– Лежи! – прикрикнул на него Урлух. Подскочил и сел рядом с Иваном. – Ты помнишь, что тебе тот мужик объяснял?
– Да помню, конечно! Он сказал, что на город будет широкая дорога, а на какое-то их село – узкая. Вот было уже или нет?
– Ну, ты же ехал, я и не смотрел на дорогу!
Они начали оглядываться.
– Едем дальше?
– Не стоять же! Конечно!
Когда усомнился в выборе дороги – всё кажется неправильным! Но, поскольку ориентиров нету – то и решить сомнения никак не получается.
– Надо бы у кого-нибудь спросить, – решил Урлух.
– Может, лучше не надо?
– Почему? – Лис повернулся и направил на человека левое ухо.
– Мы, всё-таки, скрываемся. Вот поедут за нами слуги вот этого вашего – и сразу найдут. А так – никто не знает, где мы.
– И мы сами не знаем, – подал голос Хацис.
– Давайте тогда искать место для ночлега.
– А что его искать? – удивился Урлух. – Вон, заворачивай туда и всё.
«Туда» – это был распадок между двумя низкими холмиками. И между ними вполне можно было проехать на телеге. Иван и завернул.
– Поднимайте, – приказал им Хацис.
Человек и хорен подхватили его и отнесли чуть в сторонку. Обратно на телегу принц категорически отказался, сказав, что устал в ней трястись. Так что ему просто постелили на траве матрасик, где они и улёгся, осторожно сгибая и разгибая конечности. Урлух отправился на охоту, а Деркач занялся всё тем же: промыванием и обработкой раны. Рана выглядела очень хорошо! Края её розовели, сукровица была чистой, без гноя. Оставалось надеяться, что внутри тоже всё заживало.
– Но принцем тебе уже не быть! – неожиданно для себя сказал Деркач.
Хацис помолчал, только тихонько сглатывал. А потом ответил:
– Есть и другие заботы в жизни. Воспитать достойных щенков – тоже дело.
– Согласен.
– У тебя есть щенки, человек?
– К сожалению, нету.
– Почему? Ты хорошо пахнешь.
– Что? – изумился Деркач.
– Ты хорошо пахнешь, – повторил хорен, внимательно глядя ему в лицо. – Значит, ты хороший отец и ваши женщины должны быть от тебя без ума. Почему же ты до сих пор не имеешь помёта?
– Говоришь, как про собак каких-то, – смутился Деркач. – У меня нет детей потому, что… А, тебе это неинтересно.
– Если тайна – то не говори, – тут же согласился лис.
– Да не тайна. Просто… Жена у меня болела. Сильно болела. Даже ходить не могла. А потом… А потом прилетел дракон и сжёг нашу хату. Я-то снаружи был, с соседями разговаривал. А Ядивига… В общем…
Лис поднял лапу и коснулся плеча человека.
– Я соболезную. И ты поэтому хочешь убить этого дракона?
– Да, – с неожиданной для себя тоской ответил Деркач.
Хорен кивнул.
– Хорошо, я понял тебя. Жаль, что так получилось.
– Очень жаль, – согласился Иван. – Но мы с Ядвигой боялись детей заводить. Как ей кормить? Как ухаживать? А я бы не потянул и за ней, и за детьми. Никак бы не потянул.
– Мне не следует это говорить, но, может быть, сейчас ты можешь сделать вторую попытку?
Деркач резко взглянул в морду хорена. Тот смотрит пристально, очень внимательно.
– Почему ты заботишься об этом?
– А почему ты заботишься обо мне? У тебя деньги, свобода. Ты можешь меня убить, например, сейчас. Когда Урлух тебе ничем не помешает. За мою шкуру можно выручить очень хорошие деньги! Особенно если продать её Александру. Он тебя осыпет серебром за неё!
– Что ты такое говоришь?
– Хочешь сказать, что ты этого никогда не сделаешь? – лис продолжал испытывающе глядеть на Ивана.
– Ну, и зачем ты меня искушаешь?
– Ты спросил меня, почему я о тебе забочусь.
Деркач даже перестал промывать рану.
– А это тут причём?
– Повторяю: а почему ты заботишься обо мне? Хотя мог бы сделать всё перечисленное?
Иван вернулся к животу лиса. Намазал вонючей мазью тряпочку, прижал к ране. Примотал. Хацис терпеливо ждал.
– Не знаю. Но ты-то знаешь?
– Конечно. Ты хорошо пахнешь.
– Это причина?
– Конечно. Хороший запах – это всегда причина. Нос не обманет, он не для того создан.
– Но я же не мылся два дня!
– И что?
– Я не могу хорошо пахнуть!
– О, запах немытого тела – это одно. А общий… ну… твой, личный… Не могу объяснить, но у каждого живого существа свой личный запах. А всё остальное на него наслаивается. И по первому же запаху любой хорен сможет сказать, подходишь ты ему, или нет.
– И что? Я тебе подхожу?
– Да.
– Пфе! Вот мне с того прибытку!?
– Конечно. Если ты подходишь мне – то у тебя хороший запах. Ты – хороший человек. И я могу остаться рядом с тобой, пока Урлух для нас всех добывает еду. А если бы запах был плохой – Урлух бы не спускал с тебя глаз. Да и я бы разговаривал иначе… Просто молчал бы.
Деркач перевернулся на другой бок. Под утро заметно похолодало, и он натянул поудобнее куртку на плечо. Лисы так и остались ночевать на тоненькой подстилке, а он занял освободившееся место на телеге. На сене уж куда приятнее спать, чем на голой земле. Это хоренам с их шерстью, может быть, мягко. А он – человек!
Внимание привлекли какие-то звуки. Очень тихие. И от того особенно заметные. Небо уже достаточно посветлело, и через полчаса можно будет даже вставать. Нельзя сказать, что за короткую летнюю ночь Деркач хорошо выспался, но в общем-то немного отдохнул.
После вчерашнего «ужина», когда Урлух приволок пойманную выдру, отдал человеку задние ляжки для варки, а сам начал уплетать сырое мясо… Вот никак образ умных и говорящих хоренов не связывался с дикими и хищными лисами. Пока разговариваешь – разумные и даже интересные собеседники. А как жрать начинают – ну, лисы и лисы! Ишь… Мышкуют даже! Хациса кормили бульончиком. По ложечке, опасаясь за ранение в живот. Так что чашка бульона ушла примерно за полчаса, и под конец Иван уже изрядно клевал носом.
Звуки и возня продолжались. Однако, что же там происходит? Деркач чуть подвинулся к краю телеги, выглянув через обрешётку. Хацис лежал на боку, слегка шевеля хвостом. Белый кончик метался по траве, хорошо заметный в предрассветных сумерках. А у самого его живота, выглядывая из-за бёдер, лежала голова Урлуха. Голова иногда дёргалась, двигала ухом. Хвост второго хорена мелко-мелко хлестал траву. Деркач несколько секунд рассматривал эту картину, потом заметил частое и глубокое дыхание Хациса… И понял, что лисы не спят. И даже совсем не спят! Видно было не очень хорошо, но скоро стало понятно, что глаза Урлух закрыл. Вот он поднял голову, выпустив из пасти свою игрушку, облизнулся и снова присосался. Хацис разлепил веки, оглядел небо, лес, телегу, и снова закрыл их. Кажется, тихо повизгивал не он, а Урлух. Иван уже хотел было окликнуть «Что ж ты делаешь, зараза?», но вчерашний разговор остановил его. Привычные вещи могут оказаться совсем неуместными, если речь идёт о другой расе. Если у них принято ходить голышом, может, ничего зазорного нет и в том, что один самец ласкает другого? Тем более, Хацис, вроде бы, не против. И вообще. Не его это дело. Сами разберутся.
Тут Хацис застонал, взвизгнул и застонал уже длинно и протяжно.
– Эй! – не выдержал Деркач. – А ты ему худо не сделаешь?
– Чем? – повернулся к нему Урлух и облизнулся.
– Рана не откроется?
Хорен ткнулся носом в живот раненному, а Хацис разлепил глаза и негромко сказал:
– Вообще-то об этом надо было раньше беспокоиться.
– Беспокоиться об этом надо было в первую очередь тебе! Твоё брюхо, кстати!
– Мы и заботимся. Урлух отсосал из меня скопившуюся гадость. Теперь заживать будет хорошо.
Деркач только головой покачал. Надо же, как интересно! Оказывается, это лечебная процедура! Чего только не узнаешь! А здорово лисы придумали. И приятно, и заживает лучше. Надо будет запомнить.
– Нет, хуже не стало! – доложился Урлух и вскочил. – Ну, что? Завтракаем и выезжаем дальше?
– Ты разве не позавтракал? – попытался уязвить лиса Деркач.
– Ой, пара капель – это разве завтрак? – ничуть не смутился охранник.
Нет, всё таки они как звери. Ужасно бесстыжие! Мало того, что занимались такими вещами, так ещё и то, что их за этим застали – ничуть не стесняются. Вот как? Как так получается, что и разум, и звериное сразу же и вместе? И ведь ничего, уживается как-то!
– Поехали туда! – махнул лапой Хацис после того, как его уложили на лежанку.
– Почему туда?
– Там восток. Значит, нам туда и надо. А там куда-нибудь да выедем.
Но долго ехать не пришлось. Буквально через два часа их нагнал отряд хоренов, лис десять. Из них двое… Две… В общем, один самец, другой – самка… Без малейших признаков одежды.
– Вот они!
Деркач остановил лошадь, и…
Если бы не безмерное удивление, наверное, всё закончилось бы куда трагичнее. Однако, Деркач на себе убедился, что лисы – неплохие воины. По крайней мере его очень быстро сдёрнули с телеги и надёжно прижали к земле. Только абсолютная уверенность в неопасности хоренов не привела к вооружённому сопротивлению. А так Иван обязательно попытался бы защититься, за что его просто убили бы. Молча и спокойно. Благородные хорены кинулись к телеге и что-то завизжали-залаяли. Хацис ответил, Урлух добавил. Только после этого человека отпустили.
– И это благодарность за всё, что я сделал! – пробормотал Деркач, но на него никто не обратил внимания. Лисы очень споро, профессионально собрали паланкин. Накидали на него всё того же сена. Возложили Хациса. Тот поманил Деркача лапой.
– Хорены не очень любят людей. Но ты заботился обо мне, и я хочу отблагодарить тебя. Благодарность моя в том, что тебя сейчас не убьют.
– Спасибо, – искренне ответил Деркач, прекрасно понимая, что принц не шутит. Запросто убили бы!
– Также помни, что у тебя хороший запах. Ну, будь счастлив!
Хорены подхватили паланкин и бодренько побежали дальше.
А Деркач неожиданно остался один. У него была телега, лошадь, в кошельке было ещё изрядное количество денег… И не было ни задач, ни спешки. Он не был ответственен за кого-то, не был связан обязательствами. От осознания открывшихся перспектив Деркач даже задохнулся.
– Столько лет мечтал о свободе, – пробормотал он, оглядывая мир вокруг. – А теперь не знаю, что с нею делать?
Рынок у стен замка кишел народом. Пройти в тесной толчее было непросто, мало того, что торговцы и торговки зазывали к самому разнообразному товару, так ещё и покупатели толпились, пробирались, пытались разойтись – от чего суета становилась только ещё больше. Деркач недавно уже побывал в городе, примерно представлял себе, что его ждёт. Поэтому мешочек с деньгами уложил под рубаху, поверх которой надет кафтан, перевязанный сверху кушаком. В общем, за сохранность баронского богатства можно было не волноваться. А несколько монеток лежали в разных карманах – про городских воров легенды и сказки в деревнях ходили наравне со сказаниями о рыцарях и принцессах. Может, оно и сказки, но бережёного Бог бережёт.
Оказавшись в полном одиночестве, Деркач вдруг осознал, что телега с лошадью ему мешаются. Возвращаться в монастырь, отдавать обратно – глупее некуда. Столько денег отвалил, а потом назад пригнал? А в то, что деньги ему вернут – не верилось почему-то. Ехать же на телеге в поисках Рауфера и его спутников было несколько проблематично. Кроме того, что за лошадью (и даже телегой!) надо следить, так ещё и не проедешь много где. Перебраться, скажем, через реку – это мост подавай. Через город проехать – заплутать можно. А через лес вообще никак. Знай Деркач все дороги – может, он бы и выбрал самый быстрый путь, который (пусть и дальше) на лошади всяко быстрее, чем пешком. Но тут пролезла подленькая мысль, что спешить ему, в общем-то, некуда. Если Рауфер дракона прибьёт без него – то только к лучшему. Собственные воинские успехи он оценил честно. Дракон – это вам не свинью соседскую ловить! А если не прибьёт – то прибытие на день-два позже ничего не решит. Правда ведь?
Но вопрос с телегой и лошадью оставался. Куда девать оказавшийся ненужным транспорт? Оказалось, что если искать ответ на вопрос – то Бог быстро подкидывает нужный ответ. В ближайшем к замку Осбюрнов селе Деркач стал свидетелем неприятной сцены, когда две бабы ругали мужика, примерно одного с Иваном возраста, а соседи выглядывали из-за заборов, не вмешиваясь. Видимо, ситуация была обычной, мужика ругали за нахлебничество и попрошайничество. Деркач вмешался, попросив ночлега. Бабы ещё несколько раз высказали мужику «Эх, ты, тварь бесталанная, как тебя только земля носит!» и обратили внимание на приезжего. Но Деркач обращался именно к мужику, которого только что на всё село поносили две бабы. Он попросился на ночлег. А когда мужичок посетовал, мол, угостить гостя нечем, прямо при всех сказал, что если он с гостя денег за постой потребует – то на те деньги может у соседей продуктов купить. А то и готовой еды, если самому готовить невмочь. Соседи тут же смекнули и сразу же пообещали продать самого вкусного. За недорого! Да ещё прям тут же начали торговаться, у кого мужик еду купит. Веселья добавили зрители, которые на этом этапе вылезли на улицу и включились в торговлю – дармовые деньги никто упускать не хотел. Деркач осмотрел стихийный базар и прекратил одной фразой, велев мужику самому выбрать, у кого будет покупать.
Конец ознакомительного фрагмента.