Василий задумчиво теребил конскую гриву.
– У тебя всё? – осведомился он. – Тогда меня послушай. Ева, ты не права. Хоть ты знаешь много такого, что мне пока не ведомо, но ты, как отец мой и братья, видишь только одну сторону монеты. Ни купить меня, ни продать, поверь, нельзя. И человек, проживший триста лет, думаю, сразу в этом разберётся.
– Господи, что за болван! – взвыла волчица. – А если не разберётся?!
– Значит, у него что-то со зрением. – Василий привязал коня к дереву. – Жди меня здесь, Ева. – Он зашагал к императорскому дворцу.
– Не смей называть меня Евой! – раздалось за его спиной.
В ответ царевич помахал рукой.
Стоило ему приблизиться, стража у ворот ощетинила копья.
– Без паники, ребята! – проговорил Василий-царевич. – Это не бандитский налет!
Один из стражников – судя по одеянию, здесь главный – суровым голосом спросил:
– Кто ты, чужеземец, и чего хочешь?
– Я сын царя Ивана. Хочу поговорить с императором.
Стражники захихикали. Указывая на Василия пальцами, они стали обмениваться мнениями о чумазой шантрапе, имеющей наглость выдавать себя за вельможную особу. Однако их начальник оказался не так прост. Жестом руки утихомирив насмешников, он столь же сурово произнес:
– Я доложу Избраннику Богов. Жди. – С этими словами он вошёл в ворота.
Василий подмигнул стражникам.
– Каждый может ошибиться, ребята.
На сей раз стражники промолчали. Они хмуро застыли, уперев копья в землю, и косички их торчали, как беличьи хвосты. Вскоре возвратился их начальник.
– Идём, – пригласил он царевича. – Ты удостоен беседы.
Они миновали ворота и по дорожке, устланной морскими раковинами, направились в сад. В лучах заката императорский дворец, казалось, был покрыт червонным золотом. А сад, в котором росли причудливые деревья и диковинные цветы, выглядел уголком земного рая. Восхищённо озираясь, Василий-царевич спросил:
– Куда мы идём?
– Уже пришли. – Начальник стражи указал на нефритовую скамью в форме спящей кошки. – Отдохни. Властелин Поднебесной к тебе выйдет. – И он зашагал на свой покинутый пост.
А Василий в изумлении увидел старую сливу, из-под корней которой бил искрящийся ключ, образовавший маленький прудик, прозрачный как слеза. Присев на скамью-кошку, царевич потрогал серебряный кувшин, стоявший на ее плоской голове. Всё оказалось в точности так, как описывала волчица. Можно было зачерпнуть воды, перемахнуть через стену и… Василий отдёрнул руку от кувшина.
Солнце почти село. Неподалёку черноволосый стройный юноша подстригал кусты жасмина. Одежонка на нем была лёгкая, штаны да рубаха, и трудился он с увлечением. Казалось, своими движениями юноша развеивал по саду жасминный аромат.
– Эй! – обратился к нему Василий. – Ты садовник?
Прервав работу, юноша поклонился.
– Да, господин.
– Скажи-ка, братец, этот источник… он и вправду такой чудодейственный?
– О да, господин. – Вытерев руки о штаны, садовник приблизился. Ногти у него на пальцах были длинными и ухоженными. – Позволено ли будет мне, букашке ничтожной, также задать вопрос?
Василий кивком указал на скамью.
– Садись и задавай.
– О нет, господин. Сверчок запечный знает своё место. – Лицо юноши было словно отлито из бронзы, а раскосые глаза внимательно наблюдали за царевичем. – Но не сочтите дерзостью, господин, моё любопытство: понравился ли господину императорский сад?
– Очень понравился, – ответил Василий. – Но прекрати языком кружева плести.
Глаза юноши блеснули. Чтобы спрятать их выражение, он вновь поклонился.
– Надеюсь, господин извинит навозного жука за скверные манеры и не примет за назойливость вопрос: какого господин роду-племени и зачем пожаловал в Поднебесную?
– Причём тут род-племя? – ответил Василий. – Я просто путешествую. Нравы изучаю.
Взгляд садовника выразил удивление.
– Но ведь начальник стражи… кажется, он доложил императору, что вы сын царя Ивана?
– Подслушивал? – Царевич изобразил негодование.
Юноша снова поклонился.
– Простите жалкого червя, господин. Я был неподалёку и не заткнул себе уши.
Василий рассмеялся.
– Прежде я не доверял слухам про этот источник, – сказал он. – Зато теперь вполне убедился.
Садовник застыл в поклоне.
– Что же поколебало недоверие господина? Ведь, насколько презренный раб успел заметить, господин даже пальца не окунул…
– Довольно комедии, император, – перебил Василий-царевич. – Тебе, по слухам, три сотни лет, а выглядишь как огурчик. Нужны ли ещё доказательства?
Юноша резко выпрямился. Лицо его вспыхнуло.
– Как вы… как ты догадался?
Василий подмигнул.
– Не держи меня за дурня, Лао Ван Мин. И можешь присесть рядышком, сверчок запечный.
Император звонко рассмеялся.
– Я думал, ты варвар, – признался он, садясь.
– Мне сказали, ты старый лис, – парировал царевич.
Юноша вздохнул.
– Извини. У нас в Китае император частенько ведет себя, как садовник, а садовник – как император.
– С чем вас и поздравляю. – Василий дотронулся до кувшина. – Дашь мне водицы для старика-отца, Лао Ван Мин?
Взглянув на темнеющий небосклон, император сказал:
– День завтра будет жаркий и безветренный. В моём пруду распустится цветок лотоса.
– Опять кружева, – прокомментировал царевич. – Отвечай конкретно: дашь воды или нет?
– Ты произносишь моё имя, – вздохнул император, – а я не знаю, как обращаться к тебе?
– Зови меня просто Василий Иванович. Можно – Вася. Только ответь на вопрос, не тяни резину.
– Я дам тебе воду, Вася. А ты, быть может, согласишься выполнить одну мою просьбу.
– А если не выполню? – насторожился царевич.
– Воду я дам тебе в любом случае. А насчёт моей просьбы, захочешь ли, сможешь ли – решай сам.
Василий-царевич кивнул.
– Говори. Только без словесных узоров.
Император чуть помедлил в замешательстве.
– В Японии, у могущественного сёгуна Митагавы есть дочь – прекрасная Кусика. Я хочу взять её в жёны. Согласишься ли ты мне в этом помочь?
– Погоди, – опешил Василий. – Девушка-то знает о твоих намерениях?
– О да! Мы познакомились на чайной церемонии во дворце японского императора год назад, когда я нанёс ему визит. Кусика и я… мы оба совершенно потеряли голову.
– Тогда в чём проблема?
– В её отце. Он считает меня неженкой, не способным произвести на свет сына-самурая. Этот Митагава такой упрямый старый хрен…
– Что-то я не врубаюсь, – перебил Василий. – Ты любишь Кусику, Кусика любит тебя. И тебе нужен я, чтобы эта японская краля стала китайской императрицей – так, что ли? Послушай, Лао Ван Мин…
– Называй меня Лао.
– По-моему, Лао, тут кто-то кого-то дурачит.
Император вскочил со скамьи.
– Ну не желает сёгун отдавать за меня дочь! Не желает и баста! Упрямый самурайский ублюдок!
– Тихо, Лао, не горячись.
– Я не горячусь! Целый год уже не горячусь! Не то объявил бы войну этой чванливой Японии… Помоги, Вася!
Василий-царевич задумчиво потёр подбородок.
– Ты хочешь сказать, что мне, как представителю нейтральной державы…
– Да!
– …будет гораздо удобней туда отправиться…
– Да!
– …и попытаться уладить твой брачный вопрос. А за это…
– Тебя сами боги мне послали!
– А за это, Лао, ты позволишь мне набрать воды из твоего целебного источника. Так?
– Да! Да!.. Нет, перестань меня путать. Воду бери хоть сейчас. Если ты откажешь мне в помощи – неволить тебя не буду. Возвращайся домой к отцу. – Император взволнованно прохаживался возле нефритовой скамьи.
Василий пристально за ним наблюдал.
– Знаешь, Лао… а ты и вправду хитрый старый лис.
Император рассмеялся.
– Вижу, ты согласен, – сказал он. – Отправишься в Японию утром. А сейчас я прикажу омыть тебя ароматной водой. Ты насладишься изысканными кушаньями и тончайшим вином. Затем тебя ублажат самые прелестные наложницы.
Царевич покачал головой.
– Император Лао, ты забыл мудрую китайскую поговорку: «Лишь глупец громоздит одно удовольствие на другое». Я отправляюсь немедленно, отдохну в дороге. А ты, старина, ухаживай тут за садом и вспоминай свою прекрасную Кусику.
– Вспоминать – значит страдать дважды, – вздохнул император. – Вот другая китайская поговорка.
– Ну и пострадай, ничего тебе не сделается. Вон ты какой у нас крепыш.
Император с улыбкой кликнул слуг и велел собрать царевичу еды на дорогу. Затем растолковал, как ближе доехать, и проводил до ворот.
– Будь внимателен, Вася, – предупредил он на прощанье. – Сегодня тебе дали дельный совет, как достать воду. Ты не послушался…
– Откуда тебе известно? – вылупился на него Василий.
Император невозмутимо продолжал:
– Вскоре тебе опять дадут хороший совет. Но, похоже, ты и ему не последуешь. Через короткое время ты получишь третий совет. Во имя богов не отвергай его, друг мой, иначе попадёшь в большую беду. – И, не дав изумленному царевичу опомниться, юноша-император в одежде садовника скрылся за дворцовыми воротами.
А Василий, размышляя над его словами, вернулся в то место, где его дожидались волчица и конь. Уже совсем стемнело, и звёзды в небе светились, будто китайские фонарики.
Жёлтые глаза волчицы смотрели на царевича с укором.
– Где тебя носило?
– Наслаждался китайской кухней, – ответил Василий.
Волчица фыркнула.
– Готова поверить. А кувшина с водой в твоих руках что-то не видать.
– Не всё сразу. – Отвязав коня, царевич вскочил в седло. – Сперва сгоняем в Японию.
– Куда-а?! – Глаза волчицы, казалось, стали еще огромней.
– Понимаешь, Ева, тут дело такое… Помочь надо мальчонке. Императору то есть. – Царевич рассказал без утайки то, что произошло с ним в императорском саду.
Волчица пришла в ярость.
– Ну ты пентюх!
– Выбирай выражения.
– Он купил тебя и продал, растяпа!
– Я мог отказаться. Воду он мне и так предлагал.
– Он предлагал лишь потому, что знал: ты не откажешь, олух!
– Ева, мне осточертела твоя брань. Мне, представь себе, нравится путешествовать, изучать разные обычаи…
– Ага, изучай! Только без меня!
– Ну и катись.
– И покачусь! А ты, болван, дуй за японской невестой!
И Василий-царевич поскакал в направлении, указанном императором Лао, а волчица побежала в противоположную сторону. Через часок-другой, однако, она его догнала и проворчала:
– Сколько тебе повторять: не называй меня Евой!
Царевич покосился на неё через плечо.
– Император, кстати, мне выдал: «Тебе, – говорит, – сегодня дали совет, как достать воду, но ты не послушался. А вскоре, – говорит, – тебе дадут ещё совет…» Представляешь? Будто он слышал наш с тобой разговор.
– Ничего себе! – удивилась волчица. – Он что, ясновидящий? Хотя за триста лет жизни много премудростей одолеть можно.
Василий согласно кивнул.
– То-то и оно. Смотрится, как пацан. Ева, а тебе часом не триста лет?
– Нет, Вася, – ехидно отозвалась волчица. – Может, я неважно выгляжу, но мне гораздо меньше.
Так, беседуя, они заехали на широкое поле, покрытое пышной травой. Здесь царевич решил передохнуть и заночевать. Пустив коня пастись, Василий расстелил плащ, и они с волчицей подкрепились из императорских припасов. Вокруг распевали цикады.
– Как тебе китайская кухня? – сонно полюбопытствовал царевич.
– Предпочитаю французскую, – ответила волчица, грызя утиную косточку.
Брови царевича поползли вверх.
– И в каких же это лесах пробовала ты французские блюда?
Волчица в досаде сплюнула кость.
– Не твоё дело! Нечего меня на слове ловить!
– Поймаешь тебя, как же, – усмехнулся Василий. – Я, между прочим, давно заметил…
– Помолчи! – Волчица насторожила вдруг уши. – Похоже, он явился опять.
Пенье цикад резко оборвалось, конь в испуге заржал, и внезапно потянуло могильным холодом. Шерсть на загривке волчицы поднялась дыбом. Царевич напряженно огляделся.
– Дружок твой закадычный? – высказал он догадку.
Волчица глухо прорычала:
– Достань меч и очерти им круг. Живей. Ты, я и конь должны оказаться внутри круга.
Едва царевич выполнил это указание, как из мрака вновь появился незнакомец в чалме. Как и в первый свой визит, он висел в нескольких дюймах над землей, и ухмылка на его губах была столь же мерзкой. Вытянув руку со скрюченными пальцами, он стал приближаться к царевичу и волчице. Холод усилился.
Но призрак вдруг застыл, будто натолкнувшись на невидимую преграду. Опешив, он сделал еще попытку – и мерзкая его рожа искривилась от злобы. Призрачный урод, желая достать человека и зверя, с неимоверной скоростью стал метаться по кругу, однако не мог преодолеть очерченную мечом линию. Наконец, то ли притомившись, то ли осознав тщетность своих усилий, призрак остановился и в бешенстве погрозил царевичу пальцем. Запястье урода, видимо, от укуса волчицы, перевязано было платком.
Василий сжал рукоять меча.
– Хочешь, чтоб я к тебе вышел? – процедил он сквозь зубы, делая шаг.
Волчица встала перед ним, оскалясь.
– Я тебе выйду! Я тебе так выйду…
Призрак беззвучно захохотал. Затем, указав на волчицу пальцем, что-то пробормотал и, словно тень от грозового облака, умчался прочь.
Василий-царевич пробормотал:
– Ещё встретимся, красавчик!
– Надеюсь, что нет, – прорычала волчица. Она устало улеглась на траву. – Спи, неуёмный Вася. Предупреждала тебя надпись на камне: проблем не оберёшься. Отдохни хорошенько.
Василий пристально на неё посмотрел.
– Ева, что это за тип? Может, объяснишь…
– Спи! И не называй меня Евой!
Ранним утром по дороге, указанной императором, они отправились в Японию и через некоторое время прибыли туда без осложнений и препятствий. Василий-царевич, съевший лесное яблочко, разумеется, хорошо говорил по-японски. Поэтому дом сёгуна Митагавы они разыскали без особого труда. Оставалось лишь заполучить невесту для императора Лао.
Денек был пасмурным. Озабоченные делами японцы сновали по улочкам, кланяясь и улыбаясь друг другу. Дом сёгуна выглядел древним и обветшалым. Волчица, остановив царевича, сказала:
– На сей раз сделаем по-моему. Ночью, когда сёгун Митагава и двенадцать его самураев заснут…
– Откуда тебе известно, что их двенадцать? – перебил Василий.
Волчица издала сердитый рык.
– Это всем известно, кто хоть раз побывал в Японии! Когда они уснут…
– А если не уснут? Может, они водку пить примутся или в кости сядут играть.
– Вот зануда! Ни игра, ни выпивка самураев не интересуют, понял? Ночью они дрыхнут – хоть из пушки пали. Поэтому ты преспокойно влезешь в третье окно справа, считая от крыльца. Оно будет открыто: дочь сёгуна любит свежий воздух. Ты заберешься к ней в спальню, разбудишь её и шепнешь: «Император Лао». Услышав эти слова, Кусика пойдет с тобой хоть на край света. Вытащишь ее через окно, посадишь на коня – и мы рванем в Китай во все лопатки. Возражения есть?
Царевич вздохнул.
– Почему ты уверена, что девушка не поднимет крик? Или это тоже известно всем, кто хоть раз побывал в Японии?
Волчица смущённо отвернула морду.
– Ну, видишь ли… Я не люблю об этом трепаться, но у меня с детства проявились кое-какие способности…
– Ева, ты эстрасенс, что ли?
– Да пошёл ты! Давай ближе к делу: согласен с моим планом или нет?!
– Нет, разумеется. Ни в какие окна я не полезу.
– Вася, ты мне не доверяешь? Думаешь, что-то пойдет не так?
– Напротив, я уверен: все будет именно так, как ты говоришь. Вернее, было бы, если б я последовал твоему совету. Но, как предвидел Лао Ван Мин, этого совета я тоже не послушаюсь. Извини.
– Но почему, чёрт возьми?! Почему?!
– Потому что я не похититель. Я просто пойду к сёгуну Митагаве и вполне официально посватаю его дочь за моего друга Лао.
Волчица едва не завыла от досады.
– Вот придурок, прости Господи! Да не успеешь ты подойти к дверям, как самураи вместо «здрасьте» пошинкуют тебя почище капусты!