можно сделать так, что тебя не тронет ни один зверь… ну, так я читала и слышала. А ещё есть легенда, что наши герои Хакон, Феллдир Старый и Гормлейт Золотая Рукоять с помощью Крика победили Алдуина, первенца Акатоша, величайшего из драконов. Искусством Крика владел и Тайбер Септим. Наверное, поэтому он был дружен с драконом Нафаалиларгусом. — Она тряхнула головой и смеясь сказала: — Жаль, я не умею Кричать. Да и драконов давно уже нет, а то я бы хотела полетать на драконе.