Дом семьи Тонкс оказался полной противоположностью тому гнездилищу помешанных на чистоте Дурслей, куда меня угораздило загреметь в самом начале. Нет, этот дом был чистым и ухоженным, но в то же время чувствовалось, что здесь живёт любящая семья. Комната, отведённая для меня, оказалась на втором этаже, рядом со спальней Доры (хоть она это имя и не любит). Ну что ж, можно располагаться… и немного разгрузить свой рюкзак. Складываю в шкаф весь туристический инвентарь, палатку, спальный мешок, термос, короче, всё то, что в готовом доме не очень нужно.
- И ты всё это на себе таскал? – удивилась просочившаяся в комнату Дора. – Зачем тебе столько?
- Когда я удирал из дома свинского семейства, улучив момент, когда никого из них не будет в доме, так надо было где-то ночевать. Вот и раздобыл по случаю. Впрочем, пригодится ещё, куда-нибудь на море, например, поехать.
- Ты думаешь?
- Не думаю, знаю. Не Англией единой, терпеть ненавижу холод и слякоть, так что однозначно надо съездить туда, где тепло. Даст Бог, и съездим ещё.
- Съездим, конечно! Хоть я сейчас и накупалась, так охота ещё! О, ты гитару с собой взял? Споёшь для меня что-нибудь?
- Спою, конечно, дай хоть дух перевести, с дороги-то.
- Ловлю на слове! И ты от меня теперь просто так не отвертишься, – крепко обнимает меня Дора. – Десять лет мечтала это сделать!
А я что? А мне очень даже приятно, когда красивая девушка вот так вот прижимается, аж дух захватывает.
Пока дело было ещё к ужину, навёл-таки порядок в своём имуществе. Самое габаритное оставалось здесь, с собой же в школу я решил взять, помимо учебников, тетради с карандашами и ручками, «комплект ватника», гитару, обрез, пистолет, тесак, отмычки, патроны и гранаты. Оружие я не показывал ни Доре, ни старшим Тонксам, нечего им до поры об этом знать.
Так… Что там за музыка доносится из-за стенки? Неуловимо что-то знакомое, вот только что? Прислушиваюсь… Точно! Плюс в репутацию за внимательность… и, кажется, оно и есть искомый способ очаровать…
…Мягкое кресло, клетчатый плед,
Не нажатый вовремя курок,
Солнечный день
В ослепительных снах!
Группа крови на рукаве,
Мой порядковый номер слева в строю,
Пожелай мне удачи в бою,
Пожелай мне
Не остаться в этой траве,
Не остаться в этой траве,
Пожелай мне удачи,
Пожелай мне удачи…[10]
Вот это да! Дора, оказывается, любит русский рок! Интересно, откуда же?
Как можно незаметнее просачиваюсь к ней в комнату, а что, ей можно, а мне нельзя, что ли, незаметно усаживаюсь рядом с девушкой и подпеваю давно знакомую песню.
- Ой! И ты тут! – замечает меня Дора, когда музыка закончилась. – Что, песня понравилась?
- Конечно, понравилась, – улыбаюсь ей. – Откуда у тебя?
- Папа привёз. Он три года назад в Армению ездил, когда там землетрясение было. А он знает, что я от такой музыки тащусь, вот и привёз оттуда кассеты.
- У меня тоже есть, вот, погляди, раздобыл на досуге, – показываю.
- Ой! Тут же много чего есть, чего у меня ещё нет! – вскакивает Дора. – Дашь записать?
- Конечно, дам, – улыбаюсь ей. – Вот только не говори, что ты и сама бы этим не занялась, улучив момент, когда ты дома есть, а меня нет.
- Конечно, занялась бы, – ничуть не смутившись, ответила Дора. – Знаешь ведь, как я люблю правила соблюдать. Жалко только, в Хогвартсе не послушать, там магнитофон не сработает.
- А проверяла? Вдруг всё там прекрасно работает, а нам всё это время лапшу на уши вешали? Не проверим – не узнаем.
- Можно и проверить, убедил, возьмём с собой, когда поедем. Только и ты свою гитару бери, будем там вдвоём песни петь.
За ужином продемонстрировал скатерть-самобранку. Только Андромеда на стол собралась накрывать, достаю свою скатерть, разворачиваю. Появляется уйма еды. Свежеиспеченный хлеб, нарезанные огурцы и помидоры, мясные блюда, ароматная выпечка, чашки с блюдцами и большой расписной глиняный чайник.
- Хорошая вещь, слушай! – обрадовался Тед. – Меня с такой в Спитаке ребята из Рязани угощали. И армян кормили, без крова оставшихся, и нас, иностранных врачей.
Вот оно как, папа Доры в восемьдесят восьмом в Спитак ездил. Вот оно, значит, откуда песни…
Когда наелись, снова разговорились.
- Я надеюсь, ты не против, если мы с Тедом станем твоими опекунами? – спросила Андромеда, когда речь зашла о вопросах правовых и левых.
- Отнюдь не возражаю, только вот в чём вопрос. В банке мне сказали, что по каким-то их установлениям я, оказывается, в опеке уже не нуждаюсь, – в таких делах лучше сразу и без недомолвок, чтобы людей ненароком не обидеть. – Вот только я так до конца и не понял, в чём там дело было.
- Хм, я этот вопрос ещё проясню, но всё-таки я настаиваю, чтобы ты жил у нас. В память о нашей дружбе с твоими родителями.
- Так я ж не против, – улыбаюсь в ответ. – Я ж тут уже единомышленницу сыскал, – показываю взглядом на слегка смутившуюся Дору.
- А, нашёлся тебе, Дора, товарищ по увлечениям? – ехидно спрашивает Тед. – Будете теперь вдвоём песни петь?
- Папа, у Гарри, оказывается, гитара есть! А я так хочу научиться на ней играть! И музыки он столько привёз, какой у меня ещё и нет!
- Ну вот, видишь, а то ты мне всё говорила, что тебе в школе не с кем общаться.
- И по этой причине тоже. А остальные только метаморфа и видят, сделай им то, сделай это. Хотя нет, Чарли Уизли об этом не спрашивал, но у него одни драконы в голове летали. Ни о чём другом говорить был просто не способен.
- Н-да, не самый лучший способ развлечь девушку, – протянул я себе под нос, но от внимания Доры это не смогло укрыться.
- Вот видите, даже Гарри меня понимает! Уже жалею, что наша встреча не произошла раньше!
Тед и Андромеда склонились друг к дружке и шептались о чём-то своём. Ну, а мы с Дорой встали из-за стола и направились в её комнату, правда, мне при этом был предъявлен ультиматум – без гитары не появляться. Ну а я-то что, я-то только за. Обещал – держи слово, базар ответом красен. И я не разочаровал, выдав на-гора пару песен старого доброго «Наутилуса», здесь и сейчас в этом мире вполне себе ещё живого и здравствующего.
Выполнено задание: Найти способ очаровать Дору
Выполнено задание: Прижиться в семье Тонкс
Опыт: +350 Уровень
Что ж день грядущий нам готовит? Дом, пусть и временный, найден, люди, бывшие друзьями с родственниками твоего предшественника, и намеренные после десяти лет вынужденной разлуки наверстать упущенное, и, что самое главное, уже не одна кандидатура в любимые жёны, а целых две. Вполне себе результат, учитывая, что ТАМ в итоге не осталось ни одной.
Традиционно проверяю перед сном характеристики и прокачиваю навыки.
Сила 13
Маг.сила 12
Ловкость 8
Здоровье 13
Восприятие 9
Интеллект 10
Внушительность 15
Уровень 24
Опыт 5315
Сл.уровень 5600
Уклонение от крит. 0
Сопротивл.яду 34
Сопротивл.псих. 66
Сопротивл.магии 75
Авторитет 25
Интерес 20
Скрытность -2
Зрение 24
Защита (бл.бой) 43
Атака (бл.бой) 50
Урон (бл.бой) 22-40
Броня:
Голова 0
Тело 0
Руки 0
Ноги 0
Жизнь 245/245
Магия 247/247
Свободные очки 0
Очки жизни за каждый уровень 14
Очки магии за каждый уровень 13
Очки навыков за каждый уровень 12
Стрельба 42
Метательное оружие 24
Тяжёлое оружие 16
Рукопашный бой 50
Разведка 28
Кулинария 32
Ловкость рук 43
Торговля 29
Вождение транспорта 16
Общение с дамами 40
Ага, за месяц, прошедший с момента начала игры, неплохая подкачка, если учесть, что в драках особо не участвовал, а обворовал только троих алкашей в Косом переулке, с понятным результатом. Семьдесят пять процентов вероятности, что чужое колдунство полетит не в тебя, а вернётся отправителю – уже неплохо, за школьный год надо будет прокачать сие умение ещё. Плюс прокачанные навыки силы и рукопашного боя. А прокачанный навык авторитета позволит с несколько большим успехом отбояриваться от навязывания квиддича в качестве хобби на всё свободное время. Впрочем, в книжках похождения бедного Гарика и без того были богаты на занятия, теоретически могущие принести опыт в случае удачного их прохождения. Главное – самому бы тут голову не сложить…
[9] Кошелёк, бумажник (жарг.)
[10] Кино “Группа крови” (сл.и муз. В.Р.Цой)
Комментарий к Глава пятая. Кто болеет за «Зенит», у того всегда ...всё хорошо! Новая глава, написанная с нуля вставка между закупками главного героя к школе и отбытием в Хогвартс. Заодно немножко футбола в ленту :)))
====== Глава шестая. Новые друзья... и все остальные ======
…Гвоздь программы – марафон,
А градусов – все тридцать,
Но к жаре привыкший он,
Вот он и мастерится.
Я поглядел бы на него,
Когда бы – минус тридцать!
Ну, а теперь достань его!
Осталось – материться!
Тоже мне, хорош друг!
Обошёл на третий круг!
Нужен мне такой друг!
Как его, забыл… Сэм Брук!
Сэм – наш гвинейский Брут!
Владимир Высоцкий «Марафон»
Первое сентября подкралось, как водится, неожиданно. Особенно для семейства Тонкс, ну, и меня за компанию, раз уж с некоторых пор я стал обитать там. Так что пришлось нам с Дорой собираться на поезд.
В день перед отъездом посмеялись над свежими новостями. Доступ к более-менее объективной прессе у Тонксов был – Тед после своей командировки в Спитак выписывал газету «Moscow News», оно же англоязычное издание Министерства печати России. Конечно же, никакого ГКЧП на Руси-матушке здесь не случилось, у нас всё тихо и спокойно. А вот запад снова лихорадит, поскольку двадцать восьмого августа неизвестные умудрились грохнуть не кого-нибудь, а самого Джорджа Сороса, отправив его на тот свет путём прободения черепа сильным ударом ледоруба. А почерк-то знакомый, в прошлый раз так НКВД по Троцкому сработал. Неужто и тут наши постарались?
На Ближнем Востоке тоже всё спокойно. Зато в Индии продолжает нарастать напряжённость, ибо войска самостийного государства Раджастан при поддержке союзных ему Пенджаба и Белуджистана рвутся вглубь страны, при этом «пенджабские» истребители МиГ-27 летают и дерутся отнюдь не по-пенджабски. Не иначе наши Ли Си Цины помогают…
Тед и Андромеда отвезли нас на вокзал. Хорошо, у Теда своя машина оказалась, и всё равно в лондонских пробках потеряли полчаса. На метро не поехали – не знаю, как и кому, а лично мне лондонская подземка принесла одну лишь большую головную боль. Наездился, так сказать, за месяц своего пребывания здесь. Когда один и тот же тоннель могут использовать сразу четыре линии, и по кое-каким линиям поезда идут не напрямую, а по куче всевозможных ответвлений, пропуская станции и отстаиваясь чёрт знает где, короче, не метро это, а кошмар проектировщика. Всякий раз с нашими эталонными образцами сравнивал, питерской подземкой и московской, какой она была до начала хаотического расширения всего и вся, постигшего её в середине «две тысячи десятых» годов.
Вокзал английский этот чем-то напоминал Витебский в Питере. Такое же старомодное здание с кучей тупиковых платформ, уставленных вагонами. О способе прохода в магическую часть станции я уже прекрасно знал. Только вот…
Новое задание: Избежать привлечения внимания семьи Уизли.
Вот именно. И рыжее семейство, указанное в строчке с заданием, на перроне уже присутствует. Расплывшаяся мадам из тех, кто на Привозе бычка торгует, такая себе трепетная балерина, знойная пудов так на восемь чистого жизнелюбия, а при ней застёгнутый на все пуговицы хлыщ при галстуке, двое совершенно одинаковых раздолбаев, чумазый пацан в потёртом дырявом балахоне и мелкая пигалица в ночной рубашке, надетой в комплект к резиновым сапогам. Замечательное зрелище.
- Итак, помните номер платформы? Девять и три четверти! – орёт эта самая мадам таким дурным воем, что от неё не то, что люди – тепловозы шарахаться должны.
- Дурдом на выезде, – шепчу Доре. Та не удержалась, прыснув в кулак.
- Идём быстрее, пока не засекли. Это же Уизли, мама с ними не в ладах. Только двое из них нормальные, вон те два одинаковых обалдуя.
- Так, может, обратить на них внимание полиции?
- А что, можно…
Подходим к полицейскому офицеру.
- Господин лейтенант, не могли бы Вы обратить внимание на вон ту компанию? Там дама явно ненормальная, орёт на всю станцию какие-то небылицы, – говорит Дора.
- А, вон они, – смотрит полицейский. – Спасибо, мисс, они тут уже давно что-то орут. Не иначе наркоманы какие-то, только двое ещё более-менее прилично выглядят. Сейчас мы с ними разберёмся.
Полицейский снял с пояса рацию, что-то в неё сказал, вскоре подошли ещё трое. На наших глазах они обратились к горластой мамаше, продемонстрировали свои значки и куда-то повели, невзирая на дикие вопли. Двое обалдуев и зачуханный нищеброд к тому моменту уже успели исчезнуть с платформы. Так что мамаша, хлыщ и пигалица пошли куда-то в явно нежелательной для них компании.
- Вот видишь, ими уже занялись, – шепчет Дора. – Идём за мной.
Кто-то спорит? Идём, конечно. Дора вперёд, я – следом, волоча за собой заблаговременно отобранный у неё чемодан, проходим сквозь столб с указателями «9» и «10» и оказываемся в иной части вокзала. Ну да, пропаганда не врала, тот же старомодный перрон с жестяной табличкой «9¾», и тот же пыхтящий паром ярко-красный паровоз с надписью «HOGWARTS CASTLE» на табличке, привинченной к котлу. За паровозом стоит штук восемь таких же красных вагонов. Поднимаемся в один из них, и занимаем свободное купе.
- Ну что, дети, увидимся на Рождество? Не забывайте писать! – машет нам Андромеда, после чего они с Тедом уходят. Мы с Дорой остаёмся вдвоём. Запихиваю её вещи на багажную полку, следом и свой мешок с учебниками. Всё самое ценное осталось при мне. Потянул из чехла гитару. Пока настраиваю, в купе протиснулся мальчуган в чёрном лапсердаке, с шахматной доской под мышкой и с ермолкой на голове.
- День добрый! Здесь можно сесть?
- Шалом! Конечно, садись, – отвечаю ему.
- Я Энтони Гольдштейн, можно просто Тони.
- А я Гарри Поттер, а это Тонкс, просто Тонкс.
- Откуда ты, Гарри, догадался, какой я веры?
- По твоей внешности сделать это проще простого, случалось мне видать правоверных а идов[11]. Сразу скажу, ничего против не имею.
- Я сюда ненадолго, год, два, не больше. Мой дядя Аарон уже там, в Эрэц-Исраэль, мои татэ[12] и мамэ[13] со дня на день вызова ждут. Тогда дождутся меня, и вся наша мишпухэ[14] и уедет.
- Только одна цель – Эрэц-Исраэль, только один гимн – Иерусалим[15], так, что ли? – процитировал я ещё, наверное, не написанную в этом времени песню.
- Точно! Когда мне письмо из Хогвартса пришло, татэ удивился очень. Теперь придётся, наверное, в израильскую школу переводиться, дядя уже писал, что в Вифлееме такая есть. Он там военный, в ЦАХАЛ служит, уже капитан. Он нам вызов и пришлёт.
- Эх, везёт же некоторым… – мечтательно вздыхаю я. – А у меня вот ни кола ни двора, и от дутой славы десятой дорогой бегаю… На хрен оно всё мне надо…
- Гарри! Гарри! – прерывает меня Дора. – Ты же обещал что-нибудь сыграть! Ну пожа-а-а-алуйста! – и делает большие такие печальные глаза с пол-лица, как на японских комиксах. Вот знает же, что никогда не смогу не уступить ей, когда такое умоляющее лицо состроит, и охотно этим пользуется на всю катушку.
- Обещал – сыграю, – соглашаюсь я, и начинаю петь песню:
На перроне разлук желтизна
Пахнет осенью и пирожками.
Я на лавке сижу допоздна,
Как жираф на холсте Пиросмани,
Наблюдаю отход поездов,
А потом возвращение,
И ни год, ни число
Не имеют значения,
И ни год, ни число
Не имеют значения…[16]
В глазах Доры прочитал какую-то нотку грусти. Тони же всё было по барабану, он просто слушал незнакомую песню, развесив уши.
На звуки песни в купе зашёл ещё один мальчуган, с виду нормальный и не такой тупой, как виденные на перроне.
- Можно присесть?
- Можно, садись.
Новый наш попутчик представился как Шеймус Финниган, и родом он оказался из Белфаста. Не иначе, по заданию ИРА[17] приехал. Ну-с, в добрый путь, будет надо – поспособствуем, англичан я и сам не особо перевариваю. Продолжаю песню там, где оборвало появление Шеймуса.