Последний отрезок пути к Облачной вершине был таким крутым, что пришлось остановиться на развилке, где что-то, ещё похожее на дорогу, делало поворот на восток, а почти прямо на север вела тропка, по которой и пешком-то взобраться было нелегко.
— Не хочется мне тут лошадей без присмотра оставлять, — пробормотала Ингрид, озираясь. — Сдаётся мне, по этой дороге всё больше контрабандисты шастают или просто разбойники. Уведут наших кобылок со всем добром — и привет. Гоняйся потом за ними.
— Я схожу одна, — решительно сказала Эарана.
— Опасно же.
— Мы договаривались, что ты меня отведёшь к Облачной вершине, — возразила магичка. — Ну вот, ты меня сюда довела. Дальше моё дело.
Ингрид пожала плечами. Похоже, эльфийка не больно-то хотела делиться подробностями, зачем ей понадобилось лезть на самую высокую гору в окрестностях Коррола и для чего ей непременно были нужны велкиндские камни.
— Как знаешь, — сказала она. — Я тогда небольшой костерок пока запалю и похлёбку сварю. Вон за развилкой место какое — словно нарочно для стоянки задумано. Вверх ты, — она задумчиво посмотрела на тропу, карабкающуюся по склону, — с четверть часа точно лезть будешь, а вниз ещё помедленнее, чтобы ноги не переломать. Ну, и час кладём на твои дела наверху. Словом, если через полтора часа не появишься, я лезу за тобой.
— Появлюсь, — самоуверенно возразила Эарана, поправила кинжал на поясе и двинулась наверх.
Ингрид посмотрела, как она поднимается, и подумала, что сказав про четверть часа, она эльфе польстила. Полчаса той потребуется, не меньше. Стало быть, никуда они уже сегодня не пойдут, потому что после такой прогулки магичка мало на что будет годиться. Так что можно сразу и постель готовить. И вообще, неспокойна была душа бывалой уже мародёрши. Чутьё просто орало, что там, наверху, ничем хорошим дело не кончится, но и лезть туда раньше обещанного… Как бы хуже не сделать. Она привычно обустраивала стоянку и уже кинула в котелок хорошую косточку для похлёбки, когда сверху донёсся вроде бы треск разряда, какой слышен, если маги начинают лупить молниями, и придушенный женский вскрик.
Плюнув на риск лишиться лошадей (хоть и привязаны, да поводья ножом перехватить — пара пустяков), Ингрид птичкой взлетела на вершину, держа наготове алебарду. Никого не было ни видно, ни слышно. Она прошла под осыпающейся аркой: остатки стены, несколько обглоданных временем колонн, посреди площадки — невысокая колонна не имперского вида, а похожая на айлейдскую. Рядом с нею лежало тело, обгоревшее до такой степени, что непонятно было даже, мужчина это или женщина. Эарана, хвала всем богам, человеческим и эльфийским, выглядела получше. То есть, валялась она труп трупом, но жилка на шее под пальцами билась ровно, хоть и слабо. Ингрид выругалась: эти маги! — закинула Эарану на плечо и стала осторожно спускаться, опираясь на древко алебарды, как на костыль. Одно порадовало: эльфийка была одного роста с нею, даже чуток повыше, пожалуй, но весила вполовину меньше. Что там у эльфов вместо костей такое лёгкое?
Вода в котелке бурлила, пена сбежала, но Ингрид было не до того. Она свалила магичку на весьма кстати приготовленную (вот как сердце чуяло!) постель, расстегнула куртку. Из-под неё на одеяло выскользнула какая-то старая-старая книга, Ингрид досадливо сдвинула её в сторону и захлопотала, приводя напарницу в чувство. Мокрая тряпка, бренди… очень хотелось отвесить парочку хороших затрещин, но магичка, падая, могла сильно приложиться затылком, поэтому пришлось животворящие оплеухи заменить лечебным зельем.
— Пальцы горы! — пробормотала та, открывая глаза. — Где они?
— Чего? — оторопело переспросила Ингрид. — Какие у гор пальцы? Ты, подруга, кажись, того… головушкой больно сильно стукнулась.
— Книга, — сипло выплюнула Эарана. — Где?
— Да тут твоя книга, куда она денется? Ты скажи лучше, кто тебя так? Нам драпать, или вдвоём справимся? Я никого не видела, но не сама же ты себя…
— Почти, — эльфийка выдавила кривенькую, натужную усмешечку. — Чтобы выучить заклинание «Палец гор», нужно было воздействовать любым заклинанием шока на айлейдскую колонну.
— А она чего, сдачи сдала?
— Вроде того, — вымученно усмехнулась Эарана. Она с усилием повернула голову и посмотрела на костёр, на выемку в скале, где Ингрид устроила спальное место… — Это ты меня оттуда унесла?
— А что, надо было там оставить? — ехидно спросила норда.
— Я думала, справлюсь, — морщась, сказала Эарана. — Уверена была. В книге было сказано про велкиндский камень, а у меня при себе было два, и всё равно, отдача такой была… — Она помолчала и словно бы через силу проговорила: — Спасибо, я не забуду.
Ингрид посмотрела на неё с удивлением.
— Чего не забудешь? Что сюда приволокла? Да брось, мы же напарники. Для чего ещё напарник нужен?
Больше никаких приключений милостью Исмира с ними не случалось. Они рискнули даже в ХакДирт зайти, и хоть на них поглядывали волками, трактирщик (и кто у него только останавливается, у гостеприимного такого?), злобно кривясь, продал им кой-какой еды в дорогу. Наверное, чтобы убирались поскорее. Задерживаться в окрестностях села напарницы и сами не стали, поторопились уйти подальше — очень уж тёмные слухи бродили про проʼклятое поселение. Ну их, этих хакдиртцев с их глубинными жителями, кем бы эти твари ни были.
А в остальном… для бандитов места были слишком глухие, даэдрические святилища Ингрид с Эараной благоразумно обходили дальней стороной, а волки и гоблины к ним не совались: первые по летнему времени были сыты, а вторые не иначе как тощими задницами чуяли, что с этой парочкой лучше не связываться. Собственно, одной алебарды за спиной рослой и плечистой норды хватало, чтобы впечатлить трусоватых тварей. А Эарана ещё и время от времени развлекалась, пробуя на придорожных камнях своё новое заклинание — только щебёнка летела.
Так они и добрались до Скинграда.
========== У ворот Кватча, или Мне нужны три добровольца — ты, ты и ты… ==========
Оставив Эарану в Скинграде, Ингрид двинулась на запад. По имперскому тракту, да меняя через день лошадей с вьючной под седло и обратно, двигалась она быстро. Только вроде бы успела выехать из столицы графства — а уже развилка, поворот на север, шахта «Каприз Беллетора»… и целый поток перепуганных людей и эльфов навстречу. Кое-кто вместо ответа на расспросы… э-э… настойчиво советовал (с руганью, слезами и воплями) спасаться, пока ещё можно. Большинство не останавливалось и для этого.
— Да что тут у вас такое творится, скампы меня дери? — возмутилась Ингрид, завидев мрачного, с перевязанной рукой стражника, охранявшего палаточный городок у дороги, ведущей наверх, в Кватч.
— Скампы — это сколько душе угодно, — оскалился мужик. Лицо у него слева было отёкшим и багровым, словно ошпаренным, и из-за этого глаз почти не открывался. — И отдерут, и шкуру сдерут, и всё, что хочешь. И кланфиры есть, и эти… как их? Дреморы, во.
— А с городом-то что? — холодея от жуткой мысли, что опоздала, спросила Ингрид.
— А потеряли мы этот проклятый город! — рявкнул стражник, но в глазах не слёзы ли блеснули. — Как открылись эти огненные врата, как посыпались из них твари одна другой страшнее… — он махнул рукой, отвернулся. Потом, сделав явное усилие над собой, мрачно сказал: — Если ищешь кого, походи по палаткам, поспрашивай, не видели ли его или её. Может, Девятеро будут милостивы, тогда узнаешь.
Обход палаток мало что дал. Мартина, священника в Великой часовне Акатоша, знали почти все. Кто-то видел, как он собирал тех, кто пытался укрыться в храме, но живы ли они — Девятеро знают. Прорываться оттуда никто не пытался, это была бы верная смерть. Если боги смилуются, прихожане уцелеют под их защитой.
— А если не смилуются, то не уцелеют, — пробормотала Ингрид себе под нос. Произносить это вслух она не стала — беженцы в лагере были настолько же злы, насколько напуганы. Почти все хоть кого-нибудь да потеряли из родных, а имущества лишились в одну ночь вообще все. Ещё и какой-то чокнутый проповедник из тех, что, как вороньё, летят на любую беду, орал про гнев богов и про грехи, за которые гнев этот обрушился на головы недостойных. Лучше б за ранеными ухаживать помогал, языком чесать все горазды.
— Может, бренди глоток? — спросила она замученного вида женщину в одеянии жрицы. Та-то как раз никаких проповедей не произносила, но судя по крови на рукаве и на подоле, перевязывала раненых.
— Давайте, — охотно согласилась та. — Ноги уже не держат.
Ингрид протянула ей фляжку, купленную взамен отданной босмеру-бандюге, и жрица сделала несколько хороших глотков. Ингрид даже подумала, не развезёт ли теперь служительницу Акатоша, если та вот так, еле живая от усталости, выпьет такое крепкое пойло без всякой закуски. Но опять же, если развезёт, она хоть поспит часок-другой без кошмаров, которые наверняка мучают всех выживших.
— Не боитесь вы тут оставаться? — Ингрид приняла обратно заметно полегчавшую фляжку и сама к ней приложилась, унимая лихорадочную дрожь. Страшно было даже думать о том, что последний Септим убит, и потому стало возможным открыть эти треклятые врата в Обливион.
— Там, наверху, у городских ворот, — устало махнула рукой жрица, — Савлиан Матиус со своими людьми перекрывает дорогу. Если даэдра прорвутся, нас предупредят.
— Если успеют, — буркнула, не сдержавшись, Ингрид.
— Если успеют, — почти равнодушно подтвердила та. — Но мы надеемся, что он продержится до прибытия подкреплений из Скинграда или Анвила.
— Схожу-ка я наверх, гляну, как там дела, — задумчиво проговорила Ингрид.
— Это очень опасно.
— Знаю, — вздохнула мародёрша. Идти совершенно не хотелось, но совесть грызла её за задержку — приехала бы на денёк-другой пораньше, и Мартин, глядишь, остался бы жив. Понесло же её на эту скампову Облачную вершину! Свитков ей захотелось… Кстати, свитки до сих пор при ней, если что.
— Отнесите тогда, пожалуйста, им зелий, — попросила жрица. — Мы тут срочно наварили из чего сумели. Не сказать, чтоб качественно, но лучше, чем ничего.
Зелий набралась полная сума, а чтобы склянки не побились, их проложили полосами, надранными из пожертвованных горожанками нижних юбок — наверняка же кого-нибудь перевязывать придётся. Ингрид сдавленно охнула, подняв посылочку для защитников дороги, но заверила жрицу и алхимика, что донесёт. Норда, чай, не хлипкое остроухое создание. Взамен она оставила возле лекарской палатки лошадей, попросив… ну, не то чтоб присмотреть, а вообще. Пусть тут постоят. А крупу можно забрать, есть там ещё немного. И сала чуток…
Наверху пришлось очень аккуратно приткнуть суму за камень и помочь стражникам отбить очередную, как поняла Ингрид, атаку даэдра. И зельям Матиус точно обрадовался куда сильнее, чем помощи какой-то «гражданской». Тем не менее, просто выгнать её обратно ему, видимо, совесть не позволила — всё-таки человек тащил в гору такую тяжесть, да не просто в гору, а прямо в лапы к скампам и кланфирам. Склянки с наспех, вкривь и вкось наклеенными бумажками, где поверх отрывков из «Похитителя целомудрия» были как попало подписаны разлитые по флаконам зелья, пошли по рукам.
— Мы закрыли городские ворота, — хмуро сказал Матиус, — заперли тварей в городе. Но перед воротами остался портал, — видишь вон то огненное кольцо? — и из него без конца лезут и лезут новые даэдра. У меня такого портала нет, так что за зелья спасибо тебе большое, парни хоть сколько-то подлечатся. А вообще, если не подойдёт помощь, нам всем конец.
— А эти порталы ведь как-то открываются-закрываются? — спросила Ингрид, из сравнительной безопасности за баррикадой разглядывая пылающий овал.
— Я послал нескольких человек разведать, что это за хрень и можно ли с нею сделать хоть что-нибудь, но никто не вернулся.
За городской стеной полыхали пожары, жирный чёрный дым клубился, лениво переползая через стену. Треск пламени и грохот рушащихся балок слышен был даже отсюда. Небо налилось жутковатым багрянцем — то ли низкие тучи с дымом пополам отражали отсветы пожаров, то ли Обливион стал слишком близок к Нирну.
— Не сходишь — не узнаешь, — пробормотала Ингрид. — Слышь, капитан, после следующей волны тварей помогите мне добраться до этого портала.
Глава стражи посмотрел на неё, как на больную. Даже пальцем по лбу себя постучал, но Ингрид продолжала:
— Не смотри на меня, как на дуру.
— Ты не дура. Ты полная идиотка.
— Ты дослушай сперва. Как только там, за вратами в Обливион, наберётся очередная толпа скампов и прочих тварей, они рванут в наш мир, так? А за порталом в это время почти никого не останется.
— Это ты так думаешь, — возразил он.
— Вот и проверим. Словом, ждём следующей атаки, и я ныряю туда. Не вернусь — вам от этого ни холодно, ни жарко, мало ли народу сегодня погибло. Вернусь — расскажу, что и как.
— Вот дура упрямая, — вздохнул Матиус. — Ладно, если тебе так хочется не погибнуть в бою с хоть какой-то пользой, а сгинуть на плане Обливиона, кто я такой, чтобы тебе мешать?
Долго ждать не пришлось: новая партия скампов, противно вереща, выскочила из огненного кольца и принялась швырять в стражников огненными же шарами. Ингрид подобрала чей-то порядком побитый щит, но больше старалась увернуться — огненные шары летят довольно медленно, это не молнии. Пробежав через площадь перед городскими воротами, не ввязываясь при этом в драку, она на мгновение замерла перед пылающим овалом. «Закрой врата», — всплыл в памяти голос покойного императора. Ну, если и впрямь драконья кровь даёт какие-то способности что-то там предвидеть, тогда она, Ингрид Алебарда, не чокнутая самоубийца, а героиня, дери её скампы. Она зажмурилась — и шагнула в портал.
Мир за ним словно был специально создан для того, чтобы навевать тоскливый ужас: чёрный камень, раскалённый красный камень, красные отсветы лавовых озёр, небо как перевёрнутый раскалённый котёл… Воздух был сух и обжигающе-горяч, вонял серой, застревал в глотке, жёг лёгкие. Нестерпимо хотелось повернуть назад, вернуться к стражникам, делающим благое дело, и если сдохнуть вместе с ними, так хоть действительно с пользой, а не как здесь.
Ингрид упрямо выпятила челюсть и двинулась к огромным воротам, красно-чёрной стеной встающими за мостом. Первый огненный шар она почти прозевала, второй приняла на щит. Хорошо, хоть скампы долго колдовать не могут, а бросив два-три огненных шара, лезут в ближний бой. И совершенно напрасно, потому что алебардой прибить хвостатую пакость легче, чем волка, право слово. Лишь бы их не было слишком много сразу.
Разобравшись с парочкой на мосту, она разглядела внизу не замеченного сразу в зыбком горячем мареве человека в доспехах стражи Кватча. Парень умело, но уже откровенно через силу отмахивался мечом от наседающих на него сразу трёх тварей. Ингрид издала атакующий нордский клич (о чём тут же пожалела, раскашлявшись) и сиганула с моста на выручку стражнику. Зарубив одного скампа и пырнув в брюхо второго, она еле удержала лезвие от очередного тычка — парень сунулся со своим мечом прямо под удар. Скампа он убил, но чего стоило Ингрид отвести алебарду… Она проникновенно объяснила недоумку, кто он сам такой и какой… глупый и недальновидный человек учил его сражаться в паре — парнишка аж заслушался. Красивый, кстати, хоть и замученный вконец.
— Вас Матиус послал на разведку?
Дурацкий вопрос, конечно, но стражник кивнул, облизнув пересохшие губы:
— Остальные или погибли, или их схватили и утащили в башню. Мне удалось сбежать, и с меня хватит. Я возвращаюсь!
— Ага, — легко согласилась Ингрид. — Беги, красавчик, а то не ровен час, мордашку твою смазливую попортят. — Он вспыхнул, вздёрнул подбородок, но она продолжила: — Только сперва скажи, ворота-то заперты, отсюда видно, но как-то же ты выбрался?
— Вон тропка, — сумрачно ответил оскорблённый парень. — По берегу лавового озера идёт, потом налево и вверх… То есть, для тебя будет направо. Если ты не передумала, конечно.
— Ага, — повторила она. — Ясно. Спасибо, деточка, а теперь беги к капитану и доложи о том, что видел. Эх, — вздохнула она, — Эарану бы сюда! Вот уж у кого яйца стальные, хоть и баба… Ладно, бывай.